Не ходи служить в пехоту! Книга 2. Война по законам мирного времени (страница 13)
Резко, в одно мгновение я подскочил к Зубову и с размаха нанес сильный удар в живот. Зубов такого не ожидал, подломился. Бить, пока не запросит пощады! Все, терять нечего, на кону мой командирский и офицерский авторитет. Лупить, пока не подчинится! Я наносил удары, но Зубов, сгруппировавшись, терпел.
Ко мне подскочил командир первого отделения, сержант Трохименко, и, приняв стойку, попробовал меня ударить. Это уже совсем плохо! Я переключился на сержанта и провел болевой прием. Сержант завизжал, а потом заорал:
– Все, хватит. Хватит!
– Неправильно к командиру обращаетесь, товарищ сержант!
– Хватит, товарищ лейтенант! Хватит!
Я отпустил сержанта.
– Встать, товарищ сержант, и хватит орать, как девушка.
Сержант встал и замолчал сразу. Я вернулся к Зубову и еще раз нанес сильный футбольный удар в туловище ногой. Он взвыл.
Я взял солдата за волосы и произнес:
– Проси прощения, засранец. Проси.
Зубов молчал.
– Сюда, ближе все подошли и закрыли нас со всех сторон. Живо! – приказал я взводу.
Нас с Зубовым обступили все солдаты и сержанты моего взвода. Я продолжал держать Зубова за волосы.
– Зубов, ты покусился на мой авторитет. Не оставил мне выбора. Я не мог не дать тебе то, чего ты заслужил, иначе весь наш взвод подумал бы обо мне, что я плохой офицер, что я не командир. Я правильно говорю, взвод?
Никто не ответил.
– Зубов, я жду извинений.
– Никогда, хоть убейте меня. Этого не будет никогда! – заорал Зубов.
– Это ты специально орешь, Зубов, надеешься, что нас услышит командир роты и освободит тебя.
– Мне плевать, бейте сколько хотите, я у офицеров никогда прощения просить не буду, – уже тихо произнес Зубов.
После этих слов я ударил еще несколько раз Зубова. Он молчал.
Тем временем к нам подошли солдаты с из других взводов.
– Трохименко, убери всех чужих. Это внутреннее дело, только нашего взвода. Хоть это ты в состоянии сделать? – произнес я.
Трохименко обернулся и произнес:
– Все, мужики, давайте, расходимся, это наши дела.
К нему присоединился еще один солдат, механик-водитель моего БМП. Посторонние быстро ушли.
– Ну что, Зубов, не передумал? – еще раз спросил я.
Ответа не было.
– Зубов, пошли в палатку, там поговорим.
Зубов молча начал подниматься с большим трудом. Лицо сильно окровавлено.
– Быстро воды сюда и аптечку, – скомандовал я.
Воду и аптечку принесли, в это время я все-таки помог Зубову, но он злобно брыкнулся. Зубову полили, он умылся.
– Все уходим в палатку. Трохименко, оставь кого-нибудь на фишке.
– Нуралиев, на фишку! Остальные быстро зашли, – скомандовал Трохименко и подставил плечо Зубову.
Все зашли в палатку.
– Итак, взвод! Отныне во взводе никто не смеет мне не подчиняться или как-то борзеть. Сейчас произошло такое, за что Зубов и Трохименко должны были бы сесть в тюрьму, ну или в дисбат как минимум. И меня тоже бы постигло наказание, не тюрьма, конечно, но из армии бы турнули с волчьим билетом. Я здесь командир, меня сюда наше государство назначило вами командовать, и вы все будете делать то, что я прикажу.
– Я не считаю тебя командиром. Понял, летёха ты сопливый? – прохрипел Зубов.
Мгновенно с разворота я обрушил на Зубова серию ударов. Меня обхватили сзади.
– Товарищ лейтенант, хватит, убьете! Хватит! Зубов, он такой, его не сломать! Мы все вас признаем командиром, – произнес Трохименко.
Я окинул взглядом стоящих солдат. Никто из них явно не смотрел на меня с вызовом или дерзко.
– И Леха, он тоже больше не рыпнется против вас. Просто у него характер такой. Хватит, – повторил Трохименко.
– Товарищ лейтенант, сюда командир роты идет с замполитом, – быстро и с тревогой в голосе произнес Нуралиев.
– Всем привести себя в порядок. Леха, тебя тоже касается, служить дальше будем. У нас во взводе все хорошо, это всем понятно?
– Так точно, – ответил взвод.
Я вышел из палатки встретить Новикова. Попытался доложить, но он, не слушая меня, пролетел мимо и сразу заскочил в палатку взвода.
– Строиться на передней линейке! – проорал Новиков.
Я заскочил в палатку навстречу потоку. Все устремились на выход.
Зубов стоял напротив Новикова. Новиков внимательно на него посмотрел и выдал две подряд затрещины по шее Зубова, очень громких и хлестких.
– Я так и думал! Я же тебя предупреждал! – говорил Новиков и параллельно пнул Зубова под зад.
Зубов не стал ждать еще тумаков и выскочил из палатки.
Я построил взвод и доложил командиру роты по всем правилам.
– Ну что, сержанты хреновы? Вы только морковку можете сосать? Я вас предупреждал?
В это же мгновение Новиков сорвал красные сержантские лычки с Гололобова.
– Все, Гололобов, отныне ты просто наводчик, в какой машине – решу позже. Трохименко! А ты что делал, родной? – тихим голосом спросил Новиков.
– Товарищ капитан, разрешите мне самому разобраться? Я представлю предложения по сержантскому составу взвода позже, когда прикажете, – произнес я.
Повисла тишина.
– Хорошо. Командуйте, – ответил Новиков. – Зубов, за мной, скотина.
– Товарищ капитан, прошу оставить его мне. Я сам разберусь.
Новиков улыбнулся.
– Опять разрешаю, хорошо. Занимайся. Но смотри мне, Зубов, только выкинь что-нибудь!
Новиков повернулся, отошел на несколько шагов и произнес:
– Пошли, замполит. Надо дать командиру взвода самому разобраться.
Игорь стоял и смотрел на меня очень пристально. Ему очень хотелось мне помочь, он переживал за меня. Так я прочитал его взгляд. Однако я молча, еле заметно отрицательно помотал головой. Игорь меня понял и пошел вслед за Новиковым.
Взвод отправил в палатку, а сам вызвал Трохименко в сторону, отвел подальше от чужих глаз.
– Бить будете, товарищ лейтенант? Я сдачу дам, отвечаю, – произнес Трохименко.