– Холодно и мало солнца? – недоверчиво переспрашивает он.

Киваю. Парень продолжает чертить таблицу, а я нагло у него списываю. Потом он говорит:

– Вчера ты убежала из столовой.

Ну, отлично. Давай поговорим об этом!

– И что? – выпрямляюсь я и складываю руки на груди.

– Ничего. Просто это выглядело довольно странно.

– А разве ты не слышал, у меня вся семейка странная.

– Слышал. Но я уже сказал тебе, как отношусь к слухам.

– Слухи не появляются из воздуха, Мэтт.

– Да, их выдумывают обыкновенные люди, Ари.

Мы буравим друг друга взглядами, а затем я все-таки усмехаюсь и отворачиваюсь. В груди у меня теплеет и становится как-то спокойно. Неужели в этом городке есть хотя бы один человек, который не считает меня сумасшедшей?

– Куда ты хочешь поехать учиться? – интересуюсь я, вернувшись к работе. Мы так близко, что наши локти соприкасаются. – У тебя наверняка все расписано.

– Если честно, мы с Джил уже все продумали.

– С Джил?

– С моей девушкой, – кивает Мэттью, а я растерянно застываю. – Ей всегда хотелось в Европу, но я реалист. Рассчитываю только на те штаты, что находятся рядом.

– И на какие? – чужим голосом спрашиваю я и немного отстраняюсь. Почему я сразу не поняла, что у него есть девушка? Неудивительно. Мэтт добрый и ответственный. Такие парни непопулярны в средних классах, но становятся объектами преследований в старшей школе, когда у девушек просыпается здравый смысл.

– Честно? Мне все равно, Ари. Я просто хочу уехать.

– Верно. Что-то мне подсказывает, что у тебя все получится. – Я искоса смотрю на него, а он широко улыбается. Довольный, будто бы я его благословила. – Что?

– Ничего.

– Почему ты так смотришь?

– Как? – Мэтт улыбается. – Я вообще на тебя не смотрю. Черчу нам таблицу. Ты ведь не любишь биологию, правильно?

– Правильно, – я смущенно поджимаю губы и вновь подвигаюсь к нему поближе. Он хороший парень, даже слишком. – Как ты это делаешь? Боже, какая-то тупая трава.

– Это пшеница, Ари.

– Значит, тупая пшеница.

Мэтт вздыхает, и мы продолжаем заполнять поля, то и дело сталкиваясь локтями.

Сижу на скамейке, подставив лицо солнечным лучам. Как же это приятно. Тепло так и скатывается по моим плечам, впитывается в кожу. Я просидела бы здесь вечно, лишь бы отвлечься от мыслей, бродящих в голове.

Солнце играет на красноватых стволах деревьев. Я задумчиво разглядываю их, траву и черную землю, а затем прикрываю глаза и со вздохом откидываю назад волосы. Мне как никогда не хочется шевелиться, особенно идти домой. Что на этот раз я увижу по дороге?

От воспоминаний об изломанных руках незнакомки мне становится плохо.

– Ари! – доносится знакомый голос, и я выпрямляюсь.

Довольно помахивая рукой, ко мне плетется Хэрри в широченных темных джинсах и рыжей футболке с надписью Peace. Он останавливается перед скамейкой, я приветливо улыбаюсь:

– Привет, Хэйдан.

– Привет, как ты? – Парень плюхается рядом и бросает на колени книжки. – Ты вчера так стремительно убежала, я даже опомниться не успел. Все в порядке?

– Ну да.

– У тебя уже закончились уроки?

– Закончились, но я решила посидеть немного. Тут очень красиво. – Оглядываюсь и в который раз улыбаюсь. Я сама на себя не похожа. – А ты освободился?

– Не меняй тему!

– Ого, – удивленно восклицаю я, – а ты настойчивый.

– Мне показалось, что вчера ты испугалась.

– С чего ты взял? – Я с силой сжимаю край скамейки.

– Ари, я ношу очки, но я не слепой. И да, мы едва знакомы, – парень нервно потирает переносицу и глядит куда-то вперед, – но ты можешь поделиться. Правда!

– И с какой стати мне тебе доверять?

– Кому-то ведь надо.

– И, конечно, именно тебе.

– Ты сказала, я твой друг.

– Так и сказала? – наигранно интересуюсь я.

– Именно. Еще ты сказала, что я милый, – уточняет он, а потом переводит на меня взгляд и улыбается. – Так что, ты сама напросилась.

Я вздыхаю. Гляжу на голубое небо и пожимаю плечами:

– Мне показалось, что я увидела свою сестру.

– Она тоже переехала в Астерию?

– Нет. – Я сгибаюсь и стискиваю зубы. – Она умерла. Погибла в автокатастрофе, как и мои родители полгода назад.

Хэйдан растерянно замирает. Не хочу смотреть на него, ведь знаю, что увижу. Все одинаково реагируют на такие слова, их лица перекашивает от жалости и шока. Они мало что понимают, но из кожи вон лезут, притворяясь, будто понимают все.

– Ари, – наконец говорит Хэйдан, – это паршиво.

Я нервно усмехаюсь и гляжу на парня:

– Да, Хэрри, веселого мало.

– Поэтому ты переехала к сестрам Монфор?

– Да.

Он вновь замолкает и устремляет взгляд в пустоту.

Ветер бесстыже гоняет листья по изнуренной от солнца дороге, а деревья хрустят и трещат, словно умеют говорить. Я пытаюсь отвлечься, но больше и больше думаю о той аварии, что отняла у меня семью. Водитель грузовика выехал на встречную полосу, и только-то. Одно неверное движение! И моя жизнь превратилась в нечто чужое.

– У меня сейчас искусствоведение, – сообщает Хэрри и поднимается на ноги. Я думаю, парень собрался уходить, но он неожиданно протягивает мне руку, и я недоуменно гляжу на него. – К черту это искусство! Идем. Я провожу тебя до дома.

– Не надо.

– Хочешь, чтобы моя самооценка провалилась в тартарары?

– Не надо прогуливать из-за меня, – уточняю я, смутившись.

– А кто сказал, что из-за тебя? Я вообще-то ради себя стараюсь. Хочу прогуляться до дома с симпатичной девушкой. Знаешь, как часто подобное происходит в моей жизни, а? Уверен, ты скажешь, постоянно. Но нет, к сожалению, не все девушки в этой школе могут по достоинству оценить преимущества такого друга, как я.

– Какие они глупые, – хватаясь за руку Хэрри, отрезаю я, – ничего не понимают!

– Вот и я так считаю. Я даже как-то раз сказал об этом Молли Чемберс.

– И как она отреагировала?

Хэйдан поднимает руку, будто закрываясь от солнца, и восклицает:

– Молли? Молли? – Он оглядывается и опечаленно пожимает плечами: – Кажется, ей не очень-то это понравилось. Я говорил, что она блондинка? Уверен, все дело в этом.

– Сто процентов.

Я усмехаюсь, и мы медленным шагом направляемся к дому.

– Расскажи о себе, – неожиданно прошу я, поглядывая на парня.

– О себе?

– Ну да.

– Я даже не знаю. – Хэрри смущенно снимает очки и протирает стекла.

– Чего ты? Секретничаешь?

– Нет, просто в моей жизни нет ничего интересного. Я всегда жил здесь, в Астерии.

– Это плохо?

– Жутко скучно, – он смотрит на меня, кривя губы. Глаза у него орехового цвета, очень интересные. Я вдруг отмечаю, что без очков он само очарование. – Люди в Астерии древние, как тачка моего деда – пикап шестьдесят девятого года! Он порхает, но рычит на каждом повороте. Так и жители нашего райского городка. Делают все то же самое, что и жители других городков, но постоянно сетуют и перемалывают косточки.

– Смотрю, никто не любит это место.

– Я не могу сказать, что не люблю… Я просто живу, и все. Наблюдаю. Люблю за людьми наблюдать. Пожалуй, это единственное развлечение.

– Наблюдать за людьми? Теперь ясно, отчего ты шел за мной. Мне уже уносить ноги?

– Издеваешься?

– Имею право, Хэрри-руки-ножницы.

– Знаешь, жизнь в Астерии как дешевый затянутый сериал! У тебя есть любимые герои, а есть те, кого ты терпеть не можешь. Так ведь?

– Допустим.

– За кем-то я наблюдаю с удовольствием, а кого-то перематываю.

– Я жду развязки этой великолепной метафоры.

– Сестры Монфор, – выпаливает Хэйдан и воодушевленно машет руками, – мои любимые персонажи.

– Ого! – Я недоуменно хмурюсь и гляжу на парня настороженно: – И почему?

– Ари, твои тетушки – самые странные женщины из всех, с кем я встречался.

– И как встречался – по очереди или сразу с обеими?

– О, ну что за шутки, – возмущается он, а я прыскаю со смеху, – я не это имел в виду!

– Надеюсь.

– Слушай, знаю, ты сейчас думаешь: что этот ненормальный кретин вообще несет?

– А ты читаешь мысли. Может, ты тоже из нашей семейки Монфор, а?

– Они замкнутые, скрытные! – Хэрри проводит пальцами по густым каштановым волосам и отворачивается. – Я серьезно.

– Многие замкнутые и скрытные, Хэйдан.

– А многие каждый месяц в полночь укатывают на машине в лес?

Я растерянно вскидываю брови и переспрашиваю:

– Что делают?

– Однажды я видел, как Мэри-Линетт достала из гаража две металлические балки.

– Знаешь, не думаю, что металлические балки используют в вуду-магии.

– Каждая килограммов двадцать пять весит! – Хэрри глядит на меня огромными глазами, а я покрываюсь дрожью. – Но твоя тетя ничего не почувствовала, просто подняла их и унесла на задний двор, будто переносила корзинки с цветочками.

Мне становится не по себе. Я натянуто улыбаюсь и отмахиваюсь:

– Что ты выдумываешь! Чушь какая-то.

– Я не выдумываю.

– Откуда ты вообще об этом знаешь? Круглосуточно, что ли, следишь за ними?

– Нет, я ведь не маньяк.

– Уверен?

– Слушай, Ариадна, я не собирался ни за кем наблюдать. Веришь? – Хэйдан останавливает меня, прикоснувшись к локтю, и виновато опускает глаза. – Так вышло. Я просто однажды заметил нечто странное и не смог об этом забыть.

– И что ты заметил? – торопливо спрашиваю я. Понятия не имею, хочу ли я услышать ответ. Но пути назад нет. – Что так тебя поразило, что ты устроил слежку?

– Не хочу рассказывать.

– Чего вдруг?

– Не знаю. Это пугает меня, пожалуй. – Хэйдан потирает ладонью лицо и хмыкает. В его глазах мелькает усмешка: – Я ведь трус и всегда им был. Года в три ехал на карусели и думал: черт подери, мне конец, мы все умрем.

– Хэрри, рассказывай!

– Но…

– Рассказывай! – я смотрю парню прямо в глаза и стискиваю зубы. Он должен прямо сейчас объяснить мне, в чем дело. Прямо. Сейчас. – Давай!

Хэйдан застывает на несколько секунд, а затем послушно начинает:

– Я опаздывал на воскресную службу. Все уже собрались в церкви. На площади было тихо и пусто. Тут я заметил человека у дверей. Это была твоя тетя Норин. Меня в то время еще не волновали все эти штучки и рассказы людей в том числе. Я подошел к ней, хотел поздороваться… А потом увидел, как она пытается взяться за дверную ручку.

– И?

– У нее не получалось.

– В каком смысле?

– Не знаю, как объяснить. Правда, не знаю! Она протягивала руку, но какая-то сила не давала ей прикоснуться к двери. Будто бы возникала стена.

– О чем ты говоришь, – испуганно шепчу я.

– Твоя тетя рычала, ее лицо… оно было бледное.

– Рычала?

– Скорее шипела, как змея. Отчаянно пыталась прикоснуться к двери и злилась, что у нее не получается. Я жутко испугался. Сказал что-то, она меня заметила, резко повернула в мою сторону голову. А потом побледнела еще сильнее, хотя, признаться, я и не думал, что кожа у людей бывает такого цвета, и убежала.

– Убежала?!

– Да.

Мы молчим. Хэйдан смотрит на меня, я смотрю на него, а сказать нечего. О чем этот парень толкует? Он что, спятил? Рассказывает что-то немыслимое.

– Интересная пилотная серия в твоем сериале, – наконец говорю я и иду в сторону дома. Хэрри бежит за мной:

– Ари, подожди!

– Ты себя слышишь? Моя тетя рычала? Пыталась прикоснуться к дверям церкви, но не могла? Что это за выдумки?

– Но это правда! – горячо восклицает парень.

– Правда? Это бред.

– Зачем мне лгать?

– Откуда я знаю! Разве человеку, который увлекается сталкерскими штуками, можно доверять? Нет. Вряд ли.

– Ничем таким я не увлекаюсь. Просто хочу понять, что видел.

– И какие предположения?

– Ну…