«Прикуси язык, дурень! – отчитал он себя. – Этот Тлен, или как там его, еще не разучился махать кремневым мечом». И спросил:

– Освобождение яггутского тирана – ваших рук дело?

– Да. Но его жизнь в мире людей была недолгой. Попытки Малазанской империи завоевать Даруджистан провалились.

Юноша скрестил на груди руки. Не то чтобы он так уж жаждал захвата Даруджистана, но подобный поворот событий его не обрадовал.

– Ты сказал мне, что ждешь. Кого? Или чего?

– Она какое-то время отсутствовала. Теперь возвращается.

– Кто «она»?

– Та, кто живет в этой башне, воин.

– Может, ты все-таки соизволишь встать, а не будешь говорить со мной лежа? – раздраженно осведомился Ток.

Он едва сдерживался, чтобы не кинуться на т’лан имасса.

Под скрип костей Тлен послушно поднялся, пыль каскадами посыпалась с его широких плеч. Сейчас его могучее тело больше напоминало тело зверя, нежели человека. Он посмотрел на Тока, и в глубоко упрятанных глазах его что-то блеснуло. Затем Тлен повернулся и поднял кремневый меч.

«Боги милосердные! И что это я вечно подставляю голову под удар? Да ведь он же, если захочет, уничтожит меня одним взмахом меча. Его мышцы не высохли. В нем еще достаточно силы. Ох как же покойный император Келланвед ценил т’лан имассов. Идеальная армия, которую не нужно ни кормить, ни транспортировать. Она способна сама переместиться в любое место и выполнить почти любой приказ. Армия, не знающая дезертиров, если не считать одного, стоящего сейчас передо мной. Только вот возможно ли наказать т’лан имасса за дезертирство?»

Какое-то время они молча глядели друг на друга. Затем Ток подал голос:

– Мне нужна вода. И пища. А еще мне нужны стрелы. И тетива для лука. – Он стянул с головы шлем. Кожаная шапка под ним была мокрой от пота. – Мы не можем подождать в башне? У меня скоро мозги поджарятся.

«Почему я говорю с этим Тленом так, будто рассчитываю на его помощь?»

– В тысяче шагов на юго-запад отсюда находится побережье, – сказал Тлен. – Там найдутся еда и водоросли. Они заменят тебе тетиву, пока мы не найдем подходящие жилы. Должен тебя огорчить, но пресной воды я нигде не чую. Возможно, хозяйка башни и проявит щедрость, хотя сомневаюсь, что ей понравится, если ты зайдешь внутрь самовольно, без приглашения. А еще ты спрашивал про стрелы. Их можно будет сделать. Неподалеку, на солончаковом болоте, растет крепкий тростник. Затем мы поймаем в силки несколько птиц, и у нас будет оперение для стрел. А что до их наконечников… – Тлен обвел глазами обсидиановую равнину. – С этим проще всего.

«Там помоги же мне, Худ тебя побери!» – мысленно взмолился Ток. А вслух сказал:

– Надеюсь, т’лан имасс, ты еще не разучился расщеплять камни и плести тетиву из водорослей. Наверное, ты умеешь делать древки стрел из тростника, хотя лично я не представляю, каким образом их изготавливают. Прежде я получал стрелы по первому требованию, причем самые лучшие. Их древки отличались безукоризненной прямизной, а наконечники были железными.

– Не беспокойся, воин, я не утратил своих навыков.

– Адъюнктесса нас не познакомила. Меня зовут Ток-младший. Называя меня воином, ты, вероятно, считаешь меня простым солдатом. Здесь ты ошибаешься. Я – разведчик. Дозорный, если это слово тебе понятнее.

– А когда-то ты был одним из когтей.

– Но я не владею ни ремеслом наемного убийцы, ни магией. К тому же я давно расстался с когтями. Сейчас у меня только одно желание: вернуться в армию Дуджека Однорукого.

– Путь неблизкий.

– Вот и я так думаю. И чем раньше я начну этот путь, тем лучше. Скажи мне, далеко ли простирается эта стеклянная равнина?

– На семь лиг. Дальше начинается равнина Ламатат. Когда ты доберешься дотуда, сверни на север. Точнее, на северо-восток.

– И куда я попаду? В Даруджистан? Значит, Дуджек осадил город?

– Нет, – коротко ответил т’лан имасс и повернулся в другую сторону. После чего объявил: – Она приближается.

Ток обернулся в том же направлении. С юга к кольцу курганов двигались три фигуры. Посередине шла молодая женщина: высокая, худощавая, одетая в свободную белую телабу, какие в Семиградье носят представительницы знатных семейств. По плечам незнакомки струились черные волосы, длинные и прямые. Ее сопровождали две собаки: та, что слева, была огромная, размером с пони, косматая, похожая на волчицу, а вторая – та, что справа, – поменьше, но крепкая и мускулистая, с короткой серой шерстью.

Поскольку Ток и т’лан имасс стояли на открытом пространстве, женщина просто не могла их не заметить. Однако и она, и собаки продолжали идти так, словно вокруг никого не было. И только когда их разделяло уже не более дюжины шагов, волкоподобный пес прыгнул вперед и, виляя хвостом, подбежал к т’лан имассу.

Дивясь такому поведению животного, Ток поскреб подбородок:

– Что, Тлен? Встретил старого дружка? Или собачка хочет, чтобы ты угостил ее одной из своих косточек?

Бессмертный воин молча выслушал эти слова.

– Это была шутка, – добавил Ток, пожимая плечами. – Вернее, неуклюжая попытка пошутить. Кажется, т’лан имассы не умеют обижаться.

«Боги милосердные, ну что у меня за язык? Я как будто задался целью разозлить этот мешок с костями!»

– Я просто думал, как тебе ответить, – медленно проговорил Тлен. – Ты принял этого зверя за собаку. Однако на самом деле это ай, а они не любят кости. Эти животные сродни волкам, они предпочитают мясо, желательно свежее.

– Понятно, – буркнул Ток.

– Это была шутка, – невозмутимо добавил т’лан имасс.

– Ага, я так и подумал.

«Может, я зря все время жду от него подвоха? Впрочем, тут вообще не знаешь, чего ждать».

Костлявые пальцы т’лан имасса погладили широкую голову айя. Зверь затих, будто домашний пес.

– Ты не ошибся, назвав его моим старым дружком. Прежде наши племена брали к себе айев. Не всем это нравилось, но нельзя же было обречь зверей на голод: ведь это по нашей вине им стало нечего есть.

– Да неужели? Выходит, сперва сами перебили на охоте всю их добычу, а затем пожалели хищников? Я думал, что т’лан имассы живут в единении с природой. Как же, слышал про ваши ритуалы задабривания духов…

– Ток-младший, – перебил его Тлен, – ты насмехаешься надо мной или выказываешь собственное невежество? О каком единении ты говоришь? Даже северные лишайники не знают покоя. Все находится в состоянии непрестанной войны, каждый в этом мире стремится утвердиться. Неудачники попросту гибнут.

– Стало быть, мы и вы похожи.

– Ошибаешься, воин. Нам дано право выбора. У нас есть дар предвидения. Хотя частенько мы слишком поздно осознаём свою ответственность.

Т’лан имасс наклонил голову и посмотрел на морду айя и на свою костлявую руку, утонувшую в его шерсти.

– Дорогой неупокоенный воин, Баалджаг ждет твоих приказаний, – послышался мелодичный женский голос. – Она очень рада тебя видеть. Гарат, а что же ты не приветствуешь нашего бессмертного гостя?

Встретившись глазами с Током, она улыбнулась:

– Гарат наверняка счел, что твоего спутника пора предать земле. Забавный пес, правда?

– Забавный, – согласился юноша. – А еще забавнее, что ты говоришь по-даруджийски, а носишь телабу, словно уроженка Семиградья.

Незнакомка изогнула брови:

– В самом деле? Как же я сплоховала! Кстати, господин, ты тоже говоришь по-даруджийски, хотя сам родом из далекой империи, которой правит одна злобная неудачница… все забываю ее имя.

– Императрица Ласин. А «далекая империя» называется Малазанской.

«Но как, интересно, ты догадалась? Я же не в форме».

– Да, верно, – улыбнулась женщина.

– Меня зовут Ток-младший, – представился бывший вестовой. – А т’лан имасса – Тлен.

– Вот так имечко! Однако оно ему очень подходит… Ой, что же мы жаримся здесь на солнцепеке? Поспешим в тень яггутской башни… Гарат, перестань обнюхивать Тлена. Лучше беги вперед и разбуди слуг.

Мускулистый пес послушно двинулся к башне. Ток заметил, что вход в нее был через балкон, поскольку слой вулканического стекла доходил до второго этажа.

– Слабо верится, что тут можно жить, – вслух заметил он.

– Внешность обманчива, – воркующим голосом ответила женщина и вновь наградила Тока улыбкой, от которой у него зашлось сердце.

– А как тебя зовут? – спросил малазанец, когда они направились к башне.

Вместо женщины ему ответил т’лан имасс:

– Ее зовут госпожа Зависть. Она дочь Драконуса, который изготовил меч Драгнипур. Впоследствии этим самым мечом его убил Аномандер Рейк, владыка Семени Луны. С тех пор меч находится у Рейка. Говорят, у Драконуса было две дочери. Вторую он назвал Злобой.

– Худ тебя побери, Тлен, ты, наверное, шутишь! – воскликнул Ток.

– Должно быть, самого отца тоже забавляли такие имена, – невозмутимо продолжал т’лан имасс.

– Ну вот, взял и испортил мне все удовольствие, – вздохнула госпожа Зависть. – Кстати, Тлен, разве мы раньше встречались?

– Нет. И все же ты мне знакома.

– Я так и поняла. С моей стороны было бы излишне скромным думать, будто меня не узнают. Мои пути не один раз пересекались с путями т’лан имассов. Дважды уж точно.

Ток внимательно разглядывал женщину своим единственным глазом.

– Хорошо, теперь я знаю твое имя, однако этого мало, – произнес он. – Не понимаю, почему ты обосновалась в развалинах Морна. Неужели так ценишь уединение? Или, может быть, ты что-то ищешь в здешних пустынных местах?

– Так ли уж это важно? – насмешливо протянула госпожа Зависть.

В проеме башни мелькнула чья-то фигура в маске и кожаных доспехах. Бывший вестовой резко остановился.

– Никак сегулех? – изумленно спросил он, резко повернувшись к спутнице. – У тебя в услужении состоят сегулехи?

– А-а-а, вот, стало быть, как их называют! Знакомое слово. Я его где-то слышала, но не помнила, что оно обозначает. Сегулехи, говоришь? Я долго думала, какое имя дать каждому из них, но остальное меня не слишком интересует. Однажды мой путь пересекся с путем Сену – того, которого ты сейчас видел, – и его соплеменников. Они намеревались убить меня, чтобы хоть как-то развлечься. Решили, что их путешествие в этом случае будет менее однообразным. – Она вздохнула. – Как видишь, я до сих пор жива, а они мне служат.

Затем госпожа Зависть обратилась к сегулеху:

– Сену, ты разбудил собратьев?

Коротышка наклонил голову. В прорезях его причудливой маски блеснули темные глаза.

– Думаю, его кивок означает утвердительный ответ, – заключила женщина, обращаясь к Току. – Мои слуги не отличаются разговорчивостью.

Малазанец покачал головой. Его внимание привлекли два меча с широкими лезвиями, висящие у пояса сегулеха.

– Скажи, госпожа, ты отдаешь приказания всем троим или же передаешь их через этого Сену?

– А ведь и правда, из всех троих только он один общается со мной напрямую… А что, это так важно?

– Насколько я могу судить, Сену занимает в их иерархии самую низшую ступень. Двое других не желают общаться с теми, кто не принадлежит к племени сегулехов.

– Надо же, какое самомнение!

Дозорный усмехнулся:

– Сам я впервые вижу сегулеха. Но слышал о них достаточно. Они живут на острове, к югу от континента. По характеру – домоседы, равнодушные к путешествиям. Тем не менее о сегулехах наслышаны также и на севере, даже в Натилоге.

«Худ меня побери, еще бы там не знали об этом народце!»

– В твоем голосе я уловила высокомерие. Интересно, как воспримут тебя мои слуги? Сену, дорогой, веди же нас внутрь.

Сегулех не шевельнулся. Он словно бы приклеился взглядом к т’лан имассу.

У айя шерсть поднялась дыбом. Он встал между Тленом и Сену.

– Сену, в чем дело? – подчеркнуто вежливо осведомилась госпожа Зависть.

– По-моему, он готов броситься на Тлена, – прошептал Ток.

– Какое смехотворное предположение! С какой стати ему нападать на т’лан имасса?