– Если бы она была важна для Кирилла, то Морана вмешалась бы сразу и не оставила бы от нашей змейки и живого места, – отмахнулся Игорь. Согласно закону Морана не видела ясно судьбы своих подопечных: только примерные очертания событий и ориентировочный срок, который был далек от истины.

Ярослава обомлела и удивленно посмотрела на него.

– Как можно так легко и просто рассуждать об этом?

– А что? Элементарно: если бы девушка была значима для Кирилла, он бы позаботился о ней. Лучше следил и предупредил обо всех нюансах, однако этого не произошло, и он подверг всех нас опасности. Из-за его самодурства пострадали жители леса, и я уж молчу о том, что через пару дней в Яви начнутся беспорядки и станут появляться первые признаки чахотки, которая приползет отсюда. Так что, уж лучше бы эта девка его сразу отвергла.

– Как ты можешь быть таким бессердечным! – воскликнула Ярослава. Она понимала, что истина в словах мужа присутствовала, но не могла так цинично рассуждать.

Игорь пожал плечами, заканчивая последний венок.

– Я давно смирился со своей судьбой. А кто-то не желает принимать истины, из-за чего вынуждены страдать все остальные. Чем все это закончится – не знает, видимо, даже наша владычица. Но я буду начеку и не упущу возможности избавиться от напыщенного и зазнавшегося мальчишки, – он резко повернул голову влево, прищуриваясь. – Долго жить будет. Сам пожаловал.

Царь водяных указал на густые заросли можжевельника, откуда доносился бойкий голос Рогнеды. Перечисляя преимущества здорового питания, оборотень вышла с той стороны леса, ведя за собой задумчивого Кирилла, облаченного во все черное. Заметив русалку и водяного, друзья остановились, сетуя, что все же не смогли избежать нежеланной встречи.

– Годы идут, а громкоголосая Рогнеда все не меняется, – проворчал Игорь, вставая с берега и помогая жене подняться. – Когда научишься тише быть?

– Здесь мне нечего бояться, – огрызнулась волчица, скрестив руки на груди. – Кого хочешь загрызу и хребет вырву, глазом не моргну. Да и потом, рядом со мной большой и огнедышащий дракон. Кто рискнет напасть, а?

Кирилл осуждающе взглянул на нее и покачал головой – меньше всего ему сейчас нужны были провокации. Рогнеда виновато прикусила губу – зря спровоцировала и без того озлобленного Игоря.

– Ты чего такая воинственная? – усмехнулась Ярослава, подходя поближе. – Случилось что? Тебя кто-то обидел? Быть может, нам стоит разобраться?

Ее косые взгляды не остались незамеченными Кириллом, который тут же выпрямился и оскалился. Он знал, что царь вод его терпеть не мог, полагая, что ничего выдающегося в Кирилле нет. За прошедшие десять лет Игорь ни разу не упустил шанса оскорбить Змея за его расточительность и ветреность. Зависть захлестывала водяного, выворачивая жестокость и озлобленность, которыми был наполнен Игорь еще при жизни. Не зря шептались призраки в тени, что Навь раскрывала все потаенное в душах, демонстрируя их истинную сущность.

– Оставьте эти намеки, – отрезал Кирилл, переводя взгляд на Игоря. – Я сожалею, что мои действия принесли вам неудобства. Смородинка восстановится сегодня ночью – обещаю. С остальным я тоже разберусь и сделаю все возможное, чтобы ни вы, ни ваши подопечные не пострадали еще больше.

– Надеюсь, – холодно ответил царь водяных, с презрением смотря на него. – Но что ты скажешь об остальных? О мелких духах-защитниках дорог, полей? О полуночницах и полуденницах, что тоже обитают здесь? Они первыми пострадают из-за разрушенной завесы – просто исчезнут, представляешь? А это ведь души, которые могли когда-нибудь переродиться вновь. Задумывался ли ты об этом, когда вел сюда живую, словно на убой?

Желваки заиграли на щеках Кирилла, пока Игорь насмехался, глядя ему прямо в глаза.

– Игорь, думаю, Кирилл осознает все ошибки, – елейно произнесла Ярослава. – Не стоит так давить на него, ведь нет на свете идеальных людей.

Рогнеда едва слышно фыркнула, отворачиваясь и убирая руки в карманы плаща. Она понимала, что идти этой дорогой было рискованно, но иного выбора не было. По пути сюда им уже встретились недовольные красноглазые упыри, жалующиеся на разруху. Одна из полуночниц и вовсе норовила броситься на Кирилла с когтями, желая разорвать ему лицо, ведь только из-за него одного уже погибла одна из ее сестер. И это было только начало.

– Однако если наш великий страж не сможет решить созданную им же проблему, то нас всех ждет исчезновение. Боюсь, такая перспектива не всем по нраву, – надменно предостерег Игорь.

Он вплотную подошел к Змею, тот не повел и бровью, спокойно выслушивая угрозы. Кирилл знал, что многие обитатели Нави не любят его и считают, будто звание стража он получил совершенно незаслуженно, однако до сих пор высказать это вслух никто не решался. Зато теперь каждый мог оскорблять его и винить во всех бедах.

– Полагаю, это лишь дружеская забота и обеспокоенность, а не угроза. – Змей улыбнулся, но взгляд был полон льда.

– Конечно. Мы ведь никогда не должны отворачиваться друг от друга. – Игорь демонстративно протянул ладонь. – В конце концов, я всегда рядом и готов помочь стражу в защите наших темных и бурных вод. Стоит только попросить.

Кирилл натянуто улыбнулся и стиснул руку Игоря. Он ожидал подобного приема, ведь Игорь изначально славился в Нави безумным и горячим нравом. Давняя обида клокотала в нем и толкала на подобные речи: он всегда полагал, что ему, заклинателю всех вод, должны подчиняться и река Смородинка, и тайное озеро в гроте сокровищницы Кощея, однако Морана решила иначе. Она назначила на пост главного стража проклятого и сумасбродного парнишку, который все время только и спал, а значит, и толку от него было ничтожно мало.

– Раз уж речь зашла о просьбах, – подала голос Рогнеда, нагло улыбаясь, – позаботьтесь о своих подопечных получше, а то ведь и вам может достаться за пренебрежение обязанностями. Венков явно побольше надо.

Хоть ей и не хотелось ссориться с Ярославой и Игорем, которые были самыми ближайшими соседями, терпеть нападки и угрозы водяного становилось тяжко. Как бы ни был виноват Кирилл, набрасываться на него с претензиями сейчас, все равно что забивать камнями лежащего. А несправедливости Рогнеда не переносила.

– Конечно, венков будет больше, – усмехнулась Ярослава, беря мужа под локоть. – В ответ хочу попросить: если будете у Бабы-Яги, то попросите у нее для нас ларец с живой и мертвой водой. А теперь нам пора возвращаться домой, месяц мой ясный.

– Да, верно. – Игорь расцепил крепкую хватку Кирилла и нарочито вытер руку об штаны. – До встречи.

И, подхватив венки, русалка с водяным исчезли в глубине безмятежных вод пруда.

– Пойдем отсюда, – произнес Кирилл, поворачивая к темной тропинке, пролегающей через все Болотистые земли.

Рогнеда, боясь отстать, бросилась следом. Ей захотелось извиниться за столь нелестную встречу, но озлобленное выражение лица Кирилла пресекало любые порывы начать разговор. Понимая, что друг в бешенстве и лучше его не трогать, Рогнеда шла рядом, пиная мелкие камешки под ногами.

Смурая земля впереди сменялась топкими болотами, между которыми извечно мелькала морошка. Повсюду торчали кривые ветви сухостоя, противно скрипевшего над головой. Меж пней и поросших лишайником деревьев тянулся колдовской зеленоватый туман, от которого веяло страхом и тревогой.

– Как здесь можно жить вообще? – Рогнеда обхватила себя руками в попытке согреться. – Мрачно, жутко.

– В этом весь смысл, – заметил Кирилл. – Никто не станет сюда соваться без особой причины, поэтому это самое лучшее место, чтобы прятаться и жить в одиночестве.

Он бы и сам был не против поселиться в Болотистых землях, но клятва обязывала находиться подле сокровищницы.

– Могу понять, почему здесь обитает Дубровец, но ведь Баба-Яга живая. Ну относительно, – торопливо добавила Рогнеда, заставляя Змея усмехнуться.

– Варвара ушла на болота незадолго до твоего появления здесь и с тех пор больше не выходила за пределы Болотистых земель. Можешь считать это добровольным отшельничеством.

Кирилл видел в своих снах все события, которые происходили в Нави, а потому прекрасно был осведомлен о переменах и значимых событиях в жизни каждого из обитателей царства мертвых.

– А как считаешь ты? – продолжила оборотень, пиная очередной камень. Тот пролетел пару метров и упал в болото, что тут же словно зарычало на всю округу.

Кирилл задумался на миг.

– Иметь возможность быть рядом с тем, кто любит тебя и кто дорог тебе, но отворачиваться от этого в угоду собственной гордости? Пожалуй, буду считать это полнейшей глупостью и трусостью.

Рогнеда перевела на него удивленный взгляд и хотела задать вопрос, но Змей приложил палец к губам.

– Сплетничать на пороге негласной царицы Нави – дурной тон, – прошептал он, и, глядя на черных воронов, заторопился: – Идем, и так много времени потратили впустую.

Баба-Яга

«Давно на свете девица жила, за любовью на смерть пошла. Оценил чернокнижник сей нрав, и порешил он так: “Сердце мое в груди своей вечно храни и за Навью со мною вместе следи”».

Рассказ Елены Прекрасной о Варваре

Точные времена забыты, Явь

Жил на свете купец, и было у него две дочери, одна другой краше. Старшая с кожей снега белее и косой чернее самой темной ночи. Умна и молчалива была Варвара, Премудрой ее в семье величали. Письмена она читала, трав силу разбирала, рисунки диковинные понимала. Очи черные от текстов до ночи поздней часто не отнимала: мудрости тайные понять желала. Сетовали няньки, унять все нрав пытались да к делам женским приучить. Одначе не слушала их Варвара и на своем твердо стояла.

Младшу́ю же дочку Еленой Прекрасной прозвали. Стан тонкий и высокий всегда шелковые сарафаны скрывали, а в светлых косах жемчуга да яхонты сверкали. Мила и весела была Елена, не знала она словно печали и всем радушно улыбалась. Танцы и рукоделие, песни да стихи – вот ее предназначение. Любила вся округа красавицу, коя слова ласкового ни для кого не жалела.

Был в семье лад и покой: тятеньку доченьки слушались, делами и домом занимались. Купец нарадоваться не мог, глядя на голубушек своих. Об одном лишь жалел – женушки милой нет подле них. Унесла ее болезнь лихая и оставила купца вдовцом. Хорошим он человеком был, с хозяйством домашним и торговлей богатой. Жена бы новая ему во всем пригодилась, да только не находилось такой. Посему порешил он, что один с дочерьми останется, а как выдаст их замуж, так отыщет себе преемника-мальчишку, чтоб дело купеческое не пропадало. Так и жили они втроем в хоромах расписных, гостей изредка встречали и слугам наставления давали.

Долго ль, коротко ль, но пришел срок купцу на торги отправляться: ткани с зерном выгодно продать. Попросила Варвара отца с собой ее взять, чтобы на мир большой наконец поглядеть. Из окон светлицы хоть и видна была вся округа, да токмо не радовала она глаз однообразием своим. Оттого и скука страшная порой сестер одолевала, о градах шумных и странах далеких грезить заставляла.

Услышав просьбу, согласился купец, поразмыслив недолго: не мог он дочерям отказывать, потому как любил шибко. Обрадовалась Варвара и тут же с сестрой вестью поделилась, а та мигом собираться стала. Однако запретил ей отец с ними отправляться: молвил, что нянькам за двумя девицами в землях чужих приглядывать сложно.

– Ты, Лена, за домом следить будешь, возвращения нашего ждать и по хозяйству, коль надо, помогать, – проговорил купец. – Токмо помни, что беречься должна, худого не мысли, молитвы почаще за нас читай. Мы воротимся скоро – соскучиться даже не успеешь. А ежели заскучаешь, так рукописи Варвары почитай. В них, молвят, смысла много, авось чего интересного узнаешь. Коль и это не обрадует тебя, тогда уж к рукоделию вернись: вышивка твоя – загляденье.