Каникулы в лагере, или Осторожно, дети! (страница 2)
Новое огорчение ожидало Катьку после обеда – тихий час. Нет, она, конечно, знала: лагерь перенял у детского сада эту дурацкую манеру, но не думала, что всё будет вот так. Ей хотелось поболтать с девочками, познакомиться поближе, так нет же! По палате не ходи, не разговаривай, не смейся. Лежи, молчи, руки по швам.
Не было в лагере махрового халатика после ванны, да и ванны тоже, только общий умывальник на улице с холодной водой и длинным корытцем для мытья ног.
Всё это Катька выяснила уже к вечеру и загрустила.
– Мне здесь не нравится, – сказала она за ужином Валерке, – я домой хочу. И запеканку картофельную я не люблю, она с луком. – Катька отодвинула тарелку и стала разглядывать поварёнка на плакате, который сообщал, что горячее питание – это вкусно и полезно.
Валерка перестал жевать.
– Ты не будешь есть?
– Не буду, – замотала головой Катька и взяла кусок хлеба.
– Тогда отдай мне, а то моя порция какая-то маленькая была.
И, с аппетитом уминая запеканку, Пузан сказал, чтобы Катька всё ему отдавала, если не голодная.
– Мне вообще-то тоже здесь не нравится, – признался Валерка и вытер рукой пухлые щёки. – Пацаны надо мной смеются и дразнят Жиртрестом. Разве я такой толстый?
– Нет, – покривила душой Катька, – моя мама говорит, что ты просто упитанный.
Валерка обрадовался:
– Вот и я говорю! А они обзываются.
Катька посмотрела на Пузана и подумала с обидой, что он страдает хотя бы за велосипед, а она – бесплатно.
***
В лагере имелся почтовый ящик. Не тот, в который опускают письма в городе, а деревянный, с широкой щелью и корявыми буквами: «Письма кидать сюда». Когда вожатые или работники лагеря уезжали в город, то забирали письма и бросали уже в настоящий почтовый ящик. Кто из ребят догадался взять с собой конверты, мог написать домой письмо. Катька была из догадливых.