– Спесивая Кассиопея! – мужичок, раскрыв рот, пялился на разрушенную крепость. Он издал невнятный звук, бессвязно запричитал и схватился за голову, дёрнул себя за волосы так, что между пальцами остались русые пряди. – Негодяи, тюрьму снесли! А кто ж мне за прошлый месяц заплатит? Ой, негодяи, пустили по миру…

Он бегал по берегу туда-сюда и ругал крепостных рыцарей на чём свет стоит, пока его внезапно не осенило – он застыл и, словно в замедленной съёмке, повернулся ко мне.

– Ты! – прокричал он. – Ты почему мне не сказал?

– Что не сказал?

– Что я старый дурак! Кто ж её сносить-то будет, там же Древний гниёт! А если тюрьма разрушилась, то… – мужичок лихорадочно затрясся. – Древний на свободе! Он вырвался и уничтожил башню… Ой беда, ой беда! Так это ж нашу деревню тоже уничтожит? А я только новый улей купил, дело хотел открыть… Так это что же получается – я зря деньги потратил? Ой-ой, зачем дуру-жену послушал? Можно же было с мужиками вина выпить!

– Да ладно вам, мне… э-э-э… бабка рассказывала, что он в этой тюрьме не одню сотню лет отдыхает. От него разве что кандалы и остались, – я попятился и нервно постучал по дереву, в которое случайно упёрся спиной. – А крепость старая, мало ли… Подземный ручей подтопил.

– Древний-то? Да он всю Созвёздную Коалицию вот где держал! – мужичок, искоса глянул на мою руку, сжал кулак и потряс им у себя под носом. – Он однажды против целой армии вышел, а все воины в ней – Метеоры и выше. Даже шесть Плеяд было… Или все десять? И Древний всех с землёй сравнял, на том поле до сих пор ничего не растёт, а земля – красного цвета.

– Ну, обычный человек, просто сильный, – я пожал плечами. – Столько лет прошло, новые герои выросли. Это в те времена Древний был непобедимым, а сейчас – прогресс, все дела. Если не силой, так умом и количеством задавят!

– Пракрез? – переспросил мужичок. – Ты не здешний, что ли? Словечками заморскими бросаешься.

– Эм, да… – я кинул быстрый взгляд на озеро. – Прибыл из-за океана, путешествую, отдыхаю.

– Ой, не повезло так не повезло, – покачал головой мужичок. – Помрёшь, как пить дать, помрёшь! Древний никого не жалеет, ни своих, ни чужих. Злобная тварь, ненавидит всё живое. Чуть что не по нём – на одну ладонь посадит, а другой прихлопнет!

– Это вы с чего взяли? – покосившись, произнес я.

– Так как… все ж это знают. Историй-то много ходит всяких!

Я осторожно возразил:

– В легендах всё приукрашивают…

– Да ты что ж, думаешь, что рога и копыта – это преувеличение?! – возмущённо заорал мужичок. – Ты моему прапрапрапрапрапрапрапрапрапрапрапрапрадеду не веришь? Ты моего прапрапрапрапрапрапрапрапрапрапрапрапрадеда сейчас брехуном назвал? Ты, чужак, словами на ветер не бросайся, здесь все знают, что у Древнего вместо ног – копыта, вместо рук – львиные лапы, вместо туловища – шар с кислотой, а вместо головы – пушечное ядро, плюющееся огнём!

– Верю, – я снова постучал по дереву. Опомнился в последний момент, но остановиться уже не успел.

Мужичок застыл, замолчал и уставился на мою руку. Несколько минут о чём-то думал, потом встряхнулся и произнёс:

– Смотри мне. У нас в семье брехунов не водится. Прапрапрапрапрапрапрапрапрапрапрапрадед, бывало, выйдет на крыльцо, сядет и начинает рассказывать, как его прапрапрапрапрапрапрапрапрапрапрапрадед Древнего видал. Мне отец рассказывал, – мужичок важно приосанился и пренебрежительно махнул рукой: – Это там, за морем, могут рассказывать Гидра знает что, а мы-то… Мы-то рядом с тюрьмой живём!

– Конечно, – согласился я.

– Ах да, чего это я время теряю! – спохватился мужичок. – Древний же нас убивать придёт! Надо бы с мужиками напоследок посидеть… Да и соседей предупредить… Хотя нет, предупрежу только Рори, Агата мне всех куриц потравила, карга старая, чтоб её Древний сожрал! Эй, путешественник, хочешь вина попить?

– А долго до вашей деревни?

– Часа два-три, не больше. Наша Яма недалеко.

Яма? Забавное название.

На самом деле я спросил, скорее, для проформы – исследование нового мира стоило бы начать уже хоть с чего-то. А в Яме я прощупаю почву и выясню, кем можно подработать – деньги имеют свойство заканчиваться, и к моменту, когда мой кошелёк опустеет, мне надо найти способ, как себя прокормить. Поболтаю с местными, соберу сплетни, составлю план. Соберу команду и отправлюсь к Волшебнику страны Оз, чтобы он подарил мне красные туфельки…

Гм. О чём это я?

Ах да, составлю план.

– Можно было бы, – я дружелюбно улыбнулся. – Как раз помогу вам мешок дотащить.

– Точно не разбойничаешь?

– Нет, – я постучал по дереву и проклял грёбаный ОКР.

Мужичок упёр руки в боки, вытаращился на мою руку и подозрительно спросил:

– Что это ты делаешь?

– Да ничего, дурная привычка… – не успел я договорить, как над островом разнёсся грозный рёв, земля содрогнулась и озеро вышло из берегов. Секунда – и вода хлынула в стороны, волну разрезало тёмно-синее пупырчатое щупальце и выстрелило в меня. Слегка промахнулось – ударило в ветку, разбило её в щепки и, обдав мою правую щеку брызгами, нырнуло обратно в озеро.

– Дурная привычка, говоришь? – с хитрой понимающей усмешкой спросил мужичок и, повернувшись к воде, грязно выругался: – И кальмара разбудил, ублюдок. А ведь милейшая зверюшка, когда спит… Эй, чужак, погнали отсюда! Хватай мешок – и за мной!

Через кусты и поляны мы выбежали на широкую лесную дорогу. Мужичок на секунду задержался на обочине, вытащил из-под булыжника бутылку с мутной жидкостью и с широкой улыбкой прижал её к сердцу.

– Ну, теперь путь будет приятным!

Он вытащил пробку, и в нос ударил резкий спиртовой запах. Я поморщился. Не заметив моей реакции, мужичок щедро хлебнул и с облегчением выдохнул. Следующие полчаса он делал глоток на каждый шаг, поэтому очень скоро повис у меня на плече, едва способный идти.

Но несмотря на это, он не затыкался – алкоголь развязал ему язык. Я заочно познакомился со всей деревней и узнал, что Ида изменяет мужу, Лиам ворует зерно, Феликс – местный дурачок и подглядывает за женщинами в бане, а Салли не хватает мужского внимания и поэтому она каждый день купается в бане. Иногда он просил притормозить и закусывал едой из мешка.

– И вот я ему говорю, ты зачем брешешь, ик, что я пьяница? Да ты меня, ик, хоть когда-то пьяным видел? Или ты, ик, бабе моей дурной поверил? Так она, ик, говорит, что ты скупердяй и прохвост, но я-то не верю! – невнятно бормотал мужичок мне в ухо. – О, а тут направо… Домик, ик, видишь? С синей крышей – мой!

На окраине деревни играла детвора. Завидев нас, ребятня заголосила, вскочила и бросилась внутрь, за ограду, показывая на нас пальцами. На шум из домиков выглянули взрослые. Пока все перешёптывались, дородная женщина в синем длинном платье помчалась к нам, размахивая полотенцем. Первый удар пролетел мимо моего носа, второй – должен был прийтись по щеке, но я отмахнулся от него тыльной стороной ладони, словно от мухи.

– Ах ты паршивец, спаиваешь порядочных людей. Ух я тебя! Ух я тебя! – она хлестала нас полотенцем и причитала. – А ты, обмудень облезлый, везде собутыльников найдёшь, да? Ух я вас! Ух я вас!

– Дорогая! Любимая! – пролепетал мужичок. – Я гостя, ик, привёл заморского, а за знакомство, ик, не грех выпить… Мы на берегу, ик, озера встретились… Ох я дурак!

Он хлопнул себя по лбу, отлепился от меня и рухнул на землю, завопил:

– Люди добрые, Древний сбежал! Тюрьму разрушил, кальмара разбудил, мешок с провиантом распотрошил… Люди добрые, кто же мне за убытки заплатит? Весь прошлый месяц возил, подкармливал наших стражников… Ох, люди добрые!

Женщина отвесила ему подзатыльник:

– Чего ты мелешь, пьянь подзаборная?

– Дорогая! Любимая! Древний сбежал! – завёл шарманку мужичок.

В этот момент за ограду вышел высокий старик в тёмной робе. Его серые длинные волосы были заплетены в косу. Опирался он на длинный посох с навершием в виде лисьей головы. Опустившись на одно колено, старик схватил лепечущего мужичонка за подбородок и приказал:

– Говори внятно и по делу.

Мужичок мгновенно подобрался и, кажется, даже слегка протрезвел. Поморгал и чётко ответил:

– Когда я подошёл к озеру, крепость рухнула. Стражники из неё не выбежали. Померли наверняка. И кальмар проснулся.

– Всё?

– Вроде всё.

– А это кто? – старик показал на меня.

– Путешественник.

– Хорошо, – старик поднялся, повернулся к деревенским и крикнул: – Фома, запряги лошадь и съезди к озеру, проверь, правду он говорит или нет.

– Слушаюсь! – лопоухий паренёк сорвался с места и исчез между домиками.

– А вы, – старик взглянул на меня и скупо улыбнулся, – будьте нашим гостем. Спасибо, что привели У-Кхаша обратно. В прошлый раз, когда он добрался до выпивки, вся деревня искала его две декады. Балкил, помоги дотащить его к дому!

Ко мне подошёл высокий рыжий детина, косая сажень в плечах, схватил У-Кхаша за шкирку и поволок его, как котёнка, куда-то вверх по улице.

– Гвендолин, – теперь старик обратил внимание на дородную женщину в синем платье, – проводи нашего гостя в таверну. Пусть его хорошенько покормят и заселят в комнату.

– Слушаюсь, старейшина, – Гвендолин сделала реверанс и жестом попросила следовать за собой.

– Спасибо, – поблагодарил я старика и поспешил за ней.

Деревня была… обычной. Я даже слегка разочаровался. Наверное, подсознательно ожидал чего-то волшебного. Хогвартс всем составом выехал копать картошку. Нарния развивает сельское хозяйство. Средиземье воюет за хороший урожай.

Но в реальности я словно выехал за город на шашлыки и сейчас выбираю, какой бы домик снять на пару дней. Жители деревни с любопытством на меня поглядывали, но от дел не отвлекались. Всё было таким… обыденным.

– Простите меня, – извинилась Гвендолин и вытерла пот со лба полотенцем. – Мой муж вечно притаскивает домой какое-то отребье. Собутыльников ищет – видите ли, ему скучно пить в одиночку! В прошлый Мгладынь все урожай собирают, а он с Хозяином Леса пьёт! Вот я вас и приняла…

– За Хозяина Леса? – усмехнулся я.

– Ой, что вы, – фыркнула она. – Вы – красавец, мужчина в расцвете сил. А тот – косматый, с руками-ветками, корой оброс… А туда же! Рот весь мхом залепило, а всё равно нашёл, куда самогон заливать!

Два поворота – и мы вышли к двухэтажному зданию. Над главным входом висела вывеска с надписью “Золотой подсолнух, рады всем и каждому”, чуть ниже болталась деревяшка с вырезанным предложением “Закрыто, не рады никому”, а на двери мелом было написано “Открыто только для постоянных клиентов” и чуть ниже – “Не старайтесь, вы не постоянный клиент”. Однако. У владельца заведения явно биполярочка.

Только Гвендолин потянулась, чтобы открыть дверь, как та беззвучно распахнулась. Из ярко освещённого холла лилась приятная медленная музыка. За барной стойкой сидел мужчина в белоснежной рубашке и чёрном галстуке, печально подперев голову рукой.

– Какой Феникс ощипанный вас принёс? – грустно поинтересовался он и тяжко-тяжко вздохнул. – Чего вам в другом месте не жилось?

– И тебе здравствуй, Агис, – хмыкнула Гвендолин. – Риардон велел заселить и накормить гостя.

– А сам себе, значит, он каши не сварит? Рук нет? – проворчал Агис и не сдвинулся с места.

– Братец! Пегасу тебя под хвост! Как ты разговариваешь с гостями?! – по лестнице со второго этажа сбежал точно такой же мужчина. Те же синие глаза и тонкие губы, тот же вздёрнутый нос и волевой подбородок. Брат-близнец. – Не обижайтесь, он вечно дуется на весь белый свет! Уж сколько я учу его общаться с людьми, но от него все советы отлетают, как горох – от стенки!

– Даррак, я не люблю людей, так зачем мне учиться, как с ними общаться? – скривился Агис. – Они шумные, вредные и глупые. А ещё за ними нужно постоянно менять постельное бельё и мыть туалеты. Издевательство!