Обратный путь показался короче: Афанасий с неподдельным интересом расспрашивал Ирму о том, чем она занимается, иногда вспоминал и об Олеге. Не сказать чтобы она была очарована новым знакомым, но точно быстро забыла о недавнем инциденте, чуть не закончившемся трагедией. О себе Афанасий почти не распространялся, даже не сознался, в какой части города живёт, зато не отказался от вежливого приглашения чем-нибудь перекусить, лишь поднял глаза на табличку с адресом на стене, которая гласила: «Радужная, 39» – и странно прищурился.

По правде говоря, у Ирмы совсем ничего не было: из лакомств имелась разве что нехитрая сдоба, выменянная на несколько цветков и листиков из глины. Но благодарить за спасение являлось негласным правилом, а может, Ирме просто пришлась по душе беседа с Афанасием – впервые кто-то заинтересовался именно ей. Олег, напротив, повышенное внимание к соседке не оценил, но вслух возражать не стал, насупился и принялся обрабатывать раны.

Для спонтанного пиршества Ирме пришлось освободить стол от инструментов и недоделанных фигурок: перенесла всё на комод – Серафим предусмотрительно смылся из банки.

– Угощаю, – Афанасий извлёк из рюкзака и поставил на стол большую бутылку с оранжевой жидкостью. – Раритет.

– Что это? – с сомнением спросил Олег.

– Газировка. Сегодня нашёл.

– Ничего, что?.. – оторопела Ирма, осознав, сколько напитку лет.

– Да что ей будет-то? Там столько химии и сахара, что нас с вами переживёт! – рассмеялся Афанасий и первым плеснул древности себе в стакан.

В итоге Олег тоже решился попробовать, Ирма подождала минут пятнадцать – с парнями ничего не случилось – и сделала маленький глоток: вкус был кислый и приторный.

В честь спасения Олег расщедрился и поделился своей заначкой: не жалея подливал Афанасию мутно-белёсую жидкость, не забывая спрашивать, чем он занимается и что делал в Южной пустоши, но ответов не получал. Сам только курил одну сигарету за другой – до этого не был замечен в расточительности.

После третьей порции доевший все булки и трофейный сухпаёк Афанасий наконец раскололся:

– Вещь одну искал.

– Ночью? – вскинул брови Олег и вновь наполнил его стакан.

– Ну… есть особенности, – икнул Афанасий, покачнулся и повалился на диван, мгновенно захрапев.

Дабы не тревожить гостя и соблюсти конспирацию, Олег поманил Ирму в коридор.

– Не нравится он мне, – заговорщически прошептал Олег. – Странный.

– Мы все странные, – произнесла прописную истину Ирма: ей Афанасий как раз понравился. – Разве нет?

– Он очень странный, – Олег попытался вложить в интонацию свой дар убеждения.

– Не заметила, – Ирма на секунду зажмурилась: моргающая лампочка на потолке била по уставшим за бессонную ночь глазам.

Раздавшиеся за дверью крик и грохот опровергли её слова: Олег, достав клинок из ножен, ворвался в комнату первым. Прячась за его спиной, Ирма пошла следом и прихватила с полки у входа свой ПМ.

За какие-то считаные минуты случился форменный погром – расшвырявший вещи в радиусе двух метров Афанасий был застукан за потрошением комода, если конкретнее, в данный конкретный момент он держал Ирмины трусы.

– Это… это не то, о чём вы подумали, я сейчас всё объясню, – забормотал Афанасий: бесстрашный искатель был бледен как полотно и трясся мелкой дрожью. – Только убью его…

– Кого? – хором спросили Олег и Ирма.

– Паука! – истерично взвизгнул Афанасий и вернулся к исследованию содержимого ящика с нижним бельём.

– Не трожь, это Серафим! – воскликнула Ирма и решительно ринулась к комоду: вовремя, успела подхватить питомца за мгновение до сокрушительного удара.

– Серафим? – не очень трезвый Афанасий завис на пару секунд, его мозг с трудом обрабатывал информацию. – А почему Серафим? У него же восемь…

– Пересчитай! – Ирма протянула ему паука на ладони.

– А-а-а! – истошно заорал Афанасий и запрыгнул на диван.

– Афоня, ёлы-палы, что такое-то? – искренне не понимавший сути сцены Олег опустил оружие.

– Пауков боюсь просто, – Афанасий попытался взять себя в руки, точнее, обнял себя руками, но по-прежнему часто и неглубоко дышал.

– Эка невидаль, – фыркнул Олег. – Чего ж ты по Пустоши таскался, раз боишься? – Ответа не поступило. – Давай Ирма Фиму ко мне отнесёт, а ты выложишь всё начистоту.

– Х-х-хорошо.

Ирма с большой неохотой поместила Серафима в банку и пошла в комнату Олега: конечно, паук мало чем смахивает на шестикрылого ангела, но плохого отношения никак не заслуживает. И имени Фима тоже.

Под действием алкоголя и сильных эмоций Афанасий действительно начал говорить больше, чем прежде:

– Я лабораторию ищу.

– Ночью?

– Так надо.

– Зачем? – Олег был предельно настойчив: в городе полно всяких таинственных помещений, но ничего полезного после набегов искателей прошлых поколений там уже не осталось.

– Надо.

– Ир, где там Фима? – подмигнул ей Олег, и Ирма решительно встала со стула.

– Стойте! – выставил перед собой ладони Афанасий. – Там должен быть излучатель. Оружие против тварей. Один учёный разработал его для спасения человечества, но не успел никому рассказать, потому что помер от инфаркта.

– А ты тогда откуда знаешь? – Олег вёл допрос так, словно всю жизнь этим занимался.

– Ну… знаю… – уклончиво ответил гость, теперь он и Ирме казался чудиком.

– Ир?..

– Доктор Климов говорит со мной, – сморозил глупость Афанасий. – Иногда я его вижу.

– Чего? – выпучил глаза Олег.

– Того, – поджав губы, Афанасий огрызнулся. – Он показал мне свою квартиру.

– И ты там нашёл излучатель? – Олег стал потешаться над гостем.

– Нет, только скелет, – Афанасий, наоборот, не понимал, что мелет отборную ерунду: видимо, для трезвости ему требовалось проспаться.

– А ночью-то ходишь зачем?

– Так он только ночью со мной говорит, – начал оправдываться Афанасий. – Подсказывает, направляет, даёт советы… Но я найду, обязательно найду лабораторию…

– И уничтожишь тварей? – по лицу Олега толстым слоем растеклась постирония.

– Да! – указательный палец Афанасия взмыл вверх. – Климову не удалось, а у меня всё получится!

– Спаситель человечества, ни больше ни меньше, – скривился Олег.

– А что, ты не хочешь, чтобы это всё закончилось? – спросил в лоб Афанасий.

– Хочу.

– Вот и не мешай. Я всё сказал, – с достоинством вздёрнул подбородок Афанасий и уже менее спесиво добавил: – Так можно у вас остаться?

Совещание было коротким: несмотря на предубеждение, даже Олег счёл Афанасия безобидным, а его вооружение и снаряжение – солидным, Ирма вообще не возражала.

Так и повелось: Афанасий обустроился на первом этаже и почти каждую ночь уходил в рейды – за проживание платил эксклюзивными вещами. Их же выменивал на всё необходимое. В искательстве он был докой, возможно, разбирался благодаря голосу некоего Климова в голове: всё чаще делился, как давно умерший учёный даёт ему намёки, где искать тот самый излучатель.

Тет-а-тет Олег заявил Ирме, что подобное поведение называется шизофренией – вычитал диагноз в большой коричневой книге: прошлой зимой несколькими томами топили печь. Электричеством обогреваться дорого.

В целом Афанасий не досаждал: отсыпался днём, уходил ночью. Только изредка испытывал неконтролируемые приступы паники, когда видел Серафима – поэтому Ирма прятала паука подальше, не позволяя ему свободно гулять по дому.

А ещё она не знала, как реагировать на возросший интерес к собственной персоне: если до сих пор Олег оказывал знаки внимания ненавязчиво, то сейчас активизировался – хорохорился почём зря, конкурируя с Афанасием, который тоже демонстрировал симпатии. Если честно, Ирма не планировала отношений, совершенно не хотела больше ни к кому привязываться, потому игнорировала обоих ухажёров.

– Климов сказал мне: «Следуй за своим страхом», – как-то разболтался Афанасий, наблюдавший за работой Ирмы. – А я чего боюсь? Правильно, пауков. Так что мне с вами по пути.

– Красиво обосновал, – выпустил дым через нос сидевший на подоконнике Олег.

– Можешь не верить, – махнул рукой Афанасий. – Но это не единственное совпадение.

– Какое ещё? – на всякий случай уточнила Ирма.

– В пальцах у скелета была записка с адресом, – Афанасий подался вперёд, чтобы обращаться только к ней. – Улицу уже не разобрать, а номер дома – тридцать девять.

– От завернул, – Олег аж закашлялся.

– Не верите? Щас покажу! – сорвался с места Афанасий и действительно вернулся с клочком истлевшей бумаги.

– Дела… – наконец проникся Олег, но тут же со скепсисом подмигнул Ирме и беззвучно, губами, произнёс: «Шиза».

– Вчера он сказал: будь на свету, когда тьма придёт, – выдал новое откровение Афанасий.

– Ага, то-то ты по ночам на Пустошах полкаешь, – поддел Олег.

В отличие от него, на Ирму совпадения и пророчество произвели впечатление: пару дней думала о том, что́ станет с городом, если генераторы внезапно отключатся. Шанс проверить представился довольно скоро: без какого-либо предупреждения вырубилось электричество.

– Твою мать! – в комнату ворвался Олег со своими железками наперевес.

– Они запустятся. Через минуту. Было уже такое, – успокаивала в основном себя Ирма: собирала в свете фонарика пистолет и обоймы, затем достала дробовик брата и коробку патронов.

– Надо держаться вместе, – сказал Олег и начал сдвигать к двери комод.

– А если Афанасий вернётся? – нервно спросила Ирма.

– Мы его услышим.

Увы, генераторы не включились ни через минуту, ни через пять, ни через десять – сначала даже показалось, что ничего не будет: город мгновенно затих и словно вымер, светившая сквозь мутное окно луна придавала беззвёздной ночи мнимое умиротворение, а потом началось.

Твари роем пробирались по улицам – с похрюкиванием, рёвом, фырканьем и урчанием. Ирма знала, что твари бывают разных размеров и видов, но в город всегда приходили только крупные особи: чаще рычали. Сейчас она ничего не видела, но звука было достаточно, чтобы испугаться. Твари питались людьми, а не себе подобными: к сожалению, во вкусах солдаты модифицированной армии отличались солидарностью. Тьма надвигалась, и не было ей ни конца, ни края.

Прижавшись к Олегу на диване, Ирма замерла – вдруг их, теплокровных и вкуснопахнущих, не заметят. Оставалось лишь жалеть, что не забаррикадировались у Олега: его окно выходило во двор, а не на улицу. Загородить по-любому не получится.

Уже поздно – жажда выжить затмевала рассудок. Олег до боли сжимал её плечо, но Ирма не обращала внимания: вслушивалась в гомон, выискивая намёки на приближение тварей к дому. Вздрогнула, когда распознала скрежет когтей по камню совсем рядом. Плохой знак. Очень плохой.

– Окно! – крикнула она, а Олег выстрелил в выросшую в стекле тень.

Вероятно, твари разбили бы его не сразу, но дробь им помогла: рванули в комнату, цепляясь друг за дружку – теперь оставалось только стрелять, пока не закончатся патроны. Фонарики тоже отпугивали тварей, но не настолько хорошо – нервы сдавали, вспотевшие пальцы плохо слушались, и Ирма была готова бросить сопротивление прямо сейчас, спасения всё равно ждать неоткуда.

– Сзади! – Олег развернулся на диване и в который раз перезарядил дробовик.

Скользкая каменная стена дома создавала тварям сложности, зато на дверь комнаты они могли запросто навалиться всем своим коллективным весом. А может, у них имелся и коллективный интеллект?

Несколько глухих ударов по рассохшемуся деревянному полотну подтвердили догадку, но Ирме было совсем не до философских выкладок: от тряски увесистый короб с глиной слетел с верхней полки аккурат на банку с пауком.

– Серафим! – Ирма не раздумывая бросилась спасать питомца, но его хитиновый скелет треснул.

– Дура, что ли? – в попытке защитить Олег дёрнул её к себе: дверь уже почти выбили.