Максим вопросительно глянул на Зинченко, и та растерянно кивнула.

– Ну, я их завтра ждала, – еле душа в теле проговорила она.

– Завтра? – задумался Кеша, пристально глядя на Софью. – Ну, хорошо, завтра заглянем.

Он повернулся к Павлову спиной.

– Стоять! – крикнул Максим.

– Стоять! – подхватил Кудылин, подпирая бандитов с тыла.

Костя на ходу вынимал пистолет. Пикалев глянул на него хищно, угрожающе, но парня это не смутило.

– Эй, что за дела, начальник? – Гречнев развернулся к Павлову.

За оружие он не хватался, и Максим оставил пистолет в кобуре. Зато достал из кармана телефон.

– Не нравишься ты мне!

– Да мы к Соньке чисто зашли!

– Поговорим, – пообещал Павлов. – Обо всем поговорим.

Он не мелочился, позвонил Планидкину и попросил отправить к нему прикрепленный к месту происшествия наряд патрульно-постовой службы. Из города пока доедут, а тут раз, и уже на месте.

– Что-то я не понял, начальник! – набычился Кеша. – Что мы такого сделали?

Максим не спускал с него взгляд в готовности немедленно выхватить пистолет из кобуры.

– Покойника на дороге видел? – спросил Павлов.

– Ну да, накрыли там саваном кого-то, и что?

– Водителя убили, машину угнали, а потом сожгли.

– Ну а мы здесь при чем?

– Машину сжечь непросто, ее сначала бензином облить надо. А пары бензина – это тебе, парень, не просто так. А продукты горения, копоть там, все такое.

– Что все такое?

– На экспертизу тебя, Кеша, возьмем, продукты горения из тебя будем выпаривать. Вдруг это ты машину сжег? – предположил Максим, внимательно глядя на бандита.

И заметил смятение в его взгляде. И Гречнев занервничал, и Пикалев.

– Какую машину?

– Там и следы вокруг машины… Ты обувь сменил?

– Какую еще обувь?

Гречнев осторожно повел рукой, собираясь сдвинуть полу куртки, но Павлов также пришел в движение, быстро выхватил из кобуры пистолет.

– Эй, ты чего? – растерялся бандит, медленно поднимая руки.

– Спиной ко мне! Руки на забор! – велел Максим.

Кудылин в точности повторил команду, но обращался он к Пикалеву, который находился по другую сторону ворот.

Но Кудылин остался стоять, когда Павлов подошел к Гречневу, подстраховывая начальника. И при этом он наблюдал за Пикалевым, который повернулся к нему спиной.

Павлов быстро обыскал Гречнева, изъял у него пистолет, документы.

– Ствол законный! – сказал бандит.

– И наручники законные! – усмехнулся Максим. – Какое совпадение!

Он схватил Кешу за плечо и с силой развернул его к себе. И только затем надел на него спереди на запястья наручники. Он же ничего противозаконного не совершил, чтобы заламывать ему руки за спину.

– Не знаю, о какой машине разговор! Так что ты, майор, за беспредел ответишь! – пригрозил Гречнев.

– И даже извинюсь, – кивнул Максим. – Если ты не при делах.

– Не при делах мы! – ответил за дружка Пикаль.

Им занялся Кудылин, и обыскал, и окольцевал, все как надо сделал. И наряд не подвел: подъехал, забрал задержанных, Кудылина Павлов отправил с ними, сам же остался с Зинченко. Разговор с ней он все еще не закончил.

Женщина, как могло показаться, находилась в предобморочном состоянии. Появление бандитов нанесло удар по психике, да и Павлов своим присутствием раздражал, нервничала она очень, даже щека дернулась.

– Вы ничего не хотите мне сказать? – спросил Максим.

– А что говорить? – вымученно улыбнулась Софья.

– Чья это машина?

– Мужик у меня есть, он оставил.

– Где мужик?

– Да он машину у меня оставил, дома поставить негде.

– Когда оставил?

– Ну-у… – замялась Зинченко.

– Это он сегодня по дороге шел, за голову держался?

– За голову?.. – задумалась Софья.

– Он? – поторопил ее Павлов.

Женщина вздрогнула, какое-то время соображала, наконец выдала:

– Он!

– Кто такой?

– Ну, Мурмашов… Мурмашов Антон Егорович.

– А почему на машине не уехал?

– Выпил он крепко.

– А поставить машину негде?

– Ну и это!

– А генеральная уборка?

– Так отгенералил он меня!.. – Зинченко резко выдохнула воздух, направляя его на свой локон, свисающий на лоб.

– Пьяный был?

– Да.

– И Шарьялов в него не стрелял?

– Нет.

– А бандиты зачем к вам приходили?

– Ну, если они бандиты…

– Заходят иногда?

– Ну, заходили. А потом Антон Мурмашов появился.

– А может, Антон Мурмашов с ними заодно? Друзья-товарищи?.. Чем ваш Антон занимается?

– Строитель он, прораб, дома строит…

– Где строит?

– Да я точно не знаю. А что?

– И где сейчас Антон?

– Не знаю!

– Как это не знаете? – удивился Павлов. – Он ушел от вас с больной головой, пешком. А вы не знаете, где он?

– Так мы с ним поссорились!

– А-а! – У Максима отпали последние сомнения. Зинченко ему врала, выкручиваясь из положения, в котором оказалась. Что-то не так с ней, что-то не так. И очень хорошо, что Кешу и Пикаля отправили в участок.

– Может, вы его по голове ударили?

– Я?! По голове?! – разволновалась женщина.

– Разбили Антону голову, он ушел в ночь. Ямщиков возле него остановил машину, и Антон его убил.

– Антон? Убил Ямщикова?!.

– Знаете его?

– Знаю, поселок у нас маленький…

– Может, Ямщиков с вашим Антоном что-то не поделил? Или кого-то?

– Или кого-то?.. В смысле, меня?

Максим кивнул, глядя на Зинченко. Женщина она интересная и в общем-то доступная, может, Ямщиков бегал к ней. А Мурмашов это знал и ревновал. И этой ночью свел счеты со своим соперником… А при чем здесь бандиты?.. Может, и ни при чем.

– У вас должен быть номер телефона Мурмашова, – сказал Максим.

– Есть, конечно.

– Очень хорошо! – Он протянул руку, требуя телефон.

И Зинченко подчинилась. Он взял ее смартфон, открыл список вызовов и увидел номер под ником «Антон». Последний раз этот абонент звонил Софье вчера в районе одиннадцати часов вечера. А она не звонила ему ни разу.

– Еще что-то? – изнывая от нетерпения, спросила женщина. Она, казалось, душу бы продала, лишь бы ее оставили в покое.

– Да есть вопросы…

Максим подумал, что нужно идти к машине, брать ноутбук, делать запрос, проводить геолокацию. А ведь он мог просто позвонить Мурмашову и выяснить, где тот находится. Совсем не обязательно говорить, что его подозревают в убийстве.

Он не удержался от искушения, набрал номер и услышал звонок. Телефон Мурмашова находился в его машине. Как оказалось, он лежал на заднем сиденье.

Максим открыл дверь, посмотрел на звонящий телефон, сбросил вызов.

– Он что, телефон в машине оставил? – удивилась Софья.

– А вы не знали?

– Нет.

– И не звонили ему ни разу?

– Так мы же поссорились!

– А почему на заднем сиденье?

– Поссорились?

– Почему телефон на заднем сиденье?

Зазвонил телефон, Павлов ответил. Нажимая на кнопку, он отошел от машины. Что-то запах в автомобиле не очень хороший. Тяжелый запах, как будто в багажнике лежал открытый мешок с грязными протухшими носками.

– Ну что, мы закончили, – сказал Планидкин. – Сворачиваемся.

– А я как раз звонить собирался, подозреваемый у меня тут наклюнулся.

– Неужели Челдышев? – ошарашил следователь.

– Почему Челдышев? – повел бровью Павлов.

– Да повезло, пальчики с монтировки сняли.

– Нормально!

Монтировка пролежала в грязи под дождем долгое время, и надо же, пальчики сохранились, более того, их сняли обычным способом, сразу же провели идентификацию. Колышкин мастер своего дела.

– Кого ты там в отдел отправил? – спросил Планидкин.

– Так в том-то и дело!..

Челдышев, он же Челдыш, был телохранителем Никса, и не так давно его задерживали вместе с боссом. Отсюда и «пальчики» в картотеке.

– Тогда я в отдел, пообщаюсь с твоими задержанными… А кого ты там под подозрение взял?

– Да уже не знаю… Потом поговорим, я скоро подъеду.

Павлов закончил разговор и снова переключился на Зинченко.

– Вы уже уезжаете? – с плохо скрываемой надеждой спросила она.

– Да вот что-то не пойму: или вы мне врете, или мы друг друга не понимаем, – проговорил Максим, в раздумье глядя на Софью.

– Да не вру я!

– Машина чья?

– Ну так Антона машина!

Максим потребовал техпаспорт, водительские права и убедился, что женщина не врет. Автомобиль действительно принадлежал Мурмашову Антону Егоровичу. Но ведь на нем мог приехать тот же Челдышев, чтобы переспать с Зинченко…

– А как же телефон? – раздумывая вслух, спросил Павлов.

– Что? – невольно вздрогнула женщина и от нервного напряжения поежилась, как человек, которого вдруг хватил озноб.

Максим не выяснял, кому принадлежит номер телефона, но звонок проходил под ником «Антон». Зинченко – женщина незамужняя, отчитываться ей не перед кем, а раз так, ни к чему прятать Челдышева под чужим именем.

– И все-таки с кем вы вчера были? – спросил Павлов.

– С Антоном была!

– А Гречнев с Пикалевым зачем к вам сегодня приходили?

– Не знаю!

– А телефон вашего Антона остался у него в машине… И сама машина у вас. Так где же сам Антон?

– Так не знаю!

– Откройте багажник! – Павлов поднял и резко опустил руку, как будто топором рубанул.

– Зачем? – шарахнулась от него хозяйка дома. И без того бледная, она стала белой, как молоко.

– Откройте! – повторил Максим.

– Там ничего нет!

Женщина пятилась от него, пока не уперлась спиной в столб, подпирающий крышу навеса. Максим внимательно посмотрел на нее, удивляясь самому себе. И как это он сразу не догадался заглянуть в багажник.

Глава 4

Голова туго перевязана, бинтов не пожалели. Но в теменной части головы кровь из-под повязки все-таки выступила. Человек был мертв. Тело, упакованное в полиэтилен, лежало в багажнике джипа. Его Максим и обнаружил.

– Откуда это? – Зинченко мотала головой, потрясенно глядя на труп.

А Павлов смотрел на фотографию в правах на имя Мурмашова. Да, в багажнике действительно лежал оригинал.

– Это вы у меня спрашиваете?

– Но я не знала!

– Как же вы собирались вывезти труп, не зная о нем? – усмехнулся Максим, вынимая из кармана телефон.

– Не вывозила я! – Женщина держалась за машину, чтобы не упасть.

Павлов связался с Планидкиным; судя по гулу, звучащему в телефоне, следователь находился в движущейся машине.

– Как настроение, Константин Дмитриевич?

– Павлов, ну тебя к черту!

– Труп тут у нас новый в Ветряном. Убитый Мурмашов Антон Егорович. Думаю, Гречнев его с Пикалевым приземлили.

– Нет! – встрепенулась Зинченко.

– В общем, разворачивайтесь, – глянув на нее, сказал Максим и, сунув телефон в карман, спросил: – Что нет?

– То есть да! – взвешивая в уме «за» и «против», кивнула Софья.

– Так да или нет?

– Ну-у…

– Страшно?.. Бандиты для того и приходили, чтобы еще страшней стало?

– П-приходили! – кивнула Зинченко.

– А мы их в отделение… Что такое очная ставка, знаете?

– Э-э… Это я!

– Что вы?

– Убила… Но я не хотела!

– Случайно вышло? – усмехнулся Павлов.

– В общем, да…

– В общем?

– Я дрова рубила, а Антон подлез. Шел, споткнулся, стал падать и прямо под топор…

– А может, под пулю?

Максим не торопился снимать бинт с головы и не знал характер полученной раны. Может, на самом деле топором, а может, Шарьялов выстрелил из ружья. Или Софья выстрелила из ружья Шарьялова.

– Да нет, топором.

– Дрова рубили? Ночью?

– Почему ночью?

– Потому что в одиннадцать Мурмашов звонил вам… Или вы сами себе звонили с его телефона?

– Ну да, ночью…

– Дрова рубили?

– Ну, показывала…