– София, если не ошибаюсь? – Окружающие нас девушки тем временем уже после моего «Его Высочество», подняли такой восхищенный гвалт, что ему пришлось повысить голос. – София, я бы попросил вас больше не называть вслух истинное имя мага, если оно станет вам известно.

– Что она сказала? Истинное имя? – Аудитория снова забурлила и зашепталась, а я лишь коротко кивнула и села обратно. Ого, есть над чем подумать.

– Итак, записываем тему сегодняшней лекции. Истинное имя мага и почему его нужно скрывать от окружающих. – Леопольд казался спокойным, но я поняла, что только что едва избежала неприятностей. По капле пота, скатившейся с его лба. По напряженной фигуре. По смятым и разорванным листкам на преподавательском столе. Сглотнула. Сам виноват.

– Итак, София только что продемонстрировала нам один из сильнейших и опаснейших навыков. Кто знает почему?

– Потому что если знаешь истинное имя, то можешь контролировать мага? – Прозвучал робкий голос после непродолжительной тишины. Девушка, поднявшая руку, сама испугалась собственной смелости.

– Именно! – Леопольд резко кивнул, выдохнул и несколько расслабился. – Поэтому впредь обращайтесь ко мне просто: профессор Давосский.

– Профессор, а вы правда принц? – Еще один голос, на сей раз более уверенный. Его поддержало несколько возгласов со всех сторон. Казалось именно этот вопрос и интересовал девушек больше всего.

– Без комментариев. – Леопольд улыбнулся. Аудитория восторженно зашумела. – Еще вопросы?

– Профессор, а когда у магов появляется истинное имя?

– Хороший вопрос. – Леопольд улыбнулся девушке с первого ряда. Лекция продолжалась, казалось, он оседлал привычного конька, был приятно сдержан и доброжелателен. – Истинное имя открывается магу, когда он полностью реализовывает в себе магический потенциал. Поэтому так опасно делиться им с окружающими. Записывайте и запоминайте.

Девушки принялись записывать.

– Истинное имя это и есть магия внутри вас. Поэтому не имеет смысла менять ваше настоящее имя на магическое. – Еще одна улыбка, на сей раз предназначенная Марине. Должно быть он был в зале, когда проходило распределение по факультетам и слышал наш разговор. И тут же взгляд, направленный на подругу, становится острым и внимательным. Что-то не так? Какая резкая смена настроения, от теплого радушия к отстраненной холодности. Даже для герцога с его тяжелым характером – немного перебор.

– Понимаю, что маловероятно, но быть может кто-то уже знает свое истинное имя?

Девушки растеряно косились друг на друга, герцог же теперь смотрел строго на меня. Что? Да, у меня оно есть, но насквозь фальшивое, данное за магию, которой никогда не было в этом теле. Отвожу взгляд. Прячусь за спинами других учениц.

– Не расстраивайтесь, все придет со временем. – Пока герцог Давосский говорил, его голос, размеренный, спокойный, постепенно снижался и последние слова прозвучали в крайне низкой тесситуре. – Каждый из вас рано или поздно найдет свою магию. Впустит ее в себя.

Под звуками низкого голоса окружающая действительность словно поплыла, потеряла привычные очертания, размылась. Тени сплелись на потолке и протянули ко мне длинные, темные пальцы. Ближе, еще ближе. Я вздрогнула, когда прозвучал звонок. Вокруг все снова было обычным. Никаких теней. Показалось? Заморгала растеряно. Я что, уснула?

– Ну какой он красавчик, правда? – Марина поспешно тянула меня к выходу из аудитории, схватив под руку. У меня создалось странное ощущение, что мы от чего-то убегаем. – Пойдем, сейчас у нас Базовая иллюзия, парни наверняка уже там. – Девушка прыснула в кулачок. – Слюни пускают.

Кажется, я опять чего-то не знаю о преподавателях.

***

Теперь я понимаю, о чем говорила Марина. Преподавательница Базовой иллюзии была… как бы помягче выразиться… словно эротическая мечта любого школьника-задрота. Огромные голубые глаза, белокурые локоны, пухлые губы, очень откровенное обтягивающее платье, грудь на вскидку четвертого размера и ноги от ушей до самых до окраин. В общем, словно взяли всех голливудских красоток от Мерлин Монро до Скарлетт Йохансон и слепили одну, поражающую своей красотой в самое… ну, наверное, не сердце, а пониже. Сразу вспомнилась знаменитая «девушка в красном» из «Матрицы» и появилось стойкое ощущение, что меня где-то наеб… в общем вы поняли.

На то, что вокруг какой-то подвох намекало и название предмета, который вела секс-бомба-преподавательница, представившаяся как профессор Тазирская: Базовая иллюзия. Ил-лю-зи-я! Но мальчишкам, кажется, все равно.

Весь первый курс, несмотря на факультеты, пускал, как правильно сказала Марина, слюни. Девчонки же злились, хотя сами, вообще-то, буквально недавно делали то же самое на Теоретической магии. Хорошо, Марина этого не видит, с ее характером точно принялась бы едко комментировать, но у нашей бытовой валькирии прямо накануне лекции живот прихватило.

Вот и ответ на вопрос: почему мы бежали. Не от кого-то, а куда-то. Фыркаю.

– Задача любого мастера иллюзий заключается в том, – Глубокий, с легкой хрипотцой, голос профессора Тазирской на секунду прервался, и язык чувственно облизал пухлые губы. По аудитории прокатился дружный, едва сдерживаемый стон. – Чтобы привлечь внимание к нужным вам вещам. А от каких-то, – Звякнули браслеты на запястьях. Профессор закинула ногу на ногу, и без того короткое платье на грани приличий поползло еще выше, – отвлечь.

Опять прячусь на галерке. К страстной преподавательнице, что понятно, я осталась равнодушной. Повышенное внимание однокурсников к ней меня тоже не раздражало, и в принципе эта лекция могла бы пройти вполне неплохо – скажем так, прошла и прошла, если бы не одно обстоятельство. Рядом сидел, а точнее фактически лежал на парте один очень рыжий нахальный тип.

– Это вообще-то лекция для первокурсников. – Прошипела я, когда он с самым невинным видом уселся рядом и лег головой на парту, прячась за спинами от зорких голубых глаз преподавательницы.

– Я знаю. – Прошептал он с нахальной ухмылкой.

– Тогда какого рожна?.. – На нас уже косились и пришлось шептать еще тише. – Ты тут делаешь?

– Пришел тебя повидать. – Улыбка стала еще нахальнее, и Натан произнес по слогам, протяжно. – Со-фи. – И легко, словно кот, потерся щекой о мою руку.

Я дернулась. Затем хотела его придушить. Затем еще раз напомнила себе, что рыжий нахал не настоящий. Все вокруг не настоящее. Мое дурацкой подсознание почему-то решило населить новый мир знакомыми лицами, а Изначальная Тьма (ну или кто там отвечает за постановку пьесы?) пошла на поводу и поддержала начинание.

Значит ли это, что я хочу видеть Натана рядом с собой? Того, наглого, уверенного в себе рыжего, каким я впервые увидела его в «Пьяной Кобыле»? Или того надежного товарища, с которым можно было расследовать преступления в Столице?

Натан без тормозов, знающий, чего он хочет. Искушающий, дерзкий, способный на безумства. Таким он нравился мне больше, чем в нашу последнюю встречу наедине, с глазами побитой собаки, которую бросил хозяин.

Сейчас передо мной иллюзия, фантом, но отчего так сладко заныло внизу живота? Словно не было между нами его неловкого признания и моего отказа. Боли, которую я причинила ему, защищаясь.

Я протянула руку к рыжей голове, словно хотела пригладить буйные вихры. Замерла на миг, наслаждаясь его удивлением, расширяющимися зрачками. Сладкое предвкушение. А затем щелкнула нахала по носу.

– Ай! – Он распрямился и тут же попал под сердитый взгляд преподавательницы. Очевидно, мы прервали ее монолог на каком-то особенно чувственном моменте, когда она доносила до аудитории важность манипуляций с отвлечением внимания.

– Почему посторонние на лекции?! – Взвизгнула профессор Тазирская как-то уж слишком истерично. Ну посторонние и посторонние, чего орать-то так? Явный же перебор. Какие-то нервные в Академии преподаватели. Им бы валерьянку пропить, всем педагогическим составом. – Старшекурснику немедленно покинуть аудиторию! Вон! Вон я сказала!

Пришлось Натану улепетывать со всех ног под ее истошные крики. Я поймала себя на том, что улыбаюсь во все тридцать два. Без причины. Просто так. Впервые, наверное, за очень долгое время. До конца лекции меня не покидало отличное настроение.

Но кажется в этом, как и в любом другом мире существует закон равновесия. Или подлости? В общем, если не ждешь неприятностей, то они тут как тут. О том, что происходит что-то странное, начала догадываться сразу, как только занятие завершилось и мы покинули аудиторию.

– Мне тут уже рассказали. Что это было, подруга?

– Ты о чем, Марин?

– Ой, не притворяйся. Это же тот выпускник с иллюзорного факультета, как там его?

– Да не знаю я… – Растеряно тереблю ручку сумки. Пока придумывала оправдания, мимо пробежала уже вторая группа студентов. Их напряженные лица, торопливый бег: все указывало на то, что произошло что-то из ряда вон.

– Что происходит? – Марина поймала одну из студенток, маленькую, неприметную, с зеленой эмблемой на мантии и буквально встряхнула ее, добиваясь ответа. – Куда все бегут?

– Преподавателя убили! – Девчушка пискнула жалобно и замерла, под нашими взглядами.

– Чегооо? – Это уже я. Заорала, наверное, так громко, что меня слышали даже те, кто был в других аудиториях. – В смысле убили? Кого? Как?

Вся логичность этого мира для меня основывалась на том, что он нереален и создан лишь для моего обучения. Какое «убили», вы шутите? Нет в моем подсознании тяги к убийствам и прочему насилию, а значит вмешалось что-то постороннее, чужое. Разве такое возможно?

– Очень интересно! – В глазах Марины появился азарт. – Бежим, посмотрим!

Пока я бежала следом за ней и девчушкой-целителем, подумалось, что возможно (только возможно) я была не права. Может и не зря девушка присоединилась к факультету боевой магии. Скучно ей будет в обычных бытовиках с таким темпераментом.

Мы слились с потоком других студентов и уже группой человек в двадцать ввалились в столовую, куда, судя по всему, и торопились остальные. Здесь, толкаясь и шумя, у портрета на стене и стола, усыпанного белоснежными лилиями, столпилась целая толпа с разных факультетов.

Со стены поверх букетов на меня грустными глазами смотрел Чарльз. Удачный ракурс, мягкая улыбка, – все это ему несказанно шло, кроме черной траурной рамки на портрете.

– Ч-что произошло? – Я даже не заметила, как довольно грубо дернула за рукав мантии долговязую девицу, стоящую рядом.

– Говорят, из него кто-то все силы выпил. Всю-всю магию, без остатка. Утром еще.

– Какой хороший был. – Хлюпнула носом девчушка-целительница и заревела в голос. – Всегда-а пятерки стави-и-ил.

– Предмет-то хоть какой вел? – Спросила я больше для галочки. Понятно, что иллюзия и все понарошку, но почему-то стало интересно.

– Само-исцеление, как базовая основа целительства. – Прочитала Марина в чужом расписании, куда бесцеремонно сунула любопытный нос, и повернулась ко мне. – Мде, ироничненько.

– И не говори. – Я еще раз взглянула на портрет того, ради кого, собственно, сюда и попала. – Высосали все силы, говоришь?

Если Чарльзу много-много лет и до этого момента он был жив-здоров исключительно благодаря магии, то что будет с ним, если забрать его магические способности? Умрет ли он? Видимо да. И выглядеть это будет так, словно из него выпили все силы. Без остатка.

Забрать способности. Я точно знала кто на такое способен. Оставалось понять, зачем и почему.

Глава XI, в которой София начинает паниковать

На обеде мне кусок в горло не лез. То ли из-за портрета – все время казалось, что взгляд Чарльза, осуждающий, строгий, неотрывно прикован ко мне, пока я иду с подносом, пока сажусь за стол, пока, забыв об этикете, небрежно ковыряю вилкой в салате. «Расселась тут, отдыхаешь, расслабляешься, в то время, как мне нужна помощь», – словно говорили его глаза.