Сквун изучал историю и древние языки. На свой лад он был красив, хотя дюжие воины лощин презирали его за излишнюю осторожность и любовь к чтению. Он никогда не участвовал в состязаниях. Воистину, его мало интересовал мир за пределами библиотеки. Сквуна привлекало прошлое. Поэтому он не узнал Мадию, когда в один прекрасный день та зашла в библиотеку. Но они быстро подружились и стали вместе читать, обедать и гулять по улицам Бан Роны. Замкнутый и робкий, Сквун никому не признавался, что девушка завладела его сердцем. Живой ум и поэтическая речь Мадии очаровали юношу не меньше, чем её красота, и он решил на ней жениться. Но он никому об этом не говорил. Лишь накануне Финник Дурга Сквун решил довериться Ортаму Гринсмиту, которого считал своим приятелем, хотя с этим молодым человеком его объединяло только то, что они жили на одной улице.

Добродушный Ортам частенько останавливался поболтать с чудаком Бонифером, хотя их пути давно разошлись: Бонифер предпочёл тишину библиотеки, а Ортам – силу и славу воина.

– Ортам, – сказал Бонифер в тот день, стоя на крыльце дома Гринсмитов на Мелкоплодном проезде, – мне надо с тобой поговорить.

Ортам, услышав его серьёзный голос, спросил:

– Что случилось?

Бонифер долго тянул и мямлил, а потом сделал признание, которое стало для него роковым:

– Я люблю девушку по имени Мадия.

Ортам расхохотался. Он вовсе не хотел унизить друга, но Бонифер всё-таки почувствовал себя униженным.

– Дружище, вся Бан Рона влюблена в Мадию Ветрокрыл! – И, не предполагая, что его слова поразили Бонифера в самое сердце, он продолжал: – Сказать по правде, Бонифер, я намерен на ней жениться. Завтра, после Финник Дурга, я признаюсь ей в любви. Она ведь станет королевой, сам знаешь.

Бонифер почти не слышал Ортама – он был охвачен горем и стыдом. Мадия – будущая королева! Бонифер думал, что она обычная девушка.

Он покраснел до ушей.

В ту самую минуту Мадия с родными проходила мимо. Юноши помахали ей. Бонифера переполняла ревность, однако Ортам не обращал никакого внимания на муки друга. Мадия улыбнулась и помахала им в ответ, и каждый из молодых людей решил, что улыбка предназначается именно ему. Ортам простился с Бонифером и закрыл дверь; он был полон страсти. Бонифер остался в одиночестве на крыльце. Он был полон гнева.

Из «Анниерады»

14
Снова лощины, снова чудовище

Джаннер задыхался. Лёгкие у него горели огнём. Он бежал уже не первый час – то вверх на холм, по пояс проваливаясь в снег, то вниз по склону; а иногда катился кувырком до самого подножия, где уже ждал Бакстер. Джаннер думал только о том, чтобы вернуться в Бан Рону.

Он страшно обрадовался, наконец обнаружив дорогу, ведущую с востока на запад, – первый знак цивилизации. Но тут же и приуныл. В колеях лежал толстый слой нетронутого снега. Снегопада не было уже несколько дней, а значит, по дороге давно никто не ездил. Джаннер посмотрел направо и налево, но ничего не увидел, кроме бесконечных холмов.

– Пойдём по дороге, мальчик? – спросил он у Бакстера, переводя дух. – Кажется, где-то там должен быть городок Малкаллен.

Инстинкт приказывал ему следовать за Бакстером на юг, однако очень не хотелось и дальше брести по нехоженому снегу средь безлюдных холмов. На дороге снег доходил лишь до щиколоток. К тому же она вела куда-то – к городку, деревушке или хотя бы ферме, где можно было одолжить лошадь или собачью упряжку.

Джаннер пнул башмаком снег. Раздумывать было некогда, однако мальчик боялся сделать неверный выбор. Хлебнув воды из фляжки, он решил, что, если дорога заведёт его не в ту сторону, он потратит слишком много драгоценного времени на возвращение. Промедление грозило гибелью. А значит, он и долгого отдыха не мог себе позволить.

Джаннер потрепал Бакстера по косматому боку и сошёл с дороги. Он бежал и бежал, понимая, что солнце садится, силы иссякают, а ночь будет холодной.

За очередным холмом обнаружился каменный домик. За ним виднелись сараи и огороженные пастбища. Перед домом тёк ручей, через который был переброшен узкий мостик. Бакстер ринулся вперёд, к загону, где теснились козы. Людей Джаннер не видел, но присутствие животных и утоптанный снег вокруг дома давали понять, что ферма не заброшена.

– Эй! – крикнул он.

Здесь, вдали от городов и деревень, жители наверняка опасались незнакомцев. Бакстер пробежал вдоль забора, весело лая на коз. Джаннер спустился с холма, продолжая кричать, но с каждым шагом он всё больше расстраивался. Из трубы не поднимался дым. Из окон конюшни не выглядывали лошади. Вероятно, здешние обитатели ушли – отправились на Поле Финлея вместе со своим кланом.

Что ж, по крайней мере, можно пополнить запас воды в ручье. И если есть одна ферма – значит, попадутся и ещё, а может быть, он наткнётся на деревню.

Бакстер между тем утратил интерес к козам и подскочил к крыльцу. И тут до мальчика донёсся отвратительный запах. Джаннер точно знал, что это не Клык, но ему стало страшно и непонятно почему в памяти вдруг всплыли Глибвудский лес, логово каракана, бегство к Фингапскому водопаду…

Бакстер бросился за угол и зарычал. И этот рык напомнил Джаннеру о Малыше.

И тут мальчик всё понял.

Тролли. Орды Клыков шагали по Глибвудскому лесу вместе с троллями, и ветер нёс их запах, подобный приливной волне. От троллей узнаваемо воняло гнилью и кишечными газами.

– Бакстер, назад!

В ответ на рычание раздался стон, от которого затряслись деревья, и Джаннер услышал мощный удар: пёс, мелькнув в воздухе, рухнул в сугроб.

Джаннер выхватил меч. Он был уверен, что тролль сейчас спрыгнет с крыльца, грозя разорвать его на части, но… ничего не произошло. Дверь покачивалась на петлях. Тролль возился в доме и время от времени стонал – и, как ни странно, в голосе чудовища слышались грустные нотки. Неужели тролль плачет?!

– Хочу домой! – зычно жаловался он и продолжал топать, принюхиваться и ломать мебель. Стоны звучали всё громче.

Джаннер по-прежнему не видел тролля, но не сомневался, что тот вот-вот появится.

– Вставай, – сказал мальчик и потряс Бакстера. – Пойдём отсюда. Вставай!

Пёс открыл глаза, заскулил и с трудом поднялся. Из раны на плече, пачкая снег, текла кровь; сломанных костей Джаннер не увидел, но когда он попытался поднять пса, тот взвизгнул от боли.

– Идти можешь? За мной, малыш, – сказал Джаннер и похлопал его по косматой ляжке. – Пойдём.

Бакстер осторожно шагнул вперёд, держа раненую лапу на весу. Поскуливая на каждом шаге, он шёл за Джаннером к мосту. Мальчик, едва дыша от страха, перевёл пса через мост и спрятался за деревом. Он не знал, что делать. Бросить собаку, принадлежащую Лили, он не мог. Но, двигаясь со скоростью охромевшего Бакстера, Джаннер точно не успеет добраться до Бан Роны и предупредить остальных.

И тут в мёртвой тишине до мальчика донеслись негромкие голоса. Из-за излучины чуть выше по течению появились горностранники. Ещё одна шайка, на сей раз голов тридцать. Вблизи фермы они замолчали и перешли на жесты. Держа наготове маленькие копья и кинжалы, горностранники крались вдоль ручья. Джаннер испытал мрачное удовлетворение при мысли о том, что эти мелкие воришки вот-вот столкнутся с кем-то посерьёзнее, чем простой фермер, защищающий свой фруктовый сад. Мальчик тихо лежал рядом с Бакстером. Ему хотелось увидеть, что будет дальше.

Человечки бесшумно, как мыши, подкрались к дому и разделились. Одна группа ловко вскарабкалась на крышу и развернула огромную сеть, а вторая притаилась у стены. Свесившись с крыши, один из горностранников кивнул стоящему на земле сородичу. Тот громко закашлял и, топая, вошёл в дом.

Тишину нарушил ужасный рёв – Джаннер аж подскочил от неожиданности, – и горностранник с воплем вылетел из дома. Следом показался тролль, относительно некрупный, как показалось мальчику. Головой, с пучком чёрных волос, он едва доставал до потолка. Зато обнажённый торс у него был такой мощный, что он с трудом пролез в дверь.

– Отстаньте! – рыкнул тролль, грозя кулаком, и спустился с крыльца.

Как только он шагнул во двор, сидящие на крыше горностранники набросили на него сеть и спрыгнули следом. Тролль отчаянно сопротивлялся, но сеть не поддавалась. Горностранники тыкали его копьями и мечами; затем один из них обмакнул наконечник стрелы в маленькую бутылочку, с усмешкой прицелился и выстрелил троллю в зад. На глазах у Джаннера тролль, шатаясь, шагнул вперёд, рухнул на одно колено, застонал и повалился наземь. Горностранники торжествующе заорали и затанцевали вокруг поверженного чудовища.

Джаннеру вдруг стало жаль молодого тролля. Зачем горностранники взяли его в плен? Их ведь в основном интересуют фрукты. И отчего тролль в одиночку забрёл так далеко в холмы? И почему один из горностранников собирался вонзить меч в шею тролля? Джаннер никогда не думал, что горностранники злы и жестоки, особенно по отношению к беспомощным существам. Даже троллю мальчик не желал смерти.

Он вскочил во весь рост и закричал, приказывая горностранникам остановиться. А потом зашагал по глубокому снегу навстречу врагам, которые только что справились с гораздо более опасным существом, нежели тринадцатилетний Джаннер Ветрокрыл.

15
Джаннера уносят

– Подождите! Стойте! – Джаннер, размахивая руками, подбежал к мосту и остановился. Хоть ручей был совсем узким, за ним мальчик всё-таки чувствовал себя в относительной безопасности. – Что вы делаете?!

Горностранник, стоящий на спине у тролля, склонил голову набок и прищурился. Остальные, окружив тролля, принялись яростно размахивать оружием, словно защищая добычу. Они скалили зубы и явно были готовы наброситься на незваного гостя.

– Это же очевидно, мальчишка, – ответил вожак, опустив меч. – Разве это не очевидно, мои ловкие друзья?

– Ежу понятно, – отозвался другой горностранник. – Парень просто дурак, Грузаб. Небось и фрукты не любит.

Горностранники злобно зашипели. Джаннер поспешно вскинул руки:

– Нет! Я обожаю яблоки! И сладковицу, и каприкосы…

Горностранники немного успокоились.

– По-моему, ясно, что я намерен обезглавить тролля, – сказал Грузаб.

– Но зачем?! Разве вы с ним не на одной стороне?

– На одной стороне? – переспросил Грузаб. – Мы на той стороне, где фрукты. Наг Безымянный пообещал нам полную телегу фруктов за голову каждого тролля-дезертира.

– Фрукты! – завопил ещё один горностранник, а остальные воинственно взмахнули оружием.

– Но нельзя же просто взять и убить его! – Джаннер не верил своим ушам. Тролль был отвратителен и жесток. Он охотно раздавил бы их всех, если бы не лежал без памяти. А потом, если верить слухам, поджарил бы и съел. Но тролль был беспомощен. Он просто хотел домой. Джаннер вспомнил, как Кальмар заботился о расщепке – чудовище, которое оказалось их отцом. Джаннер чуть не рассмеялся при мысли, что этот юный тролль может оказаться его троюродным братом. – Отведите его к Нагу, если угодно. Но не убивайте.

– Да ну, возиться ещё! Гораздо проще нести голову, чем целого тролля.

Грузаб снова поднял меч, и Джаннер бросился через мост, чтобы столкнуть горностранника со спины тролля. Остальные человечки бросились защищать своего вожака. Джаннер увернулся от них, споткнулся о руку тролля и рухнул носом в сугроб.

Он сел, выплёвывая снег, и увидел, что все копья, мечи и стрелы направлены ему в лицо. Взглянув на лежащего рядом тролля, мальчик заметил, что тот, полуподняв веки, смотрит прямо на него. Маленькие, близко посаженные тролльи глазки скрывались в тени мощного лба, однако Джаннер с удивлением разглядел в них проблеск разума. Тролль понимал, чтó сделал Джаннер, и это было хорошо. С другой стороны, тролль пришёл в себя, а это пугало.