Он еле успокоился. Подошел к столу, налил в стакан воды из графина и залпом выпил ее. Затем вновь вернулся в постель и долго лежал с открытыми глазами. Сон не шел к нему. Он боялся вновь столкнуться с тем чудовищем, что напало на них там, внизу. Но тут ему помогла мысль о том, что оно, возможно, потерпело поражение. Ведь он и Рашт выжили. А значит, и гном тоже. Он последовал за этим озарением, и оно привело его в новое видение. В нем Брегевольд убивал жуткое создание и уводил их прямиком во тьму…

Во тьму, за которой последовал свет.

Он внезапно вспомнил все, что с ним было. Он не сошел с ума. Он был в Нантаре…

«Иннумиэль, – в слезах простонал эльф, ворвавшись в комнату сестры и разбудив ее. – Я все вспомнил».

«Что ты вспомнил? – спросила сестра, еле-еле разлепляя сонные глаза и садясь на постели. – Рассказывай».

И Келехир рассказывал. Рассказ его был долгим. За окном уже начало светать. Ему становилось легче. Он чувствовал себя исцеленным. Теперь он знает, кто он такой и кем он всегда был.

«Боги! – воскликнула Иннумиэль, когда Келехир закончил свое повествование. – Это выглядит таким невероятным!»

«Тем не менее, – отозвался брат. – Это так и есть».

Некоторое время они сидели в полном молчании.

«Нет, сумасшедший не может врать так складно, – думала Иннумиэль. – К тому же, сердце подсказывает, что все это правда. Но как же хитры эти нантарианцы! И как опасны они»…

«О чем задумалась?» – позвал ее Келехир.

«О том, что ты мне поведал». – Ответила сестра, разводя огонь в камине. Был конец августа, и по ночам было довольно прохладно.

«И, что же ты думала?» – не унимался брат.

«Успокойся, – усмехнулась Иннумиэль, поняв причину его волнения. – Такое выдумать невозможно. И я тебе верю. Но, мне кажется, что будет лучше, если об этом узнает и отец».

«Я обязательно расскажу об этом всем!» – проговорил Келехир.

«Не думаю, что это нужно знать всем, – неожиданно произнесла сестра. – Если ты не помнишь, они по каким-то причинам предпочитают скрывать свое присутствие. Полагаю, что твоя новая возлюбленная не обрадуется твоей болтливости».

«Э-э». – Только и смог выдавить из себя эльф. Иннумиэль явно была мудрее, чем он.

Он последовал ее совету и обо всем, что произошло с ним с момента его пленения, узнали только близкие. Узнали и удивились.

Отец так и сказал ему: «Я верю в то, что ты говоришь мне правду, сын. Но сама эта история настолько невероятна, что больше похожа на вымысел».

Келехир немного обиделся. Скажет еще тоже! Какой же это может быть вымысел, если все так и было! Но, остыв, согласился с ним. Очень трудно было поверить в то, что он был на территории государства, разоренного тысячи лет назад. И там общался с эльфами, считавшимися истребленными врагом. Если бы об этом ему рассказал кто-нибудь другой, он и сам бы не поверил в это.

К сожалению или к счастью, ему не надо было верить в существование Нантара и огненных эльфов. Он помнил их. Помнил возлюбленную свою, владычицу Намисэль. Помнил Набарта и Дхариона, пытавшихся помочь ему сбежать от неумолимых законов Нантара. И правителя царства, эльфа необоримой силы и мощи, Сомбриэля, он тоже помнил.

«Намисэль! – тоскливо вздохнул Келехир, опуская голову и предаваясь печали. – Как же мне теперь найти тебя?»

Он погрузился в воспоминания и снова оказался со своей возлюбленной на темных и узких улочках Имрана. Они гуляли, взявшись за руки, и жизнь вновь казалась ему удивительной и прекрасной.

Глава 9

Глава 9

Сомбриэль, правитель Нантара, с самого утра был в ярости. Сестра его, владычица Намисэль опять вспомнила о своем чахлом эльфе из иннаримов. Опять приезжала в Обиссом, в Тхат-им-тамешир-нан – Дом Вечного Огня, как называли там дворец правителя, и угрожала разорвать родственные узы, если не вернет он ей ее возлюбленного. Про закон и слышать ничего не хотела.

«Я здесь закон!» – гремел ее голос в ушах правителя. Но еще больше его расстраивали ее последние слова: «Я призываю силы Нуана на твою голову, брат. Пусть они даруют тебе встречу со второй половиной твоей сущности и сделают твое бегство от нее невозможным. Это будет для тебя уроком».

Она была назойлива, как комар. Сомбриэлю так и хотелось ее прихлопнуть. Она жила во дворце уже вторую неделю подряд, и все это время злобно сверкала на него обиженным взглядом. Под конец, Сомбриэль не выдержал.

«Что ты хочешь от меня? – спросил он сестру. – Что мне сделать, чтобы ты оставила меня в покое?»

«Верни Келехира сюда, в Нантар. Он назначен мне. Разве ты не понимаешь?» – Ответила Намисэль, тихо белея от ярости.

«Он чужеземец, он не должен быть здесь, – разъярился брат. – Ты хочешь, чтоб я нарушил закон?»

«Я тебе уже все сказала про закон! Верни мне мужа, немедленно!» – прокричала нантарианка, топнула со злости ногой и маленьким вихрем унеслась к себе в покои.

«У-у!» – бессильно и коротко взвыл правитель и отправился собираться.

Путь в Арентейл считался сложным и долгим. Тысяча восемьсот верст и сорок дней верхом, на перекладных. А если с привалами, то и все два месяца с лишним. Пешему бы пришлось идти значительно дольше. К тому же, приходилось скрываться от всех.

Обычно, нантарианцы – разведчики или просто те, кто осмеливался покидать пределы Нантара, на дорогу в Арентейл тратили по три месяца туда и столько же обратно.

«Что мне передать ему?» – раздраженно спросил Сомбриэль сестру. Он ворвался к ней в кабинет, даже не постучавшись.

«Ты входишь без стука и дерзко обращаешься ко мне, – холодно проговорила владычица. – Мне сразу отрезать твой злобный язык?»

«Прости, – миролюбиво попросил брат. – Мне просто не очень-то хочется тащиться в Эранион. Это так далеко».

Намисэль помолчала, обдумывая что-то, потом сказала: «Набу готовится совершить полет в Кхаззарад. Она подбросит тебя поближе к городу. Как найдешь Кели, передай ему кольцо, ключи от Нантара и карты его дорог. Я буду ждать его здесь».

«Ну ладно бы кольцо! – взвился правитель. – Но как ему можно доверять ключи от царства и места тайных входов в него?! Нами, ты сошла с ума! Он может вновь оказаться в плену и выболтает все врагу!»

«Твои опасения глупы. Он и в плену-то оказался по воле Набу». – Спокойно ответила сестра.

«Я слышал ее в лечебнице, – мгновенно остыв, проговорил Сомбриэль. – Она назвала его мостом между Жизнью и Смертью. И это до сих пор загадка для меня».

«Для меня уже нет, – сказала Намисэль и нетерпеливо добавила. – Мост между Жизнью и Смертью это Любовь. А теперь иди, Набу никого не ждет».

«Ах, да! – спохватился брат, забирая кольцо, ключи и карту. – Где Зелье Воспоминаний?»

«Вот, возьми, – Намисэль передала ему маленький круглый флакончик до половины, наполненный прозрачной жидкостью. – Смотри, он должен вспомнить все».

«Почему бы тебе не сделать это самой? Заодно и повидаешься с любимым?» – попробовал схитрить правитель Нантара.

«Не я изгнала его отсюда, – злорадно ухмыльнулась владычица. – Не мне и обратно звать. К тому же, у меня есть и другие дела, которые я должна выполнять. Далламар требует моего неустанного внимания».

Сомбриэль обреченно вздохнул и, забрав флакон, покинул ее кабинет. По дороге ему попались Набарт и Дхарион. Эльфы вжались в стены, стараясь сделаться незаметными для своего правителя и замерли. Но он их даже не увидел. Или сделал вид, что не увидел.

Его больше волновало неожиданное заявление сестры о том, как она поняла слова Предвечной мыши. Он размышлял об этом до самого Ущелья. И весь долгий спуск на дно огромной пещеры, в самое логово Набу.

Было раннее утро, и мышь завтракала. Служители в белом принесли ей бочонок с медом, и она ела, вычерпывая лакомство длинным шершавым языком. Глаза ее сузились от наслаждения, а воздух в пещере звенел от ее удовлетворенного урчания. Она не являлась хищницей, и терпеть не могла коров и свиней. У аркаланцев она крала их не для себя, а для подземных жителей. И, если б не ее добровольная помощь, голод уносил бы больше эльфийских жизней. В ответ, нантарианцы кормили мышь медом, поскольку сама она не могла его добыть. Большую часть этого меда они покупали у своих верных и вечных союзников, гномов. А недостающее воровали у эльфов Эмборлада и Эраниона или собирали его в гнездах диких пчел в их лесах. Сами же нантарианцы мед не ели. Это было запрещено под страхом смерти. Что бы ни случилось, Набу не должна остаться голодной, ибо кто тогда защитит Нантар и соседей от злобной Тени с Запада? Благо, мышь ела мало. Всего лишь треть бочонка в день.

«Набуриэль, – произнес правитель, подходя к мыши. Она сидела на дне ущелья, ее огромные крылья были сложены. – Ты летишь в Кхаззарад»…

Он не договорил.

Голос Набу отдаленно зазвучал в его сознании.

«Я лечу в Кхаззарад, к Яранг-Менему, поглядеть на воды Арх-мару, чтобы узреть незримое».

Она ненадолго прервалась. Служители налили в бочку из-под меда воду и тщательно вымыли ее деревянные стенки. Получившийся сироп Набу вылакала весь до последней капли.

«Мой путь лежит через Иннарималь. Я высажу тебя там». – Услышал Сомбриэль в своей голове.

Затем Набу расправила крылья. Жрецы в белом, спустившись сверху на длинных веревках, прикрепили к ней специальное приспособление. Это была небольшая палатка, закрепленная на самой холке мыши. В нее вмещалось около десятка эльфов и припасы для них. Все, что было тяжелее этого, она уносила в когтях задних лап.

«Залезай». – Велела мышь, и правитель не стал испытывать ее терпение. Он быстро исчез в одном из многочисленных проходов и поднялся наверх. Там он вцепился канат, поданный ему белым жрецом, и по нему спустился в палатку. В ней он пристегнулся, и мысленно дал понять Набу, что он готов к полету.

Один раз только за всю свою долгую жизнь, он ослушался Предвечную мышь. Это было давно, ему как раз исполнилась его первая тысяча лет. Набу летела в тогда еще свободный Далламар, и он напросился с нею. Она отговаривала его от этой затеи, он хотел лететь без палатки, но потом не выдержала, сдалась. Этот полет Сомбриэль запомнил надолго. Не удержавшись, когда Набу совершила очередной зигзаг, он вырвал из ее холки клок шерсти и стал скатываться вниз, к хвосту. Но шерсть предсказуемо закончилась, и он полетел вниз. Он пытался достать веревку и накинуть ее на лапу мыши, но из этой затеи ничего не вышло, она уже была вне досягаемости. Затем он попробовал удержаться на воздушных потоках при помощи капюшона и платья, но это тоже не помогло. Земля становилась все ближе и ближе. Он бы разбился насмерть, но в последний миг, Набу, совершив красивую петлю в воздухе, успела подхватить его и приземлиться.

«Я из-за тебя чуть шею не вывернула, эльф». – Злобно бросила она правителю, несясь по прибрежному песку. Ее лапы оставляли большие отпечатки.

«Прости». – Упавшим голосом проговорил Сомбриэль. Его сердце билось в бешеном ритме. Целых полчаса он приходил в себя и, в дальнейшем, больше не осмеливался спорить с Предвечной мышью.

Теперь он сидел в палатке и молча ждал, пока мышь вылезет из Ущелья, наверх, в Энроттн. У самого выхода она резко оттолкнулась от скалы и выпорхнула из леса. Ее могучие крылья со свистом разрезали воздух. Набу набирала высоту. Летала она невероятно быстро. Огромное расстояние в тысячу восемьсот верст, ровно столько их составляло от Обиссома до Арентейла, она преодолела за два дня. Один лишь раз присела передохнуть в Серых горах. Они находились на границе Эмборлада и Эраниона и представляли собой небольшую горную гряду.

Поздним вечером второго дня полета, Набу приземлилась у подножия Иннарималя в десяти верстах от города.

«Спускайся вниз, к истокам Тауриля. Оттуда до города совсем недалеко». – Сказала она Сомбриэлю и, взмахнув крыльями, улетела на северо-запад. Нантарианцу не терпелось поскорее покинуть неприветливый, ледяной Иннарималь, вечно туманный и заснеженный. Он осмотрелся по сторонам и решительно двинулся вперед.

Прибытие Предвечной мыши не осталось незамеченным. Во дворце зажглось множество огней. Эльфы рассматривали ее в подзорные трубы. Но, так как уже было очень темно, они не увидели маленькую, черную фигурку, спустившуюся с гор и затаившуюся у Северной стены.