Обойдя весь дом, я поднялся на второй этаж, в покои отца, Агата шла за мной, но видя мой мрачный настрой, не решалась задавать вопросов, которые читались на её лице. В покоях, я вытянул со стены гранитную плиту, за которой находился, небольшой мешочек с золотыми монетами, заначка моего отца, которую он бы вряд ли оставил, решив переехать в другой дом. Слишком много вопросов возникало в моей голове, и мне нужны были ответы, я развернулся и позвав с собой Агату, отправился к выходу.

– Куда мы идём? – спросила она.

– Навестим старого друга – Лаконично ответил я, не вдаваясь в пояснения.

Филипп Киприот, сидел на балконе своего особняка и поглядывая на луну попивал вино из бокала, должность командира палатинской гвардии, приносила немало материальных выгод и соответственно, он себе не в чем не отказывал, не имея жены и детей, он часто пользовался услугами куртизанок, которые и в этот вечер, согревали его ложе. Нет, против семьи он ничего не имел, но считал себя все еще слишком молодым для брака, тридцатипятилетним мужчиной и сильно дорожил, своей личной свободой. Еле слышный звук шагов на крыше, заставил его очнуться от размышлений и он инстинктивно потянулся, к прислоненному в углу копью, как с крыши спрыгнул нежданный гость.

Марк! – вскрикнул Киприот при виде меня, о пресвятая дева Мария! Это ты? Но мне доложили что ты погиб, от рук варваров в Британии, или ты дух Марка? Тогда что же ты хочешь от меня?

Успокойся Киприот, я не дух и как видишь я жив. – поспешил я успокоить старого приятеля и своего бывшего командира. Опусти копье, нам нужно поговорить, сказал я, помогая в то же время Агате спуститься.

Пригласив нас внутрь и налив по бокалу вина, Киприот рассказал про те страшные события, которые произошли, в городе с моей семьей, в моё отсутствие. Примерно два месяца назад, погиб мой отец, не дойдя до нашего дома, на его теле насчитали восемь ран, но и их хватило. По официальной версии, речь шла о разбойном нападении, из за этого даже повесили некого бедолагу, который по умозаключениям Филиппа, никакого отношения к убийству не имел. Вероятнее он был убит, по приказу кого то, кто имел власть, на подобие императорской, так как, далеко не все в Риме, могут позволить себе убить сенатора и замять дело. Примерно через неделю, ночью, было совершено нападение на наш дом, выживших не было, злоумышленники не жалели не кого, даже слуг, все мои родные, кроме брата, чье тело было найдено с мечем в руке на втором этаже, были убиты во сне.

Слушая рассказ Филиппа, я, внешне из за всех сил, старался не показывать ту боль и ярость, что сжигала меня изнутри, я тогда в полной мере, еще не осознавал, всей чудовищности происходящего, как и того, что больше никогда не увижу, самых дорогих мне людей, мне попросту было трудно это принять. Вскоре, все же смог выдавить из себя вопрос, за ответ на который, я на тот момент, готов был пожертвовать всем, что у меня осталось.

– Кто?

– Не знаю, Марк – ответил мне Филипп, глубоко вздохнув. У твоего отца было много врагов, ведь он продвигал весьма не популярные, в нашем нынешнем обществе идеи, налогообложение богачей, призыв римлян в армию, возврат Британии в состав империи, это мог быть кто угодно, из достаточно влиятельных людей.

– Твоя очередь, – пристально посмотрел на меня Филипп, почему Магнеций, объявил тебя мертвым? Что случилось в Британии?

– Магнеций говоришь, нахмурился я и выдержав паузу, начал свой рассказ, рассказал о пути в Британию, битву с сектантами, захват Каринии оными, знакомство с Агатой и её отцом, покушении на меня в Галлии, упуская лишь те неестественные подробности в которые сложно поверить, не хватало чтобы Киприот счел меня спятившим.

– Вот старый черт – сплюнул Филипп, никогда не любил церковников, всегда знал, что то с ними не так, нам нужно наведаться в гости к Магнецию, устроить допрос с пристрастием!

– Не нужно влезать тебе в это дело, старый друг – ответил я, для тебя это рискованно, ты центурион палатинской гвардии, и можешь потерять всё, за нападение на кардинала, если кто тебя узнает. Другое дело я, меня официально нет в живых, к тому же, не думаю что Кардинал тот человек, который в силах оказать, какое либо серьезное сопротивление.

Еще некоторое время спорил с Филиппом, который рвался собственноручно, расправиться с церковником, но в конце концов, получилось убедить упоротого грека, в том что его присутствие, в данной ситуации, пока что не требуется. На прощание со словами: «Вот возьми, тебе пригодится» Филипп вручил мне, покрытую узором, тонкой работы, ручную баллисту, на чем мы и пожали руки, наверное где то, на краю сознания понимая, что это была, наша последняя встреча.

Дом Магнеция, в центре вечного города оказался пуст, и благодаря сведениям, полученным от Филиппа, я узнал что в собственность церковника входила вилла, не далеко от города, куда мы и отправились. Делом падре, занимался отнюдь не богоугодным, пробравшись в загородную виллу церковника, я застал оного за мужеложством с собственным слугой. Чертов содомит почуял подвох, только, когда его любовник сделался на голову ниже, или короче, кому как угоднее. Однако, впечатление на Магнеция, сие явление моей скромной персоны, произвело неизгладимое, взвизгнув как свинья и обильно обгадившись, так что казалось, от зловония передохнут даже крысы на чердаке, Магнеций, запел пуще любого соловья и выложил абсолютно всё, что знал, о планах епископа Авдикия, начиная со свитков, заканчивая убийством моей семьи. Картина, на основе его рассказа, вырисовывалась следующая:

Епископ Авдикий Киреннейский, владел в своей жизни всем, о чем мог только мечтать человек, властью, богатством, наложницами, сенаторами и какой то мере, самим императором, коего разведение куриц и павлинов, интересовало гораздо больше, чем управление огромной империей, данный нюанс, делал власть Авдикия в империи, абсолютной и неоспоримой. Что касается папы Иннокентия, он считает себя фигурой, сугубо духовной, и наверняка не подозревает, какую змею пригрел под боком. Но время шло и Епископ понимал, что настанет день и закончится и его власть и богатство, его не спасет, тогда он стал изучать способы, продлить свою жизнь, заполучить то единственное, чего ему так не хватало, а именно бессмертие, не иллюзорное, бессмертие, которое могут даровать скульпторы и летописцы, а то самое, о коем грезили сотни, одержимых властью и тщеславием до него, тогда он обратился, к тайным знаниям. Исследовав, тысячи древних гримуаров, книг по магии, ища информацию из любых мыслимых и не мыслимых источников, он наконец узнал о нем, бессмертном колдуне, живущем в Хиберии, на соседнем, от римской Британии острове. Почти десять лет, он пытался выведать, у колдуна тайну бессмертия, сначала прибегнув к дипломатии, затем обещав колдуну, несусветные богатства, когда стало понятно, что все вышеупомянутое тщетно, епископ, прибегнул, к услугам воров и лазутчиков, которых посылал, в том числе и через Гордия Вергилия, отца Агаты, чтобы в случае чего, не вызвать подозрений у колдуна в свой адрес. Помимо жажды вечной жизни, у епископа, имелся длинный список оппонентов и тех с кем его интересы не совпадали, на политической арене, в тот список помимо всех прочих, входила и моя семья. Получив весть от Гордия, что свиток содержащий в себе тайну бессмертия, так же, пару свитков, содержащих в себе магические знания и тайные практики, управления, сознанием людей, удалось выкрасть у мага, он разработал свой коварный план, в коем мне, моей семье, как и Гордию и Агате, была уготована в конечном итоге, роль трупов. Будучи совершенно уверен в том, что план сработает и я не выживу, Гордий принялся за уничтожение моей семьи. В открытую, он сделать это конечно не смог бы. Не так просто, безнаказанно убить сенатора, к тому же и дальнего родственника, самого императора, посему были наняты, девять профессиональных убийц, трое из которых должны были расправиться со мной, Гордием и Агатой, остальные шесть моей семьёй.

Заколов содомита Магнеция, как таракана, я вне себя от ярости и горечи утраты, побрел в царившую за дверями ночь, я не строил никаких планов, единственное чего я желал, это отомстить за свою семью, расправится с лжеепископом, раз и навсегда.

Застать в расплох Авдикия, оказалось сложнейшей задачей. Спрятав Агату в пещере за городом, я каждую ночь выходил в город и следил за лжеепископом. С апостольского дворца, до собственной усадьбы, по ночам, он выбирался редко и всегда со свитой из охранников, в человек двадцать, среди его свиты, так же появился субъект, в золотой маске и черном балахоне, тенью следовавший за Авдикием, насчет него у меня было плохое предчувствие, порою казалось, что на каком то непостижимом уровне, он чувствовал меня и знал что я, нахожусь поблизости. В один такой вечер, я, вероятно из за нехватки терпения, решил использовать, подаренную Филиппом, ручную баллисту, с коей к тому времени, научился неплохо стрелять. Выбрав хорошую позицию, на крыше, я, уверенный в том, что не промахнусь, так как, Авдикий, беседуя с неким церковником, отошел чуть от своих стражников, выстрелил.

Снаряд, летел точно в грудь разговаривающему и жестикулирующему епископу Авдикию, как в последний миг, когда пущенный мною снаряд, должен был, оборвать жизнь мерзавца, убившего мою семью, метнулась черная тень, Авдикий, сам от неожиданности, отшатнулся назад. Между ним и мной со стрелой в груди, не причинявшей, впрочем никакого неудобства, стоял стиг и сорвав золотую маску с лица, ухмыляясь, смотрел мне прямо в глаза.

Я не буду описывать, как уходил от преследователей, мало что запомнил, по тревоге, подняли пожалуй, всю стражу вечного города. Я бежал, перепрыгивая с крыши на крышу, в меня стреляли и иногда попадали стрелы. Наконец, когда удалось спрыгнуть вниз, за стены города, я приземлился и проломил крышу, какого то ветхого сарая, это смягчило падение, встряхнув пыль и только выйдя во двор, понял две вещи, что истыкан стрелами как ёж, так же нахожусь, во дворе чьей то виллы. Во дворе, стояли лошади, из самой виллы доносился шум праздника, со стен города в мою сторону, полетели первые дротики. Не долго думая, забрался на лошадь и поскакал галопом, в противоположную от города сторону.

Забрав Агату из укрытия, мы всю ночь мчались, вдвоем, верхом на одной лошади. Стрелы, я нашел время выдернуть, со своего тела, но как бы странно, это не было, хоть раны и были глубокими, но крови практически не было. На самом деле, то что я, от полученных ран, должен был, уже не раз погибнуть, в тот момент, заботило меня меньше всего. Я был в подавленном состоянии, ведь у меня был, один единственный шанс, свершить справедливость, отомстить за семью и наконец, спасти свою родину и он был упущен. Наконец, ближе к рассвету, мы минули Неаполь и лошадь упала без чувств, от усталости. Едва перед самим рассветом, успели укрыться в руинах, некого города, как потом выяснилось, это были руины Помпеи, древнего города, уничтоженного вулканом, чьи жители, на века остались, в тех стенах, под слоем застывшей лавы. Несколько раз, днем, слышали, как проходили мимо конные патрули, однако в сами руины не заходили.

– Та пещера, в которой мы жили, там на стенах много детских рисунков, и твое имя, Марк. – Нарушила тишину Агата, за долгое время. Девушка вообще, практически, за все наше время, прибывания в Риме, не роняла не слова, кроме коротких фраз, но по лицу было видно, много думала, анализировала и переживала.

– Да, там мы с братом, часто играли в детстве, это было, наше секретное место.– Ответил я.

– Знаешь, можешь считать меня глупой девчонкой, но я многое видела за свою жизнь, и многое успела понять. Нет ничего хуже апатии, и я вижу, что ты близок к ней, пока живешь, борись, и я уверена ты победишь, может не сейчас, через год или сотню лет, но я верю в тебя Марк, поверила тогда в Каринии, верю и сейчас, я не сломалась и ты не дай себя сломать, я уверена, у тебя еще все получится!

Я как-то по новому посмотрел на нее.

– Тебе бы армии в бой поднимать, с таким красноречием.

– Это все от папы, в наследство досталось – Хмыкнула в ответ Агата, слегка улыбнувшись.