Когда мы подошли к лагерю сектантов, один из двоих часовых, уже полусидя, храпел громче всего лагеря, что во многом облегчило нашу задачу. Второй бдел, периодически протирая глаза. С помощью кустов у меня получилось подкрасться к нему почти за спину, и подать знак Агате, подняв руку. В тот же момент, арбалетный болт пробил череп лиходея и я подхватил падающее тело, чтобы не вызвать лишнего шума. Теперь дело оставалось за малым, бесшумно вырезать спящих негодяев. В теории я знал как это делать, друзья геркулиане поделились опытом, на практике же, всё оказалось гораздо сложнее в первую очередь в моральном плане. Одно дело когда убиваешь в бою противника, совсем другое, когда спящего. Впрочем последнего из сектантов, я решил не убивать, пока. Прикрыв рот ладонью, приставив лезвие меча к горлу, в ужасе вытаращившегося на меня сектанта, я сказал:

– Убираю руку, будешь кричать, режу на месте!

– Н – не у – убивайте, п – пожалуйста! – пролепетал до смерти напуганный сектант.

– На переправе есть кто из ваших, или все здесь, стиги есть поблизости?

– Е – есть, трое на причале, в засаде, один из них бессмертный – ответил раб Аллага.

– Значит так, идём к берегу, зовешь своих друзей по очереди, сначала тех, что люди, под каким предлогом, думай сам, хочешь жить, придумаешь!

Обильно потея и порча воздух, лысый, не высокий сектант с кривыми ногами, подгоняемый окровавленным видом меня и моего меча, покорно побрел в сторону берега.

– Гай! Поди сюда, дело к тебе есть! – крикнул он визгливым голосом.

– Че надо? Не видишь я в засаде? Послышался ответ.

– Я золотую монету нашел, ту что ты на прошлой неделя потерял!

Сквернословя про себя, Гай потопал за монетой, но пал от моей руки так и не дойдя до цели. Спрятав труп, я подал знак, чтобы лысый окликнул следующего засадника. Но тут послышался, хриплый голос, предположительно кровопийцы:

– Не ходи! Что то тут не так! Я чую кровь! Много крови!

Затем с кустов впереди послышалось шевеление и треск веток через некоторое время показалось две фигуры с мечами наготове, впрочем через секунду осталась одна, так как, второй словил болт в голову от Агаты с арбалетом, засевшей за деревом поблизости и до сего момента державшей на мушке лысого поклонника Аллага.

– Тревога! – Закричал последний лиходей, и судя по сему тот самый кровопийца, и увидев меня вскрикнул:

– Умри жалкий человек! – Ринувшись в атаку размахивая длинным кельтским мечом.

Проведя сложную серию ударов, я поднырнул под размах его меча, подавшись вперед, рубанул в низ, тем самым лишив противника левой ноги и оказавшись за спиной, снес голову потерявшему равновесие и заваливающемуся в бок кровопийце.

До самого рассвета, лысый служитель Секты Аллага, хоронил своих приятелей, когда дело было сделано, я отпустил, сошедшего с ума, хихикающего про себя бандита, предупредив чтобы на глаза больше не попадался. Так как пещер или укрытий поблизости не было, Агату пришлось обернуть в походный плащ и закопать, обезопасив от лучей дневного света. Сам же я помылся, поменял одежду, на купленную ранее в Новиомагне и сидя на берегу, ждал судна из Гесориакума.

Дождавшись лодочника, я вручил ему золотую монету, коих у меня оставалось, уже не так много и достав с мешочка, еще три такие же сказал:

– Приплывай ночью, получишь остальные, дело государственной важности!

Следующей ночью, мы с Агатой были уже в Гесориакуме. Остановиться на день, перед окончательным путешествием в Рим, решили в том же самом постоялом дворе, где я провел пару суток, перед своей миссией в Британнии. Хоть путь до Рима еще был долог, но мы находились на территории, подконтрольной Римской империи и я позволил себе в полной мере расслабиться. Когда мы, поздно, следующим вечером собрались уходить, во дворе нас ждали три человека, в монашеских рясах, под которыми виднелись кольчуги. Все трое носили мечи в поясных ножнах.

– Тит Флавий Марк? – Спросил один из них, высокий человек с воинской выправкой.

– Да это я – ответил я

– Меня зовут Амплий, мы от епископа Авдикия, чтобы сопроводить вас в Рим, Свитки у вас?

– Свитки у меня. – Ответил я и продолжил: Должен отдать их епископу лично.

– Отличная работа – похвалил Амплий и посмотрел на Агату вопросительно.

– Агата, дочь Гордия Вергилия – представил её я. Сам Вергилий к сожалению погиб.

– Понимаю, Британия ныне не самое безопасное место – подытожил Амплий и продолжил:

– Следуйте за нами, кони ждут за городом.

Мы вышли за город, беседуя с Амплием и его людьми, теперь понимаю что он наверняка считался профессионалом в своем деле, так как я даже не придал значения тому что все трое наших спутников отстали и переместились за наши с Агатой спины, пока не было слишком поздно. В один момент я просто заметил что из моей груди торчит острие меча, хорошо сообразил и интуитивно, быстро наклонился вперед, в тот же момент над моей головой просвистел второй меч, который должен был обезглавить меня. Упав на землю, попутно доставая меч я рубанул наотмашь, лишив Амплия обоих ног. Увидев что с моей груди хлещет густая темная кровь, я понял что жить осталось мне совсем не долго. На долю мгновения, встретился взглядом с Агатой, которая смотрела на меня, округлившимися от испуга глазами, в тоже время её, за горло хватает чья то рука. Мир превратился на в чреду мгновений, и я твердо решил, что, спасти Агату – это последнее что я сделаю в этой жизни. Обливаясь кровью, быстрым выпадом я загнал меч в шею второму убийце, сам получив при этом удар мечом в живот. Стал взглядом искать третьего убийцу, но мой взгляд затуманился и руки онемели, выпуская меч на землю. Последнее, что я увидел это Агату разрывающую шею убийцы, был ли это бред умирающего разума? Не знаю.

Очнулся я, все в той же комнате, на постоялом дворе, в Гесориакуме. Не когда не забуду то как я почувствовал это впервые. Я не ощущал того, холодно в комнате или жарко, по всему телу гуляли судороги, в груди, на месте сердца, ощущался какой-то не понятный безжизненный ком. Применив немного усилия, я заставил правую руку слушаться и положил её себе на грудь, пульса не было. И тут я понял две вещи, я очень голоден и кто то гладит мою щеку. С трудом повернув голову, увидел лежащую рядом Агату, в прозрачном, шелковом платье. Если бы не моё состояние, я наверное не выдержал бы и любил её всю ночь, но сейчас, мог еле шевелиться.

– Ты потерпи, завтра будешь как новый, вот возьми, лучше выпей – Сказала Агата поднимая мою голову и поднося к губам, глиняный стакан с красной жидкостью.

– Что это? – Спросил я

– Свиная кровь, пей, прибавит тебе сил

Я жадно опустошил стакан и кончиком языка, ощупал длинные клыки у себя во рту. Потом спросил у своей спутницы:

– Агата, что со мной случилось?

– Ты истекал кровью и я, не знала сначала что делать, но потом порезала руку, и, дала тебе своей крови. Я не хотела тебя терять! – Сказала Агата, обняв и прижавшись ко мне вплотную.

– Понимаю, значит загорать мне больше не светит. Но я рад тебя видеть вновь, а думал больше не увижу. Скажи, сама донесла меня?

– Да, я же сильная. – Улыбнулась девушка. – под конец трактирщик помог, донести тебя на верх, сказала ему, что на нас напали бандиты, кровь не твоя и ты без сознания но оклемаешься. Он конечно не сразу поверил, пришлось убедить.

– Понятно. – Ответил я, создав на лице что то на подобие улыбки. И вскоре продолжил:

– Агата, солнце, подай пожалуйста свитки, посмотрим, из за чего нас, чуть не лишили жизни.

Открыв первый тубус, перед моим взором предстал, пергамент на клинописи. Клинопись я не понимал, как и языка на котором текст написан, мог лишь предположить что это хеттский или аккадский. Во втором тубусе обнаружил пергамент с египетскими иероглифами, я умел немного разговаривать на египетском но читать иероглифы так и не научился, его я тоже отложил в сторону. В третьем тубусе обнаружился текст на латыни, с подписью: «Учителю Малроту от Терция Сибеллиуса» Я принялся читать, этот неграмотным человеком написанный текст и чем больше читал, тем больше мне хотелось сжечь этот свиток.

« Так надлежит молиться Червям, ибо Они есть Владыки "Черного Пути и Запредельного Знания, приходящие в Сумерках, чтобы насытиться.

На земле, полной презренной жизни, поклоняющийся Аллагу обретет Силу, совершая таинства Книги сей и проливая кровь женщин и младенцев, внутренности их принося Божествам, бывшим прежде Начала всего, ибо пресной пищи Они не приемлют Чтобы разбудить Их, он должен действовать согласно правилам Кероша, изложенным в первых строках Черной скрижали;

Он должен быть беспощадным, склонным к разврату и желать могущества так сильно, как только возможно, и не останавливаться ни перед чем, чтобы достичь его…» Прочел я свиток вслух и многозначительно посмотрел на Агату.

– Теперь я понимаю, зачем ему так нужны эти свитки, власть и бессмертие. – Подытожила Агата

– Костер он получит, как чернокнижнику полагается, как только доберемся до Рима, эти свитки, послужат свидетельством его преступлений. – Сказал я мысли вслух, откладывая пергамент.

Тогда еще не знал что ждет меня в Риме, не ведал и о том, как силы зла набиравшие силу на севере, пустив свои щупальца в самое сердце империи. Как и о том что Рим проиграл свое главное сражение, сражение против алчности. То была длинная, спокойная, богатая на беседы ночь.

Глава VI
Terra deceptionis
Земля обмана

Безграничным было удивление трактирщика, когда, уже, следующей ночью, я спустился на своих двоих, как не в чем не бывало и приказал оседлать коней, чтобы отправиться в обратный путь.

– Господин Трибун! – воскликнул он, – Вы выглядели очень плохо на кануне, я хотел вызвать врача, но ваша жена настояла, чтобы я этого не делал, вы уверенны что в состоянии путешествовать?

– Всё в порядке, Кассий, то была не моя кровь! – Заверил я трактирщика.

Выйдя на улицу, вопросительно приподняв бровь посмотрел на Агату.

– Значит жена? – на что та, только невинно улыбнулась и пожала плечами.

Весь наш обратный путь, проходил без особых приключений, днями прятались в лесах, или в постоялых дворах от солнца, ночами охотились и двигались к заветной цели, вечному городу. Наверняка со стороны, наш ночной образ жизни, и меню из свиной крови в постоялых дворах, выглядели странными, но статус трибуна, давал свои преимущества и лишних вопросов не было. Время шло к концу лета и ночи становились длиннее. Наконец, в первых числах сентября мы прибыли в Рим.

Проходя по улицам вечного города, Агата была в восторге, озираясь по сторонам, она всю дорогу комментировала увиденное. Мраморные дворцы, триумфальные арки, сеть акведуков и наконец колизей, – всё это выглядело настолько удивительным, в глазах провинциальной девушки, что порою, нам приходилось останавливаться, чтобы она могла вдоволь налюбоваться, тем или иным памятником архитектуры.

От арки до арки, шаг за шагом, мы уверенно приближались, до моего дома, и чем ближе мы подходили, тем мрачнее я становился. Ворота нашей усадьбы, были открыты, слуг не видно, подойдя к входной двери, я шагнул внутрь, в темноту. Нащупав руками факел в гостиной, я зажег его. Дом был пуст, за исключением некоторых, сломанных предметов домашней утвари, разбросанных тут и там. Пройдя дальше, в обеденный зал, я заметил разводы крови на полу. Мысли метались, словно стрелы в моей голове и где то, на задворках разума, зарождалась тревога, тревога за самых близких мне людей, за мою семью.