Я прошёл внутрь, подошёл к толстому бронированному стеклу, разделяющего нас и запертого в светлой просторной комнате отца, облокотился лбом о холодную гладкую поверхность и ненадолго замолчал, не замечая притихшую слева от меня Лизку.

– Я разработала препарат, ненадолго снимающий симптомы его безумного состояния. – донёсся до меня голос сестры.

– Угу…

– Пока ещё всё плохо. Он действует всего два часа, и чаще чем раз в сутки я не могу его использовать…

– Понятно…

– Но на эти два часа отец становится нормальным.

– А если колоть чаще?

– Нельзя. – вздохнула Лизка. – Организм очень быстро адаптируется, приспосабливается и учится бороться с препаратом. Если колоть чаще, он вообще перестанет действовать. Долбаная регенерация!

– Ясно… – задумчиво пробормотал я и посмотрел на своего отца, подошедшего точно так же к стеклу с той стороны и сверлившему меня из-за прозрачной перегородки ненавидящим взглядом.

А он заметно посвежел, если можно так сказать. Три дня прошло с нападения на поместье, три дня я его не видел, и вот теперь…

Первый препарат Лизы вытащил его с того света, запустив регенерацию на полную, но серьёзно сорвав нашему старику крышу. Как говорила Лизка, убить человека в таком состоянии – раз плюнуть. Именно поэтому мы держали его здесь, пока сестрёнка не разработает какой-то антидот и не вернёт психику отца в норму. На тот момент это был наш единственный вариант вытащить его и не дать ему сдохнуть сраной высушенной мумией на полу своего кабинета. А второй препарат, как только что объяснила мне сестрёнка, возвращал отцу ясность разума всего на пару часов. Не густо, но хоть что-то.

И вот сейчас я смотрел в его глаза через толстое стекло и пытался понять, в каком он состоянии – в нормальном или в том самом, в котором он хладнокровно обещает спустить с меня кожу и выколоть глаза за то, что мы заперли его тут. Сраный Джекил и Хайд!

Я даже не думал, что он так сильно помолодел за эти три дня. Сейчас этот высокий и немного худощавый парень, стоящий в метре от меня, был похож на моё отражение в зеркале, а не на моего отца… Ещё и возраст примерно такой же. Лизка создало интересное… лекарство, препарат, средство – не знаю, как назвать. Если доведёт его до ума, люди смогут жить вечно. Охренеть! У нас есть технология бессмертия и вечной жизни, если я правильно всё понял из сбивчивых рассказов Лизки.

Но вместе с этим – привет перенаселение планеты, голод, грязь, нищета! Хотя, этого добра и так хватает. Но с вечной жизнью и молодостью нужно будет что-то делать – или ввести какой-то контроль рождаемости, квоту на рождение детей… Или использовать препарат только в узких кругах. И почему-то я думаю, кое-кто выберет второй вариант.

– Да уж… Сходство колоссальное. – задумчиво произнёс я.

– Угу. Яблоко от яблони! – довольно подтвердила Лизка.

– Ты чего такая довольна? Это как-то… слегка по Фрейду. Поэтому ты меня любишь, да?

– Да иди ты! – ткнула она меня своим меленьким кулачком в плечо. – Вечно ты всё опошляешь!

– Я?! Серьёзно? Ладно. – вздохнул я, смирившись с тем, что так и не смог понять, кто сейчас передо мной, Джекил или Хайд. – Он сейчас в норме или как?

– Будет через несколько минут.

Лиза коснулась коммуникатора на стене, отдала короткое распоряжение и дверь в задней части отцовской комнаты распахнулась, впустив внутрь двух здоровых мужчин с армейской выправкой. Парни ловко скрутили отца, прижали к стеклу, вкололи ему что-то в плечо, и так же молча, не произнеся ни слова, покинули комнату.

Через минуту наш родитель поднялся с пола, пригладил волосы на голове и широко улыбнулся, глядя на меня с Лизой.

– Рад видеть тебя, сын! – донёсся его голос сквозь динамик под потолком. – Елизавета! – поприветствовал он девушку лёгким кивком. – Как вы?

– Всё хорошо, пап! – слегка потупив виноватый взгляд в пол, ответила сестрёнка.

– Ты хотел меня видеть? – вместо приветствия, спросил я.

– Да, хотел. Я могу попросить телефон? Мне нужно связываться с Федором, отдавать распоряжения, мне нужно сделать пару важных звонков. Обещаю, только на два часа. Я знаю, что больше нельзя – могу чего лишнего наговорить, когда буду немного не в себе. – хмыкнул отец.

– Почему спрашиваешь у меня? – удивился я.

Отец улыбнулся и кивнул в сторону сестрёнки.

– Лиза сказала, что не будет принимать такие решения сама, и чтобы я просил разрешения у тебя. Я с ней согласен в этом. У нас сложная и не совсем стандартная ситуация… – отец тяжело вздохнул.

– Ты знаешь, кто может стоять за нападениями?

– Есть догадки, но не более. Я отдам распоряжения своим людям заняться этим вопросом вплотную. Но для этого мне снова нужен телефон, сын.

– Ольга… моя мать вернулась в город. – вместо ответа проговорил я.

– Я знаю. – отец нахмурился, но тут же морщинки на его лбу разгладились. – Передай, что я на неё не в обиде. Но и не подпускай её к себе слишком близко. Люди меняются, она уже не та наивная дурочка, которой была двадцать лет назад.

– Я знаю.

– Как тебе мой новый образ? – покрутился он вокруг себя, расставив руки в стороны. – Мы теперь с тобой словно братья, примерно одного возраста, роста, комплекции – два молодца одинаковых с лица! Я всё никак не могу привыкнуть к этому, гляжу в зеркало и не верю сам себе. – с огоньком в глазах и широкой улыбке на лице, проговорил отец. – Энергия так и прёт, хочется бежать, отжиматься, прыгать, что-то делать. Это даже не предать словами! Как хорошо снова быть молодым!

– Это проблема. – немного остудил я его энтузиазм. – Ты думал, как легализовать твой новый помолодевший вид? У людей будут вопросы и клиникой по омоложению тут не отбрешешься.

– Сука! – выругался отец. – Нет, не думал. Не успел. Я живу только третий час, осознавая себя. Это и правда проблема. Лиза?

– Я… Я не знаю. – пожала сестрёнка плечами. – Я как-то об этом тоже не думала. У меня и без этого голова пухнет!

– Тогда грим. – пожал отец плечами. – Загримируюсь или сделаем маску, это не проблема. Проблема, вернуть мне ясность разума!

– Я работаю над этим, пап.

– Хорошо. Так что насчёт моей просьбы, Алекс?

– Телефон?

– Да.

– Хорошо. На два часа после инъекции. На час-пятьдесят. – поправился я. – пусть будет небольшой запас.

– Согласен. – кивнул отец. – Спасибо, сын!

– Я распоряжусь. – тут же среагировала сестрёнка, поднеся телефон к уху и что-то тихо пробормотав в него.

– Отлично! Тогда, вроде, всё сказал… – задумчиво проговорил отец. – Ну и так, по мелочи – помогайте друг дружке, не ссорьтесь, пока меня нет, будьте осторожны…

– Пап! – нахмурилась Лизка, оторвавшись от телефона.

– Не фыркай, это всё действительно серьёзно! Я усилю охрану, и позвоню в парочку мест, где мне смогут помочь и ответить на некоторые вопросы. Фёдор пока присмотрит за нашими делами, он справится. Твой муж, Лиза, никогда меня не подводил. Я не знаю, кто у вас за старшего, разбирайтесь сами, но Феде не мешайте и не лезьте в его дела. Будем считать, что у папки вынужденный отпуск. – хмыкнул он. – Приеду из отпуска, со всем разберусь.

За спиной отца снова распахнулась дверь, в комнату вошёл один из двух мужчин, который пять минут назад колол лекарство, подошёл к отцу, протянул ему телефон, вежливо склонив голову, развернулся и так и молча вышел.

– Всё! У меня мало времени, детки. – произнёс совсем молодой пацан, глядя на которого совсем не верилось в то, что у него за плечами четверо… трое взрослых детей, три брака, огромная корпорация и куча врагов и недругов.

Отец разблокировал телефон, набрал номер, приложил трубку к уху, отвернулся от нас и неспеша побрёл в сторону своей, прикрученной к полу, металлической кровати.

– Привет, Федя… Да, всё нормально, жить буду… Слушай внимательно, что нужно сделать…

– Алекс! – Лиза дёрнула меня за рукав, и мы вышли из комнаты, оставив отца за стеклом.

– Как скоро он сможет вернуться к нормальной жизни?

– Скоро! – уверенно кивнула мне сестра и гораздо менее уверенно добавила: – Надеюсь на это. Я работаю над этим.

– А есть шанс, что ничего не выйдет? – осторожно переспросил я.

– Нет!

– Точно?

– Да не знаю я! – на секунду разозлилась Лиза и устало вздохнула. – Но я делаю всё, что в моих силах. Я сплю по три часа, Лёш! Я справлюсь с этим. Рано или поздно, но справлюсь! Пока, будем общаться с ним так – пару часов в сутки. Это неплохой вариант. И телефон ты ему разрешил – одной головной болью меньше.

– Не выпускай его на эти два часа. – на всякий случай предупредил я её. – Мало ли, может это просто хитрость или препарат перестанет действовать не вовремя. Но выпускать его пока нельзя. Не хватало, чтобы он прибил кого-то на людях. Да и показывать его нельзя без грима. Он слишком молод…

– Я знаю. – хмыкнула сестрёнка.

– Что смешного я сказал?

– Ты повторил то, что говорил отец мне вчера почти слово в слово. Он тоже сказал не выпускать его, пока я не разработаю полноценную сыворотку.

– Ясно. Ладно, поеду я. Если что – сразу звони мне. Поняла?

– Поняла, поняла… – недовольно проворчала сестрёнка.

Я прошёл сквозь распахнувшиеся передо мной створки лифта, нажал на кнопку нижнего этажа и, прежде чем двери закрылись, успел ободряюще подмигнуть сестрёнке. Всё не так уж и плохо. По крайней мере, отец жив, здоров и полон сил, а Лизка полна оптимизма и уверенности. Всё не так уж и плохо…

– Ну что так долго-то? Я думала, усну здесь, пока дождусь тебя! – проворчала Ольга, едва я сел к ней в машину.

– Я тебя не звал, ты сама напросилась подвезти меня зачем-то. – огрызнулся я на автомате.

– Ладно, ладно! – примирительно произнесла она. – Не шипи на родную мать! Куда мы сейчас?

– Серьезно? Ты будешь таскаться за мной целый день?

– Наверстываю упущенные годы общения с сыном.

– Нет, правда? Что тебе нужно от меня?

– Только помочь вам. – пожала Ольга плечами. – Не хочу, чтобы вы сдохли раньше времени.

– Ты что-то знаешь?

– Ходят слухи… – она тяжело вздохнула и посмотрела в лобовой стекло перед собой. – Работой твоей сестры заинтересовались за границей…

– Допросить бы тебя с пристрастием… – вздохнул я. – Ты ведь явно недоговариваешь…

– О! С пристрастием я люблю! – тут же оживилась она и игриво посмотрела на меня.

– Вот и Лизка об этом же – говорит, что тебя так просто не допросить. Но можно ведь по старинке, – задумчиво пробормотал я, – сломать пару пальцев, подержать в подвале без сна и отдыха несколько дней…

– Боюсь, наши отношения после этого испортятся, Алекс. – притворно вздохнула моя блудная матушка, наклонилась ко мне, потрепала за щёку, как неразумное малое дитя, и вернула свою руку обратно на руль. – Я очень плохой враг, Алекс. Учитывай это на будущее!

– Только это меня и останавливает. Я не знаю о тебе ничего…

– Так куда мы едем? – бодро поинтересовалась Ольга, словно и не слышала моих угроз.

Куда… Хороший вопрос. Дел, на самом деле, невпроворот. Но нужно съездить на работу, а то там без меня всё развалится. Как не вовремя-то всё это навалилось…

– Не знаю куда ты, а я к себе на завод.

– Сдался он тебе. – недовольно проворчала моя блудная родственница. – Продай его уже!

– Продам. Может быть. Но не сегодня.

– Так мы на завод? —на всякий случай уточнила она ещё раз, заводя двигатель своего авто.

– Я! А ты… Прогуляйся по магазинам или сходи в салон красоты.

– Грубиян! – фыркнула Ольга.

– Каким вырастила. – мстительно заметил я. – Хотя, погоди. Ты же и не растила…

– Фи! Как же грубо! Высажу тебя подальше, пройдешься ножками, подумаешь над своим поведением! – она утопила педаль в пол, взвизгнула шинами, подрезала несколько машин на дороге и помчалась на красный сигнал светофора.