– Не забивай свою светлую головушку, – Анна поправила мои волосы и снова улыбнулась. – У тебя и своих обязанностей хватает, так что давай сосредоточимся на этом?

Я закусила щеку изнутри, чтобы не возразить.

– Ты про замужество?

– Про что же еще, дорогая. Твоя прямая обязанность всегда заключалась в удачном замужестве, я надеялась, что ты это понимаешь.

Я неопределенно кивнула и пожала плечами, утвердительного ответа у меня все равно не было.

– Мы планировали с твоим отцом этот брак давно, только не знали, кто будет кандидатом. Зря, конечно, мы поручили твое воспитание Жене, она вырастила в тебе строптивость. Но других вариантов у нас не было.

Мне не понравилось, как это прозвучало, но интерес пересилил.

– На ком решили остановиться?

– Ты его не знаешь.

– Не удивительно, я только с Эдичкой успела познакомиться.

– Нет-нет, – мама рассмеялась. – Мира, мы и сами его еще ни разу не видели. Это новый глава объединенных кланов севера.

Я тут же вспомнила журнал, который листала Женя в самолете. Последние десятилетия никто не совершал подобного. Кланы удерживали свои территории, а главы держались за места, передавая их кровным наследникам.

– Это же какой-то дикарь, – удивленно прошептала я. – Мам, вы хотите сослать меня к волку, который убил неизвестно сколько сородичей ради власти?

– Не акцентируй внимание на плохом.

– А на чем еще? – я вскочила с постели и принялась расхаживать взад-вперед.

Мысли начали метаться в хаотичном порядке, и я не могла подобрать слов, чтобы воззвать к голосу разума родных. Хотелось просто закричать и потребовать не заставлять меня делать то, что я не хочу.

– Прекрати! – строгий голос пригвоздил меня к месту.

Голубые глаза Анны вспыхнули в темноте, она поднялась и показалась мне еще выше, чем была раньше.

– Мира, мы думаем исключительно о твоем благе. Тот волк – идеальная партия. Он силен и способен с меньшим числом союзников выиграть не одну битву. Я не назову и двух таких же глав кланов, которые ближе всего тебе по возрасту и готовы взять в жены девушку смешанных кровей.

Последними словами она будто дала мне пощечину. Но я вовсе не была виновата в том, какой родилась. Не человек и не волк, которой нигде не было места, в том числе в родительском доме.

– То есть он согласился, даже не увидев меня ни разу?

Оставалось только гадать, сколько родители выложили в виде приданого.

– Пока еще не совсем, – уклончиво ответила Анна. – Он прислал своего представителя. Обаятельный молодой оборотень и очень воспитанный, так что я не думаю, что тебя ждет какое-то чудовище. В самом деле, Мира. Забудь свои городские замашки и делай, что тебе говорят. Мы не сможем защищать тебя всегда.

– Так это была защита все эти годы?

– Да, и если ты не понимаешь, то я очень разочарована. Ты не помнишь, почему мы тебя отослали. Не все крупные семьи были согласны с тем, что мы сделали. Мы надеялись, что союз и дитя объединит два вида, и это сработало, но не так, как мы хотели. Их объединила ненависть. Они смогли работать бок и бок в любой сфере с течением времени, даже при дворе отношения стали лучше. Но по отношению к тебе всегда по какой-то причине были настроены враждебно.

Ничего нового она мне не сообщила. Я обхватила озябшие плечи руками. Здесь будто с каждой минутой становилось только холоднее.

– А если он откажется? Тот волк.

Мама нахмурилась, из-за чего между ее бровей пролегла глубокая морщина.

– Не откажется, дорогая. У него просто не будет иного выбора.

“Как и у меня”, – захотелось добавить, но я посчитала за благо промолчать.

Стало окончательно ясно, что от меня ждут лишь исполнения своей роли. А то, как тетя быстро встала на сторону родителей, не оставляло мне какой-либо поддержки.

После того, как мама ушла, я честно пыталась свыкнуться с мыслью о том, что мне следует подчиниться.

Но если я сама не могла изменить решение родителей, то устроить так, чтобы потенциальный муж расторг помолвку, мне могло быть по силам.

Глава 9

– Что, если они захотят заключить какой-то договор?

– Удивлюсь, если не захотят, – я глянул на часы.

Оставалось пятнадцать минут, и Ромка начал дергаться. Оснований опасаться чего-то у нас не было, но то, как мое доверенное лицо было решено “мариновать”, я отметил.

За все время, что мы здесь провели, в дом прибыло от силы еще пара машин, однако, никакого шума или хотя бы разговоров, как-то намекающих на присутствие в доме оборотней или людей, не было слышно.

– Они просто в своей пафосной манере тебе что-то предложат, так что не ссы. Сам ничего не подписывай, просто выслушай и потом перескажешь мне.

– Ну и хрень, – проворчал младший, одергивая на себе светлую рубашку. – Шмотки неудобные, да еще и якшаться с этими придурками.

– Потерпишь, – я взъерошил светлую шевелюру Ромки и проехался кулаком по скуле. – Что-то я не припомню, чтобы ты был таким изнеженным.

Ромка глянул исподлобья, приглаживая прическу, которую я ему испортил.

– Да я ж не в том смысле, – проворчал он. – Просто ощущение, что нам здесь не место. Тут слишком холодно, все такие высокомерные, что аж смотреть противно. Я бы лучше дома валялся с какой-нибудь горячей волчицей, а не с удавкой на шее ходил.

Вопреки словам Ромка ловко завязал галстук.

Конечно, я был с ним согласен, просто не озвучивал все свои мысли. Какой был бы из меня главарь, если бы я ходил и жаловался на судьбу, несправедливость, даже на то, что девки мне не дают.

– Что, не нашел, кого пощупать? – хмыкнул я, понимая основную причину недовольства Ромки. Вряд ли он сам слишком углублялся в мотивы поведения Одинцовых и их планы. Да ему и не нужно было.

– Нет.

– Просто ты еще неопытный и не умеешь с женщинами обращаться, – я скрестил руки на груди. – Не все они прыгают в койку, когда поманишь.

Указать на то, что братишка младше, было моей святой обязанностью.

В дверь постучали, и Ромка не успел ответить. Только усмехнулся, поняв, что я его специально поддел.

– Я пошел, – он провел ладонью по галстуку и вышел в коридор.

Пару секунд было слышно удаляющиеся шаги, а затем снова наступила тишина.

Возвращаться на выделенную мне койку по соседству с еще одним слугой или оставаться в комнате и тупо лежать я не собирался.

Меня магнитом тянуло на улицу. Хотелось выйти, обратиться и размять мышцы, пробежавшись по территории. Но так вести себя на этой земле было запрещено во избежание конфликтов, и чтобы не пугать людей. Как ни посмотри, все меньше поводов оставалось для того, чтобы задержаться здесь.

Я подошел к одному из больших окон, повернул ручку и аккуратно открыл, впустив холодный ночной воздух внутрь. Внутренний волк довольно оскалился. Перебраться из окна на улицу оказалось делом одной секунды. Я бесшумно приземлился на расчищенную от снега дорожку и тут же прижался спиной к стене. Совсем неподалеку слышались голоса. Сторожевые обходили особняк по периметру и действовать нужно было быстро.

Старая кладка кирпича и близкое расположение водосточной трубы позволили легко взобраться на этаж выше.

Я оказался на узкой открытой террасе с пустыми каменными вазами. Должно быть, их использовались для цветов в другое время года.

– Правда говорят, что ее собираются показывать как уродицу на ярмарке?

Я прислонился к стене, оказавшись в тени между окнами, и перестал дышать, прислушиваясь к голосам неспешно прогуливающихся людей. Такие охранники и сами легкая мишень, тем более, что они не смогли учуять мое присутствие.

– А я слышал, что она такая страшная и больная, что ее даже никому не покажут.

– Зачем тогда привезли?

– Кто знает. Вдруг это даже не хозяйская дочка? Говорят, настоящая давным-давно того, сгинула.

Я посмотрел вслед удаляющимся сплетникам и довольно усмехнулся. Чутье не подвело. Было в этом доме что-то интересное. Про ребенка Одинцовых не слышал разве что глухой, но и такому как-то бы да пересказали историю о рождении дитя смешанной крови.

Оборотни и люди вступали в связь время от времени, никто не оспаривал такое право, но до официального объединения и создания мира никто не производил потомства после случки. Они стали первыми, и это значительно подогрело интерес к странной семье, заключившей межвидовой брак и давшей потомство.

Заглянув в соседнее окно, я убедился, что мое предположение, будто на первом этаже комнаты хуже, не подтвердилось. Обстановка была примерно такая же, как у Ромки.

Воспользовавшись тем, что в комнате никого не было, я прошел дальше. Ничего интересного здесь оказаться не могло, да я и не собирался пробираться внутрь, создав тем самым конфликт с проживающим там оборотнем или человеком.

Я уже хотел спуститься обратно на землю, добравшись до противоположного конца террасы, когда в последнем окне заметил едва заметное движение.

Прижавшись лбом к стеклу, на подоконнике сидела блондиночка и таращилась в темноту сада перед домом с таким видом, будто он был ответом на какой-то важный вопрос.

Оперевшись плечом о стену, я завис на пару секунд, любуясь аккуратным профилем и копной светлых волос. Девчонка выглядела необычно в моих глазах, было в ней что-то привлекающее, спрятанное за миловидной внешностью. Но мне не удавалось понять, что именно.

Слишком хрупкое для оборотней телосложение не оставляло сомнений, что это чья-то человеческая девчонка. Однако отвращения я не испытывал, только интерес, и странное желание зарыться пальцами в копну светлых локонов, и заглянуть в аконитовые глаза.

Бретельки белой сорочки на молочной коже завладели моим вниманием, стоило скользнуть взглядом ниже.

Картины того, как можно снять эту одежду самыми разными способами, пронеслись перед мысленным взором одна за другой, горяча кровь.

Мне следовало вернуться в покои, но вместо это я кашлянул пару раз для приличия, хоть она и ожидаемо не услышала. Возможно, девчонка думала о чем-то важном для себя, но я не испытывал угрызений совести за то, что собирался сделать.

Глава 10

Придумать достаточно вескую причину, как убедить какого-то дикаря, что нам не стоит заключать брак, мне так и не удалось. Разговоры, просьбы, даже мольбы вряд ли могли бы его убедить. Конечно, в голову лезли и мерзкие мысли о том, чтобы сделать себя непригодной для брака. Просто переспать с кем-то, но у меня от этой идеи мурашки бежали по телу.

Оставалось только надеяться, что утром картина как-то прояснится и я смогу узнать больше о волке, под которого меня попросту собрались подложить.

Уже сейчас я начала к нему испытывать далеко не самые приятные чувства. О своих родных старалась и вовсе не думать, чтобы не злиться попусту.

Вместо того, чтобы крушить комнату, разрывать в ярости подушки и разбрасывать все вокруг себя, я оставила включенным ночник на прикроватной тумбочке, тихо взобралась на подоконник, и прислонившись лбом к стеклу, на секунду прикрыла глаза.

От него исходил холод, пробегающий по телу колючими волнами и отвлекающий от происходящего.

Стук прокатился вибрацией по коже так неожиданно, что я вскрикнула и свалилась на пол.

– Больно, – потерла ушибленную задницу и решилась посмотреть в окно.

Снаружи на меня смотрела пара подсвеченных синих глаз, и первый момент паники быстро сменился радостью. Я действительно обрадовалась, снова увидев того мужчину, с которым уже дважды сталкивалась. Меня даже не смутила регулярность, с которой это происходило. Мы притягивались друг к другу будто два магнита.

От этого сравнения мои щеки залило такой яркой краской, что вряд ли это осталось без внимания. Я не собиралась представлять, как прижимаюсь к нему, но фантазию было уже не остановить.