– Счет от товарищества лодочной станции, –  отвечает Санна, затем набирает номер и представляется тому, кто ответил на звонок. –  Так я и думала, –  произносит она, завершив разговор. –  Товарищество за небольшую плату оказывает владельцам домиков мелкие услуги…

– Типа подмести дорожку перед их приездом, –  подхватывает Эйр.

– Вот именно. Франк звонил им неделю назад сказать, что они с Мари-Луиз прибудут сегодня в районе обеда. У них годовщина свадьбы, и они хотели отпраздновать ее здесь. Он попросил испечь шафранный пирог ^[8] и оставить духовку чуть теплой до их приезда, чтобы пирог не остыл.

– Может, он это все специально спланировал, чтобы никто не догадался, что он собирается ее убить. Прямо в день свадьбы, –  предполагает Йон.

– Давайте осмотрим все вокруг дома, прежде чем возвращаться, –  произносит Санна.

Ощущение, что они упускают что-то важное, буквально висит в воздухе.

Йон открывает единственный в комнате шкаф и достает оттуда кресло-каталку. Он раскладывает его с громким щелчком. Кресло довольно компактное, с узенькими колесами, и сверхманевренное благодаря изготовленным на заказ пружинам.

– Специально, наверное, заказывали для этой каморки, –  произносит он. –  Вот скажи мне, если у тебя целый дворец в Сёдра Виллурна, зачем так напрягаться, чтобы залезть в эту тесную холодную кроличью нору?

– Ради любимой, –  отвечает Эйр. Она присела на корточки рядом с одной из кроватей, сдвинув в сторону покрывало, и вытащила из-под нее обувную картонку, набитую бумагами и фотографиями.

– Ее отец построил эту хижину лет сто назад, –  говорит она, не отрываясь от чтения замусоленной поздравительной открытки. –  Потом семья лишилась ее, и она перешла кому-то другому, пока Франк не выкупил домик несколько лет тому назад. Он подарил его Мари-Луиз на ее семидесятилетие.

Она показывает старую фотокарточку, на которой запечатлен мужчина с грязной лопатой в руках. У его ног на земле лежит розовый куст, а на заднем плане видна хижина.

– Это, наверное, ее отец, –  произносит она. –  Франк Рооз купил это место для нее. Может, потому, что она хотела вернуться к детским воспоминаниям. По мне, вряд ли кто-то будет делать такое для человека, которого собирается убить.

Санна вновь вспоминает грязные сапоги в доме Роозов. Она выглядывает в одно из окошек хижины. Снаружи она различает пару пригнувшихся к земле сосен, в остальном растительность здесь очень скудная. Трава пробивается сквозь мох маленькими островками. Тут и там торчат кустики колючника. Немного в отдалении виднеется какое-то чужеродное вкрапление в местный ландшафт, похожее на кусок возделанного сада. Почва там черная, совсем недавно ее перекапывали. Там, на фоне грязной земли, выделяются высаженные рядами розовые кусты. Они завернуты в шерсть и сетку, но кое-где ветер истрепал защитную оболочку и содрал ее с колючих стеблей. Один куст почти выдрало из земли с корнем и того и гляди окончательно сдует.

Рядом с кустами она замечает сложенные стопкой доски и цементные основания. Наверное, именно здесь должен был быть установлен забор, которым Мари-Луиз и Франк хотели отгородиться от моря и ветра. Ее переполняет странное ощущение бессилия, а потом охватывает паника.

– Что теперь будем делать? –  интересуется Йон.

Они стоят в нерешительности. Санна пытается взять мысли под контроль, но не может перестать думать о том, что Франк Рооз, вполне вероятно, лежит сейчас где-то и истекает кровью.

5.

Полицейское управление представляет собой неприметное серо-коричневое здание в два этажа высотой. Через большие двустворчатые стеклянные двери посетитель попадает в светлый холл с информационным табло во всю стену, под которым установлен телефон для внутренних вызовов. Справа от него длинный стеклянный коридор. Он проходит через внутренний двор и ведет к камерам предварительного заключения.

Санна и Эйр минуют еще одни стеклянные двери, открыть которые можно только при помощи магнитной карточки с кодовым ключом, а потом заходят в лифт. Дежурный поднимает на них взгляд без особого интереса, когда двери лифта открываются этажом выше. Уши у парня проколоты, на нем гарнитура, и он бормочет в свою гарнитуру что-то про Трента Резнора из Nine Inch Nails и фоновую музыку к какой-то игре.

– Нам нужно выделить комнату для опергруппы. Расследование по делу об убийстве Мари-Луиз Рооз, –  поясняет Санна.

– Большой зал, –  коротко отвечает парень. –  Бернард уже начал там все расставлять.

Его шею обвивает вытатуированный линдворм ^[9] с коронообразной гривой и торчащими клыками.

– Пошли, –  командует Санна и легонько толкает Эйр локтем в бок.

Они проходят оупен-спейс –  целое поле рабочих столов в гигантском квадратном зале с бежевыми стенами. Огромные окна зала выходят на городскую стену и море. В самом углу находится отгороженный кабинет начальника полиции Эрнста Экена Эрикссона. За пределами кабинета ровными рядами стоят рабочие столы. На этом порядок заканчивается. В остальном здесь царит откровенный бардак. Большинство столов завалено бумагами. А еще ручками, степлерами, бланками и папками, неизменно черного или коричневого цветов, вперемешку с разномастными кофейными чашками.

В комнате отдыха Санна наливает себе кофе.

– Тебе налить?

Эйр отрицательно мотает головой и пьет воду прямо из крана. Утерев губы рукой, лезет в холодильник посмотреть, чем там можно поживиться. Несколько контейнеров с ланчами и банок колы. Кто-то запихнул поглубже на полку кулек булочек с корицей. Она замечает начатую упаковку с нарезанной салями и приканчивает ее, сунув все ломтики разом себе в рот.

– Проголодалась? –  спрашивает Санна.

Эйр закрывает дверцу.

– Нет, уже сыта, –  отвечает она, дожевывая, и широко улыбается. Дальше по коридору рядом с комнатой отдыха находится несколько комнат для допросов. Дверь в одну из них открыта нараспашку. Санна кивком предлагает Эйр последовать за ней. Комната большая и светлая. На столе лежит свежий блокнот и несколько карандашей, а на белой доске закреплены два фото, Мари-Луиз и Франка Рооз. Фотография Франка –  это увеличенный фрагмент их совместного снимка, стоявшего у супругов в гостиной. Это смуглый мужчина с блестящими волосами, тронутыми сединой. Глаза у него зеленые.

Бернард пишет на доске рядом с фото Франка слово «не найден» и подчеркивает его.

– Ну что там с летним домиком, тупик и разворот вышел? –  обернувшись, спрашивает он.

– Прежде всего, Бернард, –  отвечает Санна, присаживаясь на один из стульев, –  должна сказать, что Лейф просил меня держать его в курсе событий. Проследи, пожалуйста, чтобы это делалось должным образом. Меньше всего мне нужен недовольный прокурор в довесок к остальному.

– Да, конечно, –  отвечает Бернард, пожав плечами.

– А здесь как дела? –  спрашивает Санна. –  Давайте вместе пройдемся по всему, что знаем на этот момент.

Он кивает.

– Я начну, –  продолжает Санна. –  Из библиотеки ничего не похищено. К книгам никто не притрагивался.

– Вряд ли у нас было время это проверить, –  возражает Эйр.

– Полки за защитным стеклом и под сложной системой сигнализации, я сама видела. Охранное предприятие через пару секунд бы узнало, если бы кто-то начал что-нибудь там трогать.

– Кто-нибудь из вас связывался с Судденом и узнавал, что показали предварительные результаты экспертизы? –  спрашивает Бернард.

– Ничего, –  отвечает Санна. –  Но они с командой продолжают работу.

Бернард садится на стул, закидывает в рот сразу две жвачки и начинает шумно чавкать.

– Хорошо, –  продолжает Санна и подходит к фотографии Мари-Луиз Рооз. –  Кто-то атаковал ее с особой жестокостью. Вряд ли она застала врасплох вломившегося в дом грабителя. Кто-то хотел уничтожить ее. И наиболее вероятно, что это сделал кто-то из ее знакомых. У кого-то она вызывала настолько сильные эмоции, что они потребовали такой разрядки.

– Из дома можно выйти тремя путями, –  добавляет Эйр. –  Входная дверь на улицу была открыта, следов взлома на ней не обнаружено, в дом никто не врывался. Дверь, ведущая из гостиной на террасу за домом, была заперта, и ее никто не трогал. На двери в библиотеке, через которую, как мы думаем, преступник и покинул место преступления, тоже никаких повреждений, кроме того, ее можно открыть только изнутри. Так что в дом преступник вошел через парадную дверь.

Санна кивает.

– Что подкрепляет теорию о знакомом жертвы, которого она сама впустила в дом. Крупная ссора, которая привела к насилию.

– Ну не знаю, меня вы не очень-то убедили… –  откликается Бернард, – что это кто-то из ее знакомых…

Он продолжает со вздохом:

– Обход соседей ничего не дал. Все говорят одно и то же. Что чета Роозов ни с кем не общалась. Во всяком случае, общение было довольно поверхностным. Если отбросить обязательные коктейльные вечеринки и церемонии, связанные с ее благотворительной деятельностью, они держались в стороне от всех. В доме не нашлось ни одного компьютера, а на почту в телефоне Мари-Луиз, похоже, получала одну рекламу и счета за покупки. Мы запросили детализацию звонков, но ничего не обнаружили, в большинстве случаев они перезванивались с мужем.

– А телефон Франка? Его местоположение? Тоже ничего? –  спрашивает Санна. Бернард отрицательно мотает головой.

– Компьютера не было? Если брать в расчет ее бизнес и счета, все их финансы, это как-то странно, разве нет?

– Я тоже об этом подумал, –  соглашается Бернард. –  Но у них адвокаты, аудиторы и управляющий на материке, эти люди и вели большую часть их дел. Может, в таком случае компьютер и не нужен?

– Что нам о них известно? –  спрашивает Санна. – О тех, кто на них работает?

– Мы пообщались с адвокатской конторой и с банком, где работает их управляющий, там ничего подозрительного. С аудиторами то же самое. Указанное ими время последнего общения с супругами Рооз совпадает с детализацией звонков Мари-Луиз, все они готовы открыть доступ к любой необходимой информации. Так что у нас нет причин считать, что они что-то скрывают. Нам предоставят доступ ко всем счетам Роозов и готовы в любое время ответить на все наши вопросы.

– Хорошо, –  говорит Санна. –  Когда получим доступ к их счетам, нужно сразу начать расследование по активам, все проанализировать и проследить денежные потоки.

Эйр и Бернард одновременно отводят глаза. Санна продолжает со вздохом:

– В доме не было ничего особенно необычного, кроме конверта в прихожей. В нем лежало несколько тысяч крон. Я попросила Суддена изучить его. Да еще этот стикер, который я нашла под конвертом… Нам нужно проверить всех в ее телефоне, кто записан на букву «В».

– Я уже посмотрел. У нее в мобильном нет никого, чье имя начиналось бы на «В», –  отвечает Бернард.

– Тогда надо проверить соседей…

– И соседей с такими инициалами нет, –  перебивает он ее.

Эйр приподнимает одну бровь и насмешливо смотрит на Бернарда.

– Блин, если бы я была не в курсе, я бы решила, что вы уже пожалели, что уходите на пенсию, и очень хотите остаться.

– Да ни за что, –  отвечает Бернард.

– Ладно. Мы знаем что-нибудь про условия ее страховки или мне это выяснить? –  предлагает Эйр.

– Мы выяснили. В случае ее смерти все получает муж, –  отвечает Бернард.

– О нем есть какие-то новости? –  интересуется Санна.

Бернард мотает головой.

– Ничего, ни одной зацепки. Он не пользовался ни телефоном, ни банковской карточкой со вчерашнего дня. Я созвонился с аэродромом и портом, но это ничего не дало. Так что варианта два: или лежит где-нибудь в канаве, или его увезли куда подальше, потому что он видел лишнее. Это гораздо вероятнее версии о том, что он убийца.

Санна отпивает кофе.

– Я попросила Йона созвониться с местным поисковым отрядом, от них что-то есть?

– Они соберутся через пару часов с собаками.

– Хорошо.