– Ей стоило бы спуститься с Холма, чтобы гоняться за тобой.

Белинда шутила, но так устала и так беспокоилась, что мысль прозвучала серьезно.

Я держал рот на замке, ведь на самом деле ее это не интересовало.

Взяв Морли за руку, она спросила его:

– Где, к дьяволу, ты был все эти десять дней?

– Десять дней? – оторопел я. – Есть что-то, чем ты со мной не поделилась? Предыстория изменилась, когда мы двинулись дальше?

– О чем ты?

Я мысленно вернулся назад. И решил, что я тупица. Раньше она сказала лишь, что Морли пролежал тут три дня, до того как меня привезли.

– Не знаю. У меня проблемы с приведением разума в бойцовское состояние. Ты правда ждала три дня, прежде чем явиться ко мне?

– Я была выбита из колеи. Ты лучше всех понимаешь, что, когда мы в смятении, мы совершаем глупости.

– Он мог умереть.

– Но не умер. И я все-таки выкроила время для тебя и для Детей Света.

– Прости, что огрызнулся.

– Поделом мне.

Она смотрела на Морли такими же глазами с поволокой, какими при мне на него смотрели тысячи других женщин.

Следуя интуиции, я спросил:

– Белинда?

– Мм?

– До моего появления здесь происходило что-нибудь странное?

Иногда мисс Контагью читает мысли.

– Думаешь, они подозревали, что он жив, но не знали, где искать? Поэтому наблюдали за тобой? Они совершили набег на твое обиталище, чтобы заставить тебя шевелиться… Нет. Это не вяжется между собой.

– Они наблюдали за тобой, пока ты не связалась со мной. Потом наблюдали за мной. Именно так поступил бы я сам. Почему они такие отчаянные? Где произошло нападение? И что говорят люди, которые нашли Морли?

– Я пока не знаю, где это случилось. Но собиралась пойти и взглянуть на то место. Морли нашли умирающим. Вот и все. Было ясно, что вещи ему больше не нужны, поэтому и начали выворачивать его карманы.

– И нашли нечто, связывавшее его с тобой, после чего поступили правильно.

– Они сделали то, что, по их мнению, могло набить их карманы.

– Они ошиблись?

– Нет. Это просто хорошие взаимоотношения с публикой. Иногда прикармливаешь зверя.

– Ты получила обратно его вещи?

– Получила. Думала, возможно, на него напали из-за чего-то, что он нес. Но у него ничего не было. Однако его могли обчистить прямо там.

– А нападавшие выжили? Никто не сотворит с Морли такое, не получив сдачи.

– На месте, которое я собираюсь проверить, осталась кровь и другие признаки жестокого боя. Но никаких трупов. Мои люди нашли две деревянные пуговицы, обрывок серой шерстяной ткани и сломанную деревянную маску с литыми стеклянными щитками глазных щелей. Странно, да? Я надеялась, Пулар Синдж сможет что-нибудь со всем этим сделать. Она сказала, что слишком поздно. След давно исчез.

– Морли отсутствует десять дней?

– Да. Еще раз.

– Он ничего не рассказывал Саржу или Рохле или еще кому-нибудь из своих балбесов?

– Нет. Я отправилась туда даже раньше, чем выяснилось, что в нем проделали столько дыр. Мы об этом с тобой говорили.

– Мне приходится спрашивать снова и снова. У тебя был свидетель.

– Свидетель, которого больше никто не может найти.

– Упрятанный подальше для сохранности.

В реке, с большими камнями вместо башмаков.

– Я думаю так же, – сказала Белинда. – Не на основании улик, просто интуиция.

– У него, часом, не изумительная фигура в обтягивающей черной коже?

– У него – нет. Рано или поздно мы его найдем.

Непременно найдем.

– Не могу представить, чтобы Морли шлялся где-то так долго. Одну ночь еще куда ни шло. Но он практичный парень с собственным бизнесом, – сказал я.

– Ты не выдаешь оригинальные мысли.

– Даже не пытаюсь. Просто размышляю вслух. Но вот вопрос личной заинтересованности. Насколько тесно ты сотрудничаешь с директором?

– Мы притворяемся, что не замечаем, как другой разнюхивает здесь и там. На связи между нашими подчиненными будут смотреть сквозь пальцы.

– В последний раз, когда наши пути пересекались, Шустер сколачивал отряды специалистов. Одна такая команда должна была заниматься колдовской судебной экспертизой.

– Они называются спецами, – пояснила Белинда. – Уже есть с десяток таких отрядов, и должно стать еще больше.

– Если группа колдовских судебных экспертов готова, может, ты убедишь Шустера проверить то место, когда сама отправишься туда?

– Предложу ему. Но красным фуражкам глубоко плевать на Морли.

Я посмотрел на Дотса. Какими секретами мы будем вознаграждены, как только он сможет сидеть и говорить? Он выглядел более расслабленным. Капли в воде, должно быть, действовали.

– Есть один очевидный ответ, почему Морли отсутствовал десять дней.

– Он был пленником, – решила Белинда.

– Это подходит к тому, что мы знаем. И может объяснить, почему кто-то пытался убить его: если предположить, что он сбежал.

– Нет никаких признаков того, что его держали связанным или закованным.

Я поднял руку Морли и посмотрел на его запястье. Конечно, ничего.

– Это означает – его не держали в цепях.

Белинда встала у окна, наблюдая за улицей, но, скорее всего, ничего не замечая.

– Я подумываю, не изменить ли решение.

– Насчет чего?

– Насчет того, чтобы перевезти Морли ко мне.

– В самом деле? – осторожно спросил я.

– Думаю, за двумя зайцами погонишься… Где-то еще не будет безопасней. И твой партнер мог бы выяснить то, что нам нужно знать.

Белинда из тех, кто постоянно заставляет тебя вздрагивать.

– Есть одна проблема, – признался я. – Старые Кости в данный момент мертв для мира.

– Ты всегда так говоришь.

– Сейчас это правда. Да и почти всегда.

– Но ты же здесь. Единственный, кто способен вытряхнуть реликта из его снов.

В самой малой степени и это было правдой.

На пороге появились Краш и Ди-Ди.

23

У Белинды, как у госпожи империи, охватывающей подбрюшье Танфера, нанимательницы тысячи с лишним человек, имелись обязанности за пределами «Огня и льда». И ей следовало заняться расследованием. Однако она продолжала сидеть на жестком складном стуле, пристально глядя на Морли и что-то бормоча. Стул был гениальным изобретением Кипа Проуза и продукцией смекалистой Объединенной производственной компании.

Мисс Ти принесла четыре таких стула. В сложенном виде они почти не занимали места. Без сомнения, стоили они целое состояние. За неделю наверняка появятся дешевые подделки, если я останусь здесь, вместо того чтобы сражаться за права интеллектуальной собственности компании.

Законы существуют, но мы должны сами претворять их в жизнь.

– Белинда?

Она не ответила.

– Эй, девушка. Слушай внимательно. Здесь работает детектив. Давай возобновим игру в вопросы и ответы.

Она обратила ко мне усталый взор.

– Давным-давно, два дня и несколько часов назад, ты рассказала мне кое-что о ситуации Морли. С тех пор произошли некоторые изменения, и все они вели в сторону меньшей точности и большей неопределенности.

– Такое может случиться, когда говоришь со свидетелями.

– Верно. У тебя был свидетель. А теперь у тебя его нет?

– Как я уже сказала, он исчез. В любом случае его история не выдерживала критики.

– Звонарь.

– По здравом размышлении я полагаю, что он разнюхивал след Морли. Тогда я не мыслила ясно. И не скрывала того, что Морли жив.

– Мог ли этот «свидетель» сам быть преступником?

– Не знаю.

– Сержант Берри настаивает на том, что мы имеем дело с психом. Может быть, это один из тех, кто кормится в гуще толпы возле места преступления? Некоторые даже пытаются втереться в круг жестяных свистулек, чтобы можно было ходить за ними по пятам во время расследования.

– Может быть. Бьюсь об заклад, этот субъект болен далеко не в одном отношении.

– Помнишь, какой он?

– Если бы я была художницей, нарисовала бы.

– У тебя не получается рисовать животных и людей.

– Совсем.

– Мы можем нанять художника.

– Сомневаюсь… Проклятье! Я не сильна в описаниях.

– Мы могли бы попросить Покойника поймать мысленную картинку и передать ее умелому художнику. В Танфере есть хорошие портретисты.

Белинда бросила на меня такой свирепый взгляд, как будто собиралась испепелить одной только силой воли.

– Я так и думал, что ты слишком параноидальна, чтобы сделать это простым способом.

– Параноидальна? Я? Ах ты, деревенщина…

– Допустим, он порылся бы у тебя в голове?

Она не ответила. Мысль об этом ужаснула ее.

– Но он ведь уже делал это раньше. И ты пережила. Да и как он использует то, что найдет? Будет лишь излучать самодовольство, потому что заглянул тебе под юбку.

Белинда не готова была ответить. Ее выручило появление встревоженной мисс Ти.

– Вам лучше спуститься, мадам! – выпалила та. – Чертов проклятущий наследный принц здесь, собственной персоной.

– Похоже, я нужна, – сказала Белинда.

– Хочешь, пойду с тобой? Я знаю этого парня.

– Брехня. Ты не суешь в его круг и кончика носа, не говоря уж о том, чтобы там вращаться.

– Поставь на это – и ты проиграешь. Как-то раз он предложил мне быть его личным частным сыщиком.

Я дал ему от ворот поворот. Мне нравится самому распоряжаться собой. Что я и делал с тех пор, как сказал ему: «Извините, нет». И работа досталась не мне, а умному пройдохе Лазутчику Фельске.

Фельске наверняка выпала худшая доля. Так говорил я себе, важно шествуя по этажам Объединенной производственной компании, в надежде запугать редкого дурака, который стал бы воровать у своего нанимателя в то время, когда люди умирали с голоду, если теряли работу. Объединенная и пивоварня Вейдера в наши дни были единственными организациями, дающими рабочие места. И я крутился в обеих.

Сидя на исходе дня с королевой преступного мира и лучшим другом, который не мог продемонстрировать мне свою издевательскую ухмылку, я волей-неволей созерцал то, кем и чем я стал. И чувствовал легкое смущение.

– Ты выполняй свою работу, а я очарую Руперта, – сказала Белинда.

– Постарайся его не бить. А если придется, постарайся воздержаться от ударов.

– Остряк. Я все время тебе повторяю: я уже не та, какой была раньше.

Но она была все такой же. Просто теперь лучше маскировалась. И она собиралась предстать перед раздражающей и тщеславной личностью.

При всех своих высоких моральных принципах и решимости действовать во благо Каренты Руперт был спесивцем. Он был непоколебим, когда речь шла о его добрых делах, но ни на миг не сомневался, что королевские подданные стоят ниже его в социальном и умственном отношении. Он считал себя пастырем, поклявшимся защищать от опасности своих глупых животных.

– Тогда удачи, дражайшая, – сказал я Белинде.

24

Позже Краш принесла воду и фунт соли.

– Нам пришлось посылать за солью. Повара отказались отдать свою, – пояснила она, ступая осторожно. – Утром ты, наверное, не застанешь меня и Ди-Ди. Нам понадобится время прийти в себя. Все эти козлы из Гвардии хотят молоденьких, а платят паршивые чаевые.

Что я мог сказать? Что на любой работе сталкиваешься с козлами?

Я постарался принять сочувственный вид.

– Когда придешь в следующий раз, мне не помешало бы новое чтиво.

– Если смогу ходить. Или спустись и сам что-нибудь возьми.

Чудо из чудес – волнения сошли на нет. Как ни храбры были наши приятели, они поняли, что приходить за Морли в «Огонь и лед» себе дороже.

Ночь за ночью я сидел, ожидая, когда Морли сделает еще что-нибудь, кроме как выпьет воды и пернет. Это было все равно что нянчить новорожденного, только его подгузники приходилось менять не мне.