– Нет,  Арина, – чуть тише ответил он. – Теперь ты за всё заплатишь. И поверь… тебя не спасут ни дверь, ни замки, ни чудо. И пусть сегодня ты не одна, но так не будет продолжаться вечно, а я очень терпеливый.

На этом звонок снова оборвался, а когда отчего-то дико взбешённый Тим, выхватил у меня из рук трубку и попытался перезвонить, ему тут же сообщили, что аппарат абонента выключен.

– Что за хрень? – прошипел он, поворачиваясь ко мне, и в его глазах больше не было льда. Теперь там бушевали настоящие пожары. – Что это было, Рина? Кто это такой?

От его напора мне стало не по себе и, обхватив колени руками, я инстинктивно вжалась в диван.

– Ты в курсе? – обратился он к притихшей Гларе, когда понял, что сейчас я не в состоянии произнести ни слова. Та только кивнула и, сделав большой глоток бренди, принялась рассказывать ошарашенным парням всё, что сама знала об этой истории. И я была ей очень благодарна, потому что говорить об этом сама, точно бы не смогла.

– Почему ты не сказала нам сразу? – мягко и с какой-то заботой в голосе поинтересовался Лер.

– Думала, что это просто шутка. Думала, кто-то из жер… хм, старых знакомых просто решил пошутить. Но… на шутку это не похоже. Сами слышали.

– Да он же натуральный псих! Рина! Где ты могла такого подцепить? – снова повысил голос Тим.

– Откуда мне знать? – ответила я шёпотом, а потом снова уткнулась лицом в колени.

– Кому ты об этом говорила? – не унимался он.

– Только вам… и Гларе с Ленкой. Я не думала, что всё зайдёт так далеко, но теперь… – вздохнула, зажмурилась. Постаралась снова собраться с мыслями. Внушить себе, что всё в порядке, и бояться нечего, но… рот открылся сам, позволяя сорваться с языка следующей предательской фразе: – Теперь мне реально страшно.

– И что ты намерена делать? – всё так же спокойно спросил Лер, украдкой поглядывая на  разгневанного Тима. Честно говоря, не думала, что подобное может настолько разозлить эту «глыбу льда».

– Пока не знаю, но…  не хочу, чтобы кто-то ещё об этом узнал. Поэтому и попросила вас о помощи.

Повисла странная пауза, в которой очень чётко слышалось, как тикает секундная стрелка на больших настенных часах. И это было слишком символично, ведь сейчас, она очень красноречиво напоминала, что время бежит вперёд, а вместе с ним убегают мои призрачные шансы на счастливый исход всей этой тёмной истории.

– И чего же ты хочешь от нас? – выдал Тим, довольно спокойным и серьёзным тоном, что было, в принципе, на него не похоже. – Чем мы можем тебе помочь?

– Не знаю… – честно призналась я. – Но больше мне обратиться не к кому.

– А как же Толик? – усмехнулся блондин, а с его лица мигом исчезла вся задумчивость и озадаченность, и теперь на меня снова смотрели эти полные холода глаза. – Разве он не может помочь своей.... так сказать, протеже?

– Я не хочу, чтобы он знал. Это всё только усложнит.

– Но скажи тогда, на какую помощь ты рассчитывала, вызывая Валеру среди ночи? – не унимался Тим. – Думаешь, он добрый волшебник? Сыграет раз на магических струнах и все злодеи в тот же час падут ниц у твоих ног?

– Тим! – осадил его брюнет, который во время этого монолога старался сосредоточиться и попытаться найти выход из сложившейся ситуации. – Отстань от неё. Мы что-нибудь придумаем.

– Придумаем? Да ты глянь на неё! Она же конченная эгоистка! Ей, видите ли, страшно, и поэтому ты должен подрываться и мчаться сюда.... лишь потому, что кто-то не хочет придавать дело огласке! И ей плевать, что у тебя тоже есть дом и мелкая, которую пришлось оставить на попечении пожилой соседке! Поверь, ей всё равно!

Эту тираду я слушала с широко распахнутыми глазами, и в полном оцепенении, потому что так обо мне, причём в моём же присутствии ещё никто не отзывался. И все слова Тима больно ранили по неожиданно проснувшейся хрупкой душе, пробивая её титановый панцирь. А самым обидным было то, что он говорил правду. Ведь, звоня Леру, я совершенно не думала о том, что он может быть занят, или у него есть свои планы на вечер. Я просто нуждалась в поддержке единственного, кому почему-то доверяла.

– Прости… – тихо проговорила я, поворачиваясь к ошарашенному Кармину. – Тим прав. Я просто капризничаю, и во всём этом нет ничего страшного. И… думаю, вам стоит вернуться домой, тем более, если вас там ждут. И я очень благодарна, что ты приехал… Спасибо тебе, огромное.

– Рина, что ты говоришь? Как мы можем сейчас тебя оставить? – воскликнул парень, и в этот момент он выглядел таким растерянным, что я снова запуталась в правильности своих суждений. – Я не могу тебя бросить здесь одну.

– Да перестань ты, – я попыталась изобразить улыбку, но судя по всему, у меня не получилось. – Сейчас отправлю вас по домам, спокойно лягу спать, и всё. Я ведь большая девочка… и должна справляться со своими страхами.

Зажатый в его ладони телефон неожиданно завибрировал, что тоже показалось неимоверно громким звуком и, мельком взглянув на имя на экране, Лер быстро поднялся и вышел в коридор. Те несколько минут, пока его не было, мы молчали, и даже Глара не решалась что-либо говорить. Наверно просто долго подбирала слова, чтобы сообщить мне о своём уходе.

– Рин… – начала она мягко, и как-то виновато. – Мне тоже придётся уйти. Ты же знаешь, как трепетно мама относится к моим ночным прогулкам и ночёвкам у подруг.

Я подняла на неё усталый взгляд, и лишь легонько улыбнулась. Конечно, мне были известны все подробности её отношений с матерью, и если Глара не придёт ночью домой.... ей грозит такой скандал, что не позавидуешь. Ведь у  её родительницы на этот счёт был какой-то странный бзик, и даже несмотря на свой уже далеко не детский возраст, Глафира каждую ночь была обязана проводить в своей постели. Так сказать, под бдительным оком. И, насколько я помню, временным порогом, или, так называемой «точкой не возврата», для Глары была отметка в четыре утра. И не минутой позже… иначе – даже представить страшно. Такое уже как-то случалось, и тогда у её родительницы была настоящая жуткая истерика, которую удалось остановить только огромной дозой успокоительного. После того случая Глара ни разу не позволила себе вернуться домой позже указанного срока.

– Бросишь подругу на произвол судьбы? – поинтересовался Тим, ехидно оскалившись.

– У неё есть на то причины, – ответила я, даже не глядя на блондина. – И довольно веские. К тому же, я уже сказала, что сама прекрасно справлюсь. И даже извинилась, если ты не заметил.

Глухие шаги известили нас троих о возвращении Лера, который отчего-то выглядел сейчас ещё более виноватым, чем Глара.

– Мне нужно уехать, – сказал он, всем своим видом выражая глубокое сожаление. А затем, повернулся к Тиму и заговорил уже немного бодрее. – Олеся Игоревна звонила. Говорит, Маша спать не хочет. Капризничает. Меня требует. Но, я не могу оставить Рину одну.

Тим посмотрел на друга так, как будто тот только что отобрал у него все деньги, нажитые непосильным трудом.

– Только не говори, что хочешь попросить меня остаться здесь, – выпалил он.

– Просто, мне было бы спокойнее, если бы ты согласился.

Тим нервно сжимал кулаки, и мне показалось, что я слышу, как он от раздражения скрипит зубами. И поначалу даже хотела возмутиться и послать его куда подальше, но бдительный инстинкт самосохранения вовремя меня заткнул. Всё ж если выбирать из вариантов пустой квартиры с мыслями о маньяке и пустой квартиры с Тимом… я бы, несомненно, предпочла второй вариант. И плевать, что ещё десять минут назад утверждала обратное.

Блондин упёр в меня раздражённый взгляд, будто надеялся, что следуя своей обычной манере, я воскликну, что мне от него ничего не нужно, и я ни при каких обстоятельствах не останусь с ним наедине, но… мне было страшно, а когда мне страшно, я очень покладиста и смиренна. Так что, пусть не надеется, выгонять его не стану.

Наверно в выражении моего лица промелькнуло что-то такое, что заставило Тимура задуматься, а может у него просто проснулось странное желание помочь ближнему, но… неожиданно для всех он довольно улыбнулся и, одарив меня хищным взглядом, повернулся к Леру.

– Хорошо, друг. Если ты просишь, я останусь, – как-то слишком спокойно и даже довольно проговорил он.

– Только давай без глупостей, – Валера смотрел на него с нескрываемой настороженностью, а я и вовсе перестала понимать, что, собственно, происходит. В ответ на это Тим лишь демонстративно закатил глаза, но говорить ничего не стал.

В общем, Лер и Глара уехали вместе, почти сразу после того, как блондин согласился выступить на сегодня моей личной сиделкой-охранником.  Как только за ними закрылась дверь, Тим по-хозяйски развалился на полукруглом диване, неизвестным мне способом отыскал пульт от телевизора, который я потеряла ещё пару месяцев назад, и принялся медленно переключать каналы.

Я сначала собиралась возмутиться, но вовремя взяла себя в руки, и решила сегодня быть вообще тише воды и ниже травы. А мой гость прекрасно понимал причины такого смирения и, поэтому, вёл себя так развязано.

Замерев в арке между кухней и гостиной, я со странной смесью умиления и раздражения наблюдала открывшуюся взору картину. И вроде не было в этом ничего такого, но… Тим до жути гармонично смотрелся на этом диване, и как будто невольно добавлял уюта моей большой пустой квартире.

– Кофе будешь? – спросила  тихо.

– Нет, – коротко ответил он, даже не поворачиваясь в мою сторону, и в очередной раз сменил картинку на экране.

– Как хочешь, – пожав плечами, я развернулась и направилась готовить себе бодрящий напиток. Ведь спать этой ночью категорически не собиралась.

Залив гранулы растворимой коричневой гадости кипятком, добавила сахар и, зажав горячую кружку в ладонях, медленно протопала в сторону балкона.

Всё ж, если кто-то предпочитал телевизор, то мне куда больше нравилось огромное звёздное небо. А сегодня оно показалось просто восхитительным! Тёмно-синий купол был буквально усыпан мерцающими огоньками… а большая луна, словно бдительное око, гордо наблюдала за нашим сонным миром.

Да… и всё-таки, что бы ни говорили, а жизнь прекрасна! Особенно, когда сидишь ночью на балконе шестнадцатого этажа, в своём мягком плетёном кресле, попиваешь горячий кофе и медленно куришь.

– Скажи мне, глупая, зачем ты это делаешь? – спросил Тимур, появившийся из-за открытых дверей. Пройдя по большому балкону, он присел на корточки рядом со мной, осторожным движением забрал у меня сигарету… и затянулся сам.

– А зачем ты это делаешь? – ответила я вопросом на вопрос.

– Можно сказать, что сейчас я спасаю твоё здоровье и голос, ценой собственной жизни, – ответил он, усмехнувшись, а потом поднялся и присел в соседнее кресло. – Красиво тут, – проговорил, поднимая лицо к небу.

– Да… Это моё самоё любимое место во всей квартире, и ты даже не представляешь как классно наблюдать отсюда за закатами, – мой голос звучал настолько ровно и спокойно, что я сама удивилась такому странному преображению. Раньше в компании Тима подобное мне не удавалось. А теперь, мало того, что говорю с ним, так ещё и совершенно искренне. – Здесь просто хорошо. Наверно, для кого-то таким местом является спальня или родной диван, для кого-то вершина горы или берег реки. А я вот люблю этот балкон.

– А высоты не боишься? – чуть улыбнувшись, спросил Тим.

– Ни капельки.

Докурив сигарету и аккуратно затушив её в пепельнице, блондин снова откинул голову назад, и я вдруг поняла, что возвращаться к телевизору он не намерен. Но и говорить Тим не спешил.

Странно, но сейчас  рядом с ним мне было очень спокойно. Мысли о таинственных маньяках и ожидающей меня завтра работе куда-то испарились из головы, оставив после себя какую-то глухую тишину и покой.

– Ты живёшь одна? – ровный голос Тима нарушил гордое молчание ночи.

– Да.

– И не скучно?

– Нет… я привыкла. Уже почти шесть лет так.