Глава 16. Кусочек странного счастья

На стремительно темнеющем синем небе медленно догорали последние искры заката…

Морская гладь бухты казалась почти зеркальной и прекрасно отражала в себе проплывающие по небу красноватые облака.

Яркий солнечный диск уже почти полностью спрятался за горами, а на тёмной стороне небосвода засветилась большая луна.

Весь мир, прощаясь с этим днём, готовился ко сну, а я спокойно наблюдала за всем этим и думала о своём.

Странно, но за прошедшие сутки мой мир умудрился перевернуться несколько раз. Сначала были дикие муки совести и жуткая ненависть к самой себе. Потом вдруг появился мальчик по имени Ратмир и стало легче. И в тот момент, когда я окончательно решила изменить собственную жизнь, подобно вихрю в неё ворвался Тим и снова перевернул её с ног на голову.

Теперь, всё то, что казалось мне определённым и единственно правильным потеряло всякий смысл, а само присутствие рядом моего синеглазого блондина странным образом сделало жизнь ярче. И пусть где-то глубоко здравый смысл громко вопил, чтобы не смела поддаваться на эту провокацию, что это всё лож, игра и не более, но… я не стала его слушать.

Наверно, впервые с того дня, когда разучилась верить людям, мне снова захотелось чувствовать… захотелось доверять и получать доверие взамен. Хотелось быть собой, а не играть чью-то роль в придуманной жизни. А рядом с Тимом всё это получалось как нельзя лучше.

Честно говоря, мне до сих пор не верилось, что я согласилось в этом участвовать, но… его странная идея с отношениями совершенно неожиданно запала мне в душу. И даже если из этого ничего не выйдет, жалеть ни о чём не стану!

Послышался звук открывающейся входной двери, и спустя пару минут тишину моего балконного уединения нарушила непривычно озадаченная и напряжённая Ангелина.

– Рин… – позвала она, усаживаясь в кресло рядом со мной. – Он ушёл? Да?

– Обещал скоро вернуться,  – ответила я, не отрывая задумчивого взгляда от игры облаков. – Поехал переодеться и взять кое-какие вещи.

– Он что, теперь будет жить здесь? – воскликнула Геля, вскакивая на ноги. – Ты в своём уме? Да я вижу-то его впервые! – она начала нервно метаться по балкону, выкрикивая фразы, так громко, что их можно было расслышать и на первом этаже. – И пусть симпатичный… признаю, но не так же быстро! Рина, твою мать, ты понимаешь, что творишь?

– Понимаю, – в противовес истерическим воплям Гели мой голос звучал слишком спокойно.

– Знаешь, кто он? – не унималась сестрёнка. – Наглый, самоуверенный и самовлюблённый эгоист!

– Ого! – рассмеялась я, удивляясь точности психологического портрета Тима. – Всё это ты за завтраком выяснила?

– Поверь, всё это видно невооружённым взглядом! И как ты можешь не замечать подобного?

– А я разве лучше? – в вопросе было столько грустной иронии, что, уставившись на меня, Геля замолчала.

– Ты, конечно, тоже не ангел, но что-то мне подсказывает, что если вас столкнуть лбами, он тебя переплюнет, – ответила Ангелина, снова возвращаясь в кресло. – Уверена, что это не игра? – теперь в её голосе звучало явное беспокойство.

Да, моя младшая сестрёнка знала почти обо всех спектаклях, что мы с подругами мастерски разыгрывали для своих «жертв», и пару раз даже участвовала. Но в целом никогда не одобряла подобное поведение, называя его жестоким и аморальным. Раньше меня это только веселило, и лишь недавно я осознала всю степень отвратительности этих затей.

– Нет, Гель, – честно ответила  на её вопрос. – Скажу даже больше, я почти уверена, что это игра, да только пока никак не могу определить её мотивов. Но… время всё расставит по местам, а пока я намерена наслаждаться каждой минутой проведённой с этим парнем.

– Он настолько тебе нравиться? – судя по тону, подобный расклад никак не укладывался в её голове. – Да в нём есть только одно достоинство – внешность. И здесь я даже спорить не стану. Но, решать всё равно тебе.

С этими словами она поднялась с места и направилась на кухню, колдовать над своим очередным кулинарным шедевром. Я же так и осталась сидеть на балконе наедине с хороводом собственных мыслей.

Правда, теперь они совершили странный кульбит, лихорадочно ища объяснение внезапной перемене в поведении Тима. Всё это было слишком похоже на игру, да вот только мне не ясны её причины… и цели. Возможно, это просто спор с кем-то из группы, а может и с Егором. Хотя, мне совсем не хотелось так думать – слишком уж всё хорошо продумано.

Так же есть вероятность, что это, действительно, простая игра. Ну, типа… стало мальчику скучно в нашем провинциальном городе и решил он добавить себе в жизни острых ощущений в моём лице. Но, в таком случае, цель уже достигнута, и дальнейшее нахождение рядом со мной ему точно адреналина не добавит. Зачем, в таком случае, он предложил отношения?

Так, ладно… Если отбросить страхи и предрассудки, и представить всё с лучезарной стороны, то получается третий вариант. Возможно, я просто понравилась Тиму, как и он мне и, подобно двум школьникам, мы стали постоянно цепляться к друг другу. Тем же объяснялся бы и наш поцелуй после первого выступления и его неуместная ревность к Толику… и вчерашняя ночь. Да, только, не верю я в такие расклады. И чует моя задница, не всё в этой истории настолько просто и понятно, так что… пока остаётся только гадать.

Так пролетел час… а за ним и второй. И когда мы с Гелей уже садились ужинать, звонок домофона неожиданно известил о визитёре. Трубку сняла Геля, а открывать дверь уже отправилась сама. Но не успел гость переступить порог, как я  тут же оказалась зажата в его крепких объятиях, а губы накрыл яркий поцелуй.

– Задушишь… – прошипела, даже не стараясь при этом хоть как-то выпутаться.

– Не а! Ты мне пока живая нужна, – с весёлой улыбкой ответил Тимур.

– Что значит «пока»? – ужаснулась я. – Эй друг, ты часом не «никрофил»?

– Что? – воскликнул Тим, и тут же громко расхохотался. – Боже мой, Рина, ну ты и ляпнула!

Отсмеявшись, он, наконец, меня отпустил, а сам прошествовал следом на кухню. Когда мы вошли, недовольная Геля встретила моего типа-парня таким убийственным взглядом, что стало смешно. Неужто моей сестрёнке настолько не нравятся его песни, или она не в курсе, с кем именно повелась её «глупенькая Рина»? И когда мы все уселись за стол, о котором ещё с прошлой ночи осталась целая масса воспоминаний, и принялись-таки поглощать какое-то жуткое с виду рагу, Ангелина всё же решила перейти в наступление.

– Тимур, скажи, а чем ты вообще занимаешься? – в её голосе было столько надменности, что мне и не снилось. – Я имею в виду, когда не спишь с моей сестрой.

На лице Тима появилась странная шальная улыбочка, которая явно не предвещала ничего хорошего.

– Музыкой, – честно ответил он.

– Типа диджействуешь? – парировала Геля.

– Типа играю и пою, – его улыбка стала ещё шире. Конечно, ведь в рукаве неожиданно оказался такой шикарный козырь. Я бы даже сказала – Джокер.

– В караоке? – судя по всему, Геля решила вывести Тима из равновесия, но  пока наш гость отлично держал себя в руках, а его довольная улыбка становилась всё насмешливее. Он даже есть перестал, явно предчувствуя скорую развязку, причём, в его пользу.

– В микрофон со сцены, – ответил ей парень.

– Ах, точно, как я могла не узнать! – воскликнула Геля. – Ты ж наш местный поэт частушечник! Я угадала?

В её глазах заплясали злобные искорки, а Тим расхохотался. Честно говоря, я тоже больше не могла сдерживаться, и от смеха чуть не рухнула под стол.

– В точку! – воскликнула я, кое-как справившись с этим безудержным весельем. – Всё Тим, теперь  буду называть тебя именно так! И Леру скажу, и мальчикам! И на сайте напишу! Это ж надо было додуматься: «Поэт – Частушечник»!

Наверно только сейчас в голове Гели начали складываться известные ей факты и, судя по её стремительно краснеющему лицу, лишь теперь она соизволила узнать в нашем госте своего кумира из «ОК».

Заметив, как она виновато прячет взгляд, мне стало ещё смешнее, а на губах довольного Тима расползлась жутковатая улыбочка.

– В таком случае мы все не что иное, как простой ансамбль русского фольклора, – изобразив глубокую задумчивость, проговорил он. – А ты, Рина, на следующем концерте выйдешь на сцену в сарафане и кокошнике. Вручим Кармину гармошку, Сенину гитару заменим балалайкой, а Гоше вместо установки подарим трещотку. Вот уж публика удивиться!

– Хватит, я всё поняла. Простите… – буркнула неожиданно притихшая Геля.

– И что же ты поняла, моя крошка? – усмехнулся Тимур, глядя на неё, как малое несмышленое дитя.

– Что я полная дура, раз сразу не смогла сложить одно к другому. Но ведь утром ты представился Тимуром, – попыталась оправдаться она.

– Тим, это что-то вроде прозвища. Поэтому я всегда представляюсь своим полным именем. Или ты хотела, чтобы я, выходя из душа, сразу же исполнил свой лучший хит и ринулся расталкивать толпы фанатов?

Я снова расхохоталась, очень явно представив себе эту жуткую картину, а вот Геле сейчас было не до смеха. Мне всё казалось, что она лихорадочно пытается найти выход из той ситуации, в которую так легко загнала её собственная грубость.

– Ладно тебе, Ангелина, – смилостивился Тим, одаривая её лучезарной улыбкой. – Если перестанешь считать меня последней сволочью, я быстро забуду своё новое прозвище, и мы обязательно подружимся.

Судя по просветлевшему взгляду Гели, она была готова взять обратно не только все свои фразы, относительно Тимура, но и те мысли, что так и остались не высказанными.