– Я никогда её не забывал, – ответил Сагатар, невольно нахмурившись. – К чему этот странный вопрос?

– Твой отец поручил мне выполнить одно дело. – Царкиил Соптис внимательно посмотрел на друга. – Догадываешься какое? – Сагатар неуверенно пожал плечами и подался вперёд. – Найти твою племянницу… – Он с беспокойством наблюдал, как Сагатар вздрагивает и медленно встаёт, опираясь на стол. – И убить. – Видя, что друг напрягся, сминая руками кучу исписанных бланков, быстро добавил: – Успокойся! Клятвой меня не связали, да я бы тогда и не согласился.

– Значит, она всё же жива, – едва выговорил Сагатар, облегчённо падая назад в кресло. На его вопрос‐утверждение Царкиил кивнул. – Но почему именно ты? – спросил Сагатар, нервно поднимаясь из кресла. – И как они планируют искать её?

– Мой отец настоял, чтобы это непременно был я, – совершенно поникшим голосом проговорил Царкиил, устало проводя когтистой рукой по лбу, – у меня не было никакой возможности отказаться. А как искать будут? Проведут обряд на крови и сделают привязку на меня.

– Тьма! – тихо проговорил Сагатар, останавливаясь возле его кресла. – Но это, видно, не всё, раз тебя что‐то так сильно беспокоит? – Царкиил отнял руку от лица и поднял голову, встречаясь с ним взглядом. – Говори!

– Я буду искать её не один. – Видя, как меняется выражение лица друга, быстро договорил: – И я не знаю, кто это…

Сагатар выпрямился. Немного постоял, потом так же молча направился к секретеру, где стояла бутыль с чем‐то красным, плеснул добрую порцию в два бокала, подошёл к столу и опустился в кресло, протягивая один бокал Царкиилу.

– Ты спросил меня, вспоминаю ли я о Лисинде? – Он сделал глоток. – Изо дня в день, – очень серьёзно проговорил он, всматриваясь в чёрные глаза демона. – Я чувствую свою вину в том, что с ней случилось, а с этим не так уж просто жить.

– Ты не должен себя в этом винить! Мы были детьми. Откуда нам было знать, что…

Сагатар прервал его, подняв руку и качнув головой.

– Ты прав, мы и правда не могли тогда знать, что быстро вырастить дерево или оживить погибшего птенца это о‐о‐очень плохо, – он грустно улыбнулся.

Перед глазами калейдоскопом проносились события тех дней. Вот его старшая сводная сестра ловко перебирается с ветки на ветку огромного дерева во дворе, повисает вниз головой и втягивает брата наверх. А вот впервые показывает ему, как стрелять из лука и прицельно бросать камни в воображаемых врагов. Или же, оседлав огромного отцовского жеребца и усадив их с Царкиилом с собой в седло, скачет сломя голову по окрестностям родового замка… Они втроём воровали у подслеповатой поварихи горячие булочки, а потом сбегали купаться на речку. Он вспомнил, как под покровом ночи пробирался по тёмным коридорам в спальню сестры и вместе с Царкиилом до утра слушал сказочные истории о прекрасных принцессах и злых драконах. О чём ещё могут мечтать девчонки в таком возрасте?

Сагатар тряхнул головой, отгоняя прочь солнечный образ хрупкой девушки.

– Но, если бы не та моя истерика при всём дворе и просьба немедленно оживить маленького грифона, привезённого отцом из горного государства в мой день рождения, возможно, это можно было бы скрыть от родителей, а самое главное – от общественности. – Он поднял голову и посмотрел на друга: – Да, возможно, я не должен винить себя… Но я виню!

– Такое просто невозможно скрыть. Рано или поздно всё равно стало бы известно, что дочь Адавара‐Разрушителя созидает жизнь. Ты знаешь наши законы: никакого смешения! Мы храним чистоту крови и от этого становимся только сильнее.

– Законы. Законы! Кто придумал эти законы? – в сердцах проговорил Сагатар. – Мы сами же их и придумали! – Он с грохотом поставил пустой бокал на стол. – А ведь раньше даже не существовало такого понятия, как чистота крови. Каждый нёс в себе и частичку Света, и частичку Тьмы – это ведь две неотъемлемые стороны одного целого.

– Это было очень давно, – тихо проговорил Царкиил. – Сейчас мы живы, благодаря этим законам.

– Однако Светлой Империи такие законы не понадобились! Насколько я знаю, там вполне уживаются Свет и Тьма, и никто не подвергается гонению за то…

– Так там нет и той Тьмы, что на протяжении веков год за годом разрушает наши земли, – прервал его Царкиил, поднимаясь с кресла. – Ты лучше скажи, как мне правильней поступить!

– Найди её, – твёрдо проговорил Сагатар, глядя в черноту глаз демона. – И помоги выжить. – Дождавшись утвердительного кивка Царкиила, добавил: – И ты сам понимаешь, задача будет не из простых. Мой отец одержим чистотой крови нашего рода.

Царкиил набросил капюшон. Выпрямился.

– Я сделаю всё, что в моих силах.

– Царкиил, как её зовут? – деланно небрежно спросил Сагатар, снова приступая к подписанию бумаг, лежащих на столе.

– Эвелин, – ответил он, удивлённо рассматривая друга, потом улыбнулся и добавил: – Эвелин Деф'Олдман. – Он подошёл к месту, где открывался портал. – И она несёт в себе как Свет, так и Тьму. – Видя, как дёрнулся Сагатар, в немом изумлении поворачивая голову в его сторону, усмехнулся: – Так записано в великой книге Теней. И кстати, твой отец об этом прекрасно знает. Вот только верит ли? – Царкиил Соптис шагнул в портал.

***

Уже несколько дней отряд во главе с Илиодором Деф’Олдманом скрывался в лесу неподалёку от летней резиденции императора. В это укромное место, скрытое от посторонних глаз скалистым выступом, их отвёл один из Сынов Ночи. Чтобы обошлось без неприятных сюрпризов, его побратимы внимательно следили за подступами к лесу и за дорогой, ведущей к императорскому дворцу, точнее, за теми, кто въезжал туда и выезжал оттуда. Время от времени к охотникам присоединялись люди из отряда Илиодора.

– Я всё же не понимаю… Зачем это нужно было? – спросил Старкад, помешивая догорающие в костре угли. В его тёмных зрачках плескались отражения искр. Треснула ветка. Так не ходят в ночном лесу. Так предупреждают, что возвращаются свои. Он поднял голову и проследил за Изаром, только что появившимся на поляне вместе с ночным охотником. Недовольно покачал головой. Перевёл взгляд на Илиодора: – Вот объясни, зачем мы здесь?

Илиодор посмотрел на наставника и твёрдо ответил:

– Мы ждём. – Видя, как у Старкада при таком заявлении приподнялись брови, решил объяснить, чтобы упредить следующий вопрос: – С самого начала для меня стало потрясением, что девочку выкрали по приказу её же дедушки и пытались, оказывается, ещё и убить. Потом я решил всё же увидеть того, кто так сильно желает смерти своему отпрыску лишь потому, что это, видите ли, претит их законам о чистоте крови. – Он поднялся и подошёл к костру. – Затем у меня была твёрдая уверенность в том, что я смогу уговорить его помочь мне, но, когда мы получили отказ, мне стало важно понять его мотивы, – Илиодор уставился на догорающие угли в костре. – И теперь, разложив всю информацию по полочкам, я понял: с моим приездом и заявлением, что она жива, он снова возобновит попытки найти её. Вот посмотришь, он проведёт ритуал на крови, в котором отказал мне, и отправит убийцу по её следу. – Старкад бросил палку, которой перемешивал угли, и весь подобрался, внимательно вслушиваясь в то, что говорил Илиодор. – А мы пойдём по следу убийцы.

– Значит, охота началась? – в предвкушении спросил Старкад.

– Да, друг мой, – согласился Илиодор не столь радостно, как хотелось бы его наставнику. Сердце сжимала тревога за ребёнка, которому в этой охоте была отведена самая незавидная роль.