В результате Валера оказался практически у разбитого корыта, за исключением того, что он прекрасно знал все тонкости бизнеса, которому его обучил Лёха. С учётом того, что в плане построения капитализма в отдельно взятой стране Казахстан сильно отставал от имперского соседа, у Валеры оказались неоспоримые преимущества, он уже знал и понимал: что будет, что надо делать, и чем сердце успокоится. Конечно, на его казахской Родине существовали свои особенности, а Валера к тому же ещё и не принадлежал к титульной нации, то есть не имел за спиной никакого даже самого завалящего клана. Сами понимаете, после отделения от империи чужие тут не шибко ходят. Зато у его давнего школьного товарища Алихана имелось всё необходимое: и подходящая национальность, и очень даже приличный клан, и отличное бизнес-образование, полученное в Москве. Алихан в тот момент маялся неприкаянный, не зная, куда приложить свои знания. Выучить-то его выучили, а вот отправить на работу куда-нибудь в Лондон силёнок не хватило, местный бизнес находился в зачаточном состоянии, и компетенции Алихана были для этого бизнеса более чем избыточны. Валера подучил матчасть, в смысле изучил специфику законов вновь обретённой Родины, убедился, что в отколовшемся сателлите система оказалась та же, и ввёл Алихана в дело в качестве партнёра. Однако, учитывая негативный опыт Лёхи со своим собственным обучением, он не стал посвящать Алихана во все тонкости бизнеса, определив того на руководство персоналом, юристами, хозяйственные и организационные вопросы. Менеджер из Алихана получился великолепный, связи у Валеры с поставщиками остались обширные, заказчиков в Казахстане хватало с избытком, рынок с Питерским особо не пересекался, транзитные поставки никого не волновали, поэтому когда Валера опять нарисовался в Питере, никаких претензий у Лёхи к нему не возникло, подходы к органам Валера знал и умел их осуществлять, потекли денежки, клановая крыша осталась довольна, но и на сам бизнес особо не претендовала, понимая, что без Валеры он просто накроется. Открыли представительства в Питере, Алматы и Гуанджоу. Алихан очень хотел, чтоб и в Москве, но Валеру Москва раздражала, и он посещал ее только наездами в случае крайней необходимости, а большую часть времени проводил в Питерском филиале. Чего греха таить, Валера испытывал к суровому городу нежнейшие чувства. Вот как влюбился в него, приехав поступать в университет, так и не смог больше выбросить его из своего сердца. Только в Питере он чувствовал себя дома.

После развода с женой серьёзных отношений с женщинами он не заводил, проститутками, в отличие от всеядного Лёхи, брезговал, в Питере довольствовался мимолётными знакомствами, причём долго раздумывал, стоит ли вообще связываться. А в моменты посещения Астаны встречался с Альбиной, муж которой постоянно находился в экспедиции где-то «в полях», раскапывал что-то то в Китае, то в Монголии, то в самом Казахстане. Альбина преподавала английский в университете, растила двоих детей и уходить от мужа не собиралась, на Валеру никаких планов не строила, что его очень даже устраивало. Свидания с Альбиной для обоих являлись маленьким праздником. Вероятно, и встречи Альбины с мужем радовали её не меньше. Валеру такие вахтовые отношения ни капельки не смущали. Это было очень удобно, ведь они с её мужем редко совпадали во времени и в пространстве.

Вернувшись в Питер с собственным филиалом, Валера с удовольствием со стороны наблюдал за переделом питерского рынка, до которого, наконец, добралась всепоглощающая корпорация. Сначала подмяли под себя главного Лёхиного конкурента, можно сказать, без штанов в Африку пустили, потом принялись подчищать более мелкую рыбу вокруг. Лёха поначалу даже обрадовался, так как многие клиенты конкурентов потекли к нему вместе со своими деньгами, но потом быстро сообразил, что скоро корпорация явится и за ним. Лёха ведь далеко не дурак. Он принялся спешно раскладывать бабки по разным корзинкам, вкладывать их в недвижку, торговлю бытовой техникой, мебельную фабрику, короче, во всё что под руку подвернётся, даже фитнес-клуб и загородный пансионат купил, но в результате сильно матерился по поводу сплошных убытков от всего этого говна. Конечно, он ведь давно привык к серьёзной прибыли, а тут какие-то семь процентов в лучшем случае, да ещё головняк сплошной. Но самое главное, что Лёха сделал, это сам нашёл себе серьёзную крышу из рядов корпорации и передал туда основную часть своего бизнеса, оставив за собой самую рисковую, чёрную и сладкую. Надо же как-то развивать и подпитывать купленное второпях бизнес-говно.

К Валере корпорация не лезла, зачем? Он им не конкурент, а местами даже и вовсе заказчик. И вообще, везет себе человек транзитом мал-мала в свою жопу мира. Надо же людям и из Европы как-то товар возить, ведь не Китаем единым жив казахский потребитель. Это в корпорации хорошо понимали, однако, несмотря на объем рынка, Казахстан никто всерьёз не воспринимал. Так, придаток бывшей империи типа Белоруссии со своим удельным князьком во главе. Когда же началась заваруха с Украиной, Валера со своей компанией и вовсе стал в Питере королём манежа и практически опять осел в любимом городе, изредка навещая головную компанию в Астане. Конечно, возить якобы транзитом подсанкционные товары оказалось весьма рискованно, но риск этот по сравнению с рисками, в которых постоянно существовал бизнес в России, показался ему детским лепетом. Корпорация быстро сообразила о преимуществах регистрации бизнеса в дружественной стране и попыталась, было, сунуться в Казахстан со своими лавочками, но быстро отвалила. Против кланов не попрёшь, тоже своего рода корпорация. Зачем, спрашивается, кланам с кем-то делиться? Ведь в их карманы потекли совсем уже другие деньги, в разы большие, чем раньше. Валера в душе злорадствовал, но с Лёхой отношения поддерживал, тем более, что теперь им пришлось опять работать вместе на одной поляне.

В тот день они решили набухаться якобы по поводу наступающего Нового года. Почему якобы? Потому что Лёха хоть и набухивался постоянно, но никогда не набухивался просто так. Он предпочитал совмещать приятное с полезным. И Валера прекрасно понимал, Лёхино приглашение выпить по поводу праздника означает, что он представляет для бывшего партнёра интерес в каком-то деле, скорее всего деле мутном, потому что немутные дела обсуждаются обычно в офисе без набухивания, а то и вовсе по телефону.

– Тут подсобить надо хорошему человеку, – сказал Лёха как бы между прочим, когда они ещё только расположились за столом, уставленным дорогим бухлом и разнообразными закусками.

– Поясни, – попросил Валера.

Уж если подсоблять кому-то в нелёгком деле, то надо определённо знать, что этот некто тебя не кинет и под цугундер не подведёт.

Лёха напустил туману, из которого Валера с трудом понял, что упомянутый хороший человек не абы кто, и этот не абы кто очень заинтересован как бы в транзите товаров, так называемого, двойного назначения. Товары двойного назначения это вам не дорогая бытовая техника или элитное бухло, которое Валера возил с превеликим удовольствием, и которое с какого-то перепугу вдруг попало под запрет ко ввозу в страну-агрессор. Это дело серьёзное и чреватое последствиями. Правда, пока ещё непонятно какими, но то, что последствия непременно будут, и к гадалке не ходи. Леха задвигал, что у хорошего человека всё схвачено, и контора-заказчик не липовая, и деньги солидные, и объёмы, и, что самое важное, регулярность поставок. Всё звучало довольно заманчиво, поэтому Валера пообещал подумать. Тот же Лёха в своё время научил его никогда сразу не соглашаться, особенно если с кем-то набухиваешься, а не в кабинете разговоры разговариваешь. Правда, основные прибыльные дела делаются именно в процессе этого самого набухивания.

Обсудив полезное, приступили к приятному. Ну и, соответственно, набухались. Лёха убеждал Валеру, что при любых обстоятельствах лоялен любому режиму и всегда находится вне политики. Он травил анекдоты, которых знал целое море. Валера не понимал, как в нынешней ситуации в России можно быть вне политики, но над Лёхиными анекдотами ржал, даже над самыми бородатыми. Сами понимаете, алкоголь такой вот бессмысленной ржачке весьма способствует.

– Понимаешь, в этой стране надо уметь жить, приспосабливаться, – поучал Лёха. – Ни за что никуда не уеду. Недвижка у меня там есть, вид на жительство тоже, если вдруг надо или захочу, поеду, но ненадолго. Деньги-то все тут! Там разве что-то заработаешь? Там и бизнеса-то такого нет. Они на тебя глаза таращат, не понимают, что такое таможенный брокер. У меня, кстати, невиданное дело: и пансионат мой раскрутился, народ в спа повалил, полная загрузка! Лохам-то границу закрыли с той стороны. В конце концов, если вдруг что, паспорт ваш казахский выправлю. Не знаешь скока стоит?

– У нас двойное гражданство запрещено, – наставительно сообщил Валера с чувством собственного превосходства.

– Ишь ты! Тогда возьми меня в партнёры. – Закинул удочку Лёха и посмотрел на Валеру абсолютно трезвыми глазами.

– Щас! А лицо у тебя не треснет? – Валера хоть и набухался уже, но держал ухо востро, с Лёхой иначе нельзя.

– У меня ничего никогда не треснет! Но ты, Валерка, везучий сукин кот.

– Можно подумать, ты неудачник.

– Я-то? Я самый неудачник, особенно с бабами. Ты вот даже не знаешь, как тебе повезло, что твоя от тебя слиняла.

– Почему же? Прекрасно знаю. Повезло! – Уж в чём, в чём, а в этом Валера спорить с Лёхой не собирался, он уже и сам сто раз поблагодарил Боженьку за то, что тот так всё ловко устроил.

– Я и говорю, везучий ты чёрт. От баб самый вред. Всё им не так: то купи, это купи, туда вези, сюда вези. Я одну в Финку на дачу посадил, ей зимнюю сказку подавай, вторая в Дубаях вышивает, там общество и море, ей купаться надо. Сам вот в Швейцарию поеду, на лыжах покатаюсь. Без баб! – Лёха заржал. – Как тот мужик, который жене сказал, что к любовнице, любовнице, что к жене, а сам в библиотеку работать. Ты ведь жениться снова не собираешься?

– Упаси Боже, – Валера перекрестился.

– Правильно, молодец. Бабы на два типа делятся. Одни красивые, сволочи, аж дух захватывает. Эти рожать ни в какую не хотят. Зачем фигуру портить? А зачем ты мне сдалась тогда, спрашивается, когда кругом полно одноразовых с фигурами. Другие хитрее. Они нас, заразы, через детей цепляют, через них руки выкручивают. А детей у человека должно быть много. Иначе, зачем всё? Вот у тебя сколько детей?

– Один.

– Мало. У меня шестеро и это не предел! Хорошего человека должно быть много. Господь велел размножаться. Так что размножайся, Валерка, пока можешь, только не женись.

– Не буду.