Сбежать от зверя. Прощение (страница 6)
– Я сорвался?
– Нормально так сорвался. Ты хотел покончить с собой, когда я тебя нашла.
– Покончить с собой?
В голове вдруг крутанулись калейдоскопом картинки: стол, холодный ствол в руке… и обрывки разговора по мобильному.
– Слушай… – На плечо легла ладонь. – Дай себе еще хоть несколько дней. Черт! – И она сжала ладонь в кулак. – Я намеревалась тебя тут на месяц минимум закрыть, чтобы ты точно выполз из ямы!
Да-да, только в яме я чувствовал себя сейчас.
Значит, не Катя. Что там было в разговоре по мобильному? Мужской голос…
– Тахир, – позвала ведьма, и тихо щелкнул замок входной двери.
Я поднял взгляд и обнаружил, что в комнате стоит какой-то мужик. Просканировав его взглядом, пришел к выводу, что шмотки у него как раз должна сесть на меня. Он вдруг тихо попросил:
– Оставьте нас одних.
И я понял, что шмотки с него снимать будет ну очень плохой идеей. Потому что проще попросить его притащить мне мои.
Я не заметил, как Катя ушла. Пялился на Руслана и чувствовал себя в единственной светлой комнате, которую смог найти за все время блуждания в темноте.
– Помнишь меня?
Я помнил. Руслан был другом моего сына.
– Да.
А очертания все продолжали проступать.
– Где Эльдар?
В горле пересохло. Я заметался невидящим взглядом по прежде «молчаливой» белой стене, и все «смотрел»… У меня есть приемный сын. Он вернулся с войны недавно. И Карина, дочь моей…
Я был женат. У меня была… Полина.
Зубы сжались до скрежета и оцарапали губы клыками. Полина мертва.
Мертва…
Но давно.
– Тахир, Эльдар в порядке. – Руслан подошел ближе и подтянул к себе стул. – Поправляется после пулевого.
В моего сына стреляли. Он был на волосок от смерти… Я вспомнил девочку. Ксеня. Ее забрали у Карины, а я… Я вернул. И из-за этого мы с сыном не разговариваем. С губ сорвался смешок. Как же глупо…
– Ты ему не говори только, – перевел я взгляд на Руслана. – Карина не объявилась?
– Нет, – нахмурился он несогласно. – Почему не говорить про тебя?
– У него своих проблем хватает.
Он покачал головой, стиснув зубы.
– Что с тобой? – процедил.
– Говорят, я стрелял себе в голову.
Он удивленно округлил глаза:
– Что за бред?
– Вот и мне кажется… Поэтому не говори.
– Нигде в отчете нет упоминания о стрельбе вообще, – удивил он меня. – В твою квартиру меня не пустили и ходом следствия тоже не поделились. Но я не знал, что в тебя стреляли. Хотел подтянуть Эльдара как родственника, чтобы дали допуск, но выяснилось, что ты здесь.
– Как интересно… А как думаешь, тут есть прослушка?
– Я проверил первым делом. Нету.
Профессионал.
Мы помолчали немного, думая каждый о своем.
– Рус, – я медленно наполнил грудь воздухом, пытаясь вспомнить нечто другое, но не выходило. – Дальше ты не полезешь.
– С чего это? – вздернул он бровь насмешливо.
– С того. Я тебе никто. А у тебя вся жизнь впереди. Понял?
– Звучит, конечно, интересно, но есть такое понятие, как честь и совесть. Я уже давно знаю, кто ты на самом деле. И нет, я тебя не брошу. А еще – тебе стоило позвонить мне не только по поводу Эльдара.
Я пристально глянул в его глаза, сдерживая себя, чтобы не усмехнуться. Никому я звонить не буду – не хватало только Руса за собой утащить в неизвестном направлении. Но звучало это трогательно.
– Ладно. Тогда что ты еще обо мне знаешь? – сузил я глаза. – Я не помню какого-то куска последнего времени, и он не дает мне покоя.
– Твоя врач сказала, что тебе нельзя вспоминать, иначе ты пострадаешь сильнее. Честно говоря, она была убедительна.
– Она ведьма, Руслан.
– Она предупреждала, что ты приведешь этот аргумент. Но я видел видеозаписи. И запах слышал. Она на самом деле о тебе переживает, и я не могу увеличивать риск твоего срыва, Тахир.
– Тогда что ты тут делаешь? – злился я.
– Заполняю другой кусок твоих пробелов, который ты теперь помнишь. И по ходу дела собираю показания.
– Меня уже достало, что все тут что-то за меня решают, – зарычал я. – Если кто-то где-то, кому я очень нужен, пострадает, хуже я себе уже не сделаю.
– Ты мало заботился о себе последнее время.
– Что она показывала тебе на камерах? – въелся я в него взглядом.
– Как тебя привели после срыва, как лечили… Показали карту, которая пестрит таким разнообразием фармы, что как-то сразу все вопросы отпадают. Катерину эту «пробил» – не подкопаться. – Он вздохнул. – Но я не знаю, что довело тебя до такого состояния.
– Кто, – поправил его. – Женщина.
– Было такое предположение, – уклончиво заметил он.
– Если да, то она была мне очень дорога. А «очень дорога» для зверя может значить только одно. Катя утверждает, что с ней все в порядке. Но где она – никто не говорит.
Рус слушал внимательно, а я видел – уже навострил уши, готовый взять след.
– Ночка будет бессонной, – признался он.
– Если не скажешь мне, что нарыл – загрызу. – И я расплылся в оскале. – И не надо на меня так смотреть – я предлагал тебе не лезть.
Руслан восхищенно усмехнулся:
– Надо было соглашаться, – покачал головой, но тут же серьезно добавил: – Попробую аккуратнее.
– Это правильно. Но если почувствуешь опасность – сразу сдавай назад. Понял?
Он кивнул.
– Эльдару, может, передать что-то?
Я только качнул головой.
– Когда придешь?
– Дай мне двое суток.
– Буду ждать.
Двое суток! Это же вечность! Единственная радость – мне есть с чего начать ковыряться в памяти. Визит Руслана оставил много «заусенцев». Жаль, я не смешивал эти две жизни – семью и ту, о которой забыл. Но почему? Почему ни в каких воспоминаниях я не видел рядом ее? Она не желала? Или я не подпускал? А может, кто-то другой?
Я проводил Руслана взглядом и попробовал успокоиться, но не выходило. Белая стенка осточертела до воя.
Почему я пытался свести счеты с жизнью? А я ли это был?
– В тебя стреляла я.
Я скосил глаза на Катю рядом, задерживая дыхание. Вот же ведьма! Подкралась незаметно с повинной. И стоит так близко…
– Тебе жить надоело? – прорычал я, сдерживаясь, чтобы не кинуться.
– Ты собирался пустить пулю себе в голову, – спокойно игнорировала она мои угрозы. – Когда я влетела к тебе в квартиру, мне предстало не самое простое зрелище в жизни. И не самое простое решение пришлось принять. Потому что ты кинулся…
– Почему?
– Ты потерял контроль. Принял полуипостась. И бросился на меня. Я в тебя выстрелила.
– Почему этого нет в деле?
– Потому что я решила сдаться на твою милость. Решишь меня обвинить – я приму наказание. Но виноватой я себя не чувствую.
– Это была самооборона.
– Ты – мой пациент. Мне стоило уложить тебя на койку раньше, а не довести до ситуации, когда пришлось стрелять тебе в голову, чтобы уберечь от убийства и выжить самой.
– Рассчитываешь на мое снисхождение? – усмехнулся я зло.
– Да. Я спасла тебе жизнь.
– Жизнь мне спас я, – посмотрел на нее прямо.
Полуипостаси просто так не случаются.
– А я спасла тебя.
– Что ты делала у меня дома?
– Меня очень просили присмотреть за тобой.
– Она?
Катя кивнула.
– Что вывело меня из себя? – тихо прорычал я и одним рывком схватил ее за горло. – Я не оборачиваюсь в полуипостась просто так…
– Тебя пытались убить, – сдавлено начала она, – сын попал в больницу. Много всего, Тахир.
– Убить? – сузил я глаза, притягивая Катю ближе. Пальцы сами сжались на ее нежном горле, и глаза ведьмы расширились. Она схватилась за мое запястье, но меня уже ничто не беспокоило, кроме правды: – Кто пытался меня убить?
И тут меня что-то кольнуло в живот – я даже сообразить не успел, когда эта рыжая так извернулась. Последнее, что увидел – как Катя рывком заполняет грудь воздухом, а у меня перед глазами белая стена сменяется черной…
* * *
Стерегов так и не явился за весь день. Я наворачивала круги по его дому и за пределами, исследовала его обширные владения и невольно восхищалась красотой леса. Мне нравилось нервировать охрану. Та незаметно следовала за мной, временами шурша листвой и похрустывая ветками – никчемные волки какие-то. Но запала хватило ненадолго. Вскоре я замерзла, потом пошел дождь, и пришлось возвращаться в стылый дом.
– Мне холодно, – рявкнула я в трубку телефона в кухне. – Может, вам здесь нормально, но людям тепло нужно!
Уже через несколько минут нагрелись батареи, но радости это не доставило. Я уж было решила еще что-нибудь тут разбить, когда взгляд упал на картинную галерею. И ноги сами понесли туда, где остался портрет Тахира. Я сжимала кулаки от злости – да пошел Стерегов псу под хвост со своим мнением! Влетела в мастерскую и замерла перед холстом. В груди сжалось тисками. Я стащила его с мольберта, поставила к стене и уселась рядом. Все же хорошо вышел. Да, это просто портрет, но для меня здесь в каждом штрихе спрятаны воспоминания. Как же хочется услышать голос Тахира! А при одной мысли о его объятьях меня затрясло.
А еще я сильно переоценила свои возможности. Я испытывала привязанности прежде, но еще никогда расставание не приносило столько боли. Думала, будет привычно, переживу. Но становилось только хуже. А сегодня вообще невыносимо. Стерегов не отвлекал, оставив в полном неведении о его планах. И Тахир теперь казался мне тем единственным, кто обещал определенность.
Но сдаваться было рано. Я металась в поисках выхода и, когда сидеть уже стало невыносимо, поднялась и принялась обходить галерею. Да, здесь творил только Стерегов. Даже по палитре было понятно – ближе всего на полках лежали темные глухие цвета. Пастель тут еще предстояло поискать, как и луч света в темном царстве. Потом я потащила одно за другим полотна, сложенные у стены. Наброски, подмалевки, незаконченные картины или и вовсе намеренно испорченные… Миша сбрасывает тут далеко не самые легкие эмоции. Собрав у стены более-менее завершенные работы, я снова уселась поодаль и занялась созерцанием.