Настал момент решать, что делать дальше. Варианта было два: уходить по тоннелю, пробитому червем, или исследовать это странное место. Если уходить, нет никакой гарантии, что такой лаз в земле один, и велик риск заблудиться, к тому же Север видел в инфракрасном спектре, но не в абсолютной темноте, а в тоннеле все сырое и нет источников тепла. Второй вариант предполагал вероятность нарваться на Инвазиона, но сулил добычу мутантам, а Север мог поправить баланс очков Тсоуи.

Он озвучил варианты и предложил порыскать по окрестностям в поисках чего-нибудь полезного. У всех, кроме Зэ, от предвкушения наживы загорелись глаза, особенно радовался Сахарок. Зэ шумно выдохнул и сказал:

– Плохое место, мертвое. Мы тут подохнем. Инвазион…

У Сахарка вытянулось лицо, водянистые глаза чуть не вывалились из орбит:

– Точно, Инвазион тут есть.

– Да тебя трогать даже ему противно, – скривился Йогоро и отступил от сутулого.

– Да, надо бы прошвырнуться, – поддержал Севера Йогоро. – Вдруг что полезное найдем! Да тут добра должно быть завались!

– И артефактов, – потер руки Жаба, снял с себя рубаху, протянул Северу и стыдливо отвел взгляд: – На, вот, оденься, а то голый совсем.

Только сейчас Север понял, что старая одежда сгорела, когда робот в него выстрелил, разорвал рубаху на две части, из одной смастерил набедренную повязку, вторую отдал на сохранение Йогоро.

– Да пусть бы так и ходил, – прокомментировал Сахарок. – Монстры увидят – ва-а-а! – жахать-пыхарь! И врассыпную.

Смех его напоминал скрежет несмазанных дверных петель. Веселья никто не разделил, по лестнице поднялись молча и по очереди: Север, Йогоро, за ним Фург, Скю, Сахарок, Зэ, замыкал Жаба.

И снова длинный коридор, такой же, как был ниже: ослепительно-белый, с овальными дверями вдоль стен. Светильники на потолке давали трепещущий, какой-то нервный свет.

Север вспомнил коробки, которые валялись в комнате, где он прятался от робота, наверное, там было много интересного, и тут должно быть. К тому же, пока будут обследовать помещения, восстановится энергия Колеса, и появится возможность убить… то есть вывести из строя другого робота, увеличив баланс очков Тсоуи.

За первой дверью оказалась маленькая спальня, причем с хозяином. Мумифицированный труп в полностью сохранном серебристом костюме растянулся на кровати. Ни следов борьбы, ни повреждений: он будто просто заснул и не проснулся. Воображение Луки тотчас нарисовало мистическую катастрофу, произошедшую здесь, но опыт странника отогнал домыслы.

– Ты гля – трупешник! – радостно воскликнул Жаба и устремился к прикроватной тумбе, схватил фигурный графин из голубого прозрачного стекла, погладил его. – Ро-о-оскошь! Можно на жрачку выменять. – И запихнул себе в котомку.

Затем распахнул тумбочку, поковырялся там и сделал вывод:

– Тряпки, все в труху.

Йогоро застыл над мумией, уперев в бока все четыре руки.

– Не мутант, не демон. Как есть норм! Здоровенный, выше меня. Ух ты ж, а это что за хрень?

Он поднял с пола продолговатую коробочку с железным усиком и кнопками, повертел в руках, потряс.

– Артефакт! – с благоговением прошептал Жаба. – Дай посмотреть!

Йогоро понажимал кнопки, попытался штуку открыть, разочаровался и отдал Жабе, который сел прямо на пол и принялся ковырять находку.

Сахарок оттеснил Йогоро от трупа, огладил его костюм, подергал, чтобы снять, но тот сидел как влитой, никаких застежек не наблюдалось.

– На фиг он тебе? – пробормотал Фург, пытавшийся открыть шкафы без ручек. – Ты в нем упреешь в Пустошах!

– Обменяю! – Сахарок достал нож, чтобы сделать продольный разрез, но память странника подсказала Северу, как расстегнуть костюм.

Отодвинув мутанта, он нащупал на воротнике плоскую железную пуговицу и потянул вниз. Вжик – и костюм расстегнулся до самого паха. Трясущимися от нетерпения руками Сахарок раздел труп, залез в костюм и чуть в нем не утонул, пожевал губами, свернул непонятное облачение и сунул под мышку. Из кармана выпала железная коническая штуковина, зазвенела, катясь по полу, ее подхватил Скю, покрутил в руке, заглянул в ее широкую часть, закрытую стеклом, постучал, огладил – и как заорет, подбрасывая штуковину, как отпрыгнет!

Из-за стекла ему в морду ударил столб света. Север метнулся в сторону и поймал штуку в двух локтях от пола. Фонарь – пришло понимание. Как газовый, но круче.

Скю упал, накрыв голову руками, Жаба последовал его примеру, но ничего страшного не случилось, и они поднялись, а Север нажал кнопку на ручке фонарика, и свет погас.

– Полезная штука, как факел. Держи, Йогоро, положи в карман и береги.

Скю пожевал губами, видимо, желая оспорить право обладания вещью, но передумал.

– Интересно, чего он умер? – проговорил Жаба, кивая на труп.

– Ясен пень, – булькнул Зэ. – Проклятие Двурогого! А ваще странное жилище.

– Не-е, – замотал головой Жаба и проговорил заупокойным голосом: – Это ловец снов – то ли мутант, то ли дух, который приходит к спящим и выпивает жизнь…

– Тьфу на тебя, сказочник! – Фург сплюнул под ноги.

Север вспомнил рассказ кхара о ракантах и их технологиях. Тут точно не обошлось без людей с большой земли, а почему база брошена и отчего погибли люди – можно голову сломать и не догадаться. Но как Север ни старался отгонять дурные мысли, ему здесь было не по себе, постоянно чувствовался чужой взгляд, словно неупокоенные духи следили за ним.

– Его завалил Инвазион, – прошептал Жаба и заозирался.

Север выдвинул другое предположение:

– Нет, скорее он был хозяином Аляма. И Инвазиона, если тот, конечно, есть. Идемте дальше, тут ничего интересного, а помещений много.

Обследовав еще три спальни, нашли три трупа, причем один с длинными белыми волосами, вероятно, женский. Даже она была выше Йогоро, но, посовещавшись, мутанты пришли к выводу, что покойники – нормы.

Сахарок раздевал мертвецов, сетуя, что на них нет золота, снимал костюмы и браслеты, остальные набивали котомки стеклянной посудой. Луке вспоминались императорские покои, хрусталь и серебро, а потому ажиотажа он не ощутил. В отличие от мутантов, которые, наверное, пьют и едят из глиняных чашек и тарелок, и стекло кажется им драгоценностью.

Дальше начинались двери не белые, а серые, Север открыл ближайшую и отшатнулся: в тускло освещенном помещении на стене были подвешены блестящие стальные люди. Мутанты бросились врассыпную, но атаки не последовало.

– Держитесь подальше! – скомандовал Север и переступил порог, готовый в любой момент активировать боевую форму.

Их было шесть. Они находились в углублениях и напоминали чучела на стене охотника. Две руки, две ноги, грудные клетки распахнуты, а внутри – ничего. Головы тоже пустые. Кто же их выпотрошил и зачем? Стоило подумать, как пришли знания: это экзоскелеты – как доспехи, но более совершенные, их создали люди, чтобы стать сильнее. Снимать и мерить их Север не стал, та же память странника подсказала, что, скорее всего, они уже негодные.

– Опасности нет! – прокричал он, но мутанты войти так и не рискнули.

Следующее помещение оказалось складом, снизу доверху заставленным коробками с бесполезными на первый взгляд железными штуковинами неясного назначения. А вот в ящиках побольше хранились непонятные вытянутые трубки с утолщениями на концах, усеянными кнопками. Похожая палка была на груди у робота.

Пока мутанты потрошили склад в надежде найти что-то полезное, Север взял такую штуку, и она удобно легла в руку. На ней имелся крючок, как на арбалете, и вообще было понятно, что это нужно носить в руке, но зачем?

Метаморфизм ему ответил или Колесо, Лука так и не понял, но ответ на вопрос проявился во вспыхнувшем тексте:

Сканирование…

Анализ…

С вероятностью 99,98% объект представляет собой дистанционное оружие.

С вероятностью 99,99% предположительный принцип действия основан на выстреливаемом заряде, состоящем из ионизированного газа, разогретого до состояния плазмы. Заряд разгоняется линейным электромагнитным полем в направлении цели…

Половины слов Лука не понял, но выручило воспоминание из наследия странника: он держит очень мощное плазменное ружье, плазмоган, которое плюется раскаленными сгустками огня, как робот!

Луку осенило: если взять несколько таких штук, то армию Рециния можно разнести за полдня! И никто его не остановит. Мысль так взволновала Севера, что кровь зашумела в висках, а в горле стало горячо.

Едва не затоптав Сахарка, сидящего на корточках и грызущего блестящий серебристый диск, Север вышел в коридор, прицелился в арочный проем впереди, куда они еще не дошли, и, прищурившись, нажал на спусковой крючок. Плазмоган в руке ожил, по его поверхности побежали огоньки, но почему-то быстро потухли, остались лишь мигающие светом непонятные символы. Что-то он сделал не так.

В этот раз память Эск’Онегута не помогла. Пытаясь выстрелить, Север чего-то не учитывал. Он перепробовал все и пришел к выводу, что ответ в символах, объясняющих, в чем причина, а он их не понимает. Ясно одно: плазмоганы нужно брать с собой, и чем больше, тем лучше! Вынести на поверхность, спрятать в безопасном месте и искать того, кто в них разбирается… Кого-то из большого мира! Эх, была бы рядом Гердиния, может, она подсказала бы… Ее муж, Антоний Кросс, скорее пошлет Севера прямиком на плаху, а вот кхар Терант, с которым он сидел в тюрьме… Он наверняка способен помочь, если, конечно, еще жив и Лука сумеет его найти.

Фург высунул мохнатую голову в коридор.

– Чего там, верховод?

– Штуку нужно забрать с собой, – ответил Север, показывая плазмоган.

– На кой? Это что вообще?

– Наша победа.

Пока Север проверял новое оружие, мутанты откопали горы странных штук, по большей части блестящих, и, сев кружком, передавали друг другу серебристый диск чуть меньше тарелки.

– А я говорю – серебро! – с придыханием прошептал Сахарок, в стороне набивающий дисками серебристый костюм.

– В жопе у тебя серебро, – Йогоро швырнул диск об стену. – Бесполезный хлам. А ты как думаешь, верховод?

– Йогоро прав. А тебе, Сахарок, придется на время дать нам костюмы, чтоб использовать их как сумки.

Поджав губы, мутант отдал сверток Северу, и тот принялся набивать один из костюмов плазмоганами.

– Жрать хочу, – заявил Зэ, требовательно уставился на Севера и прошелестел: – Плохое место, тут везде смерть.

И ведь правда, база напоминала издохшего исполина, а внутри у него копошился рейд мутантов. Мертвые люди, мертвые железные экзоскелеты, миллион вещей, о назначении которых умерла память, и еще что-то огромное, смертоносное, отдающее сыростью и тленом, но пока невидимое.

За арочным проходом был просторный обеденный зал. До этого, если бы не налет пыли, все коридоры выглядели ухоженными, будто люди оттуда не уходили, а здесь царил хаос: потолок вогнут, через поросшую плесенью трещину капает вода, растекаясь в настоящее зеленоватое озеро. Проклятие Двурогого! Метаморфизм, долгое время не напоминавший о радиации, возопил, что фон тут превышает норму в сотню раз, и Север сообразил, что там, внизу, излучения не было, потому хватило энергии не только излечить мутантов, но и расправиться с роботом.

Столы были перевернуты, осколки посуды разбросаны по полу, по стене тянулась черная ветвистая трещина, похожая на молнию.

– Вода! – прошептал Жаба, облизнулся раздвоенным языком и рванул к луже, но Север схватил его за шкирку.

– Стоять! Она ядовитая. Сдыхать будешь долго и мучительно, выплевывая кишки.

– Да что там?

– Проклятие Двурогого, сама его суть. И никакая иммунка тебе не поможет…

– Да чего ты распинаешься, верховод? – ядовито поинтересовался Сахарок. – Дал команду – все, пусть выполняет. Не его дело вопросы задавать.

Захрустели осколки под ногами Фурга и Йогоро, устремившихся искать ценные, на их взгляд, вещи. Перекошенный Скю улыбнулся поднятой вилке, проверил ее на зуб.