Отданная, или жена императора (страница 7)
Внезапно мой взгляд упал на собственное обнаженное отражение. При служанках не особо-то рассмотришь себя, они быстро укутывают тебя. И сейчас я фактически чуть ли не впервые видела свое тело со стороны. И что такого в женских формах находят мужчины?
Высокую девичью грудь? Тонкую талию? Или, может, округлые бедра?
Повернулась боком. Ах да, еще же есть попа.
– Госпожа, с вами все хорошо? – раздался за дверью голос Рика.
Я вздрогнула. И тут не дали побыть наедине с собой. Накинула длинный халат и крикнула.
– Да, уже выхожу.
Далее была сплошная рутина: я выбрала наиболее приличное платье из своих, из чистого упрямства не пожелав надеть присланный подарок Лорриеля. Не без помощи Рика высушила волосы, которые потом так и не захотели собраться в прическу, но я ни капельки не расстроилась, зачесала передние пряди назад и перехватила их любимой заколкой, подаренной отцом.
Из украшений у меня было лишь то, что я носила в день атаки на крепость. И тут, кстати, император мог бы и расщедриться, а то о платье он подумал, а о должных аксессуарах к нему нет.
Есть хотелось неимоверно, но, к счастью, несмотря на мою грубость со служанками, о нас не забыли, принесли поднос с легкими закусками и подкисленный лимонад для утоления жажды.
– Поешьте, госпожа, вкусно, – активно жуя, завлекал меня Рик, – да и как вы выдержите столько времени на ногах голодная.
Я с сомнением смотрела на еду, но организм затребовал заканчивать со своей подозрительностью, и я накинулась на поднос практически так же, как и Рик, жадно и совсем не соблюдая нормы этикета.
А после, промокнув салфеткой рот, можно было бы и выдвигаться, с лицом я делать ничего не планировала, мне нравился мой естественный вид, но куда идти я не знала.
– Тук-тук, – в дверь снова постучали, не личные покои, а проходной двор. – Леди Амелия, я должен проводить вас на прием.
В комнату заглянул высокий худощавый мужчина и чопорно поклонился.
– Прекрасно, я готова, – поднялась и выпрямила спину, а также чуть задрала подбородок.
Не столь важно, как ты выглядишь на самом деле и во что одет, как важно то, как ты себя ставишь. Я же намеревалась ставить себя выше всех.
– Вам сюда, госпожа, – мой сопровождающий указал на расписные двери и удалился с поклоном.
Ага, значит, открывать самой, ладно.
Положила ладони на ручки дверей, автоматически отмечая бледность собственной кожи, практически слившуюся с оттенком дверей, и резко потянула на себя. Один короткий вздох, и шагнула внутрь.
Конечно, сразу обратила на себя взоры всех присутствовавших. Наклеила на лицо вежливую полуулыбку и пошла вперед, выискивая для себя уголок потемнее.
И кто так придумал? Почему меня никто не встречал, и зачем эти закрытые двери? Все у этого императора неправильное, не такое как у нас, мееринцев.
Постепенно люди вернулись к своим прерванным разговорам, и на меня уже практически никто не смотрел. Я подобралась к столу с угощениями и пробовала имеющиеся блюда, запивая знакомым лимонадом, больше чтобы занять руки, чем действительно ощущая голод.
Украдкой посматривая на окружавших меня разодетых дам, я стала жалеть, что не надела предложенное императором платье, но быстро дала себе мысленную оплеуху и приосанилась. Главное, кто я такая, а не внешняя мишура.
Как раз во время моего самовнушения двери, в которые я входила, открылись снова. И на этот раз явился сам император.
Я жадно впилась в него глазами.
Высокий, широкоплечий и ужасно бледный, даже бледнее меня. В своем полностью черном одеянии он был похож на потустороннее существо, которым, возможно, и являлся, вернувшись с темной стороны.
Его нельзя было назвать красивым в обычном смысле этого слова, черты лица были слишком заострены, слишком грубо высечены, но тем не менее он притягивал взгляды, было что-то безумно притягательное во всей этой неидеальности.
Он стремительно приближался к тому месту, где стояла я. Дамы, мимо которых он проходил, спешили присесть в книксен, а мужчины поклониться, но он, казалось, не замечал их манипуляций.
По мере того, как он подходил ближе, я начала чувствовать его безумно магнетическую ауру, она была немного тяжелой для восприятия тем, что стремилась подавить окружающих, но темной не являлась.
И тут я удивилась и посмотрела прямо в глаза Лорриеля. Темно-коричневые, бездонные, они притягивали, как омуты, призывали раскрыться и доверить все самое сокровенное, что накопилось внутри.
И за этой невинной игрой в гляделки я даже не сразу поняла, что он остановился прямо передо мной и протянул свою ладонь.
– Леди Амелия, – я вздрогнула, но рука сама потянулась к нему. Лорриель развернул нас обоих лицом к остальным гостям и произнес. – Представляю вам свою избранницу!
14
Взгляды всех присутствующих снова устремились ко мне. Я же стояла ни жива, ни мертва, глупо хлопала ресницами и пыталась осознать, что только что произошло.
– А теперь, мои дорогие гости, мы с леди Амелией должны вас покинуть, но вы не расстраивайтесь, для вас вечер продолжается, чувствуйте себя как дома. Впрочем, многие изначально себя так ведут, – Лорриель нехорошо усмехнулся. – Ах да, это же я у вас в гостях, да? Да не смущайтесь, все свои. Бывайте.