– Слушай, – новый вопрос вспыхнул в голове. – А кто еще существует, ну, кроме ведьм, колдунов и домовых? – не скажу, что сильно разбираюсь в мифологии славян, но про водяных, русалок, нимф и дриад слышала.

– У тебя в книге огромный бестиарий, – порадовал ответом Добрыня.

– Огромный? – уточнила, холодея от ужаса. – Это что значит?

– А то и значит, что на свете много чего такого, о чем ты прежде даже не имела представления, – Волков снова сосредоточился на дороге. И уже скоро мы проехали остановку в Ложечках, а потом и дом деда Степана. К слову, последний сидел на своей лавке у калитки и дымя табачком, помахал нам рукой, явно не удивившись тому, что я вернулась в деревню. Да еще и в компании местного колдуна.

 Ну не жизнь, а сказка, стоит только осмыслить происходящее.

 Прямо, в некотором царстве, некотором государстве, блин!

 Сосед остановил внедорожник рядом с калиткой. Я выбралась не дожидаясь, когда в нем проснутся изысканные манеры. Волков выбрался из салона и извлек на свет божий мои сумки, достав их из багажника.

 Маруся была тут как тут. Кошкой запрыгнула на забор и мявкнула, глядя, как Добрыня открывает калитку.

– Вот, – сообщил он домовихе. – Беглянку вернул.

 Кошка спрыгнула мне под ноги, запрокинула голову и посмотрела так, как могут смотреть только эти животинки. Одновременно упрекая и радуясь.

– Пойдем в дом, – Волков занес сумки, оставил за порогом и засобирался к себе. Но я проворно перегородила телом выход, раскинув руки в стороны. Маруся прошмыгнула у меня меж ног и кубарем прокатившись по полу, поднялась на ноги уже домовихой, сбросив облик кошки.

– Это еще что значит? – уточнил сосед, глядя на мои руки, ставшие живым шлагбаумом.

– Хочу все знать. Расскажи, а потом уйдешь, – и посмотрела на Марусю. – Тебя это тоже касается. Вы оба уверены, что нет возможности избавиться от этой… – я замолчала, подбирая правильное слово, а потом ляпнула, – привязки к дому!

 Волков вздохнул.

– Почему колдуны не привязаны, а ведьмы должны на одном месте жить? Что за дискриминация, а? Или это только мне так повезло? Ну, что молчите? – опустила взгляд на домовиху, затем подняла на колдуна. В темных глазах Добрынюшки мелькнуло что-то этакое, что будь я менее отважной, уже бы дала деру, или, хотя бы, уступила путь-дорожку. Но я была зла. Раздосадована на весь мир и в особенности на Ложечки, а потому решительно стояла на своем.

– Я не собираюсь читать ваши книги. Вижу по глазам, что вы оба знаете ответ. А потому никто отсюда не выйдет, пока мы не поговорим, – вздернув нос, распрямила узкие плечи на что соседушка только хмыкнул. Ох, ему меня отшвырнуть раз плюнуть. Но нет. Вздохнув, Волков прошел в гостиную и уронил тело на диван.

 Домовиха посеменила и забралась, устроившись рядом.

– Ну, спрашивай, – мрачно произнес Добрыня. – Что знаю, расскажу. А что не знаю, то Маруся дополнит, или потом в книге прочитаешь.

 Ну хоть так. Маленькая, хилая победа слабого над сильным.

 Я прошла следом за колдуном. Но не села. Так, возвышаясь над мужчиной, чувствовала себя немного увереннее.

– Рассказывайте, что у вас в Ложечках творится и какие дела тебя с моей бабкой связывают, – начала беседу, надеясь постепенно выудить из этих тихушников правду-матку.

– Работали мы с Серафимой. Тут и скрывать нечего. Я калечил, она лечила, – просто сказал соседушка.

– То есть? – не поняла я.

– А что непонятного. Колдуны не целители. Мы с нечистью боремся, если светлые.

– А ты светлый?

– Светлее не бывает, – как-то неубедительно отозвался бородач.

 Слова про нечисть счастья мне не прибавили. Еще не хватает мне теперь видеть всех этих русалок и лешаков. Брр… даже представить страшно.

– Сима, когда померла, силушку-то свою заперла на чердаке. Только наследник мог открыть дверь. И только наследник мог прикоснуться к книге, – проговорила Маруся. – Ты наследница. Тяперь здеся все твое. И я твоя.

– Эту песню я уже слышала. Вы мне что-то новое спойте, – потребовала, так и не убрав руки с талии. Мне казалось, что эта поза придает мне важной значимости и решительности. – Лучше расскажите, почему ведьмы привязаны к своим домам. Я вот не желаю здесь жить.

– Но и уехать не можешь. Должно пройти время. Ты должна принять и освоить силу. Тогда станет легче, – Добрыня откинулся на спинку дивана и скрестил на широкой груди крепкие руки. Да еще и закатал рукава, да так, что я невольно залюбовалась. Что скрывать, мужские руки были для меня чем-то сексуальным. Именно такие, как у бородача. Сильные, с тонкими пальцами. Кроме рук мне еще и ягодицы нравились. А у Волкова и там было все в порядке. Я уже успела оценить. Но это я отвлеклась!

– И сколько мне прозябать здесь, прежде чем смогу хотя бы в соседнюю деревню спокойно сходить? – уточнила.

– Месяц, или три, – отозвалась домовиха. – Все от тебя зависит.

– И это всем ведьмам такая напасть выпала?

– Ну…–  как-то странно протянула Маруся.

– Нууу, что? – я уронила руки вдоль тела и присела на корточки, чтобы быть на одном уровне с малышкой.

– Не совсем, – быстро ответила она, сверкая золотыми глазами. – Просто над родом Серафимы проклятье лежит. Привязали их вот так, к этому дому, так вот. Еще сотни две лет тому назад. А прежде разъезжали куды хотели. А потом такая вот беда стряслась. Пра-пра-прабабка ваша, ведьма знатная была. Да дорогу перешла той, которая более сильная была. Старая то история. Когда-нить расскажу, коли будет интерес.

– И что, проклятье никак снять нельзя? – час от часу не легче!

– Да мне пошто знать, Васенька? – передернула плечиками домовиха. – Мне об таком нихто не рассказывал. Может в книге што скрыто. Так книгу только хозяйка ейная открыть может. Нам, домовым, трогать ее нельзя без позволения. А мне прежде нихто не дозволял и пальцем прикоснуться к книге. Разве что пыль стирала. И то раз в десяток лет.

 Я повернула голову к колдуну. Добрыня сидел молча. Лицо такое, будто его пытают каленым железом.

– А ты что-то знаешь про это проклятье? – взлелеяла надежду.

– Мне-то откуда знать? – ответил он и как показалось честно.

– Понятно. – Я встала.

– Ну что, допрос окончен? – Добрыня последовал моему примеру.

– Э, нет! – подняв руку, положила ее на грудь колдуна, толкая мужчину. – Не так быстро. – И толкнула еще раз, но соседушка и глазом не моргнул. Так и стоял, хмурясь.

– В ногах правды нет, – сделала попытку. Но бородач проигнорировал и это.

– Хорошо. Немного разобрались, – вздохнула я. – Чего мне теперь ждать от этого дара? Это хоть рассказать можете.

– А время покажет. Сила скоро пробудится, – заверила меня Маруся и улыбнулась, сообразив, что новая хозяйка остается. – Книгу почитай. Там рецепты есть, и все-все про травушки. Но тут я тебе помогу. Я многое умею. И заклинания некоторые знаю.

– Уже легче, – попыталась пошутить. – А что с нечистью? Что ты там говорил о том, что убиваешь ее? – обратила взгляд на колдуна.

– Нечисть, Василиса, разная бывает, – ответил он. – Есть совершено безобидные, такие как домовые, лешие, банники и прочие. Если их не трогать, не обижать, то милейшие создания. Но есть и такие, с которыми шутки плохи. Вурдалаки, к примеру. Здесь их хватает. Конечно, они редко выходят к домам. Предпочитают обходить деревни стороной. В городах им привольнее. Пищи много. – Волков зловеще сверкнул глазами. А я сглотнула вязкий ком.

– Вурдалаки?

– Ага. Кроме них водяные, русалки, кикиморы, анчутки, Баба Яга, волколаки, шишиги, лихо, болотники, черти и прочие неприятные товарищи. Долго перечислять.

 У меня даже челюсть отвисла.

– И что, все они настоящие? – пробормотала неуверенно. – Все существуют? – о некоторых тварях я даже представления не имела.

– Существуют. Особенно упырей много развелось. Но, как я уже говорил, кровососущие и оборотни больше в городах оседают. Город для них как маркет для людей.

 Мне снова подурнело. Маруся, заметив это, спрыгнула с дивана и взяла меня за руку. Для этого домовихе пришлось привстать на носочки. Она потянула меня к дивану и усадила.

– Добрыня! Шож ты сразу на нее все выплеснул! Нельзя так! Она и так вона как отреагировала, когда про ведьмовство свое узнала. – И уже обращаясь ко мне, спросила ласково так: – Может, самогоночки, Вась, а? Для успокоения нервов?

– Вы здесь все проблемы самогоночкой лечите? – заподозрила неладное.

– А что? Дело хорошее, – кивнула домовиха. – Тем более, моя то заговоренная. От нее не сопьешси.

– Нет, спасибо, – я покачала головой. – Не мой метод.

– Тогда могу травок заварить! – не отступала Маруся. Она явно хотела помочь, только я сильно сомневаюсь, что самогоночка и травки исправят ситуацию. Я оказалась в сказке, которая совсем не сказочная.

– И что, – посмотрела на Добрыню. – Я теперь смогу видеть всю эту нечисть?

– Да. И не только видеть. Кто-то явится за помощью. Сима лечила не только людей и животных.

– Но как? – я даже развела руками. – Я-то ничего не умею!

– Само придет. – Маруся пристально и доверительно посмотрела мне в глаза. Словно пытаясь загипнотизировать. То еще чувство.

– А не лечить я не могу? – спросила с надеждой.

– Силе будет нужен выход. В себе ее копить нельзя. Излишки зашалят! – порадовала меня домовиха.

– Как это зашалят?

 Волков вздохнул. Затем быстро и четко проговорил:

– Сейчас в тебе светлая сила, целительская. Но ведьмы бывают разные. Если ты не будешь помогать и направлять свой дар в нужное русло, твоя сила изменится. И ты станешь темной.

– Боже, – выдохнула я. – Обложили со всех сторон! Вы мне выбора не оставили!

– У тебя его изначально не было. Ведьмовство в твоей крови, – заверил меня Волков.

– Ага! – даже разозлилась. – Не войди я на чердак, не открой дверь…

– Сила не должна быть бесхозной, – безапелляционно сказал колдун. –  Да, я мог остановить тебя. Но сделай я это, совершил бы большое зло. А я со злом призван бороться. – Мужчина вздохнул. – Ты просто еще многого не понимаешь, Василиса. Все придет со временем. Думаю, на сегодня с тебя и правда хватит информации. Марусь, – он перевел взгляд на домовиху. – Накорми и отведи спать. Пусть полежит. Может уснуть получится. Тебе это нужно, – и кивнув, направился к выходу. И на этот раз останавливать Добрыню не стала. Наверное, он прав. Мне и так есть над чем поразмыслить.

– А я вещи поду разбяру! – едва за Волковым закрылась дверь, Маруся поспешила заняться делом. Следя за тем, как она тащит мою сумку в сторону спаленки, грустно вздохнула.

 Не отпустили меня Ложечки. Надо родным позвонить и сообщить, что задержусь в деревне. Мама, конечно, удивится. Но придется соврать. Сказать, что, дескать, чистый воздух и экология пришлись мне по душе. Правду пока надо скрыть. Да и как объяснить то, в чем пока сама не разбираюсь?

– Вот это я попала! – прошептала, опустив глаза.

– Шо то совсем у тебя, Вася, одежонок мало. У нас даже бабы на деревне и то поболе нарядов имеют, – донесся голос домовихи из спальни.

 Я не ответила. Какие наряды? Я в Ложечки приехала на несколько дней. Да и кому тут платья и макияж демонстрировать? Коровам и курам на смех, или этому колдуну соседушке?

 Поднявшись на ноги, решительно направилась через гостиную. Но не в спальню, где шуршала Маруся, разбирая мои вещи. А прямиком на чердак.

  Сна все равно ни в одном глазу. Да и не привыкшая я днем валяться, хоть и городская.

 Пришла пора снова открыть фолиант. И узнать, что же такого важного он таит в себе.

Глава 5.

 Книга и вправду оказалась весьма интересной. Если бы я прочитала ее и пролистала прежде, чем узнала о своем даре и о том, что в мире существует разного вида нечисть, то решила бы, что это старый сборник легенд и сказаний, или что-то наподобие этого.

 Поднявшись на чердак, открыла фолиант. На этот раз обошлось без пролития крови, что меня порадовало.

 А вот картинки внутри были пугающими.