Мажор 2: Обезбашенный спецназ (страница 11)
Ну, тут даже способности не нужны, чтоб понять что врёт. Но красиво! Глаза то, какие честные?! Как говорит Рогожин, прежде чем поручить грязную работу подчинённому покажи, что можешь это сделать сам. А что может быть грязнее, чем бить женщину?
Сплёвывает кровь из разбитых губ:
– Так может вы про Степаныча?
– Про него, про него. Так чем же тебе не угодил твой любовник? Тоже с потенцией проблемы?
– А вы кто такие?
– Народные мстители, – удар, – ты смотри, красавица. Ещё пару раз и тебе пластический хирург понадобится, а потом ещё парочка и даже он не поможет.
Про внешность это специально, красивые женщины, так чувствительны. Делаю ход конём:
– Вот скажи, что лучше? Молчать и потерять красоту, и всё равно всё рассказать. Или рассказать сразу? Мы ведь пока не узнаем, не уйдём? А хочешь ручку с бумагой дам? Чистосердечное напишешь…
В глазах мадамы блеснула надежда. Все ведь знают где нужно чистосердечное? А там адвокат докажет, что под давлением… Да ещё поддержка отца. Не последний человек ведь! Соскочить не проблема. А что? Ну, право слово не нравится мне бить женщин. Обмануть же… Ну, кто этого не делал? А бумажку Степанычу покажу. Он-то к ней со всей душой! И перед уходом очень просил, чтоб поаккуратней. Дескать, слабенькая она. Даже снотворное лично отмерял, чтоб не переборщили. Тьфу ты. Как мы всё-таки из-за баб дуреем!?
Но вот понесла дамочка откровенную ахинею. Пришлось просветить, что муж её уже сдал, и даже осветить пару моментов. И даже нож не понадобился, пообещал всего лишь провести пару раз по лицу.
Правда, перед тем как писать, пришлось языком поработать. С бумаги я, знаете ли, не умею ложь видеть. Конечно, валила всё на мужа, пришлось даже пару раз ударить, для прояснения мозгов и улучшения памяти. Конечно, помогло не особо, но пару моментов прояснил… Да и не усердствовал особо, пусть старается, зачем портить порыв.
Началось всё ещё в Москве. Как известно дамочка, была весьма слаба на одно место и при этом не слишком воздержанна в тратах. А тут такой замечательный, горячий, молодой любовник, познакомивший её со «случайно» встреченным дядей Хасаном. Ага, тем самым… Дядя восхищён и сражён на повал, заваливает подарками и признаниями в любви. Имя нового любовника уточнять надо? Нет? Вот и я так думаю. Потом просьба подержать у себя посылочку. Ну как отказать хорошему человеку, который дарит разные приятные подарки? Причём в пакете нет ничего предосудительного. Ох, это женское любопытство. Потом ещё, и ещё. И ведь за эти услуги Хасан подкидывает деньги. А посылки приносит молодой любовник… (Отказывалась, что любовник, но я зачем-то уточнил.) Блин, да она нимфоманка! И вот наконец-то идущую с очередной посылкой дамочку принимает патруль. А там… Как не трудно догадаться, срок не хилый.
Короче шпионские страсти: Хасан на белом коне, возмущённый «проступком» племянника, муж карьерист с командировкой через месяц. Причём учитывая тестя генерала, на весьма тёплое место. И как раз рядом с информацией. Да и перспективы впереди не слабые. И всё это весьма хорошо оплачивается. И хотя в первое время майору было весьма не уютно, но к деньгам он привык быстро.
Честно скажу белых пятен в этой истории тьма. Особенно в отношении дамочки, привирала она, выставляя себя в более выгодном свете. Сложилось у меня впечатление, что поехала она за мужем для контроля… А если присовокупить его рассказ? То именно за этим. Но не суть важно. Знала дамочка всё! Да ещё за деньгами бегала, маскируя под это дело загул с любовником. Умная зараза, один раз только и прокололась с лейтенантом, когда муж застукал.
А вот со Степанычем, это писец какой-то! Дело же оказалось в пресловутой женской логике и… чрезмерном чувстве юмора товарища прапорщика. Ага! Сам в шоке! Тут ведь какое дело. Данная мадам, очень качественно распробовала цену информации. Поэтому совала свой любопытный нос везде, где можно. А тут инцидент у замполита с нами приключился, он жене пожалился. А она и смекнула, что не просто так тут дело… Вот если узнать, кто мы такие? Идиотизм цветёт. Не находите? Или дело в извечном женском любопытстве?
Вот она и замутила со Степанычем, хотя для начала пыталась с Рогожиным, но он её послал. (Расстроится мужик, он же думал, что это его харизма.) Ну и начала его очень активно пытать, и так и эдак пытала. (Кажется, я от Всеслава нездоровым юмором заразился?) Да вот только Деда даже нимфоманка ушатать не смогла. (Ох, чтоб я так мог в его возрасте.)
При чём здесь юмор? Да просто на очередной осторожный вопрос наш ловелас ответил фразой из кинофильма: «Если я тебе скажу, мне придётся тебя убить». Короче подогрел интерес. А потом будучи слегка навеселе, после «пыток» и в хорошем настроении. Процитировал Высоцкого, про шпионок с крепким телом, и сделав умное, и задумчивое лицо… сказал, что надо бы её проверить. Что тут же и осуществил. Проверив так сказать досконально… И не найдя нигде микрофона, просто забыл. Да что тут говорить, кто будет обращать внимание на женское любопытство? Они же «пустоголовые блондинки». И это могут подтвердить… Стоп, я, кажется, повторяюсь?
А теперь включаем женскую логику, пугаемся, каемся перед мужем. Который как раз не сомневается, что с нами не чисто. Тут возможно сыграло роль то, что Акимов и Разин друзья. А ведь именно Разин, прикрыл нас, когда мы накрыли Хасана. Хотя это не факт. Но сложить два и два не сложно. А вот то, что Крымов в курсе, что это наши парни погибли после того, как он предупредил бандитов, это точно. Правда, узнал он об этом не так давно, когда после инцидента с Рогожиным, (это когда замполит пытался набить мне лицо) пытался тихонько поинтересоваться. Короче перепугался он не на шутку. Вот и решил инсценировать нападение. А ведь всё могло срастись…
Если бы не любвеобильность прапора и его супруги. Ну не могла же она отказать ему, вдруг заподозрит что? Это она так сказала. Лично у меня другое мнение, но промолчу, пусть пишет. Потом дам особо ретивому прапору почитать. Может тогда дойдёт, что Рогожина надо слушать. И если он говорит не ходить к жене замполита, то не ходить.
Ни у меня, ни у Хана не возникло не малейших сомнений, что делать с этой дамочкой. Отправить вслед за мужем, так как её вина нисколько не меньше… Поэтому дав дописать свой эпос, начавшую было брыкаться мадаму, успокоили одним болезненным тычком и, примотав к стулу и заклеив рот, посадили напротив майора. На маленьком журнальном столике между ними, лежали так горячо любимые ими доллары.