Закусив ладонь, чтобы не взвыть от обиды и растерянности, я попятилась и спиной забралась обратно в спальню. Оставила дверь приоткрытой, прислушалась.

Райс, конечно, не сплетник. Более немногословного и замкнутого мага в Анжаре еще поискать. Но кто бы еще мне самой объяснил, как «теоретичка Хендрик» позволила случиться тому, что случилось?

– Одна квахарка… вывалилась ночью на болотах… – глухо объяснял внизу магистр, требуя от Граймса немедленной помощи.

И мне отчаянно захотелось, чтобы тот ушел помогать. Прямо сейчас. Потому что столкнуться с циничным целителем на просторах его дома будет немыслимо. У меня за эту ночь совсем не осталось брони, чтобы защищаться от его колкостей.

Я вжалась в дверь, сгорая от воспоминаний о гибких длинных пальцах. И губах. И… Нет, все-таки больше о пальцах. Эти варховы руки!..

– Смею вас заверить, сир Райс, на болотах водятся только крикетки, – язвительно пробубнил док, оборачиваясь и рыская взглядом по второму этажу. – А квахаркам… мой драгоценный… место на насестах анжарских ферм… Так кто там у вас на самом деле вывалился?

– Девица полуголая. Иномирянка, – раздраженно выдал Райс, почесывая кожу на запястье. – Полагаю, портал не был спонтанным…

– Полагаете? Слушаю внимательно, – проскрипел Граймс максимально недружелюбно. Знала я этот тон, с которым он обычно спешил выставить меня за дверь. – Вы ведь, как всегда, «кстати»! С утра пораньше и на моей личной территории, называемой домом…

– Уже давно не утро, Граймс, – фыркнул магистр, переминаясь на пороге. – И с гостеприимством у нас с вами одинаковые проблемы.

– Вы уже догадались о причинах моей бестактности. Так что вас беспокоит?

– Мои бездари провели вархов ритуал. Виззарийский, древний. По, гхарр их задери, наитию! – возмущался Райс, утаптывая газон перед домом. – Любовная магия, призыв чувств. Ничего умнее им в голову в ночь даров не пришло, естественно…

– Естественно, – согласился целитель. – И?

Я прислушалась. Ритуалы в ночь весенних даров – мое больное место. Когда уже этот праздник официально запретят?

– В пентаграмме лежало преподавательское барахло, – бубнил Райс, засучивая рукав. – Самое разное. Часы, заколки, гребни… Мои смертники задумали шутку. Но сегодня утром мне стало решительно не до смеха. Смотрите сами, док…

Они вышли за порог, и дверь за Граймсом захлопнулась, оставив меня в звенящей тишине. Заколки? Гребни? Древний виззарийский ритуал, призывающий любовь?

Наплевав на «квахаров», бесстыдно рассыпавшихся по моей бедовой голове, я втиснула себя в юбку и упрямо затолкала блузку за пояс. Чулки скомкала и сунула в карман: не было никаких сил натягивать их дрожащими пальцами.

Ритуал! Призывающий чувства! С преподавательским, Варх их всех прибери, барахлом! А где часы, гребень и заколка… там, может, и расческа с кварцевой инкрустацией?

Дом Граймса я покидала в смятении. Не знаю, что вчера нашло на главного целителя академии, но сама я, похоже, попала под действие древнего ритуала. Иначе и не объяснить, почему позволила Альвару… такое.

Я видела вдалеке две фигуры, склонившиеся над светловолосой девушкой на траве. Не рискнув подходить, обогнула академию с другой стороны и босиком пробралась в спальный корпус. Добежала до своей пустующей комнаты и, только закрыв дверь, почувствовала себя в относительной безопасности.

Здесь, на своей территории, я могла переодеться и привести себя в порядок. Смыть следы вчерашних непристойностей. Поцелуев, прикосновений…

Сбросила с себя одежду и взволнованно подошла к зеркалу, всегда предельно честному со мной, за что и любимому. Оно не подвело. Следов было очень, очень много. Такой кошмар никакой магической косметикой не замаскировать. А мне к первой… к первой лекции?!

Нет, судя по яркому Звездносводу, уже к третьей. Но хотя бы к ней надо успеть.

Прикусив губу, я аккуратно соткала между пальцев плетение быстрого омовения. Немного бытовой магии не нарушит мой теоретический обет. Наверное.

Окунулась во взвесь холодных брызг, закрутившуюся в воздухе спальни. Позволила каплям стереть с себя вкус Граймса. И запах Граймса. И последствия его варховой «диагностики».

Вытерлась старательно полотенцем, парой движений иссушила лужицу на полу. Провела пальцами по покрытой пятнами шее, по щекам, по губам непривычно красным, убирая следы.

Перебор с практикой, Эльза… Перебор.

Собрала взлохмаченные волосы в тугой пучок. Они ожидаемо из него повыпрыгивали, непослушно осыпавшись на лоб. Да чтоб Меридит на бешенном гхарре весь Эррен пересечь!

Вытащила из шкафа самое строгое, темно-синее платье до пят. Поджала губы осуждающе, рассматривая свое отражение. Казалось, на том самом лбу написано, как низко пала мисс Эльза. И в чьей циничной компании, решившей над ней, видимо, посмеяться.

На подходе к кабинету «Теории магии», в котором уже собралась шумная толпа моих преданных учениц, я столкнулась с магистром Райсом. Гордо задрала подбородок, пытаясь на дрожащих ходулях миновать хмурого мага. То ли в новых круглоносых туфлях было непривычно, то ли меня попросту всю трясло. Но мне ведь давно не двадцать.

– Сир Райс… – набравшись храбрости, я обернулась к магистру. Вдохнула поглубже, понимая, что играть в амнезию слишком глупо. Я видела, что он видел мои коленки. – В доме сира Граймса вы говорили о ритуале. И вещах преподавателей.

– Говорил, мисс Хендрик, – губы Райса тронул намек на ухмылку, но он быстро его проглотил. – Вас интересуют конкретные?

– Расческа. С розовым кварцем, – выдохнула, замирая сердцем в ожидании ответа.

– Розовый кварц был точно. Ручка, заколка с самарудами, медальон. Что до расчесок…

– Кейр!

Ритуал объяснял все. Мое ночное сумасшествие. И то, что я отказалась уходить. Что не сбежала после первого поцелуя.

Варх разберет, к чему Альвар все это затеял, какой шутки ради… Но сейчас я даже не помнила, кто кого первым поцеловал в той постели. Возможно, что я.

– Какая-то была, Эльза. Я не присматривался, – кивнул он, вырывая из меня обиженный стон.

Разумеется, была. И именно моя. Недаром она пропала вчера утром, как и заколка мисс Лонгвуд! С самарудами!

– Не стоит так паниковать, мисс Хендрик, – он некрепко сжал мое плечо, но лучше не сделалось. – У меня пока нет уверенности, что ритуал сработал так, как было задумано.

– Мне бы эту… вашу… «неуверенность», – пробубнила, пряча руки в карманах, и прошла в свой кабинет.

Без привычных очков, без удобных туфель, даже без варховой любимой расчески… Чувствовала я себя абсолютно голой перед набитой студентами аудиторией.

***

Ученики клевали носами, без особого энтузиазма конспектируя лекцию, посвященную магической безопасности. Все, что их сейчас волновало, – это воспоминания о вчерашней ночи и грядущий бал весенних даров. Это читалось на раскрасневшихся лицах.

Взгляд выцепил кудрявую Танну ди Маюрте, смущенно перешептывающуюся с рыженькой курносой подругой. Поймав равновесие на непривычных туфлях, я неспешно подошла к их ряду.

– Как ваше самочувствие, мисс ди Маюрте? – излишне резко уточнила у одаренной первокурсницы. – Вчера днем вам обеим стало дурно во время практического занятия. Но ни вы, ни мисс Эльтор не явились на магическую диагностику в указанный час.

– Явились, мисс Хендрик, – честно похлопала глазами подруга Танны.

Зрачки обеих девушек подернулись туманом, я и вчера это заметила. Это могло свидетельствовать о проблемах с магрезервом или искрой. Всякого можно ожидать от спонтанной практики на полигоне, устроенной Райсом для проверки одаренности моих учениц. Пока, во всяком случае, моих.

– Я заходила к сиру Граймсу вечером за результатами, – укоряюще покачала головой. – Дурнота на полигоне – не шутки. Вам еще рано практиковать, несмотря на явную одаренность.

– Простите, – тихо выдохнула Танна, устало стирая пот со лба. Ей, похоже, было жарко. – Мы испугались вчера вечером идти к сиру Граймсу, о нем столько жуткого рассказывают.

– Глупости! – показательно всплеснула руками, испытывая острое желание остаток жизни огибать диагностический кабинет теми самыми тремя коридорами. – В сире Граймсе нет совершенно ничего страшного.

Кто-то из нас троих должен быть взрослым. И дойти до варховой диагностики. Круглые носы, торчащие из-под длинного платья, намекали, что это буду я.

– Нам сказали, что мы его диагностику не переживем, – пискнула рыженькая. – И он может под магическим сном нам мозги ампутировать…

– Идем. Живее. Я поприсутствую и проконтролирую, чтобы ничего лишнего вам не ампутировали, – я резво развернулась на каблуках. – Остальные открывают учебник на странице сто четырнадцать. На следующем занятии устрою по пройденной теме тест.

В целительский корпус мы шли в гнетущем молчании. Ученицы – как на заклание. Я… да примерно так же. Но я уже большая девочка. Преподаватель, несущий ответственность за своих студентов. И вполне способна это пережить…

Дверь я толкнула без стука, отчаянно надеясь застать внутри рыжую ассистентку Граймса, а не самого главного целителя. Ей я могла доверить девочек и сбежать до диагностической процедуры.

Но то, что мои глаза обнаружили внутри, никакому объяснению не поддавалось.

Моя галлюцинация – при плоти, крови и светлом хвостике, переброшенном через плечо, – стояла перед столом главного целителя! В компании ректора Джонаса. Эти двое о чем-то допытывались у Граймса, излучавшего сонным видом такое «радушие», что дурно делалось.

Настоящий Вейрон дернул могучим плечом, стряхивая с него мой взгляд. Обернулся резко, ловя в хищный захват льдисто-голубых глаз. И я чуть на ближайшую кушетку не завалилась, задохнувшись от нахлынувших эмоций.

– Сирра Хендрик?

Он удивился не меньше меня. Таращился, как на привидение.

– Я уже не сирра. Мисс, – поправила свою помятую галлюцинацию, на лице которой не так давно отметился чей-то крепкий, вполне реальный кулак.

– Я сегодня с утра необычайно популярен, – пробубнил Граймс, окидывая присутствующих напряженным взглядом. – Итак, сир ректор, объясните еще раз, что вам от меня надобно. Очередь, сами видите…

– У вас что-то разбилось, Альвар? – Джонас кивнул на стол, усыпанный осколками, и главный целитель торопливо смахнул их в урну.

– Ерунда. Ассистентка кое-что напутала, – прокряхтел нервно, кидая на меня странные взгляды.

Я уперлась глазами в стену. Она была забрызгана какой-то грязью, и можно было пару минут любоваться заковыристыми кляксами.

– Вашу ассистентку я как раз и ищу, – неприязненно объяснил Вейрон, потирая сине-багровое пятно на щеке. – Она пропала после того, как мы повздорили с вашим дурно пахнущим магистром. Он неверно истолковал мои намерения. И был крайне недружелюбен.

Граймс задумчиво оценил ущерб, нанесенный Райсом, чему-то покивал и постучал пальцами по ящику стола. Выудил оттуда крошечную баночку с голубым наполнением.

– Мисс Лонгвуд весьма талантливо составляет заживляющие мази. Вот одна из ее новинок, держите. Прекрасно помогает от синяков, – кинул на стол, не сводя взгляда с помятого Вейрона. – Сами справитесь или мне намазать?

– Я не за лечением сюда пришел.

– Тогда вы не по адресу. Я не консультирую ищеек и не штопаю разбитые сердца. Я целитель, – равнодушно пожал плечами док, накидывая на плечи халат. – Только одеться не успел. Вот, видите эмблему?

– Я. Ищу. Алиссу, – Кристиан опасно прищурился, обращая глаза в две узкие щелки.

– Все мы ее ищем, – флегматично поджал губы Граймс, приглаживая темные вихры. – Мисс Лонгвуд покинула академию этой самой ночью. Попросила ее вещи доставить на адрес в Тарлине. Похоже, она не стремится к встрече с вами, сир Вейрон?

Целитель продемонстрировал присутствующим записку и, скомкав, раздраженно отправил в урну под столом.