– Измайлова, а тебе кто-нибудь говорил, что ты пахнешь шоколадом?

«Как не пахнуть, когда за время работы с ним в качестве лекарства от нервного стресса я килограммами его употребляла. Да я сама один большой шоколад!»

Но Н’Ери велел не дёргаться, и я лишь невнятно что-то промычала.

– Не думал, что наше сотрудничество может стать таким волнующим и интересным.

Рука поползла выше, но до груди не добралась, замерев совсем рядом и раздразнив. Тело отреагировало должным образом. Соски стали совсем чувствительными и при соприкосновении с тканью футболки болезненно заныли.

– То-р-р-ри, а я ведь чувствую, – шепнул Ник и повёл носом у шеи, вызывая щекотку.

Я тоже чувствую. Вот щекотка от шеи перешла на нос, и засвербело. Да так сильно, что у меня дыхание перехватило. А Н’Ери еще взял и подул за ушком.

Щекотка стала совсем невыносимой.

– Ник, – сдавленно простонала я, замирая и боясь даже пикнуть.

– М-м-м?

– Я хочу…

– Да-а-а?

– Чихнуть…

Молчание.

Рука, которая выводила круги на животе, замерла.

– И что?

– Ну, ты же сказал не двигаться, – из последних сил просипела я.

– Измайлова!

Вот зачем так рычать. Напугал ведь.

И я это сделала.

От громкого чиха у меня даже уши заложило.

– Ой, – всхлипнула я, вытерла нос, поправила волосы, постаралась лечь в ту же позу. – Всё. Чихнула. Продолжай.

Ничего.

Я на всякий случай досчитала до десяти и обратно, но мужчина как лежал рядышком, так и остался лежать.

– Ник? – приподнявшись на локте, я обернулась, чтобы встретиться с желто-зелёным взглядом своего начальника, который, закинув руки за голову, лежал на подушках.

Вид у него был не очень дружелюбный – уголки губ опущены, а между бровей залегла складка.

– Вот скажи мне, Вика, я совершенно не интересую тебя как мужчина?

Кажется, я только что задела чьё-то самолюбие.

– Ник, – села на кровати, скрестив ноги по-турецки. – Ты очень красивый и очаровательный мужчина…

Кажется, я сделала только хуже, потому что он сдавленно крякнул, повернулся на живот и зарылся лицом в подушку.

– Ник?

Сильные плечи мелко задрожали и раздались едва уловимые сдавленные всхлипы.

Господи, он же не плачет?

– Ник, послушай. Это моя вина. Я же сказала, что не умею играть. Просто я не воспринимаю тебя как мужчину.

Плечи задрожали еще сильнее, а мне захотелось себя прибить.

– Ой, не в этом смысле. Ты мужчина. Очень красивый мужчина. Просто за эти два года я научилась смотреть на тебя лишь как на начальника. И всё. Ты, правда, хороший.

Мне показалось или он только что хрюкнул?

– Э-э-э? Ник? – я осторожно коснулась плеча.

И в ту же секунду потолок перевернулся, я упала назад на подушки, а надо мной на вытянутых руках завис хищник.

– То-р-р-ри.

Волевой подбородок, красивые, но смазливые черты лица, прямой нос, желто-зелёные глаза, в которых сияли искорки смеха, и тёмно-русые волосы, пряди которых падали на лоб, делая мужчину еще младше. А ведь ему около пятидесяти. Хищники стареют гораздо позже людей и живут дольше.

– Кхм.

– Я ведь чувствовал твоё желание. Пил его пряный аромат.

– А у желания есть аромат? – тут же спросила я и прикусила язык, ругая себя последними словами.

Ничему меня жизнь не учит. Надо помалкивать и хлопать ресничками, а не лезть к полуголому хищнику с расспросами.

– Есть. Уникальный, неповторимый. И твой теперь я не спутаю ни с чем, – наклонившись, Ник снова провёл носом у моего уха, вдыхая аромат волос и тела. Как же хорошо, что я вчера приняла душ, несмотря на усталость. – Осталось дело за малым – пробудить его.

«Деньги, Измайлова. Большие деньги…»

– Мне снова закрывать глаза и не двигаться?

Улыбнулся, отчего слева образовалась очаровательная ямочка.

– Позже. А сначала завтрак. Время уже десять. Пора вставать и кормить своего жениха.

Он быстро встал с кровати и потянулся к штанам, которые лежали на стуле. Футболку надевать не стал, позволяя любоваться идеальным торсом и кубиками.

– Доброе утро, Виктория, – довольно улыбаясь, произнёс Ник, прежде чем выйти из спальни. – Я в душ.

– Доброе, – ошарашенно пробормотала я ему вслед, сев в кровати.

Такого утра у меня еще никогда не было. Что же будет дальше?

А дальше был завтрак и новые испытания.

В квартире Ника было две ванные комнаты.

Первая – обычная душевая, минимум деталей и кабинка с тонированными стёклами, выложенная тёмно-синей плиткой. Вторая – в три раза больше, в пастельных тонах, с зеркальным потолком и огромной джакузи. Если честно, то шефа я могла представить здесь только в одном случае – в компании с какой-нибудь дурочкой. Интимный полумрак, свечи, игристое вино, музыка, пушистая пена и музыка, которая заглушала ахи-вздохи. И зеркальный потолок очень даже в тему.

Ник ушел в душ, а мне пришлось идти в гнездо разврата. Надо же было искупаться и привести себя в порядок. Схватив серые штаны и белую футболку, едва не забыв щетку с зубной пастой, я направилась наводить порядок.

Как можно по-быстрому искупаться в джакузи?

Вот и я не знала. Пришлось приноравливаться. Хотя всё это время я чувствовала себя не очень комфортно.

Переодевшись и завязав волосы в хвост, отправилась на кухню, где меня уже ждал Н’Ери. Хищник сидел за столом, уставившись в ноутбук, рядом лежала стопка бумаг.

На меня мужчина даже не взглянул, когда, войдя на кухню, я сразу направилась к огромному серебристому холодильнику, попутно размышляя, что же такое приготовить. Насколько я помнила, у Ника был довольно скудный выбор продуктов. Мужчина большую часть времени ел в ресторанах. Поэтому, открыв дверцу, я вполне ожидаемо думала увидеть яйца, мясо и молоко.

Но и тут шеф сумел меня удивить.

Еда. В смысле продукты.

Холодильник был битком забит настоящими продуктами: сыр, масло, яйца, молоко, вакуумная упаковка сосисок, творог, йогурт, овощи, фрукты и клубника. Я глазам своим не поверила, когда увидела небольшое лукошко с ягодками на стеклянной полке.

Даже поморгала несколько раз, но видение не исчезло.

Клубника была именно клубникой.

Ярко-красная, спелая и крупная ягода с капельками влаги и желтыми глазками, зелёными хвостиками и невероятным ароматом. Поднеся лукошко к лицу, я закрыла глаза и вдохнула сладкий запах лета, солнца и настроения.

Настоящая. Не то резиновое чудо без запаха со вкусом травы, которое продают в переходе по космическим ценам, а настоящая ягодка. Будто только что сорванная с грядки.

– Господи, откуда это?

– Из резервации, – отозвался Ник за моей спиной, он, оказывается, наблюдал за мной. – Угощайся.

– Спасибо, – произнесла я, с сожалением возвращая лукошко на место и доставая яйца и молоко. – Омлет будешь?

– Буду. А почему клубнику не взяла? – Ник отложил документы в сторону и внимательно посмотрел на меня.

Вздохнула, аккуратно ставя всё на столешницу из цельного куска серого камня. Кухня у него была дизайнерская и чисто мужская, в серо-черных тонах с хромированными вставками. Такую только на стенд ставить, а не готовить.

– Не могу. У меня на неё аллергия, – призналась ему, доставая стеклянную миску из нижнего ящика.

– На клубнику?

– Да. Стоит съесть лишь одну ягодку, как я тут же покрываюсь красными пятнами и начинаю чесаться.

– А на что еще аллергия? – как-то нервно поинтересовался Ник.

– Всё. Больше нет ни на что.

Аккуратно разбив яйца, я принялась лазить по ящикам в поисках венчика. И, кончено же, не нашла, Ник наверняка даже не знает, что это такое. Пришлось довольствоваться вилкой. Слава Богу, этот столовый прибор у него нашелся.

– Знаешь, Измайлова, я начинаю тебя бояться.

От неожиданности я забыла о готовке и повернулась к хищнику.

– Почему?

Тут скорее мне надо его опасаться, а не наоборот.

– Потому что у нас с тобой всё не так. Даже с клубникой. Я пытался сделать тебе приятное, привёз её, а у тебя аллергия.

Я даже почувствовала себя виноватой. Еще чуть-чуть, и извиняться начну.

– А зачем ты хотел сделать мне приятное? – насторожилась я.

– Чтобы разрядить обстановку. Мы же вроде как жених и невеста. А тут… сюрприз. Почему ты мне не сказала? – возмутился вдруг Н’Ери.

Всё ясно, решил найти во мне козла… козу отпущения.

– Потому что ты не спрашивал, – парировала в ответ и упёрлась руками в бока, собираясь отстаивать позиции до конца.

Ник некоторое время молчал, а потом вдруг выдал:

– А знаешь, в этом даже есть плюс. Я начал узнавать о тебе.

Я лишь фыркнула и продолжила готовку.

Завтрак прошел в молчании.

– Деньги переводить тебе на счёт или куда-то еще? – спросил Ник, когда мы допивали кофе, думая каждый о своём.

– Я сейчас дам номер, – тихо ответила ему, вновь вспоминая, кому и почему они нужны. – А почему ты об этом спрашиваешь?

– Потому что ты наотрез отказалась играть мою невесту, а потом вдруг неожиданно передумала и попросила денег. Логично было предположить, что это неспроста.

– Понятно, – произнесла я, достав из кармана телефон и входя в записную книжку. – Дай, пожалуйста, ручку и листок.

Написав номер счета родителей, я протянула записку Нику.

– Держи.

А он в ответ протянул мне пачку бумаги.

– Это что?

– Наш с тобой контракт, Измайлова. Все нюансы, права и обязанности.

– У меня даже есть права, – пробормотала я, вчитываясь в документ. – А мне казалось, лишь одни обязанности.

– Не ворчи.

– Привыкай, мы же пара, – беззлобно отозвалась я. – Кстати, продукты кто закупал? Тоже ты?

– Нет, попросил вчера Марь Иванну. Ты знаешь, а она даже обрадовалась.

Вновь пришлось оторваться от документов и взглянуть на Н’Ери.

– Чему?

– Что мы будем жить вместе.

Мария Ивановна была приходящей экономкой Ника, убирала, гладила, стирала или относила в химчистку, иногда готовила и занималась домашними делами. Хорошая женщина, добрая, и отношения у нас с ней были отличными.

– Говорит, что всегда считала нас замечательной парой и рада, что мы наконец смогли посмотреть фактам в глаза.

– Каким фактам?

– Неопровержимым, – торжественно провозгласил Ник и взглянул на монитор. – Всё, деньги отправлены.

– Спасибо. Я читаю.

Контракт был очень подробным и состоял из стольких пунктов, что на его изучение у меня ушло не менее часа. Из кухни, сложив посуду в посудомоечную машину, я переместилась на диван в гостиной и дочитывала уже там.

Никакого принуждения, давления со стороны Ника, а я в ответ должна исполнять все его требования относительно внешнего вида, поведения и традиций хищников.

В любом случае бежать было некуда, и я всё подписала, оставив росчерк на каждой странице.

– Держи, – возвращая Нику бумаги, сказала я. – Какие наши дальнейшие планы?

– Надо купить тебе новый гардероб, – пряча документы в портфель, ответил тот. – Но перед этим нам надо будет кое-что сделать.

А взгляд такой нехороший, что я пятой точкой почувствовала, что грядут проблемы.

– И что это?

– Я должен буду тебя укусить.

– И всего то, – фыркнула я, откидываясь на спинку дивана и всеми силами стараясь выглядеть беззаботной и собранной. Он ведь пошутил? – А почки мои не надо? Или печень?

– Повторяешься, Измайлова, – спокойно ответил тот, присаживаясь в соседнее кресло. Теперь между нами был журнальный столик и мой страх, который я уже с трудом сдерживала. – Трансплантация органов, теперь органы поштучно. Ты, оказывается, кровожадная.

– Это не я хочу тебя покусать, – напомнила ему.

– Ты подписала документы, – Ник похлопал по портфелю. – Получила аванс.

– Там не было пункта о членовредительстве. Я внимательно всё прочитала.