– Не страшно, – беззаботно откликнулся Эйрик. – Время еще есть.

Аннабель усмехнулась. Времени у них сколько угодно. Без них поезд все равно не уедет.

* * *

Если бы она ехала одна, то взяла бы место в общем спальном вагоне или в шестиместном купе. Не то что бы у нее было много денег на такую роскошь. Но сейчас она была консультантом самого Эйрика Кенельма – что бы это ни значило, – а потому ей выделили отдельное купе с рабочим столом и душем.

Кровать была заправлена идеально ровно, без единой складки, поэтому Аннабель уселась за стол.

До отправления поезда оставалось несколько минут. Стоило заглянуть к Айвину. Возможно, пригласить его в вагон-ресторан. Или к себе. Или…

В дверь постучали. Не Айвин. Не Эйрик. Саншель.

Аннабель осторожно открыла.

– Привет! – Не дожидаясь ответа, Саншель прошла в купе. Плюхнулась на кровать и закинула ногу на ногу. – Ну как? Готова к поездке?

– Не знала, что ты тоже едешь. – Аннабель не могла оторвать взгляд от нарушенного порядка покрывала.

– Я тоже не знала. Но поднялся такой ажиотаж…

– Значит, тебя отправили в командировку? – поинтересовалась Аннабель.

Саншель вздохнула.

– Это все Эйрик. Он позвонил в редакцию. Терпеть не могу, когда он все устраивает, но сейчас это было даже хорошо. Все лучше, чем писать статью о фестивале еды, – кисло сказала она.

Аннабель криво улыбнулась.

Она бы, наоборот, хотела оказаться на фестивале еды.

– Там, возможно, открытие века, а у тебя такое лицо, будто ты в очереди к зубному, – проворчала Саншель.

– Странное предчувствие.

– Плохое?

Аннабель покачала головой. Затем пожала плечами. Потерла лоб.

– Сложно сказать. Ощущение какой-то бессмысленности. И дежа вю. И… не могу подобрать слово.

– Ты говорила Эйрику? – Саншель нахмурилась. – Ты все-таки консультант по магии.

– Пыталась, но он слишком увлечен, чтобы слушать меня сейчас.

– Да уж. Увлеченный Эйрик никого не будет слушать. Хотя разве не все мы такие? Помню, как тебя унесло в морскую биологию.

Аннабель улыбнулась. Она действительно чуть было не стала биологом. Первый год в магистратуре прошел чудесно – чтение научных статей, выезды на природу, изучение эволюции флоры и фауны. А потом началась практика в лаборатории с кропотливым разбором образцов водорослей. Именно эти часы, пока она сидела, не разгибая спины и отделяя харовые водоросли от красных, спасли ее от падения в бездну. Вернее, на морское дно. Но второй год магистратуры Аннабель все-таки закончила. Но скорее из-за упрямства, чем от любви к биологии.

– О! – вырвалось у Аннабель.

– Что?

– Айвин здесь. Мы отправляемся.

Действительно, поезд почти сразу тронулся.

– Ты уже настроилась на него? Так быстро? Со мной потребовалось лет пять.

– Четыре, – сказала Аннабель. – С половиной.

Да, на это потребовалось время, хотя в университете они сразу начали общаться. В конце концов, даже поселились в одной комнате в общежитии.

– Помнишь? Нас называли Шелл и Белл. – Саншель поморщилась.

– Терпеть не могу это сокращение, – отозвалась Аннабель.

– Я тоже.

ПРОКЛЯТЬЕ

На лекции было скучно. Она пошла туда, потому что почувствовала отголосок прошлой жизни, но лектор говорила путанно и туманно, а несколько досок были испещрены уравнениями и формулами. А какое было многообещающее название.

«Многомировой архипелаг и физика порога».

На деле оказалось непонятно. Ну, хоть лектор была симпатичная. Звали ее непривычным именем Рия Брейхер. В огромной аудитории-амфитеатре находилось человек пятьдесят, и ее голос отдавался громким глубоким эхом. Или это все физика порога?

У Рии были прямые пшеничные волосы, заплетенные в косу, такие длинные, каких Шелл еще не видела.

Немного из лекции Шелл все же поняла. Например, то, что разница между физикой и магией не имеет смысла, особенно в мирах, которые находятся ближе всего к Великому аттрактору. Знакомые слова, почти понятные, почти имеющие смысл. Ключевое слово – почти.

После Шелл подошла к Рии. Она хотела спросить о пороге. Как оказалось, тема интересовала многих – вокруг той собралась целая толпа студентов. Шелл подошла поближе к столу, чтобы послушать вопросы.

– А как вы путешествуете между мирами? – спросила темноволосая молодая девушка – такая ужасно знакомая, что стало больно, – но голос утонул в море других голосов.

Что-то из прошлой жизни выплыло откуда-то из глубин и коснулось поверхности сознания.

Она пригляделась к девочке. Изящная, худенькая, в грубой льняной одежде, она казалась совсем хрупкой.

Рия что-то ответила, но Шелл не расслышала.

Слишком много людей. Слишком много вопросов. В ушах шумела кровь.

Они спрашивали о других мирах, о других существах, об архипелаге миров. Спрашивали жадно, потому что хотели понять. Хотели увидеть. Если бы они только знали…

Она забыла почти все, но все лучше и лучше могла переходить пороги. Хотели бы они этого?

Где-то с полчаса Шелл простояла в аудитории, но когда поняла, что поток людей не спадает, вышла на улицу.

Снаружи было прохладно, солнце уже почти опустилось за красные черепичные крыши высоких каменных домов.

Шелл села на скамью рядом с университетом и попыталась собрать мысли в подобие упорядоченной кучи.

Она помнила Зелу, которая явно не была человеком. Помнила дракона. Даже то дерево, которое нашептывало разговоры влюбленных.

И больше ничего.

– Вы в порядке? – услышала она и подняла голову.

Перед ней стояла та самая темноволосая девушка. Теперь на ней была кожаная куртка. Позади нее стояла Рия Брейхер, кутаясь в меха.

– А? Что? Да. Конечно, – рассеянно отозвалась Шелл.

– Вам понравилась лекция? – спросила Рия.

– Математика слишком сложная. Я не все поняла.

– Это лекция в основном для математиков. Вы учитесь на факультете физики или математики?

– Нет. Я уже отучилась.

Ответ пришел сам собой, и Шелл поняла, что это, видимо, правда. Что-то же она должна была знать. Чем-то же должна была увлекаться. Заниматься. И вряд ли этим чем-то была семья.

Внутри кольнуло.

Или все-таки семья?

– Темнеет, – сказала девушка, кутаясь в свою курточку. – Ночь будет холодной. Вас, наверное, стоит подвезти? А то у нас тут… – она замялась.

Шелл указала на себя пальцем и вопросительно приподняла брови.

– Да, вас.

– На чем?

– У меня машина. Тут недалеко, пойдемте.

Пока они втроем шли вдоль темнеющей улице, в трехэтажных кирпичных домиках зажигался свет. Из труб начинали виться струйки белого дыма. Рия шла позади, и Шелл показалось, что той не особо хочется говорить. Поэтому она спросила у девушки:

– А вам понравилось?

– Очень. Но я тоже не все поняла. Потому что я еще не студент, – она вздохнула.

– Удивительно, – вмешалась в их разговор Рия. – Вы задавали очень хорошие вопросы.

– В этом году не прошла по квоте. Брали тридцать человек. Я была тридцать второй. Не так обидно, как если бы была тридцать первой, – она улыбнулась. – Но в следующем году я пройду. И тогда смогу жить здесь. – Она окинула затихающий темнеющий город рукой.

– Кстати, как вас зовут? – снова поинтересовалась Рия.

– Аннабель. – Это имя! Важное имя. Очень важное имя. – Но все зовут меня Белль. А вас?

– Шелл, – прошептала она.

– Отлично! – Белль заулыбалась.

– Красивое имя, – сказала Рия и повернулась к Аннабель. – Так вы хотите переехать в город?

– Да, – ответила она застенчиво. – Там, откуда я, совсем мало людей. Я хочу чего-то другого. Относительно близко к дому, но при этом настолько далеко, что не придется каждую неделю плавать с отцом на его ржавой посудине. Мы ловим рыбу, – пояснила Белль.

– Значит, вы с севера? – уточнила Шелл, которая пыталась разобраться в географии этого мира.

– Вы слышали о землях Дану^[9]?

– Возможно, – сказала Шелл, хотя и не была точно уверена.

– Это острова на северо-западе континента. Не Северный Калотт^[10], а дальше, гораздо дальше в море.

И она начала рассказывать.

Перед глазами Шелл раскинулось холодное серое море, по которому бежала крупная рябь. Ветер там никогда не утихал, волны бились о камень, а на утесах гнездились птицы, невозможно много, не сосчитать, не охватить взглядом. Солнце показывалось редко, очень редко, просвечивало сквозь рваную ткань облаков, светило, но не грело. В том краю никогда не становилось тепло – лишь пару-тройку дней в году можно было скинуть куртку.

Она представила себе земли Дану как наяву.

Все встало на свои места. Какой-нибудь далекий потомок перешедших фейри. Капля способностей, щепотка сочувствия и непреходящая тоска по далеким землям. Такие нигде не могли прижиться. Им приходилось постоянно странствовать. Их не хотели принимать. Она таких знала. Точно знала.

Может, она и сама была такой.

Шелл не могла вспомнить. Только почувствовать.

– Вот она.

Девочка не соврала. У нее действительно была машина, которая выглядела и даже была… винтажной? Шелл не знала, почему подумала так. Когда-то она видела такой транспорт. Когда-то давно.

Белль уселась на место водителя, Рия села сзади, и Шелл решила сесть на переднее сидение.

– Куда вас отвезти? – спросила Белль.

– Я… не знаю.

Та не удивилась, просто завела машину и тронулась с места.

– Так откуда вы? – спросила Рия. – Ваша речь. Вы ведь не отсюда.

– Пожалуй. Я не отсюда и…

– Значит, вы из другого мира?

Шелл кивнула.

– А откуда? – поинтересовалась Белль.

– Я… – голос осип, а на языке появилась горечь. – Я не помню. Когда-то я знала, куда иду. Но это было давно.

Иногда Шелл записывала. Когда она начала писать, то не думала, что нужно что-то пояснять. А потом стало понятно, что пояснять уже поздно – она и так все забыла.

Кто она, откуда она, за что она.

Иногда казалось, что она вот-вот вспомнит. Но каждый раз ощущение обрывалось.

– Значит, вы не помните, откуда пришли? – уточнила Рия.

Шелл осторожно пожала плечами.

– Иногда я спрашиваю других об их мирах, они отвечают, и в их словах я нахожу крупицы своего знания. Какие-то имена, названия, даже цвета. Поэтому, если вы не возражаете, госпожа Рия, скажите мне, откуда вы?

Та спрятала лицо в мехах, и Шелл поняла, что ее отвращает сама мысль носить на себе мертвый мех для красоты. Это было важно для нее когда-то.

– Я живу в мире, который находится очень далеко. Там особо нет людей. У нас простая жизнь. Мы смотрим на звезды и наблюдаем за Вселенной.

– Но сейчас вы здесь, – сказала Шелл.

– Я хочу, чтобы мой брат вернулся в семью. Не более того, – Рия улыбнулась. – Ради этого я и приехала.

– А сейчас мы едем к ведьме, которая живет на севере, – проговорила Белль.

– К ведьме?

– Да, – Белль кивнула.

Шелл тут же увидела молодую черноволосую женщину с глазами древними, как мир. Она сидела в кресле с массивными подлокотниками, заставленными едой и напитками. В тонких белых руках она держала кубок. Взгляд ее отрешенно блуждал… пока не наткнулся на Шелл. На губах ведьмы появилась еле заметная улыбка.

– Возможно, она сможет помочь, – продолжила Белль. – Но…

– Но? – спросила Шелл, затаив дыхание. Видение рассыпалось, распадалось на тонкие белесые ниточки, увядало.

– Она берет плату.

– Плату? Какую?

– Тебе придется отдать что-то равноценное, – сказала ведьма и окончательно растаяла.