В поисках солнца (страница 57)
– Мы никак не можем доказать, есть ли Бог или нет Его. Но, собственно, если мы верим, что выпадает именно тот самый шанс – получается, это и есть вера в Бога, да?
Для Райтэна это, определённо, не было банальностью, потому что он всерьёз задумался, и только спустя минуту ответил:
– Во всяком случае, жить в мире, где самые важные для тебя вещи зависят от тысяч никак от тебя не зависящих случайностей… – замолчал и с королевской интонацией через губу отметил: – Неприятно, да.
– Ну, – утешительным тоном протянул Дерек, – тут-то все эти случайности сложились весьма удачно, и, как видишь, я здесь! – с весёлым видом раскланялся он так, будто сам эти случайности и складывал.
Райтэн улыбнулся краешком губ, а потом вдруг спросил:
– А ты… ты никогда не сомневался?..
Он имел в виду, не сомневался ли Дерек в существовании Бога, и Дерек вполне этот вопрос понял. Лицо его помрачнело.
– Сомневался, да, – тягостно подтвердил он и пояснил холодно: – Война. Я не понимаю, Тэн.
На лице его застыло тяжёлое муторное выражение. Словно пытаясь стереть его, он провёл рукой по лицу, затем продолжил:
– Если Бог есть, как же Он допускает войну?
Перед глазами его стояли кошмарные картины его прошлого.
Досадливо нахмурившись – Райтэн не ожидал, что его вопрос вызовет такой пласт мыслей, – он напомнил:
– Войну создаёт человек, Дер. Свобода воли же. Насколько я помню, Бог, в которого ты веришь… – чуть улыбнувшись, он ввернул: – Весьма деликатен, да?
Несколько секунд Дерек смотрел на него с большим ошеломлением; затем рассмеялся.
– Ох, Тэн! – воскликнул он. – Впервые вижу атеиста, который так хорошо разбирается в богословии!
Райтэн усмехнулся вполне отчётливо и просто отметил:
– Должен же я знать, что именно я отрицаю, да? Иначе какой из меня атеист!
– Лучший на свете! – горячо заверил Дерек, как если бы в его глазах быть атеистом являлось весьма почётным званием.
– Деликатный богоподобный атеист, – сочувственно покивал Райтэн и, не выдержав, сам расхохотался.
Отсмеявшись, они вернулись к бумажной работе и некоторое время занимались каждый своим делом в тишине. Точнее, Райтэн-то занимался, а у Дерека не получалось – нынешний разговор перевернул в нём что-то важное, что-то зажёг внутри, и ему теперь отчаянно хотелось это как-то выразить – но все слова, которые приходили ему на ум, звучали жалко, или слишком сентиментально, или, хуже того, пафосно и фальшиво.
И, уже совсем отчаявшись нужные слова найти и уверившись, что таковых нет, он вдруг вспомнил, что, слава Богу, в мире ещё существует анжельский язык со всеми его тонкими нюансами, как будто специально для такого случая изобретёнными.
– Знаешь, – тихо привлёк он внимание друга, встретил его серьёзный взгляд и выразил, наконец, то, что так мучительно просилось наружу: – Когда ты рядом, у меня внутри светит солнце.
Райтэн удивлённо распахнул глаза; лицо его на несколько секунд совершенно застыло, после чего он привычно хмыкнул и отметил:
– Да, я тоже замечаю на себе этот эффект, братишка!
Они – совершенно счастливо – рассмеялись.
2. Как научиться грамотно сводничать?
Выйдя к ужину из кабинета, они обнаружили за столом всю дружную компанию химиков: профессора, Кайтэнь и Руби – возглавляемую тётушкой. Обычно для работы над переводом – или для каких-то других обсуждений – они предпочитали дом Тогнаров, как самый удобный: Руби-то снимала комнатушку в бедной части города, а профессор и вовсе жил в общежитии при университете. Конечно, можно было захватить какую-нибудь учебную аудиторию – но у Тогнаров всё же было удобнее, и, к тому же, вкусно кормили: тётушка отличалась большим гостеприимством.
Разговор крутился вокруг выпускного проекта Кайтэнь: до его защиты оставалось несколько дней. Дерек тут же легко влился в беседу, живо вставляя вполне уместные вопросы – ему действительно было интересно, и, к тому же, научный задор Кайтэнь сильно напоминал ему Райтэна, и ему было приятно наблюдать это сходство.
Сам Райтэн молчал и несколько раздражённо кромсал кусок мяса столовым ножом. Его тревожил вопрос о том, чем сестра планирует заниматься дальше, но ему казалось грубым задавать его прямо, а как подойти к делу деликатно, он не мог придумать.
К счастью, его затруднение разрешил профессор, который тревожиться сомнениями не стал и, в какой-то момент отложив вилку, просто спросил, обращаясь к сидящей напротив него Кайтэнь:
– Вы планируете продолжать свои изыскания и дальше?
Та слегка покраснела, поправила положение стоявшего рядом с её тарелкой бокала и ответила:
– Мне бы хотелось, но я пока себе слабо представляю…
Она замялась: в голове её на этот счёт пыхтела каша из мыслей. Она ни с кем не делилась своими соображениями по поводу собственного будущего – потому что ей хотелось устроить его самой, без чужой помощи, просто чтобы доказать себе, что она может, – но это отсутствие привычной опоры на других её дезориентировало.
– Университет, – веско отметил профессор, накладывая себе какой-то салат, – был бы рад предоставить вам место лаборанта.
Дерек, готовясь нивелировать возможный конфликт, бросил быстрый взгляд на молчаливую тётушку: та, вопреки его ожиданиям, не выглядела недовольной и переводила благостный взгляд с сидящего слева от неё профессора на находящуюся по правую руку от неё племянницу.
– Правда? – меж тем, невольно вспыхнула радостью Кайтэнь, которая не была настолько уверена в себе, чтобы считать, что её исследования действительно могут представлять некоторый интерес.
– Разумеется, – пожал плечами профессор, которому, напротив, её успехи были очевидны. – Уверен, что сульфатом меди вы не ограничитесь! – подбодрил её он.
Руби издала лёгкий смешок: тема пресловутого то ли яда, то ли лекарства явно её забавляла.
Кайтэнь растерянно посмотрела на брата.
– Тэн, как ты думаешь?.. – робко спросила она.
Слегка нахмурившись, Райтэн откинулся на спинку стула и хотел было сказать что-то вроде того, что не понимает, для чего его избрали советчиком в этом вопросе, но тут сидящий напротив него Дерек привлёк его внимание аккуратным пинком под столом и с незаметной для Кайтэнь стороны погладил сам себя по голове, изображая лицом что-то выразительное.
Райтэн поперхнулся неначатой фразой, но сигнал истолковал верно и тут же перестроился:
– Мы все весьма гордимся твоими успехами, Тэнь, – она вся засияла, жадно ловя его слова. – Такого рода предложение от университета дорогого стоит! – несколько пафосно заявил Райтэн, и, не зная, как продолжить, бросил беспомощный взгляд на профессора.
Тот не подвёл.
– Исследования госпожи Тогнар, – деловито отметил он, – вносят большой вклад в дело фармацевтики.
– Право, я… – засмущалась Кайтэнь.
Пока они с профессором любезничали, Дерек продолжил разыгрывать пантомимы: пытался незаметно за салатником указать пальцем в Райтэна. Тот, решительно, не понимал, что от него требуется, и корчил вопрошающие рожи.
– Не «мы», а «я», – попытался беззвучно проартикулировать Дерек, но Райтэн талантом читать по губам не обладал.
А вот сидящая рядом с ним Руби, с любопытством наблюдавшая за этой безмолвной попыткой объясниться, чуть не рассмеялась, поскольку сигналы Дерека смогла истолковать верно – возможно, потому, что Кайтэнь ей все уши прожужжала рассказами о старшем брате, и было очевидно, насколько же ей хочется его впечатлить своими успехами. Решив помочь делу, Руби наклонилась и что-то шепнула на ухо Райтэну. Тот бросил на Дерека возмущённый взгляд, но добился в ответ только возведённых к небу очей.
Чуть поскрежетав зубами, Райтэн всё же уступил и решительно ворвался в разговор, перебивая профессора:
– Так что, Сэн, ты не из вежливости зовёшь?
– Айт! – возмущённо приподнял брови тот.
– Господа… и дамы! – решительно вскочил Райтэн, схватив с собой бокал. – Я полагаю, это прекрасный повод для тоста. – Поймав взгляд сестры, он продолжил: – Наши предки много чем прославились на всю Анджелию, но ни один из них не занимался наукой. – Бегло посмотрев на Дерека с выражением «во что ты меня втянут?!», он снова обратился к Тэнь: – И я бесконечно горд, что моя сестра стала первой, кто увековечит имя Тогнаров в такой благородной науке, как фармацевтика! – заключил он, чувствуя себя непередаваемо по-идиотски.
На его скромный вкус, он сейчас исчерпал запасы своего внутривенного пафоса на годы вперёд. Ему, определённо, хотелось сквозь землю от стыда провалиться, и поддерживало его лишь то, что никто, кажется, не разделял его презрения к подобным сентенциям. Напротив, заулыбавшись, схватились за свои бокалы. Дерек так вообще одобрительно кивал на каждой паузе. Сама Кайтэнь, кажется, чуть не расплакалась от радости и сентиментальности.
«Меня окружают одни сплошные идиоты!» – мрачно подумал Райтэн, аккуратно перечокался со всеми и, коль скоро терять уже всё равно было нечего, бодрым и быстрым шагом обошёл стол и, подняв сестру, крепко её обнял.
Она расплакалась прямо ему в плечо.
К счастью, присутствующие дамы горячо поддержали идею заобнимать виновницу переполоха, так что Райтэн с облегчением передал сестру тётушке и подбежавшей Руби.
Затем его недовольный взгляд натолкнулся на Дерека – коего он считал главным виновником того, что ему пришлось пережить столь ужасную семейную сцену, – так что с издевательской усмешкой он ухватил друга за плечо и подтолкнул к Кайтэнь:
– Давай-давай, защитник, не отлынивай!
Дерек совсем не обиделся и даже рассмеялся. Он прекрасно понял, в чём суть недовольства друга, и полагал, что дело выеденного яйца не стоит.
Он коротко и осторожно обнял Кайтэнь, которая всё пыталась утереть слёзы, потом сделал шаг назад, чуть не столкнувшись с тётушкой – они с Руби что-то тихо обсуждали. Райтэн, мрачно сложив руки на груди, стоял в отдалении, наблюдая за суетой с некоторым недовольством.
Профессор один остался не у дел; он, впрочем, тоже встал и подошёл, но явно чувствовал себя неловко. Правда, Тэнь почти тотчас заметила его и было сделала движение к нему; но резко оборвала сама себя. Они оба неловко замялись, потом с какими-то тихим словами – Дереку не было слышно – профессор обратился к ней, протянув руку; рукопожатие затянулось, потому что они о чём-то начали тихо говорить.
Дерек с любопытством поразглядывал эти сцеплённые ладони и сделал из увиденного определённые выводы. Он оглянулся в поисках Райтэна, но не успел его разглядеть, потому что встретился взглядом с Руби. Та, хмыкнув, кивнула на тихо беседующую парочку и возвела глаза к потолку с мученическим видом. Дерек выразил любопытство выгнутой бровью. Руби выразительно постучала себя пальцем по лбу, досадливо кивнула в сторону подруги и безнадёжно махнула рукой. Хмыкнув, Дерек незаметно указал на Руби пальцем, кивнул в сторону тётушки – та вернулась на своё место за столом – потом указал пальцем на себя и кивнул в сторону Райтэна. Руби разулыбалась, послала ему воздушный поцелуй и тут же начала действовать: совершенно непринуждённо оступилась, в попытках удержаться схватилась за стол, вывернула себе на платье соус, горестно вздохнула и поспешила к тётке; не прошло и минуты, как, подхватив её под руку, она уже выходила из столовой.
Дерек тоже не стал медлить, и схватив Райтэна за локоть, шепнул:
– Срочно нужно поговорить! – и потащил его в другую дверь.
На выходе он оглянулся: Кайтэнь и профессор явно не заметили, что остались в одиночестве, и всё так же продолжали о чём-то беседовать, держась за руки.
– Что случилось? – недовольно проворчал Райтэн, позволяя себя куда-то тащить.
– Сводничаем! – с изображённым на челе вдохновением просветил его Дерек.
Райтэн резко притормозил.
– Что? – не понимая, переспросил он.