«Я хочу углубить свое собственное понимание того, как я должен жить, а затем, сделав это, выйти на работу, для которой я был создан». Сайрус планирует продолжать участвовать в борьбе, которая в первую очередь и привела его в политику, – например, служа людям, живущим в бедности, или тем, кто находится в тюрьмах. Но теперь, когда он сам дает обет бедности, чувствует, что может служить им искреннее. Он говорит, что для того, чтобы «подготовить свое сердце» к получению высшего вдохновения, нужно «выйти за пределы беспорядка, заполняющего наши дни и сознание». Для этого требуется определенный «детокс», переход от рассеянного внимания к поиску истины.

Сайрус знал, что ему придется приспосабливаться. Когда он впервые посетил послушников-иезуитов, то предложил купить им робот-пылесос Roomba, чтобы часть того времени, что братья тратят на уборку, они могли посвящать другим делам. Это их явно позабавило. «Дело вовсе не в этом», – сказали они. «Это будет интересная трансформация для тебя».

Смелое предприятие Сайруса по разрушению собственного эго – переход от громких речей и подготовки законопроектов до подметания полов и сидения в тишине – дает некоторое представление о природе шума и о том, что значит обрести ясность. Мы беседовали с ним о том, что современная политика превратилась в схватку не на жизнь, а на смерть, в бесплодную конкуренцию за каждую крупицу внимания. И сошлись на том, что она является крайним проявлением интереса людей к скандалам и развлечениям. Но Сайрус ясно осознает, что это все – лишь определенный уровень шума. В то время как сам он с нетерпением ждет возможности избавиться от бесконечных новостей, которые передают по кабельному каналу, безжалостной межпартийной вражды и постоянных легкомысленных телефонных звонков. В конечном счетеон совершает этот радикальный шаг, чтобы преодолеть более глубокую форму шума – внутренний шум, который мешал ему услышать собственную интуицию и настроиться на высшую истину.

Да, шум – нежелательное нарушение звукового ландшафта. Да, высокие темпы и масштабы информационной перегрузки. Тем не менее в конечном итоге он больше, чем все это вместе взятое. Он включает в себя все эти нежелательные громкие звуки и стимулы, раздающиеся как внутри, так и снаружи нашей головы. И отвлекает наше внимание от того, к чему мы действительно всей душой стремимся.

Таксономия шума

Мы знаем, что все вокруг размышляют о громкости жизни. И полагаем, что людей всегда раздражал излишний шум.

В книге The Soundscape of Modernity («Звуковой ландшафт современности») Эмили Томпсон обратилась к ранним буддийским текстам, в которых описывается, насколько шумной могла быть жизнь в большом городе в Южной Азии около 500 года до н. э. Она рассказывает про «слонов, лошадей, колесницы, барабаны, тамбурины, лютни, песнопения, цимбалы, гонги и людей, кричащих: «Ешьте и пейте!» (2). В «Эпосе о Гильгамеше» божества так устали от человеческого шума, что наслали великий потоп, чтобы стереть людей с лица Земли. Чуть более века назад Дж. Х. Гирднер составил каталог The Plague of City Noises («Чума городских шумов»), включив туда шум гужевых повозок, коробейников, музыкантов, животных и колоколов. Если и существует такая вещь, которая вызывает постоянное недовольство, это шум.

И все же прямо сейчас возникло кое-что действительно новое. В наши дни не просто громко (3). Сейчас происходит беспрецедентная массовая ментальная стимуляция.

С одной стороны, это непосредственно акустический шум. Даже если карантин из-за COVID‐19 и принес временную передышку от этой какофонии, траектория современной жизни кажется неумолимой: все больше автомобилей на дорогах, самолетов в небе, гудящих приборов, жужжащих и пищащих гаджетов… В общественных местах и офисах с открытой планировкой устанавливаются все более громкие и вездесущие телевизоры и динамики. В Европе около 450 млн человек, примерно 65 % населения, живут на фоне постоянного шума, который Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) считает опасным для здоровья.

Это поддающийся измерению факт: мир становится громче. Поскольку машины экстренных служб должны быть достаточно громкими, чтобы пробиться сквозь окружающий шум, звук их сирен служит хорошим показателем громкости окружающей среды в целом. Композитор и эколог Р. Мюррей Шафер обнаружил, что в 1912 году звук сирены пожарной машины на расстоянии 11 футов достигал 96 децибел (дБ), а к 1974 году на том же расстоянии он уже приближался к 114 дБ. В 2019 году журналистка Бьянка Боскер отметила, что сирены современных пожарных машин еще громче – 123 дБ на расстоянии 10 футов (4). Это может показаться не таким уж большим увеличением, но учтите следующее: для измерения силы звука используется логарифмическая шкала, поэтому звуковое давление уровнем 90 дБ на самом деле в 10 раз больше звукового давления в 80 дБ, что нашими ушами воспринимается как в два раза более громкий звук. Неудивительно, что в больших городах, таких как Нью-Йорк и Рио-де-Жанейро, шум постоянно возглавляет списки жалоб жителей.

И мы не можем рассматривать эту проблему лишь с точки зрения уровня громкости. Большой вред здоровью наносят также высокочастотные и низкочастотные шумы центров хранения данных и аэропортов. Было обнаружено, что эти формы акустического шума оказывают непропорционально сильное воздействие на сообщества со средним и низким уровнем дохода.

В эпоху, когда, по крайней мере, треть естественных экосистем Земли затихла до точки «акустического вымирания», усилились всевозможные механические, цифровые, человеческие звуки.

Существует и второй тип шума – шум информационный. И его влияние стремительно растет. В 2010 году Эрик Шмидт, тогдашний генеральный директор Google, пришел к поразительному выводу: «Теперь каждые два дня мы производим столько же информации, сколько произвело человечество с момента зарождения цивилизации до 2003 года». В то время как технический магнат в основном размышлял об экспоненциальном росте онлайн-контента, он натолкнулся на фундаментальный факт о траектории развития человеческой истории: за ваше внимание борется все больше и больше интеллектуальных продуктов. По оценкам исследовательской компании Radicati Group, в 2019 году каждый день отправлялось 128 млр деловых электронных писем, при этом средний бизнес-пользователь имеет дело с 126 сообщениями в день (5). Согласно самым последним данным, люди в Соединенных Штатах получают в пять раз больше информации, чем в 1986 году (6).

Способны ли мы справиться с подобным объемом информации? Ведущие специалисты в области науки о человеческом внимании говорят: нет.

Михай Чиксентмихайи – психолог, создатель «теории потока». Рассуждая о нашей способности удерживать внимание (7), он отмечает, что, слушая человека, мы вынуждены обрабатывать около 60 бит информации в секунду, чтобы понять, о чем он говорит. Это включает в себя интерпретацию звуков и извлечение воспоминаний, связанных со словами, которые слышим. Конечно, мы часто сами увеличиваем информационную нагрузку, например, перепроверяя время нашей следующей деловой встречи или думая о списке покупок на ужин. Но ученые-когнитивисты подсчитали, что мы почти всегда достигаем верхнего предела около 126 бит информации в секунду. Нас окружают миллиарды людей на Земле, но, как отмечает Чиксентмихайи, «мы не можем понять больше одного из них за раз».

Нет никаких сомнений в том, что растущее количество информации, циркулирующей в мире, приносит реальную пользу. Мы благодарны за возможность быть на связи с близкими, которые находятся далеко от нас. А также за то, что можно работать и учиться удаленно, смотреть фильмы в потоковом режиме и за все другие щедроты, даруемые человечеству могущественной Всемирной паутиной. Но нам стоит помнить следующее: количество информации растет, а наша способность ее обрабатывать – нет. 50 лет назад ученый Герберт Саймон выразился на эту тему предельно ясно: «Ни для кого не секрет, что информация поглощает внимание тех, кто ее получает. Следовательно, обилие информации создает дефицит внимания» (8).

Это приводит нас к третьей категории шума: внутреннему шуму. С таким количеством стимулов, поглощающих наше внимание, все труднее становится установить внутреннюю тишину. Весь этот внешний шум может усилить интенсивность того, что происходит внутри нас. С увеличением количества входящих электронных писем, текстовых сообщений и уведомлений в социальных сетях растет ожидание того, что вы будете всегда на связи – готовые читать, реагировать и отвечать. Этот шум определенно имеет виды на наше сознание. Он колонизирует наше внимание. Мешает сосредоточиться на том, что находится перед нашими глазами, управлять импульсами нашего ума, замечать, ценить и сохранять пространство тишины.

Даже в эпоху современных технологий нейровизуализации сложно количественно измерить уровень внутреннего шума у населения Земли. Тем не менее можно видеть косвенные признаки проблемы: рассеянность, повышенный уровень стресса, беспокойство и жалобы на трудности с концентрацией внимания. В наших интервью с учеными-психологами, психиатрами и нейробиологами мы часто слышали, что они говорят о тревожности как о косвенном показателе уровня внутреннего шума. Хотя существуют различные определения тревожности, очевидно, что тревожность включает в себя элементы не только страха и неуверенности, но и внутреннего диалога. В 2018 году Американская психологическая ассоциация провела исследование, в котором приняли участие 1000 взрослых американцев. Было обнаружено, что 39 % американцев сообщили о том, что они беспокоятся больше, чем в прошлом году, а еще 39 % – о том же уровне беспокойства, что и годом ранее. Это означает: более трех четвертей населения сообщают о том или ином уровне тревожности (9). И это было до COVID‐19. Исследования эпохи пандемии, проведенные в Китае и Великобритании, показывают быстрое ухудшение психического здоровья граждан этих стран. Опрос, проведенный в США во время карантина в апреле 2020 года, показал, что 13,6 % взрослых респондентов сообщают о «серьезном психологическом дистрессе» – это на 250 % больше, чем в 2018 году.

Итан Кросс, профессор психологии Мичиганского университета и ведущий эксперт в области изучения внутреннего диалога, определяет эту «болтовню» как «циклические негативные мысли и эмоции, которые превращают нашу исключительную способность к самоанализу из благословения в проклятие». Негативные разговоры с самим собой, сожаление о прошлом и беспокойство о будущем порой изнуряют. Тем не менее это только один из аспектов внутреннего звукового ландшафта. Независимо от того, является ли его посыл негативным, позитивным или нейтральным, современный внутренний диалог отличается высокими скоростью и громкостью. По словам Кросса: «Голос в вашей голове говорит очень быстро». Основываясь на выводах о том, что «внутренняя речь» сжата до скорости около 4000 слов в минуту, что в 10 раз превышает скорость речи, Кросс подсчитал, что в наши дни большинству людей каждый день приходится выслушивать внутренний монолог, равный примерно 320 президентским посланиям «О положении в стране» (10).

Так как же найти покой в этом урагане внешнего и внутреннего шума, обрести ясность мышления и чувство благоговения? Как настроиться на поиск смысла и цели?

Первый шаг состоит в том, чтобы понять природу шума: чем он является? Как работает? Почему распространяется в нашем мире? Сегодняшний «дефицит внимания» – это не только побочный продукт развития Интернета или склонности к трудоголизму, или многословной культуры, или серьезных глобальных проблем… Это результат сложного взаимодействия акустических, информационных и внутренних помех.

Шум порождает шум.

* * *

Мы не используем слово «шум» необдуманно.