Повелитель (страница 15)
Когда Надя поднялась на кафедру мастерства, там царила обычная суматоха, которая бывает в начале всех подобных празднеств, будь то Новый год, чей-нибудь день рождения или защита дипломов. «А мне никто не налил», «передайте бутылку», «капните коньячку», «кто-нибудь откроет шампанское», «у всех налито», – эти фразы наполняли комнату, отделяясь от общего шума, словно веселые птицы. Стихия праздника находилась в самом разгаре, шумное веселье плескалось в разные стороны, словно пена от только что разлитого шампанского. Надя не заметила, как опьянела, она беспечно и с удовольствием поднимала свою рюмку на каждом тосте. Казалось, и студенты, и преподаватели находятся в каком-то удивительном общем кружении, кто-то приходил, кто-то выходил поболтать или покурить и потом возвращался, ребята бегали за добавочной порцией спиртного, и все это казалось Наде похожим на невероятный совместный танец. Люди и вещи вертелись вокруг нее, она плыла в ласковых волнах этого водоворота, и только Барсуков угрюмо сидел в углу и накидывал стопку за стопкой. Когда Надя в очередной раз проходила мимо, Толик внезапно встал и, покачнувшись, преградил ей дорогу. «Толь, тебе, по-моему, хватит», – заметила она, пытаясь обойти внезапное препятствие. «Нет, – сквозь зубы сказал он и схватил ее за руку. – Нет, не надо», – снова повторил он, просяще заглядывая ей в лицо. «Отстань!» – разозлилась она, выдергивая руку. И тут же рядом с ней появился Лялин. «Молодой человек…» – начал он, но Барсуков, тут же отпустив Надю, крикнул: «Нет! Не надо!» – и выскочил за дверь. «Напился», – развела руками Надя. Ей даже стало жаль Толика, но лишь на несколько секунд. Вокруг продолжали звучать тосты, Андрей Мстиславович рассказывал ей о своей первой книге, и темнота Литинститутского дворика, глядящая в окна, улыбалась, наблюдая за ними.
Утром Надя открыла глаза и, повернувшись на бок, увидела, что рядом никого нет. «Куда он ушел так рано?» – мысли после вчерашнего выпитого тяжело вращались в голове, словно давно не используемый механизм. Она снова закрыла глаза. Надя была безнадежно счастлива, и даже похмельное изнеможение не могло этому помешать.
13. С новым словом
И все же прошлую ночь Надя провела одна. Вчерашний вечер совершенно вскружил ей голову. Она подолгу говорила с Лялиным, мастер сам подходил к ней, и каждый раз разговор становился длиннее. Они как будто перестали замечать других людей. Надя почти не помнила, как возвращалась домой, и потому утром проснулась в полной уверенности, что и ночь они провели вместе. Разве могут разлучаться влюбленные? Вчерашний вечер должен был завершиться именно так. И лишь из-за досадной оплошности зазевавшейся вселенной прошлую ночь Надя и Лялин провели раздельно. Ведь об этом говорили кончики пальцев, успевающие погладить друг друга, передавая стаканчик, или взгляды, выдающие жажду взаимного обладания, встречающиеся случайно, но чаще намеренно.
Незаметно Андрей Мстиславович становился для Нади родным человеком, самым близким, и эта близость не нуждалась в каких-либо подтверждениях. Ей так хотелось жить, что сон казался досадным недоразумением, из-за которого приходилось отвлекаться от реального мира, полного упоительной сладости и силы. Надя просыпалась в пять утра и писала стихи – слова будто сами собой складывались в строки невиданной раньше силы, и все, кому она показывала свои новые стихотворения, подтверждали это.
Однажды, решившись немного отвлечься от любовной горячки, она зашла в «Библио-Глобус» на Мясницкой. Проходя мимо отдела «Литературоведение и критика», Надя завернула туда, чтобы посмотреть, нет ли здесь чего-нибудь интересного. Приблизившись к полкам, она подняла голову и заметила знакомый зеленый цвет книжного корешка, с которого на нее смотрело имя: Андрей Лялин. Сердце забилось, словно птица, внезапно влетевшая в комнату и теперь тщетно пытающаяся одолеть стеклянную преграду окна.