Оглядываясь назад, можно сказать, что у этих молодых романистов, в основном состоявших в университетских клубах любителей детективов, было очень узкое понимание того, что на самом деле представляет собой детективная литература хонкаку. Их идеалом являлась тайна «убийства в загородном доме», апологетом которой выступал американец С. С. Ван Дайн. Они посмотрели на то, что он написал и сказал при жизни, и нашли свой идеальный формат для детективной истории син-хонкаку, в которой имелись бы все или большинство из следующих элементов: подозрительный загородный дом или особняк с его не менее подозрительными обитателями; необходимая информация о персонажах, предоставляемая читателю на ранней стадии повествования; убийство в запертой комнате без видимого мотива; в особняк приглашен великий детектив из внешнего мира, который использует только ту информацию, которой обладает читатель, чтобы найти собственное решение загадки. Происходит второе убийство. И в конце концов детектив «превосходит» читателя, указывая на неожиданного убийцу и логически объясняя, как он пришел к своему выводу.

Основываясь на своих знаниях истории современной детективной литературы, молодое поколение син-хонкаку решило, что вершиной жанра является подход С. С. Ван Дайна. Они следовали данному формату и ожидали, что другие будут придерживаться его правил. Как объяснялось выше, не было ветеранов, которые могли бы скорректировать их узкие взгляды, и поэтому это ограниченное видение того, какой должна быть детективная литература син-хонкаку, сковало книжную индустрию точно так же, как это делало раньше «заклятие Сэйтё».

Дело в том, что роман Аяцудзи – первое произведение в рамках движения син-хонкаку, написанное в формате Ван Дайна – удостоился множества похвал со стороны членов студенческих детективных клубов. Но на самом деле «Убийства в десятиугольном доме» были написаны с совсем другими намерениями. Несмотря на то, что роман соответствовал формату детектива об «убийстве в загородном доме», он был написан с использованием концепции повествовательных техник, которые Ван Дайн никогда не практиковал. Движение син-хонкаку смогло произвести революционные изменения в мире детективной литературы именно потому, что «Убийства в десятиугольном доме» не следовали слепо существующему формату.

Но, в некотором роде напоминая эпоху Рампо, те, кто последовал за Аяцудзи, пропустили этот момент мимо своего сознания – или намеренно проигнорировали его. Соблюдение «идеального» формата Ван Дайна стало обязательным условием коммерческого успеха. Так получилось, что Такемару Абико, сам по себе одаренный и разносторонний автор, написал «Восемь убийств в особняке», безоглядно следуя этому формату, не добавляя особого развития сюжету (зато добавляя много юмора). Как и в случае с Рампо и Мацумото, массовое производство романов в заранее определенном стиле не привело к той литературной оригинальности, которая сохраняется и живет в поколениях, но тем не менее это был стиль, которому предстояло править миром японской остросюжетной литературы еще двадцать лет.

Однако жесткая приверженность одному определенному стилю в конечном итоге подавляет оригинальность, и син-хонкаку постигла та же участь, что и стиль Рампо, и стиль Мацумото. Бесчисленное множество его сторонников, по-прежнему преданных обстановке «замкнутого круга» и загородному дому, тем не менее были разочарованы отсутствием новых идей и жаждали такого импульса, который некогда привнес в их жизнь роман «Убийства в десятиугольном доме». После долгого ожидания новый особняк появился – как манна небесная. Это была вилла «Фиалка» из романа «Смерть среди бессмертных».

Не будет преувеличением сказать, что поклонники син-хонкаку чуть ли не танцевали от радости, приветствуя этот роман. По сути, так оно и было. Японским поклонникам син-хонкаку понравилась модель замкнутого круга, поэтому они долго ждали подобного произведения. Это одна из причин, почему, когда «Смерть среди бессмертных» получила премию Аюкавы Тецуя, книге были возданы все мыслимые похвалы. Масахиро Имамура, автор романа «Смерть среди бессмертных», верно подметил, что «Убийства в десятиугольном доме» – отправная точка син-хонкаку – по своей сути были тайной герметичного преступления, но с уникальными повествовательными техниками, используемыми для представления истории. Он знал, что, как и Аяцудзи до него, ему нужно добавить дополнительный оригинальный фактор к основному формату. Выбор Имамуры – зомби.

На первый взгляд, концепция зомби может показаться возмутительной, но в «Смерти среди бессмертных» их сверхъестественные способности удваивают – нет, утраивают количество твистов, предоставляемых книгой. Присутствие этих существ, как в манге, привносит в повествование острые ощущения и саспенс, а также обеспечивает неожиданное новое развитие тайны «убийства в загородном доме», которую, как нам казалось, мы знаем вдоль и поперек. Это происходит потому, что Имамура одновременно поддерживает необходимую стройность тайны закрытой комнаты, заставляя зомби подчиняться строгим правилам, регулирующим их поведение и даже само существование.

Несмотря на свою суровость, сюжет романа действительно знаменует собой революционные изменения в детективном жанре. Основными элементами любой классической истории об убийстве являются убийца, жертва и орудие преступления, и границы между этими тремя элементами никогда не нарушаются. Зомби, однако, способны переходить из одной категории в другую. «Живой мертвец» может быть убийцей, жертвой и даже весьма действенным орудием убийства. Такая концепция меняет сами основы детективной истории. Вот почему «Смерть среди бессмертных» является шедевром жанра.

В детективной литературе всегда действовал железный закон: опираться только на реальность. Были опасения, что игнорирование этого правила путем включения в повествование элементов научной фантастики или хоррора слишком легко приведет к совершению «идеальных преступлений». Многие традиционные поклонники детективного жанра выступают против нарушения правил реализма именно по этой причине. Но данный закон, возможно, уже устарел. В наше время, когда высокие технологии окутали общество паутиной компьютерных сетей, авторы, скорее всего, попробуют свои силы в применении фантастических элементов в почти футуристических условиях – в том числе и таких, как зомби. Детективные рассказы Эдгара По и Конан Дойла были результатом абсолютной веры в науку того времени, поэтому нельзя сбрасывать со счетов новые изменения, соответствующие времени нынешнему.

Мы вступаем в период, когда ищем в азиатских регионах истории, добавляющие нечто новое и оригинальное в творчество хонкаку. В рамках премии «Содзи Симада мистери эуорд», проводимой на Тайване, я сам отстаиваю концепцию «хонкаку двадцать первого века» – и в последнее время видел детективы об убийствах в загородном доме, в которых в качестве нового и оригинального элемента используется искусственный интеллект. Откроют ли новые движения некие новые территории, как это делал син-хонкаку в прошлом, – это то, за чем нам всем нужно следить.

Как бы все в конечном счете ни обернулось, «Смерть среди бессмертных» – бесспорно, произведение, заставившее нас сделать первые шаги навстречу новому миру, и в данном отношении я чувствую, что этот роман имеет огромную важность.

Содзи Симада

Токио, 7 августа 2021 года

Предисловие издано с разрешения Locked Room International.

Список действующих лиц

Студенты университета Синко:

Юдзуру Хамура – студент 1-го курса экономического факультета, член Клуба любителей детективов;

Кёсукэ Акэти – студент 3-го курса естественного факультета, президент Клуба любителей детективов, Шерлок Холмс университета Синко;

Хируко Кэндзаки – студентка 2-го курса факультета литературоведения, детектив, раскрывшая целый ряд дел;

Аюму Синдо – студент 3-го курса факультета искусствоведения, президент Клуба киноведов;

Рэйка Хосикава – студентка 3-го курса факультета искусствоведения, посещает драматическую студию, девушка Синдо;

Сумиэ Набари – студентка 2-го курса факультета искусствоведения, нервная особа;

Рин Такаги – студентка 3-го курса экономического факультета, член Клуба киноведов, воплощенная надежность и заботливость;

Мифую Сидзухара – студентка 1-го курса медицинского факультета, член Клуба киноведов, тихоня;

Такако Кудамацу – студентка 3-го курса социологического факультета, член Клуба киноведов, светлая и решительная личность;

Мицуру Сигэмото – студент 2-го курса естественного факультета, член Клуба киноведов, фанат фильмов определенного жанра;

Канэмицу Нанамия – бывший член Клуба киноведов, сын владельцев виллы «Фиалка»;

Тобио Дэмэ – выпускник университета Синко, приятель Нанамии;

Харуя Тацунами – выпускник того же университета, приятель Нанамии;

Юито Канно – управляющий виллой «Фиалка»;

Томонори Хамасака – доцент университета Гисэн;

Эйтацу Мадарамэ – состоятельный человек из префектуры Окаяма, основатель Фонда Мадарамэ.

Пролог

Уважаемая госпожа Хируко Кэндзаки!

Надеюсь, Вы в полном здравии. Не умею ходить вокруг да около, поэтому сразу перехожу к делу.

Направляю запрошенный Вами отчет с моими изысканиями, касающимися Фонда Мадарамэ.

Должен оговориться, что содержащаяся в отчете информация представляется мне совершенно невероятной и лишенной здравого смысла. В ходе работы над отчетом, вопреки моим ожиданиям, пришлось столкнуться даже с секретными материалами Агентства общественной безопасности^[2].

Ввиду этого прошу принять к сведению, что поставленной передо мной задачей занималось не наше бюро, а Ваш покорный слуга в личном порядке, и другие сотрудники о Вашем поручении ничего не знают. Имейте, пожалуйста, в виду, что копии этого отчета не должны передаваться третьим лицам и его содержание не должно разглашаться.

Настоятельно рекомендую по прочтении уничтожить этот документ.

Фонд Мадарамэ

Исследовательская организация, созданная Эйтацу Мадарамэ, состоятельным человеком из префектуры Окаяма, после Второй мировой войны (точная дата не известна).

Комплекс зданий фонда находился в горах Окаямы, в безлюдной местности недалеко от города О. Официально под эгидой фонда проводились фармакологические исследования. Комплекс занимал большую территорию и располагался в том числе на нескольких подземных этажах. Согласно многочисленным свидетельствам, там со всей страны были собраны исследователи и ученые, снискавшие себе репутацию людей эксцентричных. Они денно и нощно проводили междисциплинарные исследования, затрагивавшие целый ряд отраслей науки. Во внешнем мире о содержании этих исследований было почти ничего не известно.

По словам старожилов, которые когда-то бродили в местах, где располагался комплекс, там содержались какие-то странные ужасные существа. Поговаривали, что в этом центре оказались документы об исследованиях, проводившихся нацистами в годы Второй мировой войны… Таких историй, наполненных оккультным душком, бессчетное количество. С подробностями можно ознакомиться в прилагаемых к данному отчету документах.

Деятельность Фонда Мадарамэ продолжалась в течение почти сорока лет, но в 1985 году он был отнесен Агентством общественной безопасности к числу, как это сейчас принято выражаться, «специфических структур» и после проведенных розыскных мероприятий и обысков немедленно распущен.

Есть свидетельства, что это было сделано по настоянию находившегося тогда у власти кабинета Накасонэ^[3]. Данный факт дает основания предполагать, что эта организация приобрела такое влияние, что власти не могли не вмешаться в ее деятельность.

Нет никакой информации, касающейся содержания проводившихся Фондом Мадарамэ исследований. Все связанные с ними документы были изъяты, поэтому чем конкретно занимался фонд, остается неизвестным.

Однако ситуация кардинальным образом изменилась с появлением на сцене ученого-биолога, доцента университета Гисэн Томонори Хамасаки. Он поддерживал тесные связи с одной из ультралевых организаций и три года назад попал в поле внимания Агентства общественной безопасности. Этим летом в его доме и на рабочем месте провели обыски, в результате которых были обнаружены старые документы, относящиеся к деятельности Фонда Мадарамэ. Однако сам Хамасака исчез вместе с результатами экспериментов, проводившихся им в лаборатории университета Гисэн.

Хамасака является главным организатором акта биотерроризма на озере Сабэа в августе этого года, в который оказались вовлечены и Вы.

Глава 1
Странная сделка

1

– Карри удон – это никакая не дедукция, – заметил я.