– О подозрительно вежливый Максим, в чем подвох?

– Никакого подвоха, – он встал. – Все, что от тебя требуется, сыграть роль моей ненаглядной. Естественно, я заплачу.

– Вот ты знаешь, последняя фраза напрочь убивает всякое желание тебе помогать.

– А ты хочешь мне помочь? – вкрадчиво спросил Макс.

– Хочу, – я не стала отрицать. – Но помочь бескорыстно.

– Ага, чтобы я понял, что не все в этой жизни продается, – он хмыкнул.

– Именно так, – я улыбнулась. – Так что от меня требуется?

– От тебя требуется поторопиться. Обувайся, одевайся, и выходим. Мы должны быть на месте к семи.

– Вообще-то еще только полдень.

– На дорогу часа два потребуется. Тем более не пойдешь же ты в таком виде. Так что сначала пробежимся по магазинам.

– Не надо мне ничего покупать! – мгновенно возмутилась я.

– Лер, – Максим устало потер виски, – ну что ты так на этом зациклилась? Я понимаю, что ты боишься того момента, когда признаешь мою правоту. Но зря ведь боишься. Единственное, что сейчас стоит между нами – это твои дурацкие убеждения.

Еще в полной мере не осознав смысл его слов, я выпалила:

– Я вообще-то Сережу люблю.

– А, ну да, опять я совсем забыл про твоего прекрасного принца на деревянном коне, – Макс снисходительно улыбнулся.

– Почему на деревянном-то? – растерялась я.

– Потому что ни один уважающий себя конь не станет иметь дела с таким парнем.

Я только открыла было рот для гневной тирады, как Максим меня перебил:

– Если еще не передумала мне помогать, то поехали.

Наверное, по-хорошему надо было передумать. И смертельно обидеться вдобавок за то, что он про моего любимого гадости говорит. Но в то же время почему-то очень хотелось с ним поехать. Оправдала себя тем, что делаю это исключительно в целях доказательства бескорыстия.

Мотивируя, что для звания его девушки я должна одеваться иначе, Максим протащил меня по энному количеству брендовых магазинов, в итоге едва не доведя до истерики и продавцов и меня. Раз десять я хотела чистосердечно послать его ко всем чертям, но так и не послала. Стоически исполняла роль собирающейся на бал золушки, не забывая при этом переругиваться с “крестной феей”. Изначально я, конечно, была против того, чтобы мне что-то покупали, но Максим сказал:

– Лер, не заморачивайся, это нужно мне, а не тебе, так что к вопросу твоей “продажности” не относится.

Да и как ни крути, я прекрасно понимала, что моя одежда явно не подходит для визита к его родственникам. Так что в этом случае я оставила все философские вопросы на потом и с Максимом не спорить.

Странно, но я раньше думала, что если у него и есть семья, то он с ними не общается. А теперь опасливо представляла его чопорных родственников в особняке с дрессированным дворецким и парочкой гектаров идеально ровного газона вокруг. Конечно, никто в мире несовершенен, но учитывая, что у Максима и так был огромный изъян – его взгляды на жизнь, то, по крайней мере, семья у него должна быть нормальной. Для равновесия. Но, как гласит народная мудрость, думай о лучшем и готовься к худшему.

Около четырех часов вечера мы приехали к нему домой. Акбар встретил меня радостно, если, конечно, его сдержанную дружелюбность можно было считать радостью. Ткнулся носом мне в ладони, проигнорировав Максима.

– Ну все понятно, – Макс засмеялся, снимая куртку, – пока вы были тут без меня, коварная ты успела переманить его на свою сторону, – сел на корточки и протянул Акбару руку. – Здороваться хоть будешь?

Дог невозмутимо дал ему лапу, и тот с архисерьезным видом ее пожал.

– Скоро уже ехать? – я почему-то жутко нервничала.

– Сейчас перекусим и поедем. Только не говори мне, что ты не голодная, все равно не поверю, – Максим прошел на кухню, мы с Акбаром за ним.

– Может, пока не поздно, ты кого-нибудь другого с собой возьмешь? – я села на стул. – А если я не понравлюсь твоим родным?

– Главное, чтобы ты мне нравилась, – Макс открыл холодильник и окинул задумчивым взглядом его содержимое. – Бутерброды будешь?

– Ты что, мне кусок в горло не полезет, – я покачала головой.

– Лер, ты совершенно зря волнуешься, – он ободряюще улыбнулся. – Никто там тебя не съест. Кстати, о съест, моя тетя потрясающе готовит утку, это ее фирменное блюдо, такое ты точно не ела. Дядя иногда утверждает, что только из-за этого на ней и женился. А ты, кстати, умеешь готовить?

– Эмм…ну как сказать, – я вспомнила горелые шедевры своей кулинарии, – умею, но до совершенства мне явно далеко.

– Эх, ну что поделать, тогда у нас будешь готовить ты, Акбар, – смеясь, Максим потрепал пса по ушам.

– А ты разве не умеешь? – мне казалось, что раз Максим живет один, то обязательно должен уметь.

– У меня, конечно, талантов бесчисленное множество, но тут я пас. Ладно, раз есть ты отказываешься, я тоже буду голодать с тобой за компанию.

– А что ты дарить будешь, если не секрет? – я перевела тему.

– Вазу антикварную. Моя тетя от таких вещей в восторге.

– Так юбилей ведь у дяди, – не поняла я.

– Юбилей у них общий. Тридцать лет совместной жизни. Ужас, правда? Вообще не понимаю, как они друг другу не надоели.

– Ну почему ужас? Может, они просто так любят друг друга.

Максим демонстративно закатил глаза, всем своим видом показывая, что он о такой вероятности думает, но спорить все же не стал. Тем более пора было ехать.

Но на празднование мы все равно умудрились немного опоздать.

Двухэтажный коттедж на особняк, конечно, не тянул, но выглядел вполне внушительно. Он располагался в стороне от остальных домов загородного поселка и на фоне заснеженного леса казался сошедшим с рождественских открыток. Я вышла из джипа на расчищенную дорожку. В новых сапогах было немного непривычно, да и новое пальто все время хотелось поправить. Но тут больше от нервов, уж очень я волновалась.

Максим открыл заднюю дверь, Акбар грациозно спрыгнул вниз и невозмутимо направился к крыльцу. Мне бы хоть немного его спокойствия точно не помешало.

– А если они спросят, как мы познакомились? – я все-таки старалась унять волнение.

– Расскажем честно, как дело было, – Максим достал сигарету и закурил. – Ты пробралась ко мне в офис и подло эксплуатировала оргтехнику в корыстных целях.

– Да ну, это неромантично как-то, – я невольно засмеялась. Удивительно, источаемый табаком запах лета постепенно успокаивал. Даже мелькнула мысль: не начать ли мне самой курить? Но я быстро эту идею отмела. Курить всякую дрянь неохота, а на такие сигареты мне денег ни в жизнь не хватит.

– А как романтично? На тебя напала толпа секстантов-проповедников дабы сбить с пути истинного, а я героически их всех перебил водопроводной трубой?

– Ага, а потом потребовал энную сумму в качестве платы за спасение, – не удержалась я.

– У тебя, естественно, таких денег не было, и пришлось расплачиваться натурой. В общем, на вопрос “А как вы познакомились?” так и ответим: “В кровати”, – невинной улыбке Максима позавидовали бы даже ангелы.

Учитывая, что ничего под рукой не было, возмущенная я запустила в него спешно слепленным снежком. Не ожидавший от меня такой подлости Макс лишился недокуренной сигареты.

– Злюка ты, – он засмеялся, вдруг притянул меня к себе и прошептал, – чертовски притягательная, но все равно злюка.

Если это задумывалось как комплимент, то он получился довольно странным. Хотя почему-то жутко приятным. И вообще, если честно, собственная реакция на Максима меня уже начинала пугать. Мне нравилась его близость, нравились его объятия, да и тот единственный поцелуй никак выкинуть из головы не могла. Со мной происходило явно что-то ненормальное. И единственный способ борьбы с этим, который я смогла придумать, это держаться от него подальше. Распрощаться после сегодняшнего вечера и забыть. И снова от одной мысли об этом почему-то захотелось разреветься. Еще один симптом сумасшествия. Явно.

– Нас ведь ждут, – я нехотя отстранилась от Макса, – пойдем.

К дверям дома мы шли, держась за руки. Сидящий на крыльце Акбар проявлял стоическое терпение и не возмущался. Странно, я ни разу не слышала, чтобы он лаял. Может, он вообще не умеет?

Додумать сии философские мысли мне не дали, дверь распахнулась, и на крыльцо выскочил невысокий кругленький мужчина лет пятидесяти, в оранжевой рубашке и черных брюках.

– Опоздавшим штраф! – радостно проорал он, куда-то в недра дома. Присел на корточки рядом с Акбаром и, хитро прищурившись, поинтересовался: – Ну, Ангар, и кого ты к нам привел?

– Дядь Саш, не Ангар, а Акбар, – Максим с деланным укором покачал головой и уже мне добавил: – Лера, познакомься, это мой дядя, Александр Федорович. Дядя Саша, это моя Лера.

– Здравствуйте, Александр Федорович, – я улыбнулась.

– Дядя Саша, просто дядя Саша! Здравствуй, Лерочка! Очень рад с тобой познакомится! – пожилой мужчина на пару секунд сгреб меня в дружеские объятия, чуть не оторвав от земли. – А что это за охламон рядом с тобой?

– Племянник я твой, Максимом звать, – усмехнулся Макс. – Уже забыл, как я выгляжу?

– Так немудрено! Бываешь раз в сто лет! – громогласно возмущался дядя Саша, хотя в глазах плясали смешинки. – Совсем стариков забыл! Нету у тебя ни сердца, ни совести!

Я тут же активно закивала в солидарности с последней фразой.

– Я в курсе, – Максим засмеялся. – В дом-то нас запустишь или так на пороге и будем стоять?

– Сначала штраф! – с радостной улыбкой заявил юбиляр. – О, Маша, наконец-то!

На крыльцо вышла довольно привлекательная женщина примерно одного с ним возраста в золотисто-бежевом брючном костюме. Ее короткие светлые волосы были аккуратно уложены и карие глаза смотрели вполне доброжелательно, хоть и оценивающе. В руках она держала маленький серебряный поднос с бутылкой коньяка и двумя пузатыми бокалами.

– Здравствуйте, – я вежливо улыбалась, хотя под пристальным взглядом этой женщины мне мгновенно стало неловко. Только теперь поняла всю справедливость утверждения Максима о соответствующей одежде. В своей старой фейсконтроль его тети я бы точно не прошла.

Держащий меня за руку Максим ободряюще и легонько сжал мне ладонь пальцами и с улыбкой произнес:

– Теть Маш, это моя Лера. Лера, познакомься, Мария Александровна.

– Очень приятно познакомиться, – тут же выдала я.

– Пойдемте за стол, все уже ждут, – Мария Александровна передала поднос мужу и скрылась в доме.

Александр Федорович быстро разлил коньяк по бокалам. Один собрался пить сам, второй протянул мне.

– Дядя Саша, – нехорошим голосом протянул Макс, нахмурившись.

– Что? – тот невинно захлопал глазами. – Я заранее в курсе про твое занудное “Я за рулем”, так что даже не предлагаю. Но Лерочку-то зачем праздника лишать? Да и разве я ж кого заставляю? Лерочка, милая, пить вовсе необязательно, – и тут же с трагизмом добавил: – если ты, конечно, хочешь расстроить старого больного человека в столь торжественный для него день.

Опасаясь, что Максим вступит с ним в праведный спор, я одним махом осушила свой бокал. В первое мгновение мне показалось, что вот и смерть моя пришла. Все внутри обожгло как раскаленной лавой, я чуть не задохнулась.

– Вот это молодец! Вот это по-нашему! – одобрил дядя Саша, тоже осушив свой бокал и с удовольствием причмокнув. – И нечего так на меня смотреть, Максим! Ну, пойдемте уже за стол, пока Маша опять ворчать не стала.

Мы вошли в просторную прихожую. Разувшись и сняв пальто, я бросила обеспокоенный взгляд на зеркало в тяжелой раме. Хотя собственное отражение меня и не порадовало, но и не огорчило. Элегантное синее платье длиной до колен изящно облегало фигуру. И хотя туфли на высоком каблуке еще с момента покупки внушали мне опасения, но теперь, когда переобулась, никаких неудобств не чувствовала.