– К сожалению, позиция моего клиента бескомпромиссно исключает подобный вариант, – доносится твердый баритон, когда другой стороне дают слово. Адвокат Марата держится уверенно. Заставляет меня разочарованно покоситься в сторону горячо любимого мужчины. – Марат Эльдарович решительно против.

Опускаю раненый взгляд, не понимая, куда деться от внутренней пустоты, проникающей глубоко под кожу.

Домой хочу. Мне все безразлично. Пусть забирает все к черту, только бы поскорее перешагнуть через весь этот кошмар…

Глава 3

Переглядываемся с моим адвокатом, недоуменно пожимаю плечами. В ответ фиксирую едва заметный неторопливый кивок.

Стараюсь расслабиться.

Перехватываю уверенный тяжелый взгляд. Тут же отвожу глаза, потому что внутри что-то начинает бурно реагировать.

Марат решил забрать у меня все? Согласна, он всегда работал больше, на износ. Однушка в старом районе, которую мы никогда не сдавали и в которой периодически проживал кто-то из семьи Марата, перешла супругу от родителей ещё до нашей свадьбы. Огромная трешка в престижном районе была куплена в браке. Да, чтобы ее купить, мы продали квартиру погибшей сестры Марата… но я не думала, что будет такая принципиальная… даже не позиция, а поза.

Открываются глаза. Я, честно, не ждала такого от Марата. Он всегда был для меня щедрым на действия, хоть и скупым на слова.

Хотя… это осталось неизменным. Даже сейчас Марат привычно молчит, уверенно забивая последний гвоздь в гроб нашей семьи.

Сломлена. Пожалуй, самое подходящее слово, описывающее мое состояние в это чудное мгновение.

– Мой клиент будет категорично настаивать, чтобы его супруга после развода получила половину имущества. Как полагается. Не только машину, но и квартиру, в которой они проживали совместно с Маратом Эльдаровичем. Плюс господин Сагуров считает нужным отписать супруге загородный дом, находящийся… – далее идёт перечисление координат и примерная стоимость имущества, а я сижу и шелохнуться боюсь. Это даже несколько больше половины…

Лишь только потрясённый взор упорно находит супруга.

«Посмотри на меня, – зову его беззвучно. – Посмотри! Зачем? Почему ты все это делаешь, Марат?!»

Но «господин Сагуров» не внемлет моим молчаливым просьбам.

– Это лишнее. Мне ничего не нужно, кроме машины, – не смею больше терзать мужа вопросительными взглядами. Отворачиваюсь.

– Какие причины заставляют вас, Мария Александровна, отказываться от предложенного варианта раздела имущества? – удивляется судья. – Это как минимум нелогично и невыгодно вашей стороне.

– Марат всегда работал и зарабатывал больше. Квартиры – его личная собственность, – немного привираю. – Я не претендую ни на что.

А в памяти всплывают неизменные слова его мамы. Что он меня на помойке подобрал.

– Просто хочу, наконец, развестись, – добавляю тихо.

Звенящее молчание обрушивается на всех. Меня оглушает.

Прячу трясущиеся руки под столом, молясь, чтобы эта пытка уже закончилась.

Не понимаю его совсем. Зачем? ПОЧЕМУ?!

– Не сказать, что ваш случай очень уж обычный. Вам бы договориться между собой. Возможно, кому-то есть что добавить? – судья обводит взглядом присутствующих. – Внести, так сказать, ясность.

Далее ещё летят какие-то фразы, уточнения, диалоги. А я не способна воспринимать уже ничего.

Лишь один вопрос в голове. И я намереваюсь его озвучить.

Секунды превращаются в калейдоскоп. Когда судья удаляется, озвучив решение, я тут же подскакиваю с места. Делаю пару шагов навстречу…

– Для чего, а? Скажи мне, зачем?

Встречаю равнодушный взор, темнота его утягивает на дно. И ничего не могу там разглядеть. Между мной и супругом стена. И сдвинуть ее уже не получится.

Марат пытается обойти меня, но я в порыве отчаяния слишком твёрдо накрываю его грудь ладонями. Меня трясёт от этого касания, а он даже не пошатнулся!

– Ответь мне! Зачем? Я ничего не просила! – срывающимся голосом.

– Я так решил, – летит, как всегда, скупой ответ. Он так решил. Теперь у меня не только личная машина, но и квартира. Та самая, в которой для меня всегда будет пахнуть им. – Вещи заберу так скоро, как смогу. Потом можешь поменять замки.

Отходит от меня, смело глядя вперёд. В будущее без меня.

А я готова осесть на пол и скулить, как раненая собака.

Больше этого мужчины у меня нет. Сердца нет. Души нет… С собой забрал.

Кричать хочется, но не поможет уже. Крушить, громить, но лучше не станет.

Не понимаю, как жить дальше.

Не понимаю, к чему идти.

Сломленная. Внутри пустота.

Моя семья разрушена. Я стою у груды обломков.

Просто потому, что он… так решил.

Глава 4

Когда вижу его имя на экране, меня сносит убойной волной. Руки трясутся, в душе рана ещё ноет и кровоточит. Но хотя бы не гниет.

В прихожей на комоде лежит свеженькое свидетельство о разводе. Лицевой стороной вверх. Даже касаться его снова противно. Чуть позже уберу в документы, а сейчас пусть цветная бумажка напоминает о том самом дне, когда официально рухнула моя семья…

Марат съехал с квартиры быстро. Он уже давно забрал с собой самые необходимые вещи. Все остальное лежит на полках в шкафу, под кроватью, в комоде.

Первым порывом было все это выбросить. Но потом я немного остыла: вспыльчивостью я не отличалась никогда, вещи мне ничем не мешают, часть из них я просто переложила, высвободив пространство, и убрала на балкон. Теперь смогу спокойно дождаться, пока бывший супруг заберёт все это и увезёт подальше. Раньше не смог: уезжал в командировку.

На звонок Марата я отвечаю в последний момент:

– Алло.

– Привет, Маш. Заеду за вещами сегодня?

– Заезжай.

– СМС скину, когда буду выезжать.

– Да, предупреди.

И про себя добавляю: «чтобы меня в этот момент дома не было».

Но супруг приехал уже вечером, а уйти вовремя я не сумела, потому что Марат не предупредил, как договаривались. Батарея у него села.

– Принесу тебе во временное пользование домашнюю зарядку. Будешь уходить – закроешь своим ключом.

– Спасибо, – летит почти равнодушное.

Какая-то часть меня, гордо вскинув подбородок, желает, наконец, удалиться. Другая же – все ещё ждёт от Марата проявления хоть каких-то чувств, эмоций, объяснений. Наперекор ей, бросаю отстранённо:

– Я переоденусь, и спальня в твоём полном распоряжении.

Согласно кивает.

– Ты планируешь сразу все вывезти? – уточняю.

– Надеюсь за сегодня все успеть.

– Жаль, ты в прошлом переезде мало участвовал. Оставил бы больше времени в запасе, – стараюсь улыбнуться. Пытаюсь делать вид, что мне не очень-то и больно.

Но внутри жжет. Даже сейчас. Как же тяжело находиться рядом с ним.

Марат не реагирует на мою глупую неуместную выходку.

– Уходишь? – летит в спину.

– Да, не буду тебе мешать.

– Ты мне не мешаешь, – несколько напряженно.

– И все же… – заставляю себя не оборачиваться. Не оборачиваться, не оборачиваться…

Поскорее прикусив язык запираюсь в спальне.

Прислоняюсь лбом к двери, прикрываю глаза.

Выбираю первое попавшееся платье в шкафу. Распускаю волосы, немного взъерошивая их у корней. Уверенной поступью направляюсь в коридор. Уже слишком поздно соображаю, что платье чересчур лёгкое для холодного времени года. Да что ж такое… Ладно, добегу до кафе, пережду там. Как раз поработаю немного, накидаю пункты к совещанию во вторник.

– Маша. На улице холодно, – догоняет настороженное замечание. Мне и возразить нечего, но теперь я точно не пойду переодеваться. Мне нужно поскорее уйти, потому что душевное равновесие уже начало шатать.

– Ничего. До машины пять шагов, – бросаю через плечо, намеренно смягчая интонацию.

– Во-первых, машина не у подъезда. Я посмотрел. Во-вторых, не пять шагов, а почти триста метров до стоянки, – голос приближается. – В-третьих, там реально холодно, ты можешь заболеть.

– Значит, это будет моя вина, – оборачиваюсь в дверях. – И тебе ведь уже не нужно меня лечить.

Аккуратное возражение Марат встречает настороженным взглядом. Тяжёлым, недовольным.

Лично я не могу, как он, – по щелчку пальцев взять и отстраниться. И я начинаю нехило нервничать.

Глядя в его внимательные глаза, стараюсь нащупать ручку за спиной.

Как только мне это удаётся, Марат делает два шага вперёд и выбрасывает руку, накрывая мои пальцы своей ладонью.

Его близость как удар. Мы прижимаемся друг к другу всего на секунду, но от этого рвёт крышу.

Оба замираем в беззвучном мгновении. Я вдыхаю его запах, меня ломает от желания к нему прикоснуться, провести рукой по непослушным вьющимся волосам. Внутри пылает и горит.

А мы все так и стоим… и смотрим друг на друга. Поглощающий взор Марата парализует. Гипнотизирует. Не отпускает. А супруг не отнимает руку от двери. И я стою почти что в любимых родных объятиях. И я утопаю от боли, не зная, стоит ли уже что-то обсуждать или нет. Он знает, что он моя жизнь. И если решил уйти, значит, это железобетонно. Марат никогда не совершает порывистых поступков. Даже движения его всегда вальяжные, неторопливые, уверенные.

И все же… я не могу удержаться.

С губ срывается комментарий, который я не в силах проглотить:

– У тебя зарядка была в машине. Всегда.

Его предусмотрительность обычно шагает впереди него. Что-то изменилось?

– Всегда была. А сегодня нет.

– И что с ней случилось?

Пожимает плечами. И в конце концов выдавливает ответ:

– Потерялась, должно быть.

– У тебя никогда ничего не теряется.

Пожирает меня глазами, убивая заново. Я не ощущаю его бывшим, не ощущаю чужим. Он же вот… мой Марат. Родной, любимый. Я не понимаю, что с нами произошло. Почему именно сейчас сломались. И могла ли я хоть что-то изменить.

Мне, возможно, не стоит бередить ещё не затянувшиеся раны, но…

Порывисто кладу руки ему на грудь. Неконтролируемо они скользят ниже, опоясывают мужчину. Прижимаюсь к мужу, чувствуя привычное тепло, защищённость. И так больно от этого, и ещё больнее оттого, что он не двигается ни на сантиметр. Я слабая с ним, знаю. Но сейчас не могу иначе. Даже несмотря на то, что он для меня уже бывший. У меня и документ есть, подтверждающий, что мы теперь друг другу никто.

Пусть я пронзаю себе сердце этим вопросом, но я не хочу молчать:

– Давно ты меня разлюбил?

Прижимаюсь теснее, задирая голову, ощущая, как напрягаются под пальцами его мышцы. Пытаюсь внушить себе мысль, что теперь все по-другому и я не чувствую к нему того, что раньше. Что наш развод и его решение уйти заставляют меня быть холоднее, строже, независимее. Но все это ложь. Себя не обмануть. Не получается.

Марат крепко сжимает челюсти, резко подаваясь вперёд, врезаясь в меня, не позволяя вздохнуть. За спиной прохладная дверь, и я влетаю в нее лопатками, задеваю слегка затылком. Марат не обнимает, но я все равно чувствую себя в его объятиях, зажатая между ним и дверью. Он выбрасывает вверх руку, кладёт ладонь над моей головой. Наклоняется.

Наши лица так близко друг к другу. И он вдыхает мой тихий вздох.

– Ответь мне, – шепчу ему в губы, а слёзы льются по щекам. Сколько должно пройти времени, чтобы я научилась жить без него?

Тёмный взгляд полосует, выворачивая наизнанку. Ответь же… минута затягивается, унося с собой мгновения такой странной близости.

– Я не хочу отвечать.

– Если у тебя уже есть другая – скажи. Я тогда пойму. А сейчас не понимаю. Скажи как есть, Марат.

Обнимаю со всей силой своих эмоций, прижимаюсь так, что невозможно ещё ближе.

– Маша, я не могу сказать то, что ты хочешь услышать, – голос его звенит напряжением, каждая мышца скована. Он приподнимает голову, желая отстраниться, но задевает щетиной мой висок и тут же с силой прижимается щекой. – Ты будешь счастливой с кем-то другим, – твёрдо проговаривает мне в ухо. – Не со мной.

– И это, по-твоему, честно?