– Жаль вы не моя студентка, – мужчина выпрямился во всем своем мрачном великолепии, – Отправил бы вас сразу на пересдачу, пока не выучите хотя бы этот вопрос на троечку.

– Цитрино, Цитрино, я помню, как вас зовут! – Идрис зачастила, опять зачем-то пытаясь оправдаться.

Профессор подцепил пальцами обтягивающий топ Блум и бесхитростно взял за воротник Идрис, старательно не касаясь кожи. Вихрь магической энергии вновь спаял всех воедино. «Мой кабинет,» – выдохнул Драм, и все трое возникли в центре жилых комнат профессора, обставленных мебелью из черного дуба. Ноги утонули в мягком бордовом ковре, а в чугунных подсвечниках чадили и шипели красные свечи.

– Как вампир какой-то, – ляпнула Блум.

– Предсказуемая реакция.

Бордовые пуфики с кисточками резко пнули под колени, и обе феи абсолютно неизящно плюхнулись в мягкие объятия.

– Коль вы мои гости, я угощу вас чаем, – Драм оскалился, заметив голодный блеск в глазах Идрис, – С трюфельными конфетами и щербетом.

В оглушительной тишине она гулко сглотнула.

– Мы хотим отказаться, – Блум собралась с силами. Подругу надо вытаскивать. Драм зашел с козырей: со сладкого.

– В таком случае вы нарушите законы гостеприимства. Я обижусь и выкину вас прямо в окно, как каких-то надоедливых мошек. В результате я буду доволен, а вы задавили во мне росточек добра. Как знать? – Драм трагично взмахнул рукой.

– Мы искали вас. – Идрис набрала воздуха, как перед прыжком, – Точнее, я искала вас, чтобы узнать магические координаты моих родителей.

– Позвольте, а зачем? – он наблюдал, как Блум из вежливости сквозь зубы цедит чай, а Идрис из вежливости не сметает конфеты моментально. Чай она уже пила спокойно, кружку держала красиво, не вцепившись мертвой хваткой. Прогресс.

– Это секрет, – Идрис украдкой облизала пальцы.

– Раз секрет, – выражение скуки проступило на точеном лице профессора, – За вашей спиной зеркало, показывающее любого человека, которого вы только пожелаете. Коль сможете выдрать координаты, то ваша взяла. Сможете сохранить свой секрет.

– А если нет? – осторожно спросила Блум.

– Тогда на мою помощь без всей подноготной можете не рассчитывать.

– Идет, – Идрис решительно встала и подошла к зеркалу.

Она положила руки на раму. «Масума,» – позвала она брата. В наспех связанной из тростника хижине на спальнике лежал её брат и бредил. «Брат! Только держись, милый!» – фея резко задышала, силясь прогнать слезы. Вот он её брат, близко, только рукой подать. И так далеко, она касается отражения, а чувствует только холод стекла.

Цитрино отстраненно взирал на неё, всем своим видом показывая, что это только её испытание, коль она сама приняла такое решение.

«Думай,» – усилием воли заставила себя успокоиться. Это артефакт. Она произнесла имя своего брата, и зеркало показало ей его. Как и любых других, которых она знает.

– Борис Бритва, – Идрис произнесла первое попавшееся имя, не задумываясь о конкретном человеке, и зеркало заволокло молочно-белым туманом. «Борис, такое имя есть вообще?»

Получается, она должна если не знать в лицо этого человека, то хотя бы иметь какое-никакое представление о нём, а значит… Внезапное озарение ошпарило мозг едким разочарованием. Знание координат было внутри нее. Она знала. Все это время она знала эти чертовы координаты, и ей не надо было втягивать Блум в эту дурацкую авантюру с башней.

С досады Идрис саданула кулаком по стеклу.

– Браво, – Цитрино с ухмылкой изобразил аплодисменты, – Никогда не надоест видеть, как юные дарования угадывают принцип работы артефакта.

– Вы это специально сделали? – брюнетка тихо отвернулась от зеркала, – Вам весело, как я погляжу.

– Я ведь не погружен в контекст происходящего, а значит, вовсе не обязан сочувствовать вашей драме, – он изящно отпил чай из чашки, – Что до зеркала, то это одна из демонстраций простой истины: в правильно поставленном вопросе половина ответа. Одна его половина у вас.

– То есть, мы просто потеряли время? – Блум сама подошла к зеркалу, в котором из тумана проступили очертания той деревни Альнаре.

– Если задумываться, сколько времени бездарно потеряно, и как эффективнее можно его потратить, то можно расплакаться, – Цитрино наслаждался чаем и сумбуром в головах столь юных созданий.

Блум вскрикнула. В отражении со стороны Сахары на деревню двигался туман. В нем проступали кошмарные очертания монстра: корявые лапы, бочкообразный торс, мясистые гребни вдоль всей спины переходили в мощный хвост. Зеркало не передавало звуков, иначе бы феи поседели.

– Надо спешить! – голос Идрис против обыкновения дрожал. «Спасибо, профессор» она уже выкрикивала набегу, хватая Блум за руку и скрываясь за дверью. Щелчком пальцев он стряхнул с пальца дымчатую змею, и та, никем не замеченная, нырнула в спину Идрис.

Цитрино хватило лишь одного поверхностного взгляда, чтобы разгадать на зеркале ледяную подделку: совместное творчество Айси и Дарси. Сторми стояла на стрёме, а как иначе.

– Трикс, – произнес он в воздух, а зеркало услужливо показало ведьм рядом с деревней, – Вы пробрались в мой кабинет, заколдовали зеркало, чтобы выманить двух фей за пределы магикса, зачем? За соединение сил я вам ставлю пять. А вот за все остальное, сдам-ка я вас с потрохами. Во имя бескорыстного зла, конечно же.

* * *

Монстра не было. Даже на кристально чистом небе не было ни единого облака. Блум в превращении озиралась по сторонам, все пытаясь понять, а где же туманная тварь?

– Что-то мне это не нравится, – ноющее чувство тревоги неприятно стягивало грудь.

– Мне тоже, хотя… – Идрис покрепче сжала скипетр, – Ты же говорила, что Трикс от тебя нужно пламя, а от Стеллы – скипетр. О том, что мы в Судане знает только профессор Драм, да и тому, незачем нам помогать. Получается, что Трикс нас выманили.

– Ну не скажи, – проворчала Блум, – Вы с ним внешне очень похожи. Тот же нос, линия скул, форма лица. Одинаковый цвет волос и глаз. Так что я бы не утверждала, что ему незачем помогать.

– Бред, – заявила Идрис, – Я подумаю об этом в другой раз.

– Да, малявки! – в воздухе раздался визгливый и надменный голос Айси, – Прямо после своего поражения подумайте об этом ущербном Драме.

Резко запахло озоном, вытесняя запах ила и перегретых трав. В яркой вспышке и с оглушительным треском магический жемчужно-фиолетовый кокон обмотал фей и сжался. Посох больно вдавило в грудь. Подбородок ударился о колени. Блум, врезавшись затылком в кокон и получив по лбу навершием скипетра, потеряла сознание и обмякла. Костюм растворился, обсыпав Идрис пыльцой.

– Отдавайте скипетр, и проваливайте!

Давление нарастало. Слабые кости неприятно трещали. Страх и ужас сковали сердце как тогда, ночью, когда фермер угрожал ружьем.

– Ты что-нибудь будешь делать? – из груди выползла дымчатая змея, сверкая иссиня-черной чешуей, и заговорила голосом профессора Драма, – Вспомни пустыню, тогда ты пыталась себя хотя бы защитить, так что изменилось сейчас?

Время стремительно утекало. Каждая секунда промедления грозила тем, что им обеим безыскусно переломают кости.

«Господи, спаси и помоги,» – вдох и выдох. Пузыречки магии, словно шампанское, защекотали все тело и ударили в голову. Столь желанное превращение было оставлено без внимания.

Идрис схватила змею, вытащив целиком из себя, и бездумно встала вливать силу. Змея резко выпрямилась, головой и хвостом уткнувшись в противоположные стенки кокона. На концах стали нарастать пласты стекла, все больше расширяясь и ослабляя давление кокона, пока фей не заключило в стеклянную сферу.

– Блум, очнись, – она похлопала подругу по щеке, и та оклемалась, – Мы сейчас телепортируемся. Будь готова.

Крепко взяв подругу за руку, а во второй руке сжимая скипетр, Идрис сконцентрировалась. Вспышка солнечной магии вытащила из прямо за спины Трикс.

– Ку-ку.

– Так даже интереснее! – неприятно осклабилась Сторми, собирая в ладонях грозы и молнии.

Идрис отзеркалила усмешку. Раскрутила посох, еле удерживаясь на новообретенных крыльях, призвала к себе змею и свою сферу стекла. Магия профессора с радостью откликнулась, помогая утащить за собой и чары Трикс.

– Давай, кудряшка, покажи, что ты можешь, – от простой провокации Сторми моментально вскипела, и тут же в спину врезалась вся эта смесь из стекла и ведьмовских чар.

Со вскриком ведьма гроз камнем рухнула на землю. Иссиня-черная змея стремительно опутала ведьму по рукам и ногам, мешая двигаться.

Тут же Идрис скорчилась, ощущая, как чужие иллюзии плющат мозг.

– Ты ответишь за это, фея! – прошипела Дарси, усиливая натиск, вкладывая в него всю ненависть.

Айси, не теряя времени, стрельнула льдом в Идрис, чтобы та тоже врезалась в землю. Огненный щит поглотил лед и слегка отбросил ведьму льда.

– Не сегодня! – Блум окончательно пришла в себя, и от души подпалила волосы Дарси.

Почуяв запах паленого, Дарси с визгом попыталась сбросить с себя пламя. Контроль над чарами был утерян, и Индрис с хрипом смогла наконец-таки вдохнуть и прогнать губительный морок. Она только что могла умереть. Опять. Но она, к сожалению ведьм, очень хочет жить. Всю ненависть, что Дарси вкладывала в свое заклятие, Идрис собрала в комок и вычерпнула из своей души, как зеркало, отражая в ведьму.

– Получай! – сверкающий поток зеркал врезался в Дарси, обдав её светящейся пылью.

Тонко взвыв, ведьма вслепую металась, оставляя за собой волшебную пыль и клубы дыма, а после врезалась в землю. Дымящаяся Дарси валялась без сознания.

Блум развлекала Айси. Опыта и сил не хватало для того, чтобы грамотно отразить атаки, поэтому она мотыльком металась между осколками льда и сыпала обидными словами, отвлекая от Идрис с Дарси.

– Идрис! – Блум создала щит, который в очередной раз рассыпался от одной атаки, – Давай вместе!

Рыжая отправила поток огня в землю. Идрис сознанием уловила, как песок раскалился и ему всего лишь чуть-чуть не хватает для того, чтобы стать стеклом.

– Вы ответите за моих сестер! – разъяренная Айси вызывала лед для мощного удара.

Бах!

Пробив толщу льда, конусовидный изогнутый столб стекла, крошась и плавясь, ударил Айси в спину. Ведьма, распахнув глаза от шока, соскользнула прямо по столбу вниз.

– Черт, нам повезло, что её не пронзило, – Блум потряхивало от мысли, что они чуть не убили живого человека. Да, ту еще дрянь, но все-таки живого человека.

– Давай в следующий раз это будем применять на монстрах, – Идрис спустилась вниз и сковала Айси стеклом, – Мне надо вылечить брата.

– Беги, я посторожу, – Блум осталась наедине с ведьмами, пытаясь восстановить дыхание.

* * *

Брат лежал на спальнике и бредил. Со лба стекал липкий пот. Дыхание было частым и прерывистым. Короткие болезненные стоны слетали с губ. Идрис укусила щеку, чтобы не разрыдаться на месте. Болезнь нещадно высушивала некогда сильного юношу, оставляя от него одну только пустую оболочку.

Едва она прикоснулась к ране, как крепкая хватка сомкнулась на руке.

– Идрис, – просипел брат, – Я знал… Я знал, что ты жива.

– Тише, – положила ладонь на губы, не давая ему говорить, и кожей ощущая ломкую улыбку, – Разбудишь. Пулю вытащили?

Масума кивнул. Он взял руку Идрис и горячими губами прижался к костяшкам, без слов передавая, как он по ней скучал и любит, как рад, что у нее все хорошо.

Девушка выудила из сумки флакон с дионисом, перетертым с мазью. Молча она обнажила гноящуюся, болезненного вида рану, и принялась обрабатывать. Глаза боялись, руки делали. Щедро полила рану Очищающим Бальзамом, предусмотрительно свистнутым из медкабинета, и протерла руки. Жидкость зашипела, старательно испаряя в розовом тумане все следы заражения. Потом аккуратно вложила в рану свою мазь, молясь, что это действительно поможет, а не добьет и без того ослабленного брата.