– Впечатляет, – пробормотал профессор, забираясь по выдвинувшейся из недр салона лестнице.

Внутри было тепло. Салон этого автобуса на лыжах, как окрестил эту машину для себя профессор, оказался очень просторным, с двенадцатью мягкими креслами. Кресло пилота было тринадцатым и немного выдвигалось вперед.

Шофером оказался могучий бородач лет тридцати. Он легко забросил в багажное отделение тяжелый вещмешок профессора, и быстро рассадив пассажиров, завел машину. Она рванула с места и помчалась к лагерю, стремительно скользя по снегу. У Полозова захватило дух от бешеной скорости.

– Это наше недавнее изобретение – похвастался майор, – Между прочим, на нем установлены два экспериментальных двигателя. Может развивать скорость до сотни километров в час.

Полозов кивнул. Он жадно смотрел по сторонам, любуясь красотами природы. Лагерь приближался с пугающей быстротой, но шофер свое дело знал хорошо. Двигатели замолчали и последние километры «снегокат» просто катился по скрипевшему под лыжами снегу.

Он въехал в открывшиеся перед ним ворота лагеря и остановился. Пассажиры выбрались из машины на посыпанную красноватым гравием дорожку. Профессор огляделся. Лагерь оказался небольшим и напоминал обычную воинскую часть. Четыре двухэтажные кирпичные казармы. Небольшая столовая. Одноэтажное здание, которое как понял профессор, скорей всего было зданием штаба.

В стороне находились два здания из красного кирпича с небольшими площадками забитыми разнообразной техникой. Профессор увидел несколько тракторов, легковых машин, грузовиков, и несколько, судя по всему экспериментальных образцов, вроде той машины, что доставила их сюда.

В центре лагеря находился небольшой плац, на котором возвышался высокий железный столб с красным знаменем. Рядом со столбом была установлена высокая бетонная плита, на которой были изображены Ленин и Сталин. По всему чувствовалось, что за территорией лагеря хорошо следят. Плац, как и дорожки, были аккуратно расчищены от снега.

– Пойдемте Сергей Сергеевич, – сказал майор и направился, но одной из дорожек, которые соединяли корпуса между собой, к тому самому зданию, которое профессор посчитал штабом. Так оно и оказалось на самом деле

– Это наш штаб, – повернулся к нему майор, – К вашему приезду здесь собрались все офицеры.

– Надо ли было так официально, – неожиданно для самого себя смутился Полозов.

– Вы еще не знаете, какой известностью пользуется ваше имя профессор, – усмехнулся Хромов, – пойдемте.

Они направились к штабу и вскоре, профессор стоял перед пятью офицерами. Майор быстро представил их ему. Это оказался весь руководящий состав в/ч 2323, как назвал майор этот лагерь. Профессор узнал, что всего в части две роты общим количеством в сто пятьдесят человек. Двадцать техников. И несколько человек из бывшего отдела, который возглавлял Полозов.

После знакомства они вместе с майором направились к зданиям, перед которыми стояла техника.

– Это наши лаборатории, – объяснил Хромов, пока они шли, – именно в них и разработаны опытные образцы техники, вроде той машины, которая привезла нас сюда. Мы сумели собрать много по-настоящему талантливых людей, – последние слова он произнес с гордостью.

Когда они вошли в первое здание, и поднявшись по лестнице прошли через железную дверь, охраняемую двумя вооруженными солдатами, профессор остановился изумленно, крутя головой. Он оказался в лаборатории, занимавшей огромное помещение. Вдоль него в несколько рядов тянулись столы, заставленные разнообразным оборудованием. Полозов покачал головой. О подобном оснащении даже в лучшие времена его отдел мог только мечтать. В лаборатории работало человек двадцать в белых халатах, колдовавших над бесчисленными колбами и ретортами.

Он почувствовал себя так, словно вернулся в те времена, когда был уважаемым человеком и с его мнением считались даже высокое начальство.

В углу профессор увидел нарисованную на полу пятиугольную звезду, расписанную заклинаниями. Пробежав глазами заклинания, он понял, что написаны они мастерски. Около звезды профессор увидел до боли знакомого человека. Черноволосый высокий, лет двадцати пяти. Когда он повернулся, и на его скуластом лице появилась радостная улыбка, профессор узнал его и не выдержал:

– Николай! – вскрикнул он.

– Сергей Сергеевич!

Учитель с учеником заключили друг друга в объятия. Хромов смотрел на это с добродушной улыбкой.

– Что ж, теперь вы будете работать вместе. Николай покажет вашу комнату. Сегодня отдыхайте. Завтра приступим к работе. К сожалению времени, у нас немного.

С этими словами он удалился.

– Как ты здесь? – спросил Полозов, выпуская из объятий своего ученика.

– Хорошо профессор, – усмехнулся Николай, – с лагерем не сравнить. Кормят три раза в день. Дают работать. Оборудование кстати здесь не хуже, чем в нашей лаборатории в Москве. Только все как-то не так профессор, как-то не так, – голос Николая спустился до шепота, – что-то оборвалось в моей душе после произошедшего в нашем отделе. Я теперь не верю ни во что. Осталась лишь наука…

– Не расстраивайся. – Полозов сочувственно посмотрел на своего ученика, – что теперь делать? Надо жить дальше.

– Может вы и правы, профессор. Ладно, вы наверно устали. Пойдемте, покажу вашу комнату.

Они покинули лабораторию и поднялись на второй этаж. Он на взгляд профессора больше напоминал обычную гостиницу. Зеленая ковровая дорожка в коридоре, вдоль которого тянулись двери с табличками, на которых были написаны номера. Николай остановился у двери с номером пять. Покопавшись в кармане, он извлек ключ и открыв дверь, протянул его профессору. Тот взял его и спрятав в карман вошел в свое новое пристанище.

Комната была на взгляд профессора вполне приемлемой, а по сравнению с лагерным бараком вообще роскошной. Аккуратно застеленная кровать, тумбочка рядом с кроватью, несколько настенных полок, шкаф, письменный стол, три стула. В углу стоял шкаф, открыв который, профессор обнаружил две бутылки коньяка и три бутылки красного вина.

– Ого! – вырвалось у него, – меня, что споить хотят? Этак я работать не смогу

– Раз шутите, профессор, значит все нормально, – рассмеялся Николай.

Неожиданно Полозову действительно захотелось выпить. Захотелось с такой силой, что он еле сдержался от того чтобы не свернуть пробку с коньяка и хлебнуть прямо из горлышка. Николай видимо понял состояние своего учителя. Он не говоря ни слова подошел к одной из полок, на которой стоял в окружении несколько стаканов пузатый графин.

– Выпьем Сергей Сергеевич?

– Выпьем, – облегченно вздохнул Полозов.

Николай открыл бутылку и разлил по стаканам коньяк. Выскользнув на несколько минут из комнаты, он вернулся, держа с блюдечко с нарезанным лимоном, небольшую баночку черной икры и две маленькие ложки.

– Ничего себе… – профессор с изумлением смотрел на появившийся перед ним деликатес.

– Это вам не баланда… –улыбнулся Николай.

– Точно, – согласился профессор.

– Ну, за что выпьем? За встречу? – Николай сел за стол и поднял свой стакан.

– Давай, – согласился профессор и они чокнувшись выпили. Полозов зачерпнул ложкой икру, и отправил ее в рот, зажмурившись от удовольствия. Николай с улыбкой наблюдал за ним.

– Ты расскажи, как попал сюда? – поинтересовался профессор, окончательно расправляясь с икрой.

– Из лагеря вытащили, так же, как и вас, – пожал плечами Николай. – На самом деле Сергей Сергеевич мне известно не больше чем вам. Мы занимаемся теми же самыми проблемами, что и в нашем старом отделе. Но со мной мало кто общается. Все-таки местные стараются держаться особняком.

Он разлил коньяк и чокнувшись с внимательно слушавшим его профессором выпил.

– Нас вызвали сюда, Сергей Сергеевич ради конкретного задания. – вдруг мрачным тоном произнес Николай, – и знаете, они постоянно говорят, что хотят воссоздать отдел, но я в это не верю. Погибнем мы на этом острове…

– Почему так пессимистично, Николай – невольно улыбнулся профессор, – это мы еще посмотрим. Я склонен к более оптимистичным выводам. А как твоя семья?

– А что семья? – помрачнел Николай и его глаза потемнели, – Жена в Питере с ребенком. Здешнее начальство обещало позаботиться. Встретиться, правда не разрешили.

– Давай тогда выпьем за удачу, – предложил профессор и на этот раз сам разлил коньяк.

Николай, хмуро кивнул головой и опустошил свой стакан.

– А у вас как, Сергей Сергеевич? – спросил он – как жена, дочка. Сколько ей уже?

– Пять лет, – ответил профессор, почувствовав, как к горлу подкатывает комок. Но он справился с ним.

– Где они сейчас?

– Где-то в Казахстане. У них все хорошо

– Что ж, я счастлив за вас профессор. – он внимательно посмотрел на своего учителя – вам наверно надо поспать… Я вижу вы устали.

– Да, – признался профессор на самом деле ощутив, как его тянет в сон. Коньяк подействовал на него как снотворное.

– Спокойной ночи, Сергей Сергеевич, – сказал, поднимаясь Николай, – завтра я зайду за вами.

С этими словами он покинул комнату. Полозов с трудом разделся и едва его голова опустилась на подушку он погрузился в глубокий, крепкий сон без сновидений.

…………

На следующий день, Николай зашел за профессором, и они зашли в небольшую столовую, которая находилась на этом же этаже в конце коридора. После сытного завтрака отправились, как сказал Николай на «склад экспериментальных образцов». Склад находился еще выше на третьем этаже, и перед тем как их пропустить, вооруженная до зубов охрана долго проверяла пропуск Николая. Но вот они преодолели все преграды и оказались на складе. Там их уже ждал майор.

– Как спалось? – заботливо осведомился он.

– Спасибо, хорошо, – ответил профессор.

– Тогда прошу в нашу святая святых.

Склад располагался в большом зале с высокими потолками, в котором стояли длинные столы, на которых были выложены образцы оружия.

– Что это? – поинтересовался Полозов, взяв с ближайшего к нему стола странного вида оружие. К обычной на первый взгляд винтовке был прикручен небольшой прибор, состоявший из небольшой емкости с зеленой жидкостью.

– О, у вас наметанный глаз профессор, – улыбнулся майор, – только прошу осторожнее. Это ПИ-2. Иначе говоря протонный излучатель. Состав в колбе заряжен таким образом, что при нажатии на курок, происходит генерация чистой энергии. Вот смотрите.

Майор забрал у профессора винтовку. Он ловко взял ее на изготовку и направив на кирпичную стену, которая своеобразной перегородкой возвышалась центре склада и нажал на курок. Полозов открыл от изумления рот. Из ствола вылетел тонкий белый луч. Когда он вонзился в стену, сначала ничего не происходило. Затем стена просто начала таять, словно она была сделана не из бетона, а из обычного снега.

Хромов отпустил курок и луч исчез. Он повернулся к профессору, и в глазах его светилось торжество.

– Что скажете, Сергей Сергеевич? – поинтересовался он

– Великолепно, – признался Полозов, – в моем отделе велись только начальные разработки нечто подобного. Но до материального воплощения было еще далеко.

– Мы воспользовались вашими разработками при создании этого чуда, – кивнул майор, – они нам здорово помогли. Однако это уже дело прошлое. Вы посмотрите на это.

Хромов подошел к одному из столов и взял с него небольшой серебристый пистолет с коротким пузатым дулом.

– Это наша гордость. Пистолет способен разложить на молекулы любой материал. Против него не существует никакой брони. Правда, он пока в единственном экземпляре. Слишком большие затраты на настройку поля. Вы бы видели профессор как на контрольных испытаниях, луч этого маленького пистолетика как сквозь масло прошел через броню толщиной в пять метров!

Насладившись произведенным после его рассказа впечатлением, майор предложил:

– Кстати, здесь рядом находиться мой кабинет. Предлагаю зайти поговорить.