– Верно. И это даст нам невероятные возможности. Мы сможем стать кем захотим. Выбрать любой из бесчисленного количества миров самостоятельно, а не полагаться не дерьмовые алгоритмы какого-то там колеса Сансары. На хрен эти лабиринты Бардо, на хрен все это тупое перерождение по чужим правилам! Маг – это свобода от каких-либо правил.

– Ага, – кивнул я, – знаю я парочку таких магов. Они уже в дурке сидят, в крестики-нолики играют, да бритвами чаек кипятят.

– Ты про тех, кто пытается взламывать нашу реальность? Просто твои ребята – профаны. Это нормально. Примерно девять из десяти магов – это профаны. Они пытаются работать с плохо изменяемой вибрацией нашего мира. Это же ведь все не просто так придумано, Сережа, – учитель полез в стол и вынул маленький пистолет, – все вокруг нас соткано из света и удерживается вибрацией определенной частицы Творца. Нарушить ее законы – значит изменить правила самого мира. Обычно это приводит к глобальной катастрофе. Мир стирается в пыль, а частица меняет частоту вибрации и начинает созидать все сначала. Древние маги были гораздо сильнее современных, но даже они не понимали всю опасность прямых работ с вибрациями собственного мира. Итог печален – почти все они превратились в пыль. Выжившие же поняли, что раз играть по таким правилам очень опасно, значит, нужно их обходить. Если все разложить по полочкам и показать на пальцах, то древние маги как раз пытались делать то, о чем мечтает современный тупой обыватель. Щелкнул пальцами, и твоя чугунная гиря стала золотой! Щелкнул пальцами, и хер на десять сантиметров вырос. Возможно, что во вселенной существуют миры, где местные частицы позволяют такие фокусы. Представляешь какой там ад творится? Перемены каждую минуту.

– Выжившие маги стали влиять на вибрации косвенно, – я попытался вернуть учителя в нужное русло.

– Да, – Данила принялся разбирать пистолетик, – они осознали, что все предметы связаны действиями и причинами. Невидимые нити и пути, которые можно трогать относительно безопасно. Помнишь поговорку – “Я просто оказался в нужном месте, в нужное время”. Вот это и есть магия. Если ты будешь четко знать где будет проезжать грузовик, из которого упадет золотая гиря, Сережа, то ты станешь богатым.

– А член? – усмехнулся я.

– А его себе в жопу засунь, – поморщился Данила, – но вернемся к магам. В итоге они разделились на две крупные фракции – те, кто играет на нитях намерения и тех, кто спит по-настоящему. Первые хотят осознанно жить здесь, а вторые там. И казалось бы, что все хорошо, но есть одна закавыка. Знаешь, какая?

– Это время.

– Женя рассказала, да? – учитель весело подмигнул мне, – все верно. Нам не хватает времени на то, чтобы изучить и то и другое. Категорически не хватает. В общем, тут выбор простой, либо ты живешь хорошо сейчас, либо потом. Решать только тебе.

– Так мы и сейчас неплохо живем, – хмыкнул я, – вон у вас квартира в центре Москвы какая, у всех ведьм ковена крутые тачки. Вон у вас сколько пистолетиков разных.

– Все верно, но связано это с тем, что мы пошли дальше старых магов, давай называть их. Мы начали действовать из сна на реальность. Пусть и криво, но иногда у нас это получается. То есть мы решили поиграть на полставки, но это мало что меняет, на самом деле. Маги реала – прагматики и реалисты. Они всю жизнь стараются менять правила мира под себя, умирают, перерождаются здесь и начинают все по новой. Маги сновидений – это романтики и мечтатели. Я думаю, что мы были магами реала в прошлых жизнях. Просто нам надоело это беличье колесо. Понимаешь?

– Да.

– Скафандр нужно поддерживать в рабочем состоянии, но надрачивать на него бессмысленно, – подытожил Данила, – его все равно отберут.

– А если я захочу уйти в другой мир, сохранив свое физическое тело?

В кабинете повисла тишина. Данила положил пистолет на стол и пронзительным взглядом посмотрел мне в глаза.

– Тогда ты умрешь там, Сережа, – четко и ясно сказал он, – другие миры были созданы другими частицами. У всех миров разная частота вибраций. Есть миры низкие, средние и высокие. Пока ты гуляешь там в виде своей проекции – тебе ничего не угрожает. Твой астральный двойник – это информационная единица, способная работать на любой частоте, а вот тело…

– Откуда вы знаете об этом?

– Я много, где бывал, много чего видал и много с кем говорил. Осознанные сны – это не про потрахулечки со своими фантазиями или прикольные полеты. Это про поиск ответов на все свои самые сокровенные вопросы. Какие-то из них есть уже в тебе самом, другие приходят извне. Главное – не забывать их задавать, Сергей.

Как я мог забыть про этот разговор? Я открыл глаза и увидел странные светящиеся узоры. Я спал. Меня усыпили врачи. Я прохожу Преображение. Точно. А Данила? Мой учитель давно ушел тропой сновидений в мир, который сам пожелал. Выскочил из колеса. А этот сон. Он просто всплыл из моего подсознания.

– Это я его вытащил, – сказал Рагни, – хотел напомнить тебе, что мы на самом деле знали на что шли.

– Просто я забыл.

– Данила говорил много умных вещей, а ты их не записывал. Повезло тебе со мной. Я могу ковыряться в твоей памяти и доставать любые заметки.

– Вот так дела. Что это за цифры передо мной?

– Очки какие-то. Огромные на всю морду. Больше похожие на шлем, – пояснил волк, – я успел понаблюдать процесс со стороны, а потом что-то произошло, и я оказался заперт внутри тебя.

– Что? Погоди-ка, – я не понимал, что происходит, – ты не можешь выйти наружу в реальном мире?

– Не могу, – признался волк, – видимо, их операции каким-то образом зацепили и твое сознание. Ты бы видел какой пушкой тебя облучали! Вибрации были такие, просто кошмар. Тебя как рыбешку на кухне выпотрошили. От тела не осталось вообще ничего. Голову в банку с раствором сунули! Тело отдельно в колбе плавает! У-у-у!

– Да не вой ты так. Как давно ты это видел?

– Часов шесть или семь назад.

– Учитывая, что я уже почти открыл глаза и проснулся, выходит моя голова все живая. Надо попробовать ощутить свои органы.

Это и для обычного человека-то задача непростая, а уж в таком странном состоянии. В общем, мой план потерпел фиаско. Я даже не смог сосредоточиться на языке. Зато вот резкий укол и прикосновение холодного металла к своей шее, я ощутил моментально. Меня снова начало уносить в сон, и я понял, что меня отключили. Интересно, в какой раз? Сколько было таких уже пробуждений и засыпаний? Почему я помню только последнее?

– Там, за гранью снов, находится бесчисленное количество миров, – Белка скрестила ноги и потянулась к трубке кальяна. Я уже хорошо накурился неведомого мне табака, и меня буквально прибивало к дивану от накатившей слабости.

– Наша задача проста – исследовать их. Представь, что твоя следующая жизнь, это как выбор кафельной плитки в магазине. Ты приходишь, тебе дают каталоги, повсюду на стенах разноцветные кусочки. Ты смотришь на них, можешь даже потрогать, но вот как будет смотреться вся твоя комната целиком из такой плитки, ты не понимаешь, – ведьма сильно затянулась, и из ее ноздрей пополз зеленый дымок, – там, в тех мирах, мы можем выбрать и запомнить состояние. В каких-то нам приятно и спокойно, в других мы испытываем абсолютное счастье, в других страх и боль. Все миры разные, как и сновидцы, которые посещают их. Поэтому опыты людей так разнятся.

– А я думал, что все дело только в табличке восприятия, – сказал я.

– Это тоже, – кивнула ведьма, – но ты попадаешь в те миры, в которые должен попасть. Каждый из них преподносит тебе какой-то урок.

– А если мир классный, ты уйдешь в него после смерти, а окажется, что там полный кошмар?

– Значит, ты плохо его прочувствовал. Беда здесь в том, что многие виды плитки потом исчезают из магазина, и ты уже не сможешь к ним вернуться, если заранее не запомнил маркировку.

– Вот даже как, – я задумался, – как же все нестабильно в мирах снов.

– На самом деле все наоборот, – улыбнулась Белка, – там все стабильно. Это люди нестабильны.

Меня словно током ударило. Я открыл глаза и удивленно осмотрелся. К моему удивлению, я не лежал на больничной койке, а сидел в удобном белом кресле. Из моих рук торчали провода, подключенные к прибору с большим монитором. Рядом ходил Стефан, Олаф и еще несколько докторов.

– С Преображением, Сергей Викторович, – приветствовал меня Олаф, – как себя чувствуете? Что вам снилось?

– Мои прошлые учителя, – признался я, – это были воспоминания. Что со мной? Все прошло удачно?

– Даже более чем! Конечно, возникла парочка трудностей, и один раз мы даже вас чуть не потеряли. Ваше старое сердце не выдержало такой нагрузки. Его, к сожалению, тоже пришлось заменить на биопротез.

– Во мне хоть что-то от меня лично осталось? Могу ли я называться Сергеем? – устало спросил я. Видимо, начались отходы от наркотиков, и я чувствовал полное безразличие ко всему происходящему.

– Вы теперь Сергей 2.0! Улучшенная во всем версия.

– Вы установили мне лазеры в глаза и кожу из наностали? У меня три сердца, а кости из титана? – усмехнулся я.

– Ничего подобного! Вы же не боевой киборг империи, в конце концов. Часть костей остались ваши. Что там по приборам, Стефан?

– Все в норме, органы будут подключаться последовательно.

– Я дам Ксении инструкцию как вас правильно кормить, – пообещал Олаф, – пора вас выписывать. Вы и так здесь уже почти неделю отлеживаетесь.

– Это верно, обычно мы клиентов отпускаем уже на третий день, но тут исключительный случай, – кивнул Стефан, – и это мы еще обошлись без торжеств, ритуалов и прочей ерунды.

– В смысле? – не понял я.

– Преображение считается обычными людьми как божественный дар, – пояснил Олаф, – поэтому разыгрывается целое представление со спецэффектами. Учитывая, что пройти эту операцию могут только дворяне ранга “С”, то размах празднества впечатляет. Спросите Ксению как-нибудь, как она отметила свое преображение.

– Это когда княгиня свалилась в бассейн с шампанским? – ехидно улыбнулся Стефан. Доктора рассмеялись.

Я попытался встать и у меня это получилось. В теле была необыкновенная легкость.

– Молодец! – похвалил меня Олаф и начал отсоединять от моего тела провода, – пойдемте.

Я был совершенно голым, но меня это не смущало, как и всех вокруг. Ко мне подошел Стефан, и я вдруг понял, что не такой уж он и высокий. Стоп.

– Вы что, мне ноги нарастили? – спросил я, – я же был сто семьдесят сантиметров!

– Теперь сто восемьдесят, Сергей 2.0, – усмехнулся Олаф, – у вас совершенно новые ноги.

Меня подвели к большому зеркалу, и я замер в легком шоке.

– Кажется, он в ступоре, – Стефан легонько хлопнул меня по плечу.

– Не что слово, – пробормотал я, – мои татуировки…

– Вы про эти картинки низкого пошиба? – Стефан скривился, – наколки – удел моряков, заключенных и шлюх. У будущего дворянина не может быть таких похабных рисунков!

– Это были не просто татуировки, – я понял, что начинаю злиться, – в них была необыкновенная сила!

– Да бросьте, Сергей Викторович! Их невозможно было сохранить. Старая кожа вся потрескалась, а когда мы облучили ее из нашей вибропушки, то вообще истлела! Меня начало аж потрясывать от злости. Эти тату бились Изольдой и давали мне особую силу во снах! Я мог управлять энергий, моментально иссушать противников, имел щит даже от самых смертельных атак и мог обездвиживать своих врагов одним словом! Где все это, где? Да, даже радость от высоких ног не такая крутая.

Я смотрел в зеркало и совершенно себя не узнавал. В зеркале был не я. Даже в свои 20 лет я выглядел иначе. Тут какой-то красавчик с пепельными волосами. Я провел по ним рукой.

– Сначала мы хотели вернуть вам черный цвет волос, – сказал Олаф, – но узнали, что он не особо модный, поэтому вы теперь пепельный блондин!

– А глаза? У меня были карие! – воскликнул я.