– Нет! Вовсе нет, он по-прежнему герой как для меня, так и для миллиардов других живущих. Но, к сожалению, не тот герой, которого помнил старый мир духовного востока. В открытую вмешавшись, он, будучи живым Богом, нарушил все законы. Играючи перемещаясь между мирами, сильно разозлил множество богов, включая Тай-Суя – покровителя времени и Хроноса, давно ждущего того на своей территории.

Эти десятилетия охоты и преследований, что тот прожил среди людей в бегах, сделали его жестче, хладнокровнее. Некоторое время назад небесный совет помиловал Сунь Укуну, отменив охоту на территории востока. Но отменили они ее не потому, что посчитали это правильным, а потому, что это вредило их имиджу, ведь им спустя десятки попыток и сотни жизней своих последователей так и не удалось достигнуть результата.

Но это ладно. Более неприятным во всей этой истории я и многие мне подобные считаем то, что Сунь вместо пути справедливости и закона избрал другой, более простой и действенный. Сейчас он является одной из главных правящих фигур в такой группировке, как Триада, взяв на себя роль главного вышибалы. Может, слышал, раньше этот город был не таким уж хорошим местечком, – на этот вопрос я лишь кивнул, не желая перебивать Хуалинг. – Укун за пару лет в одиночку вычистил эти улицы. Понимая, что полностью избавиться от преступности не получится, создал собственный синдикат, который впоследствии присоединился к уже существовавшей Триаде.

– Любви предпочел страх. Честно говоря, я считаю его выбор правильным, Хуалинг. Теперь, когда у Китая есть собственный защитник и всему миру известно, на что он способен, навряд ли кто-то осмелится на вас напасть или развязать очередную полномасштабную войну. Кстати, а что было с япошками после поражения? Не думаю, что рыжий парень так просто их отпустил, – на мои слова Мо, лишь грустно усмехнувшись, встала из-за стола и, собрав грязную посуду и неспешно сложив ее в умывальник, ответила:

– Не отпустил, более того, отправился мстить… Говорят, в Японии была настоящая бойня, и только совместными силами Божественного императора и Бессмертных Синсингуми удалось сдержать гнев и ярость Сунь Укуна.

В результате долгих и крайне сложных переговоров, но это лишь по словам других духов, между двумя странами было принято важное и одновременно крайне спорное решение. Япония в качестве гаранта дальнейшего мирного сосуществования переправила в Китай двадцать пять влиятельных демонических фигур, ставших добровольными заложниками в руках Укуна, ну а Китай в свою очередь ответил тем же. Вот, кажется, так наши народы и померились. Хотя, насколько мне известно, Сунь до сих пор недолюбливает наших заморских соседей. О, и, кстати, забавный факт: японские екаи, боровшиеся за мир, также присоединились к Якудзе, видимо, собирая силы в противовес Сунь Укуну.

Рассказ Хуалинг был крайне правдоподобным. Ее эмоции и то, как она оживленно рассказывала о своем прошлом и прошлом своего народа, говорили о том, что человек, или в этом случае дух, лично пережил те смутные и крайне тяжелые времена. В историю о Короле обезьян я тоже верил. Сунь Укуна можно было понять, ведь ценой малых жертв он спасал гораздо большее число. Не идеалист, а значит, и не идиот. Его действительно стоило опасаться, вдруг еще подумает…

Погодите-ка… Бойня в Японии, а после обмен заложниками… Суинг была кицунэ… Может ли быть такое, что она одна из тех самых несчастных, отданных на закланье? Но почему тогда Сунь Укун что-то с ней так обыденно обсуждал, общаясь с лисой, словно с себе равной? Вопросы возникали один за другим. Неизвестных звеньев в этой цепи было слишком много, спрашивать о таком у Суинг напрямую тоже было нельзя. Мое из ниоткуда взявшееся любопытство могло поставить под удар Пака или же вызвать опасения по поводу моей связи с кем-то еще из потусторонних. Но кто может владеть подобной информацией и при этом так беззаботно ей делиться? Кто, кроме недалекого духа, которого искала Зэнзэн? Черт, любое неправильное слово в сторону Хэ выводило либо на Мо, либо на корейца. Дилемма…

Ладони Мо легли мне на спину, а после ее холодные, сильные пальчики со щекоткой проскочили под расстегнутую рубаху. Прижимаясь, она плавно стала массировать уставшие за день плечи, от чего глаза сами собой стали закатываться в неправильном направлении. Невольно изо рта вырвалось удовлетворенное мычание. Именно этого мне и не хватало последние несколько месяцев. Почувствовав касание ее грудью моей головы, я слегка возбудился.

– Миша, быть может, теперь ты хочешь мне что-то рассказать… – протянула Хуалинг, заставив меня задуматься.

Были вещи, которые той знать не следовало. Рассказать ей о моем свидании с Суинг, а ревновать-то не будет? Не хотелось бы, убегая от одного каблука, попасть под другой. А ладно, была не была…

– Завтра, скорее всего, меня не будет дома всю ночь, – честно выдал я, на что девушка, хмыкнув, отозвалась:

– Будешь развлекаться с Суинг Хэ или еще с кем-то?

– С Хэ, – ожидая хоть какой-то реакции, ответил я.

– Ладно, тогда вместо ужина приготовлю завтрак. В котором часу тебя ждать?

– Можешь не готовить. Скорее всего, с утра мы сразу отправимся на работу.

– Ты взрослый мужчина, волен делать, что вздумается, хотя и не скажу, что разделяю твои интересы к этой хитрой и опасной лисице. Хотя, если честно, я ожидала услышать немного другое признание.

Другое признание… О чем она? Вроде больше сегодня ничего такого не было… Случай с суккубом? Да это по идее обыкновенная мелочь по сравнению с тем, что я собирался встретиться с Суинг.

– Прости, я не понимаю, о чем ты.

– Все ты понимаешь. Пакетик, с которым ты пришел и который припрятал… Неужели ты думал, я не узнаю о нем? – прикусив меня за ухо, проговорила Мо. – Жадный человек. Если не собирался делиться печеньками, так бы сразу и сказал…

– Так вот ты о чем… Все не так, печенье к чаю, энергетические батончики тебе как угощение. Кстати, можешь завтра тоже себе приготовить что-нибудь, если захочешь, конечно. Ни на что не намекаю, но под сериалы или фильмы еда становится в разы вкуснее, – не скрывая улыбки, проговорил я.

– Хороший ты человек, Миша.

После этих слов шею обожгло что-то очень и очень горячее. Ойкнув, я дернулся на стуле.

– Ты чего? – обернувшись, с обидой в голосе шикнул я.

– Это оберег, наложенный поверх моего благословения. Миша, у меня очень плохое предчувствие по поводу завтрашнего дня, так что прошу, пожалуйста, будь осторожен…

Глава 22

Весь последующий вечер слова Мо не покидали моей головы. Желая немного развлечься, девушка всю ночь обхаживала меня, уговаривая на близость, но некое предчувствие, появившееся после ее же слов, слишком сильно беспокоило. После той роковой встречи с цыганкой поневоле стал воспринимать подобные предзнаменования более серьезно. Приятных случайностей в моей жизни уже было предостаточно, и теперь тому, кто отвечает за баланс, было самое время появиться в моей жизни. Неприятности не просто постучатся в мою дверь, а, скорее всего, влетят в нее с двух ног, крича что-то наподобие: «Кавабанга!».

Я думал, что полночи проваляюсь с этими мыслями. Но тут, как обычно, на помощь пришла моя личная спасительница. Не получив желаемого, та, словно морфиус, недовольно предложила два варианта. Первый: я и дальше буду мучаться, второй: она своими чарами поможет мне уснуть. Еще полчаса она, бедная, читала какие-то свои мантры, привороты, завороты, обреченно жестами пыталась скастовать, судя по виду и резким взмахам, какой-то фаербол, но все у той, как в принципе и ожидалось, выходило через жопу.

– Не понимаю, моя магия… – смотря то на свои руки, то на мое ржущее от происходящего лицо, бубнел домовой. – Почему у меня ничего не получается?

– Потому что ты – это ты.

Устав за этим наблюдать, где-то в два часа ночи в обнимку с Мо мне все-таки удалось уснуть. В отличии от мира живых, мир грез полностью подчинялся Хуалинг. Перекинув меня куда-то на жаркий, безлюдный пляж, она позволила насладиться шумом морского бриза, криком чаек и приятной, согревающей тело теплотой, исходившей от созданного ею светила. Вот это, я понимаю, способность: уснув, побывать там, где никогда не был. Интересно, а с едой это работает? После этой мысли под моей рукой показалась пара коктейлей. Отсалютовав невидимой стражнице, отпил. Ничего. Цвет напитка, внешний вид бокалов и даже тягучесть пляжных коктейлей из моей памяти были точно такими же, а вот вкус напрочь отсутствовал. Не став на этом заморачиваться, раскинув руки на жарком песке, я задремал в собственном сне. Бывает же…

В этот раз пробуждение было чуток менее приятным, но все равно раньше будильника. Завтрак, телик, приятное обсуждение хорошего сна с той, кто мне его подарил, и законная награда за хорошо проделанную работу. Долгое время Хуалинг крутила батончик в руках, думая, как к тому подойти, а после, взявшись за нож, аккуратно сделав разрез, извлекла лакомство.

– Что ты делаешь? – наблюдая за этим весьма странным ритуалом, спросил я.

– Да вот, кажется, нашла себе новую цель в жизни, – аккуратно отложив обертку в сторону, а после ювелирно разрезав батончик на двенадцать частей, отозвалась Мо.

– И какая же?

– Попробовать все сладости этого мира. Как думаешь, длины человеческой жизни на это хватит?

– Вряд ли. Предполагаю, на это и десяти жизней не хватит, – прикинув, как часто выходят разного рода вкусняшки, честно ответил я, на что взгрустнувшая Мо, опустив голову, с какой-то тоской посмотрев в мою сторону, коротко ответила:

– Ясно…

После этого протянула мне аккуратно выложенное на тарелочке угощение.

– Будешь?

– Пожалуй, откажусь, – глядя на ручные часы и понимая, что нужно поторопиться, спешно ответил я. – Кстати, а зачем ты их так порезала?

На мой вопрос все такая же печальная Мо проговорила:

– Знаешь, а я бы хотела, чтобы именно ты вместе со мной попробовал все эти угощения и лакомства.

Отчего-то на ее лице проступила напугавшая меня до жути слеза.

– Эй, ну чего ты…

Взяв кусочек, с ходу закинул тот в рот.

– Все ведь хорошо, правда? Кстати, очень вкусно.

Пережевывая, приобнял я девушку.

– И ты мне еще не ответила, зачем на двенадцать частей порезала?

– Два батончика, двадцать три кусочка, не считая того, который ты съел. По кусочку на каждые два часа, пока тебя не будет. Дальше, если опоздаешь, пойдут в ход продукты из твоего холодильника. Так что, если не вернешься через двое суток, останешься голодным. Можешь считать это угрозой!

– Черт, – показушно выругался я. – Мистер холодильник, кажется, у нас крупные неприятности.

Мой спектакль одного актера прервал поцелуй заботливой Мо. Ее действия волновали меня все сильнее и сильнее. Да в чем, мать его, дело?

– Хуалинг, я не понимаю…

– Знаешь, иногда, влюбляясь в тех, с кем живем, мы, баку, не осознанно заглядываем в человеческое будущее. Видя в нем набор из двух-трех картинок и пары звуков, мы, привыкшие к позитивной энергии, чаще всего видим плохое, чистое зло, подбирающееся вплотную к нашим хозяевам.

– Что ты увидела? – затаив дыхание, заглянув в глаза Хуалинг, спросил я.

– Маски, кровь, а еще… я слышала шум быстрой реки. Миша, пожалуйста, хотя бы сегодня держись от рек и водоемов подальше.

Ее напутственная речь пробрала нутро до дрожи. Будущее, кровь и реки? Я что, попал в какой-то гангстерский боевик? Узнал то, что мне не положено? От всего этого захотелось позвонить Суинг, взять недельку за свое счет и запереться дома, спрятавшись под одеяло с надеждой на то, что меня не найдут. Однако, поступи я так, за моей головой пришла бы сама лиса, голыми руками содрала бы с меня шкуру, а после утопила где-то под мостом, как слепого котенка.

– Обещаю, буду осторожен.

– Ох, и да, еще кое-что, – в очередной раз окликнула Мо, вынудив меня, стоя у порога, обернуться. – В этот раз штаны побереги, им уже недолго осталось, – сквозь волнение и тревогу за мою жизнь выдавила из себя улыбку Мо.

– Постараюсь, – также пряча истинные эмоции, ответил ей той же самой монетой.