Секреты Средиземья (страница 6)
Мир хоббитов был прежде всего сельским: известно «стремление хоббитов к мирной жизни и любовь к ухоженной земле. Самое милое дело для них – тщательно и заботливо возделанные поле или садик». Им не нравилось знание как таковое, во всяком случае, нечто неизвестное их не особенно интересовало: «не хоббитам хвастать любовью к отвлеченным знаниям (кроме генеалогии, пожалуй), но в некоторых знатных домах все же читали старинные летописи», «[…] хоббиты предпочитают любой иной литературе что-нибудь хорошо знакомое, четкое, ясное и без всяких там сложных противоречий».
И им не нравились машины: у них «есть и всякие приспособления, но только те, без которых не обойтись, – кузнечные мехи, водяные мельницы да ручные ткацкие станки – других они не признают и не держат». Хоббиты составляли довольно замкнутое сообщество («и никоим образом не вмешивались в события внешнего мира») и, будучи мало подвержены течению времени, «не спешили без необходимости».
Толкин, несомненно, описывает близкий ему исчезающий образ жизни в прежней Англии. Но перемены придут в мир хоббитов из двух источников: от «другого» индивидуума и из внешнего мира.
На пути к объединению
Социолог Эмиль Дюркгейм, использующий в книге «О разделении общественного труда» концепцию «механической солидарности», считал, что сплоченность «общины» основана на соответствии индивидов коллективной модели и на их подчинении коллективному сознанию. Любой, кто отличается, воспринимается группой как опасность и отвергается безвозвратно. Именно это и происходит с Бильбо: известный своей дружбой с эльфами, почитаемый гномами и волшебниками, он подозревается в связях с разного рода чужаками, и его репутация оказывается подмоченной.
Однако, хотя группа отвергает тех, кто не похож на ее членов, они также являются необходимыми участниками ее развития, поскольку то, что сегодня воспринимается как преступление, в будущем может стать источником нормы. Точно так же перемены, которые находятся в центре внимания в книгах «Хоббит» и «Властелин Колец», связаны не с одним персонажем: Бильбо и Фродо – весьма своеобразные хоббиты. Оба холостяки, искатели приключений, и, наконец, они друзья чужаков. Толкин прямо указывает на это в первой книге «Властелина Колец» («О хоббитах»): «…холостяки Бильбо и Фродо были здесь редчайшим исключением, ну так у них и других странностей хватало – чего стоила одна только дружба с эльфами!)». Бильбо также примечателен тем, что он покинет свой кокон, отправившись в приключение вместе с Гэндальфом и гномами под предводительством Торина в качестве взломщика. Именно здесь мы наблюдаем зачатки перемен.
Связь между Бильбо и гномами основана не на общей групповой принадлежности или чувствах, а на совпадении интересов. Она имеет все признаки социальной связи. Об этом свидетельствует послание, прикрепленное на двери Бильбо (и по общему признанию, написанное Гэндальфом), – оно похоже на заявление о поиске работы: «Взломщик ищет хорошую работу и захватывающих приключений за приличное вознаграждение». Впрочем, коммерческий характер дела не оставляет сомнений, когда на следующее утро Торин обращается к Бильбо:
«Торин и Компания —
Взломику Бильбо.
Сердечный привет! Глубоко признательны за оказанное гостеприимство, премного благодарны за предложенное содействие. Условия: оплата по завершении работ, вознаграждение до четырнадцатой доли общего дохода (при наличии упомянутого, не превышая указанного); возмещение путевых издержек гарантируется в любом случае; обеспечение похоронных издержек при соответствующем исходе берет на себя Компания либо ее представители, если обстоятельства совершившегося оставят таковую возможность.
[…]
Искренне ваши
Торин и К°»[43].
Аббревиатура «К°» отсылает скорее к торговым компаниям, чем к средневековым воинским походам: оговорены все условия оплаты и компенсации в случае убытков, но нет ни слова о чести или духовных ценностях, которые нужно защищать. Это просто хорошие деловые отношения.
То же самое происходит в начале книги I, когда Гэндальф вновь появляется, чтобы предотвратить опасность овладения Сауроном Кольца Всевластья. Разумеется, это не коммерческое объединение, но уже и не «отношения общности» в трактовке Тённиса. Теперь речь идет не о вознаграждении Фродо, а о спасении Средиземья, что и объясняет объединение представителей различных свободных народов этой земли. Девять путников будут противостоять девятерым черным всадникам: Гэндальф как волшебник (но иногда приближающийся к эльфам), Леголас от эльфов, Гимли от гномов, Арагорн и Боромир от людей и, наконец, четыре хоббита, Фродо, Сэм, Мерри и Пиппин.
Объединение не коммерческое, а добровольное. Цель – уничтожить Кольцо Всевластья, чтобы победить Саурона, так что это не совсем сообщество. Сообщество или компания?
Гэндальф пристально смотрит на опустошенный Изенгард
Это партнерство также является вероятным предшественником других сближений и союзов, таких как дружба между некоторыми хоббитами и эльфами или предстоящий брак человека Арагорна с эльфийкой Арвен. Таким образом, различные народы – эльфы, люди, гномы и хоббиты – продолжат свою жизнь, с уважением следуя общему пути, что создаст общее чувство принадлежности. Не заходя так далеко, чтобы говорить о «нации», что было бы анахронизмом, мы можем повторить слова философа Эрнеста Ренана из его знаменитой лекции. Что такое нация? «Нация, как и индивидуумы, – это результат продолжительных усилий, жертв и самоотречения. […] Иметь общую славу в прошлом, общие желания в будущем, совершить вместе великие поступки, желать их и в будущем – вот главные условия для того, чтобы быть народом»[44] – это то, что создается на протяжении всего путешествия «Властелина Колец».
На границах
Сообщество существует прежде всего благодаря осознанию его границы с внешним миром, что, в свою очередь, укрепляет его внутреннюю сплоченность, объясняет Георг Зиммель.
Соответственно, появление незнакомца способно нарушить эту границу и разрушить сообщество. Зиммель превращает чужака в социологическое понятие, обозначающее того, кто находится как в группе, так и вне ее (странствующий торговец, турист, путешественник, но также и тот, кто отклоняется от нормы или является представителем меньшинства), и для кого человеческое сообщество определяется отношением, проявляемым к чужаку.
Маленький мир хоббитов отчасти базируется на страхе перед теми, кто рыщет вдоль его границ:
Как раз когда начиналась эта история, околотней развелось великое множество. Посыпались сообщения и жалобы на всяких разумных и неразумных чужаков, наводнивших Приграничье. А уж это – первейший признак неблагополучия: все не так, как следовало бы и как всегда было
«Властелин Колец. Братство Кольца»
Сразу вспоминается Саурон и его приближенные, но настоящая фигура незнакомца – Гэндальф. Он приехал из другого места и поддерживал давние связи с несколькими членами общины, а потому он одновременно находится как в группе, так и за ее пределами.
Именно он выведет домоседа Бильбо из его мира и заставит открыть для себя другие народы. Это глубоко изменит Бильбо, поскольку заключать союзы с эльфами и гномами значит «понимать» их (в социологическом смысле – вникать в их обычаи и образ жизни). Понимание может заменить собой конфликт, неприятие или стремление к доминированию. Разве это не тот же вызов, с которым Европа столкнется на рубеже ХХ века? Если до XIX века неевропейские миры представляли интерес в первую очередь как земли, подлежащие евангелизации, или источники богатства и рабочей силы, то с развитием этнологии и антропологии они стали объектами научного интереса. И раз на нашей Земле не было эльфов и гномов, то мы перестали верить, что ее могут населять чудовищные существа, полулюди-полуживотные. Мы наконец-то осознали единство человеческого рода.
Толкин и экономика
Тьерри Рожель,
доцент кафедры экономических и социальных наук
Доэкономический мир
Если и есть какая-то социальная наука, доминирующая в нашем мире, то это экономика. Чтобы иметь возможность потреблять, всегда требовалось производить и обменивать, но только в XVIII веке общества перестали основываться главным образом на уважении к родственникам, сходном отношении к обязанностям верующего или к политическим вопросам.
В истории экономики выделяются две даты: 1776 год, когда была опубликована книга Адама Смита (1723–1790) «Богатство народов», считающаяся основополагающим трудом политэкономии в современном понимании этого термина, и 1834 год, ознаменовавший отмену закона Спинхемленда[45], что привело к созданию подлинного рынка труда и положило начало рыночной экономике в полном смысле этого слова. Однако в произведениях Толкина практически нет никаких упоминаний об экономике, поскольку он ссылается на времена (пусть воображаемые), когда она не занимала центрального места в общественной жизни. Мир Средиземья, несомненно, является «доэкономическим» миром.