– Если бы я был не Мухой, а хотя бы Сержантом Ангеловым, я бы оторвал этим воришкам головы, – проворчал Муха. – Ну как можно, а? Ребенок же. Всего-то восемь лет. Ей же елку хочется, подарки, вкусное что-то. И бабушка… Не так уж и много они всего хотят. Мармелад, плюшевый заяц, хорошие книжки, ёлка. Наверное, денег в лотерейной Удаче на это хватит.

– Что ты делаешь? – спросил Пёстрый. Оказывается Муха, забывшись, превратился в человека, и сейчас стоял у подъезда, на проходе. Он совершенно не подумал о том, что на улице мороз, и что стоя у самого входа он мешает входить в подъезд другим Людям. – Ау, Муха! О чем задумался?

– О подарках, конечно, – отозвался Муха. – Как ты велел. Я узнал про подарки. Маша хочет плюшевого зайца, а бабушка – мармелад. Вроде бы это недорого.

– Ты идиот, – безнадежно произнес Пёстрый. – Скромная бабушка сказала про мармелад, а скромная Маша – про зайца. А на самом деле? У бабушки вот-вот сломается телефон, а Маше для учёбы нужен планшет, она отлично рисует, и будет поступать в художественную школу. Муха! Как можно быть таким невнимательным! Всё приходится делать за тебя. Стыдно. Стыдно, Муха, очень стыдно. Ты даже их мысли прочитать не удосужился.

– Что получилось с Удачей? – спросил Муха, проигнорировав пространную обвинительную речь Пёстрого.

– Хорошо получилось, – Пёстрый улыбнулся. – Не такая она и маленькая оказалась, кстати. Когда конверт порвал, она очень здорово переливалась и искрилась. Но… – Пёстрый замялся. – У нас возникает другая проблема.

– Какая? – не понял Муха.

– Как отдавать, – объяснил Пёстрый. – По условиям этой самой Удачи мы не имеем права отдать деньги. Они пропадут, бабушка не сумеет их использовать. Отдать мы имеем право только предметы. То есть подарки, которые должны купить сами.

– Это что, такие условия для использования Удачи? – удивился Муха.

– Там список правил был на шесть листов мелким шрифтом, – вздохнул Пёстрый. – Я хотел отдать им деньги, а оказалось, что деньгами нельзя.

– Ну, тогда купим сами, и подарим, – пожал плечами Муха. – Что в этом сложного?

– Ах, что в этом сложного? – сардонически усмехнулся Пёстрый. – Муха, ау! Это люди! У них так не принято. Люди, дорогой мой друг Муха, давно перестали верить в Чудеса, в Удачу, в Волшебство. Если кто-то незнакомый дарит им подарок, они тут же начинают подозревать его в обмане… и, увы, следует признать, они правы. Спроси Сержанта Ангелова, он не даст мне соврать. Человеческие души подобны росткам, но какие-то ростки чистые и светлые, а какие-то – гнилые уже от рождения. И, к сожалению, гнилые растут и множатся гораздо быстрее чистых. Боюсь, бедная бабушка испугается наших подарков.

– И что же нам делать? Пёстрый, завтра уже тридцать первое декабря, у нас совершенно нет времени, – заволновался Муха. – Надо срочно что-то решать!

– Решим по дороге. Давай попробуем быть последовательными. Сперва купим подарки, а потом… – Пёстрый задумался. – Потом я, пожалуй, полчасика помедитирую. Мне нужно привести мысли в порядок.

***

– О, Пёстрый, это снова ты? – Сержант Ангелов сделал вид, что удивлен, и это ему почти удалось. – Что же на этот раз привело тебя сюда, в мою скромную обитель?

– Хотел спросить совета, потому что Удача поставила нас в затруднительное положение, – Пёстрый вылез из люка, и посмотрел на ангела с лёгкой укоризной. – Вот скажи, бывает тебе стыдно, а? Признайся, Ангелов! Бывает или нет?

– А в чём проблема? – округлил глаза ангел. – Тебе что-то не нравится?

– Он ещё спрашивает! – всплеснул руками Пёстрый. – Змей-искуситель рядом с тобой – невинный младенец. Мы открыли Удачу, прочитали условия, купили подарки и ёлку, но как их отдать? Бабушка, конечно, немолода, ей шестьдесят восемь лет, но, подозреваю, у неё хватит сил спустить нас с лестницы, потому что первое, что она подумает, увидев нас на пороге – к ней пришли мошенники.

– Добро пожаловать в клуб, – сардонически усмехнулся Сержант Ангелов. – Пёстрый, ты мудрый старый дух, неужели ты думал, что Чудеса делаются так легко? Люди постоянно просят о Чудесах, но ни один не представляет и сотой части всех сложностей, которые с Чудесами могут быть связаны. Попробуй, пробейся кому-то в мысли, и внуши, что для того, чтобы получилось Чудо, нужно сделать хотя бы один малюсенький шаг в нужном направлении. Все сидят и просят, а сами… – он раздраженно махнул крылом. – В общем, ты понял. Вот так и живём.

– И что нам делать? – спросил Пёстрый.

– Ну… – ангел задумался. – Вам нужно достать хотя бы немножечко Веры в Чудо. Только остерегайтесь подделок, сейчас их столько развелось, не передать.

– Веры в Чудо? Где её вообще берут? – нахмурился Пёстрый.

– Неподалеку от Надежды на Лучшее, – пожал плечами ангел. – Думай, Пёстрый, думай. Ты ведь знаешь ответ. Что вы им купили, кстати?

Пёстрый принялся рассказывать и перечислять, Сержант Ангелов одобрительно кивал.

– Большая ёлка – это хорошо, – заметил он, когда Пёстрый закончил рассказ. – И, между прочим, это намек.

– Намёк на что? – не понял Пёстрый.

– На то, где берут Веру в Чудеса, – Ангелов усмехнулся. – Вспоминай, вспоминай. Кто в этом мире ещё способен верить в Чудеса, а Пёстрый?

– Ох. Ты считаешь, что нам будет нужно найти Самого?!

– Именно. Кстати, он в городе, чайки говорили, что видели сани где-то в районе шлюзов. Не так уж и далеко отсюда. И, да. Чуть не забыл. Веру в Чудеса лучше всего собирать в хрустальный флакончик. Быстро испаряется, понимаешь ли. Вместе с детством… – добавил он. – Поторопись, Пёстрый, времени у вас действительно немного.

***

– Понимаешь, Муха, верить в Чудеса способны только маленькие дети. Такая вера сродни наивности, но она при этом очень чистая и искренняя, – рассказывал Пёстрый, когда они с Мухой поспешно шли по дороге, ведущей к детскому садику. – Вот только проявляется эта Вера в Чудеса по-настоящему очень редко. Например, когда дети видят…

– Деда Мороза? – Муха чуть не споткнулся. – А он нам разрешит?

– Попросим, – Пёстрый вздохнул. – Я выбрал самый красивый флакончик, который стоял у Старой Женщины на подзеркальном столике. Надеюсь, на донышке что-то останется, её я тоже хотел бы порадовать пусть даже и тенью этой Веры… неважно. Мы попросим его, Муха, и, надеюсь, он нам не откажет.

***

Сани Деда Мороза стояли у забора садика, напротив спортивной площадки, и в санях этих было сейчас пусто, видимо, Дед Мороз отправился в садик, работать. Три коня, однако, находились неподалеку – Январь и Февраль носились по детской площадка, играя в догонялки, а Декабрь, превратившийся в человека, быстро ел шаурму, запивая её дрянным растворимым кофе из пластикового стаканчика.

– Добрый день, – вежливо поздоровался Пёстрый, подходя к Декабрю поближе. – Приятного аппетита.

– Фпафибо, – ответил Декабрь. – Прошу прощения. Спасибо. Вы что-то хотели?

Муха с большим интересом разглядывал Коня – даже будучи человеком, тот сохранил гордую осанку, статность, стройность, а ещё у него из-под вязанной шапки выглядывали густые рыжие волосы, больше всего напоминавшие плохо замаскированную гриву. Собственно, на самом деле это и была грива.

– Извините за беспокойство, но не могли бы вы нам помочь? – спросил Пёстрый. – Дело в том, что нам необходимо встретиться с вашим хозяином. Причина очень важная. Речь идет о новогоднем Чуде для одной хорошей девочки и её бабушки.

– Во-первых, он нам не хозяин, а шеф, – ответил Декабрь. – Во-вторых, девочек этих пруд пруди, ко всем не набегаешься. В-третьих, Он частные заказы не принимает уже давно…

– Нет-нет-нет, вы меня неправильно поняли! – Пёстрый поднял руки. – Никакого частного заказа, ни в коем случае. Тут совсем иное. Нам нужно как-то раздобыть немного Веры в Чудеса, не более. А дальше мы уже сами. Нам бы просто побывать там, где он будет работать, и… ну, словом…

Декабрь поморщился, вытащил из кармана старую, замызганную рацию, нажал на какие-то кнопки, и произнёс:

– Шеф, приём. Тут к тебе какие-то двое хотели… угу… ага… Слышал, да? Хорошо. Сейчас отправлю. Спасибо, шеф, – он нажал на кнопку «отбой», и повернулся к Пёстрому. – Идите. Только не человеками. По четвертому слою реальности идите, на втором дети увидеть могут.

– Извините, а вам правда так нравится шаурма? – отважился, наконец, на вопрос Муха.

– Ага, – кивнул Декабрь. – Весь год жду. Подсел на неё, обязательно, когда тут бываю, её ем. А что?

– Да так, ничего, – Муха улыбнулся. – Просто несколько странно. Вы же Конь, Декабрь. И вдруг шаурма.

– Ну, знаешь… мы, Кони, тоже люди, – усмехнулся Декабрь. – Что ж нам, только сани таскать? Должны же и у нас быть какие-то маленькие слабости?

– Безусловно, – улыбнулся Муха. – Ещё раз простите за беспокойство.

– Да не за что. Вы идите, идите, у него этих садиков сегодня тьма, он торопится, поэтому не тяните время, – напомнил Декабрь.

***

Дед Мороз отыскался в кладовке. Он сидел на стуле, и подмазывал свой нос красным гримом из коробочки. Большого роста, могучий, величавый, одетый в ярко-алый тулуп, он выглядел весьма внушительно, однако уже через секунду Муха и Пёстрый понял, что Дед Мороз сердится – впрочем, его дурное настроение объяснилось очень быстро.

– Недостаточно красный нос, видите ли! – в сердцах сказал Дед Мороз, вазюкая кисточкой в баночке с гримом. – Да неужели! «У настоящего Деда Мороза нос ярко-красный», – с издевкой произнес он. – Вот спасибо, а я-то и не знал, какой у меня нос… на самом деле!!! У, кошёлки, – он погрозил кисточкой кому-то неведомому. – Ярко-красный? А почему не ярко-синий? Или, например, ярко-зеленый?! И тулуп велено надевать исключительно алый! Что за бред? Чем им не нравится бирюзовый? С каких это пор стало, видите ли, неприличным носить бирюзовый тулуп?!

– Кхм, – тихонько кашлянул Пёстрый. – Простите, мы не помешали?

– А, вы те духи, про которых сказал Декабрь, – опомнился Дед Мороз. Отложил кисточку, повернулся к Мухе и Пёстрому. Стул под ним жалобно скрипнул. – Вам, как я понимаю, нужна Вера в Чудеса? Для какой-то девочки?.. Так, секунду. Маша. Знаю. Угу… понял. Ладно, будет вам Вера в Чудеса. Договорились.

– А как вы узнали про Машу? – спросил Муха.

Дед Мороз засмеялся.

– Так я знаю про всех детей в мире, – сказал он. – Я же Дед Мороз, работа у меня такая. Значит, так. Времени у нас всех мало, поэтому поступим следующим образом.

***

Никогда до этого дня Муха не летал зимой, но сейчас он превратился в муху, почти что настоящую, взял в лапки уменьшившийся флакончик из-под духов, и взлетел. Воздух показался ему колючим, а по всему телу Мухи побежала дрожь. Ну и ну, думал Муха, как же, интересно, летают зимой вороны, чайки, голуби, и воробьи? Это же так холодно! Конечно, у птиц есть перья, и они защищают от мороза, но ведь тут, наверху, такой сильный и пронизывающий ветер…

– Муха, приготовься! – крикнул снизу Пёстрый. – Дед Мороз входит в зал, где собрались дети! Открывай флакончик!

Муха вытащил пробку, едва её не выронив, и полетел вниз, чтобы оказаться ближе к крыше детского садика. Пёстрый с тревогой наблюдал за ним. Три Коня тоже – Декабрь, конечно, уже рассказал братьям о том, что городские духи собираются ловить Веру в Чудеса.

– Здравствуйте, ребята! – донесся до всех голос Деда Мороза. – Какие вы все нарядные и веселые, какая красивая у вас ёлка…

Над детским садиком воздух вдруг начал светиться, и собираться словно бы в крошечные смерчики, состоящие из разноцветных снежинок и ледяных кристалликов. Их становилось всё больше, они светились всё ярче – и в этот момент Муха понял, что вот же она, детская Вера в Чудеса! Он поднес флакончик к ближайшему смерчику, и шепнул:

– Иди сюда, ты очень-очень нам нужен.