Карета, посланная заботливой матерью Эльгой, спасла шкурку серийного убийцы от очередного возвращения домой в безобразном виде. Распрощавшись с «новыми друзьями», погрузившись в крайне самобытный транспорт, любуясь друг другом и видами за окном, карета двинулась к мосту по не самому короткому маршруту, огибая город по живописной улице, на которой жила лишь знать. Бьянка с гордость поспешила показать их особняк: строение похожее на замок своей вычурностью и размерами отчетливее других виднелось за стеной дождя. Когда мы проезжали шедший к тому поворот, ведьма в надежде спросила, не заскочу ли я к ней на кружечку чая, но, как порядочный сын, я, разумеется, отказался. День итак грозился остаться в воспоминаниях как не самый лучший в моей жизни: новые друзья, внимание стольких людей, учителей и прочее. Теперь, покажись я без маски в людном месте, и каждая собака будет знать, кто там был. К тому же, к Штольцгерам, как и к их верным псам, из-за той же Бэтфорт подобраться я так же не сумел. «Оно тебе не нужно», «Они опасны» – твердила Бьянка, когда карета позволяя нам побыть вместе по дольше наворачивала очередной круг по всё той же улице богачей.

Не знаю, была ли эта божья милость или наваждения, но небеса все же сжалились надо мной, послав толпу голых, закованных в цепи женщин и мужчин, шедших под дождем и конвоем, в противоположном от рынка направлении.

– Куда их ведут и почему они в цепях? – Я видел то, что мне не следовало. Цокнувшая языком и запоздало поспешившая задернуть шторку Брун, тяжело вздохнув, поглядела на меня.

– Они рабы, купленные на рынке, и направляются в земли своих будущих хозяев. – «Эта дорога шла из порта, а не рынка, Бьянка, ты, как и я, это прекрасно знаешь, но забудем о твоей маленькой лжи, сейчас меня интересует совершенно другое».

– Почему они в кандалах, разве у них нет рабской печати, ведь с ней куда проще перемещать рабов? Не понимаю, к чему тратиться на железо? – С облегчением вздохнув, та ещё раз, с улыбкой заглянув в мои глаза, пояснила:

– Нанесение метки – это очень затратный, как в плане силы, так и времени, ритуал. Так, к примеру, ему подвергают рабов, живущих вблизи своих господ. В тех же лесных хозяйствах, шахтах и рудниках редко клеймят гибнущих каждый день рабов, предпочитая использовать старинные методы контроля вроде надзирающих и стражи. – Столь долгий рассказ от ведьмы растопил мои внутренние страхи. Начать мятеж в самом сердце города по-прежнему оставалось легче лёгкого – всего-то и нужно проникнуть, подкармливать до нужного дня, а после, когда всё вокруг вспыхнет, освободить, предоставив если не оружие, то информацию о его местоположении.

К сожалению, рабы – всего лишь часть пазла. Помимо их имелось ещё множество деталей: частные армии Лордесс и Вигельвагенов, личные ресурсы Гильдии воров и убийц, а также местные жители. Вспыхни мятеж прямо сейчас, – и эти стороны разрушат все, до чего дотянулись их длинные руки. И в момент, когда в городе не останется знати, рабы примутся резать граждан, а те в ответ рабов. Как итог, население уничтожено, город, как и вся инфраструктура, разрушен, и я – король Пепелища, исполнив все свои коварные замыслы, сижу у разбитого корыта. И всё это, при условии, что население и знать не сплотятся при виде новой угрозы в виде всё тех же рабов повстанцев. Нет, так дела не делаются…

Сейчас этот город не готов к подобным переменам. Ему нужен герой, что сплотит разрозненные касты, поможет нуждающимся и укажет сбившимся с праведного пути дворянам нужный путь. И сейчас, думая об этих мерзнущих под проливным дождём женщинах и мужчинах, я наконец-то понял, с чего мне следовало начну.

– А многие в городе позволяют себе столь беспечное использование этих варваров? Они ведь опасны, представь, если кто-то из них сейчас бы вырвался и напал на нас. – Играя испуганного юношу, я, резко пересев на сторону Бьянки, положил свою руку поверх её. Зрачки ведьмы расширились, губы пересохли. Держа её за руку, почувствовал её пульс. Сердцебиение ускорялось, руки ладони потеть. «Брун, дай то, чего я сейчас желаю больше всего. Поделись информацией неизвестной этому глупому юноше. Завоюй его доверие»! – глядя в эти огромные, золотые глаза, внутренне требовал я.

– Глупый… – Её пальцы коснулись моей челки. – Кто же у себя под боком станет держать зверей, да ещё и без намордника. Их ведут к стене, откуда по утру, будущие хозяева и транспортируют свой товар на рудники – Решительно собрав всю свою «женственность» в кулак, та резко попыталась меня поцеловать, отчего наши носы и лбы неприятно тюкнулись друг об друга. Столкнувшись, словно со стеной, я, тут же отшатнувшись, рукой схватился за нос, из которого тотчас полилась красная жижица.

Глава 17

Домой меня привезли, мягко говоря, не вовремя. Мать, высказав Бьянке пару ласковых, попросила ту на обратном, коротком пути, проезжая через торговый остров, сообщить ожидавшим всё так же появления Глауда сёстрам о его возвращении. «Кто же знал, что в дождь мы выберем самый длинный маршрут?». Следом началось форменное осуждение и выдача наказаний. Меня отправили в свою комнату, а молодую ведьму буквально выпроводили за дверь. Мать была очень недовольно и её можно понять, ребёнок в первый день учёбы исчезает, вдобавок в подобном, не самом безопасном для простолюдина месте, а после, как ни в чем не бывало, возвращается ночью. Должна же она была как-то на это отреагировать.

Попытавшись встать на защиту Бьянки и оправдать наше столь позднее возвращение, я услышал нежное для себя «ты ещё ребёнок», вслед за чем, громко топнув ногой, заявив об обратном, отправился в свою комнату.

Требовалось как можно быстрее подготовить снаряжение и еду. Помимо аристократов и рабов, у меня ещё был маленький кролик, которого требовалось кормить.

От трофейного оружия предстояло избавиться. Спрятанные мною под деревянный пол клинки являлись неопровержимой уликой, но, к сожалению, другого нормального оружия у меня нет. От эльфийского шёлка в своём сегодняшнем арсенале я так же отказался. Кожаные перчатки, к которым та прикреплённа, в прошлый раз изорвало в лоскуты. Требовалось поискать нечто покрепче. Также, по пути к городской стене, которую сегодня собирался исследовать получше, в надежде найти, временное пристанище рабов, я планировал заглянуть в лавку травников. Дурные мысли крутились в голове, и приоткрытое вслед за налётом окно не являлось добрым знаком.

Дождавшись ухода Бьянки, а следом и возвращения сестёр, пришлось выждать ещё немного. Заботливая Сигрид, пришедшая пожалеть обидевшегося на мать братца, получила в свой адрес пару не самых приятных слов, вернулась на первый этаж. Завтра за них я обязательно попрошу прощения, а пока мне требовался покой и полное нежелание окружающих со мной общаться.

Добившись своего, укутавшись в плащ, я вылез через окно, оставив ставни чутка приоткрытыми. Дождь лил не прекращаясь. Настоящий ливень буквально затапливал улицы, размывал дороги, максимально осложнял моё передвижение по крышам. Ступать приходилось медленно и осторожно. «Надеюсь, Хома умеет плавать, ведь в наличии хороших водостоков в этом городе я сильно сомневаюсь…» – Сначала показавшаяся мне забавной, а после до жути взволновавшая мысль вынудила ускориться. Буквально сорвавшись с места, я бросился к старому подвалу. Это глупое дитя наверняка будет до конца сидеть в этой чёртовой яме, пока та не заполнится доверху и не утопит её.

Быстро перебирая ногами, я, пару раз спотыкаясь, едва не падая, летел по крышам. Неуместная спешка чуть не сгубила меня, в момент когда я оступившись, звучно грохнулся рёбрами на черепице ветхой двухэтажки. Перепугав подорвавшихся хозяев едва сумел избежать непосредственного столкновения с испугавшейся и выбежавшей на улицу хозяйкой. Следующей преградой на моём пути стал патруль. Пятёрка местных воительниц в коже и стали мирно выполняли свои обязанности. Убедившись в отсутствии среди них дамочек в ведьмовских шляпах, способных, как мне казалось, видеть куда лучше обычных людей, я нервно дождался, когда те свернут за поворот, а следом, прибавив шаг, ускорился. Столь близко стоявшее здание сегодня казалось мне как никогда ранее далёким и недосягаемым. Отчего-то я волновался, переживал, думал, что не успею. "Но к кому? Ненужному грузу, бесполезному человеку, опасному свидетелю?"

– Лучший вариант, как я считаю, – избавиться от мелкого спиногрыза, оставить ту в подвале, и пусть сама решает свою судьбу. – шепотом проговорил я.

«Но ведь она всего-навсего ребёнок, к тому же доверяющий и верящий в свою спасительницу – Имперскую охотницу!» – вторил мой внутренний голос.

– Я не герой! – понимая, что сбился с пути и свернул куда-то не туда, в злобе и отчаянии вдарил кулаком по стене. В дождливую, холодную и мерзкую ночь, всё что я мог так это кричать, в надежде, что моё альтер эго наконец-то заткнётся, позволив мне сделать то, что нужно. Тяжело дыша, мокрым рукавом я вытер пот со лба. Вгляделся в окружающие меня размытые пейзажи и успокоимся.

В прошлой жизни я всегда был злодеем и всегда считал себя именно таким. Перед тем, как отправить очередную мразь на тот свет, я не давал ей второго шанса, не предлагал исправиться, а просто брал и делал то, что умею. Решительный, преследующий свои собственные, четко прописанные идеалы, я был буквально неуловимым и, если бы не та проклятая болезнь, сложившая меня, то, быть может, я и не оказался в этом чёртовом мире, не думал бы о спасении ненужной мне пешки, и не мучался в совестных терзаниях…

В глазах мелькнули счастливые лица Хельги, Сигрид, Илвы, а также всё такие же золотые глаза Бьянки. Отчего-то именно сейчас разум выдал старое, детское воспоминание Глауда, обещавшего молодой начинающей ведьме всегда быть вместе.

За следующим поворотом я наконец-то обнаружил искомое. Поправив маску, залетел в подвал. Уровень воды поднялся мне по самую грудь. Из-за низкого дверного проёма, пришлось подныривать.

В центре комнаты, обеими руками схватившись за деревянный столб, у самого потолка барахталась девчонка. Отталкиваясь руками от воды, я приблизился к ней, и с трудом, словно не умеющую плавать кошку, отодрал от подпоры, вслед за чем, заткнув той рукой нос и рот, вновь поднырнув, вытянул из злополучного подвала.

– Имперская охотница, ты пришла… – Кашляя и срываясь на плач, произнесло дитя. Она и вправду меня ждала, и, похоже, мне придётся пристроить её на новое, пусть и не самое безопасное, но точно более удобное местечко.

– Хома, пойдешь со мной.

Идея по поводу использования ребёнка – крайне сомнительная и рисковая, но и вести себя как герой я не могу, да и не собираюсь. Я не герой, поэтому и использую её жизнь так, как мне угодно, на верную смерть, конечно же, не отправлю, – питомец, всё-таки, но поработать ей придётся.

Лавка собирателей-травников, как и предполагал я, оказалась вскрытой. Закрытая для вида, под своими деревянными стенами и засовами она прятала два трупа. Муж с женой оказались убитыми: как в лучших театрах и драмах, с перерезанными глотками, на сыром, грязном полу, средь мусора и остатков разбитой мебели, они лежали, взявшись за руки. Первый этаж обнесли начисто, не оставив и пучка каких-либо трав. На втором ситуация, скорее всего, идентичная, но чем чёрт не шутит. Найти здесь какой-нибудь ножик или ещё что, так же было бы не плохо.

Чья-то злая шутка, оставшаяся на втором этаже, даже мне – человеку с большим жизненным опытом, показалась крайне жестокой. В кровати, средь пустых пузырьков из-под снадобий и прочего, едва слышно постанывая, звала своих детей слепая, немощная старуха. Её белые как сама луна глаза глядели в потолок; дряхлые худые руки средь валявшихся в её постели пузырьков пытались отыскать хоть один наполненный. Судя по виду тел внизу, их убили дня три назад, вслед за чем кто-то глумливо поднялся сюда, а после высыпал на старуху полный рюкзак самых дешёвых и невостребованных местных зелий, коими и питалась всё это время не имевшая сил подняться женщина.

– Йозеф, Йозеф… – Едва слышно звала мать убитого сына, раз за разом повторяя его имя. «Не повезло тебе, мать» – подойдя к ней и взяв за протянутую руку, подумал я.