Я не вижу Марка, но чувствую, как матрас прогибается под весом его тела. А спустя мгновение меня насильно переворачивают на спину. Как беспомощную черепашку.

– К твоему сведению, у меня был самый высокий проходной балл на потоке. А по уровню интеллекта я опережала всех одноклассников. Мы дважды делали тесты. – Показываю язык.

– Хм… И куда же это все подевалось? – Шаталов убирает волосы с моего лба и заправляет непослушные пряди за уши.

– Сделай, как было. – Морщу нос и тут же начинаю елозить гривой по подушке, чтобы вернуть прежнюю лохматость и хоть немного скрыть лопоухость.

– Мне так больше нравится. – Он нахально фиксирует голову и повторяет свой трюк с волосами.

– Ты извращенец. Я так на Чебурашку похожа. – Всхлипываю. – Или на эльфа, – выдаю вторую, более красивую версию.

– Никогда раньше не трахал эльфов. Настоящая экзотика. – Гад даже не улыбается. Серьезный, словно не об ушах говорит, а о строении вселенной.

– Женщин с такой маленькой грудью ты, наверное, тоже еще не трахал? – В порыве отчаяния дергаю одеяло вниз.

Если уж обсуждать мои слабые места, то все сразу. Не люблю растягивать мучения.

– Это комплексы? – Шаталов смотрит на меня как на ненормальную.

За несколько дней можно было привыкнуть, но спасительный пофигизм не включается.

– Ну… – Вместо того чтобы кивнуть или сказать честное «да», прячу грудь за руками. Ненадолго меня хватило. – Как бы… Не без оснований.

– О груди… кхм, это сказал кто-то? Или своим «проходным баллом» надумала? – Он склоняет голову набок.

– Мне зеркало подсказало. – Заливаюсь краской.

И пока этот умник не просек, до чего довели его вопросы, отползаю на край кровати. Подальше!

– Какие-то левые тесты ты делала.

Не успеваю я сбежать, Марк хватает за лодыжку и тянет на себя. Сильный и упрямый, как бульдозер.

Никакие попытки спастись не помогают. Второй ногой изо всех сил стараюсь отбиться от этого монстра. Цепляюсь за простыню. Но вместо свободы оказываюсь на мужских коленях. Почти наездница. Только, в отличие от ночных опытов, мой конь в броне. И она не из латекса.

– Ты что-то говорил про пять минут на сборы… – Отворачиваюсь к окну.

– Голодная поедешь. – Правая рука Шаталова ложится на мою левую грудь. – Не умрешь.

Марк раздвигает пальцы и зажимает между ними острый сосок. Несильно. До легкой боли.

– Какой-то ты неправильный маммолог. – С голосом беда. Он хрипнет от первого же прикосновения.

С телом тоже что-то странное. Боль стекает горячей волной от груди к развилке ног. И там тут же начинает гореть и ныть. Будто не стонала всю ночь от удовольствия. Словно не сходила с ума, когда Марк трахал меня в душевой кабинке, потом на диване в гостиной и под конец – в своей спальне. Долго, бешено, пока я не отключилась от очередного оргазма до самого утра.

– Вспыхиваешь как спичка. – Мой мучитель наклоняется и влажным языком облизывает истерзанный сосок.

– Даже если ты ее всю оближешь, больше не вырастет. – Двигаю бедрами вперед, вжимаясь нежной плотью в грубую ширинку брюк. Извращение, но так становится легче.

– Она ох*енная.

Шаталов ласкал меня ночью. Не так часто, как вагину своим толстым членом. Однако то, что он делает сейчас, не похоже на ночные уроки.

Дико хочется съязвить, что зализывает рану. Ляпнуть еще какую-нибудь спасительную ерунду. Но в помощь языку подключаются губы, и мгновенно становится не до шуток.

С тихим шипением я выгибаюсь в сильных руках. Будто специально, подставляюсь под умелый рот. И ловлю чувствительной вершинкой горячее дыхание и ритмичные удары языка.

Марк бьет меня им, словно трахает. Увлажняя слюной, раз за разом таранит нежную ареолу и сосок. Обхватывает губами. Такой же жесткий, как и в сексе.

Это больше, чем я могу вынести. Ярче, чем все его прежние ласки.

Не получается ни молчать, ни держаться. Стоны сами рвутся из груди. Чередуются с громкими всхлипами. А когда Шаталов сжимает пальцами второй сосок, я, забыв обо всем, начинаю тереться о его ширинку.

– Да… – стону, пачкая влагой дорогой костюм. – Марк… – как одержимая, шепчу его имя и тяну собачку молнии вниз.

– Все еще считаешь, что грудь должна быть больше?

Не успеваю я освободить член, как Шаталов сбрасывает меня на матрас и нависает сверху.

– Нет. Ты умеешь находить доводы. – Развожу ноги так широко, как только могу. Приглашаю его в себя самым откровенным образом.

– Обучаемая, – одобрительно хмыкает этот мерзавец. И как сахарок за исполнительность, протягивает квадратик презерватива.

Глава 17. Тест на доверие

Отношения без доверия как прогулка по канату.

Без шеста. И над пропастью.

В университет я выезжаю голодная и счастливая.

Намекая, что бабочками не наешься, желудок урчит от элитного поселка Шаталова до середины пути. Не спасают никакие дыхательные практики или клятвы поесть на первой же перемене. Не помогает найденная в бардачке минералка.

Подозреваю, к началу пары всех ждало бы настоящее шоу чревовещания. Но, вместо того чтобы избавиться от меня и скорее поехать по своим делам, Марк сворачивает в сторону ближайшей закусочной. И, несмотря на очередь, всего через минуту возвращается с горячим бургером и большим стаканчиком капучино.

– Теперь и не знаю, что мне нравится в тебе больше: секс или умение добывать еду.

Изо всех сил сдерживаюсь, чтобы не расцеловать этого невозможного мужчину. И тут же жадно вгрызаюсь в аппетитный бургер с говяжьей котлетой.

– Постарайся не испачкать мне машину. – Даже после подвига Шаталов остается верен себе.

– Я буду очень стараться… – произношу с набитым ртом, ни капли не смущаясь своего вида. – Только это так вкусно, что можно умереть. – Закатываю глаза после первого же глотка кофе.

– Умирать тоже не стоит. – Этот сноб, не скрывая ухмылки, косится в мою сторону. И машина резко срывается с места.

– А сам? – спохватываюсь я, вспомнив, что Марк тоже не завтракал.

Подношу бургер к его губам. Ума не приложу, как можно устоять и не откусить хотя бы кусочек. От аромата котлеты во рту целое озеро слюны. Но Шаталов словно и не замечает. Взгляд направлен на дорогу. Одна рука на руле. Другая сжимает телефон.

– Такая мещанская еда недостаточно хороша для твоего желудка? – Делаю щедрый глоток кофе и возвращаюсь к бургеру.

Нет ни одного повода для расстройства, однако за грудиной что-то царапает, колет.

– Я не большой фанат экспериментов со здоровьем, – примирительно произносит этот гурман.

– Ты так говоришь, словно тебе семьдесят! – Я закашливаюсь от смеха. Чудом не проливаю кофе на кожаное сиденье.

– В семьдесят уже поздновато начинать заботиться о себе.

– А в твои… двадцать семь – двадцать восемь уже пора? – Навскидку определяю возраст.

Самой дико. Мы умудрились оказаться в одной постели. Я испытала свои самые яркие оргазмы, а о Шаталове знала лишь, что он любит групповой секс и по три раза в день способен заправляться горьким, как отрава, эспрессо.

– В тридцать, – поправляет Его сиятельство.

– Приличный возраст.

Мой взгляд скользит по квадратному подбородку с брутальной короткой щетиной. По прямому носу с едва заметной горбинкой. По губам, не пухлым и не узким. Правильной мужской формы – с ровными линиями, будто этого самца создавали не мама с папой, а резчик по дереву. По глазам…

Никогда бы не подумала, что глаза могут старить человека. Но Марка старят. Я соврала про двадцать восемь. Узкие лучики-морщинки в уголках и строгий взгляд так и намекают, что ему за тридцать. Скорее, тридцать пять или даже сорок. Вожак прайда в шкуре молодого льва.

– И давно ты стал беспокоиться о своем здоровье?

До этого момента и не задумывалась, кто на самом деле мой охранник. Бегала то от него, то к нему. А теперь дико интересно.

– С тех пор, как одна юная особа принялась проверять мою нервную систему на прочность.

– То есть до нашей встречи ты ел бургеры и пил дешевый кофе из стаканчиков?

От напряжения не замечаю, как бэха сворачивает на парковку университета и подъезжает к ректорскому месту.

– Еще я пробовал много чего другого.

Этот гад не может ответить прямо на самый простой вопрос. Непробиваемый, будто не было между нами ничего. Приснилось все!

– Почему во всех твоих ответах слышатся намеки на секс? – Я быстро заедаю обиду бургером. Сверху шлифую кофе.

Умереть от оргазма, конечно, было бы красивее, чем подавиться. Только сейчас плевать.

– Ты слишком много о нем думаешь.

Шаталову уже пора открыть мою дверцу и произнести свое стандартное «После занятий жду на этом месте», но он все сидит. Даже ремень безопасности не отстегивает.

– А что еще я не так делаю? – Всю дорогу чувствовала, как Марк со мной играет. И сейчас остро ощущаю, что попала в суперигру. Вышла в финал.

– Узнаем вечером. Сегодня ночуешь без меня, – звучит холодно. Ни одной эмоции или намека на них.

– Это такая шутка? – Я сама избавляюсь от долбаного ремня и хватаюсь за ручку. Для побега достаточно толкнуть дверь. Никто не остановит.

Но, в отличие от прошлого раза, держусь. Обучаемая до тошноты… до мелкой дрожи, которая охватывает пальцы.

– Я уже договорился с Глебовым. Следователь по делу Рогова. Он заберет тебя после занятий и отвезет домой.

– К себе домой? Я теперь переходящее знамя? – завожусь с пол-оборота как последняя дура.

Самой от себя противно. Разбег от романтичной зайки до дерганой психички – одна секунда. И пропасть вместо тормозного пути.

– Ко мне. – Марк достает из кармана ключи и протягивает их в раскрытой ладони. Словно предоставляет выбор: взять или нет.

Широкий жест для этого деспота. Жаль, не могу оценить. Адекватность покинула мой мозг. А то, что осталось, способно лишь на позорную истерику.

– Он отвезет тебя ко мне! В мой дом! – повторяет Шаталов как для глухой. С ударением. – Потом проверит, чтобы ты закрылась, и свалит к чертовой матери.

– А ты…

Знаю, что не имею права спрашивать. Всего два дня назад Марк после нашего поцелуя спокойно уехал трахаться с другими. Вряд ли секс что-то изменил. Но становится так больно, что просто не могу молчать.

– Поверишь, если скажу, что дела? – Так и не дождавшись реакции, Шаталов сам берет мою руку и кладет в нее ключи.

– И у них нет никакого женского имени? – Тормоза отказывают окончательно.

– Только дела.

В глазах напротив вспыхивает что-то незнакомое. Не похожее на разочарование или злость. Не похожее на досаду. Для меня оно пока слишком сложное. С целым набором оттенков.

Но внутренние демоны от этого взгляда стихают. Словно увидели что-то свое, они заставляют забрать ключи. Положить их в рюкзак. И коротко кивнуть.

– Я верю… – Не знаю, кому я это говорю и для чего.

Марку впору покрутить пальцем у виска и вызвать карету скорой помощи для одной свихнувшейся девчонки. Но он тоже кивает. И лишь после этого открывает мне дверь.

Глава 18. Кое-что о нем

Если мужчина – сейф, открыть поможет только код или взломщик.

До самого конца занятий я гоню глупые ревнивые мысли. Запрещаю себе вспоминать картинку с брюнеткой и блондином на диване Шаталова. О нашей близости тоже не думаю.

Задача, на самом деле, со звездочкой. За эту ночь я узнала о себе столько, сколько не узнала бы с Витей и за несколько лет сексуальных экспериментов. Но, когда вижу на парковке следователя, мозг сам становится на место.

– Привет, красотка! – улыбается мне Глебов. – Марк сказал доставить тебя к нему домой.

– Здравствуйте. И часто вы подрабатываете у него таксистом?

Сегодняшний Глебов и близко не похож на свою прежнюю версию. Во время ареста Рогова он походил скорее на машину по добыче информации. Лишенную всякого сочувствия и вообще всех эмоций.