Глава 13

Свет озарил нашу компанию, мирно сидящую и якобы играющую в кримтик, так популярный среди студентов. Я осторожно посмотрела в сторону, откуда исходил храп. У двери прямо на табурете спал… греот Рукаоп.

– Этот что здесь делает? – громким шепотом поинтересовался Виктор.

– Замок пришел чинить? – предположила я.

– В темноте?

– Наверное, он, задремав, прислонился к включателю и таким образом вырубил свет, – догадался внимательный Яромир. – Завхоз и сейчас на кнопке спит.

– И что теперь? Всю ночь будем наслаждаться его руладами?

– Выиграла! – заорала я. – Победа моя!

– А? Что? Как? – пришел в себя завхоз и с недоумением посмотрел на нас.

– Ой, извините, греот Рукаоп, – залебезила я, делая кроткий вид. – Само вырвалось. Я нечаянно.

– Мы не хотели вас будить, просто заигрались и забылись, – понял, куда я веду, Яромир и поддержал.

– Давно вы здесь? – протирая глаза, поинтересовался греот Рукаоп.

– После ужина примерно, – невинно хлопая ресницами, сообщила я. – Вы приходили мне замок починить?

– Да, приходил, – все никак не мог толком проснуться завхоз и растерянно осматривался. – Грет Морал пошла предупредить к тебе, я вот сразу сюда, чтоб, значит время не терять. Починил, хотел отпечаток твоей ладони ввести, но не дождался и, видать, немного закимарил.

– А! Мы так и подумали. Пришли, а тут вы спите. Будить не стали, решили немного поиграть и… уже так поздно.

– Ничего страшного, – взбодрился греот Рукаоп. – Раз уж мы все-таки встретились, давай обновим замок и разойдемся.

– Хорошо.

К моему удивлению он… протянул мне замок. А я-то обрадовалась, что он дверь починил. Щаззз. Пришлось напомнить себе, что нахожусь здесь не для того, чтобы качать права по поводу починки академического, между прочим, хозяйства, а обеспечиваю алиби себе и друзьям.

Я приложила ладонь к протянутому экрану.

– Вот и ладненько, – обрадовался греот Рукаоп. – Сейчас быстро вставлю.

Его «быстро» растянулось на полчаса. Но мы все четверо терпели и старательно изображали азарт игры.

– Все! – наконец, гордо объявил завхоз.

Мы побросали шарики на кровать и бросились к двери. Я собиралась принять работу, но Яромир попросил:

– Позволь мне.

Он вышел за дверь, закрыл ее за собой и… тут же открыл снова.

– Как? – изумилась я. – Мы все слышали щелчок запора.

– Во-во, – возмутился греот Рукаоп. Он самолично вышел, запер дверь и легко открыл ее. – Хм.

Мы дружно захлопали глазами. Тогда Яромир снова закрыл на наших глазах дверь, только уже изнутри комнаты. Но… открыть не смог.

– Для выхода из комнаты требуется отпечаток твоей ладони.

Я подошла и прикоснулась. Дверь послушно поддалась.

– То есть, в мою комнату может войти кто угодно, а выйти только я?

Мы дружно воззрились на греот Рукаопа.

– Ничего не понимаю, – засуетился он. – Как такое возможно?

– Вы замок перевернули, когда вставляли, – подсказал Яромир.

– Сам знаю, – огрызнулся завхоз. – Сейчас переделаю, долго что ли?

«Сейчас» заняло еще полчаса.

– Проверяй, – буркнул греот Рукаоп, вытирая испарину со лба.

Мы с Яромиром открыли и закрыли дверь, убедились, что все в порядке, но отпускать вечно куда-то спешащего завхоза я не собиралась.

– Греот Рукаоп, еще одна сущая мелочь, – попросила я, а заметив, что тот намеревался сбежать, уцепилась за рукав. – В комнате мальчишек отходит половица. Пожалуйста, вы же такой умелый, вбейте всего один гвоздик.

– Ну, да, я могу, – заважничал завхоз, услышав, что особенных работ не требуется, – а уж один гвоздь вбить – мне нет ничто. Ладно уж, показывай свою половицу.

Я обрадовалась и повела греот Рукаопа в мужское общежитие. Парни за нашей спиной переглядывались, не понимая, зачем я тащу к ним в комнату завхоза. К сожалению, у меня не было возможности рассказать им о важнейшей миссии мужчины, а именно – роли нашего свидетеля.

– Дори-Анна Грей! – прогремела грет Морал, едва я перешагнула порог. – Ты где гуляешь по ночам?

– Сейчас-сейчас, минуточку, грет Морал, – зачастила я, демонстрируя отсутствие страха и уверенность в своей невиновности. – Вот, греот Рукаоп, половица, о которой я вам говорила.

– Вот ведь неугомонная девица! – притворно вздохнул завхоз. – До полночи ей замок чинил и вставлял, а все мало. Похоже, по всей академии меня провести собралась, чтоб за раз везде и все отремонтировал.

– Так она с вами все это время была? – подозрительно спросила ректор.

– Ну да, где ей еще быть в такое-то время, – удивился вопросу завхоз, не знавший о наших с грет Морал терках и обещании ректора не сводить с меня глаз.

– Нет, конечно! – возмутился Виктор, заходя в свою комнату. – Как девице можно быть наедине с мужчиной, да еще в темное время суток. Мы все были в комнате сестры.

– Играла молодежь в свои шарики, – сдал нас завхоз.

– Тогда почему на тебе шарф? – ткнула в меня длинным пальцем грет Морал.

– Заболела, – не моргнув глазом соврала я и даже для убедительности покашляла.

Но у ректора особое чутье на ложь. Она ухватилась за шарф и потянула.

– Что у тебя с лицом? – Брезгливо поджав губы, она отпрянула от меня.

С «братишками» что ли в сговоре? Да, в этот раз моя корректировка внешности не удалась, но нельзя же вот так откровенно ужасаться!

– Аллергия, пыталась лечить простуду народными методами, – тут же придумала отговорку я, снова пряча лицо в складки шарфа и радуясь, что Яромир стоял за спиной и не видел того, чего не должен был.

– Мужской пол спать, – приказала грет Морал, – а ты, Дори-Анна, за мной в медпункт.

– Может не надо? – заныла я, однако все же не смея ослушаться и засеменя за ректором. – Я завтра утром схожу сама. Правда-правда. Зачем сейчас будить грет Сэлвию? Я тоже спать хочу. Греот Рукаоп уж больно долго делал замок, а потом переделывал…

При упоминании завхоза грет Морал искоса бросила на меня взгляд, вздохнула и покачала головой. Но направления не изменила, как и решение сдать меня в медпункт. Мы спустились на первый этаж под мое хныканье – признаться, я здорово опасалась прозорливой грет Сэлвии. Что если она поймет настоящую причину асимметрии моего лица? Скандала не избежать. Как и последующих сплетен с насмешками.

Врач открыла не сразу. Ректору пришлось несколько раз нажимать на звонок прежде, чем дверь медпункта распахнулась.

– Что случилось? – взволнованно спросила грет Сэлвия.

Короткие волосы ее торчали в разные стороны, халат был надет наизнанку, а туфли – из разных пар.

– Вот, – повторно сорвала с моего лица шарф грет Морал.

– Святые небеса! – воскликнула грет Сэлвия, схватив меня за руку и заводя в медпункт. – Что с тобой произошло, лапушка?

– Ничего особенно. Простудилась, попыталась лечиться травками, и… вот, – повторила я версию, которую скормила ректору. – Кажется, аллергия.

– Похоже на то, – согласилась со мной грет Сэлвия.

– Думаю, ей нужна госпитализация, – категорично заявила ректор.

Решила меня приковать к больничной койке? Так быстро сдалась? Уже надоело не сводить с меня глаз?

– Скорее всего, – не стала спорить грет Сэлвия.

– Ладно, вы тут лечитесь, а я пошла. – Ректор с явным облегчением оставила меня на попечение врача и удалилась.

– Ох. Ну надо же! – вздыхала врач и торопливо искала на многочисленных стеклянных стеллажах нужные лекарства. – Вот до чего доводит самолечение.

– Мг, – поддакнула я. – Но вы не волнуйтесь. У меня уже все проходит, совершенно точно. Было хуже, а сейчас нормально.

– Чешется? – с сочувствием спросила грет Сэлвия.

– Уже нет, утром чесалось.

– Что могло вызвать такую сильную реакцию?

Я припомнила несколько несовместимых друг с другом растений, которые изучала на дополнительных внеурочных занятиях по травоведению.

– Да, их отвар и пила, – подвела черту под сказанным я.

– Охо-хоюшки, – вздохнула грет Сэлвия. – Не удивительно, что лицо так разнесло. А с горлом что? Давай посмотрю. Хм-хм. Немного красное, не страшно.

Пока она осматривала стеллаж, уставленный баночками, бутылочками и коробочками, я утащила со стола карандаш. Врач выбрала микстуру от простуды и таблетки от аллергии.

– На ночь останешься здесь, а утром я тебя еще раз осмотрю, и решим…

– Грет Сэлвия, пожалуйста, – взмолилась я, – можно мне спать у себя? А утром я приду на осмотр.

Кроме того, что лишнее внимание к моей проблеме меня неимоверно пугало, еще и мысль об оставленном в комнате планшете зудела назойливой мухой и не давала покоя.

– У себя? – женщина призадумалась.

– Мне же лучше! А с вашими лекарствами я и вовсе мигом поправлюсь.