Глава 12

– Если во время учебы ректорша не успевает уследить за всеми, и твое долгое отсутствие в замке могло прокатить, то на каникулах она только тем и занимается, что виснет за компом и пасет каждого, – вводил в курс дела Яромира Мстислав, пока мы летели в каре к академии.

– Наверняка, заметила, что ты уйти ушел, но не вернулся. Могу поспорить, уже успела закатиться в твою комнату с проверкой.

– Мне конец, – дошло до Яромира.

– Мы поможем. – Я коснулась пальцами его руки, успокаивая.

– Как? – не поверил Яромир.

– Мы уже подобное проворачивали, не бойся, – подал голос Мстислав.

– Сходим к охраннику, удалим видеозапись того времени, когда ты по идее должен был вернуться в замок с прогулки по зимнему парку. Делов-то, – рисуясь пояснил брат. – Ректорша будет наезжать, а ты мол – ничего не знаю, пришел в замок через час. Обратное она доказать не сможет.

– А комната? Меня в ней не было, – возразил Яромир.

– Так в комнате у друзей задержался.

– У меня нет друзей.

– А мы? – обиделся Виктор. – Из нашей и выйдешь. Камеры покажут.

– Подожди, – вспомнила я, – в вашей комнате сейчас живу я, и ректорша об этом знает.

– М-да, как-то неловко выходить от девицы посреди ночи, – потер подбородок Мстислав.

– Особенно неловко для девицы, с которой ректорша пообещала не сводить глаз, – заметила я.

– Вот что, – решил Виктор. – После посещения охранного пункта, все собираемся у нас. Дори потому, что там ночует, мы якобы пришли за своими вещами, а ты, Яромир, заглянул к нам поболтать. При родном брате можно с девицей общаться хоть до утра. В итоге репутация Дори вне опасности, камеры покажут, что вместе с тобой из комнаты вышли и мы с Мстиславом. Единственное, что ректорша сможет, так это высказать свое неудовлетворение за нарушение режима, но наказать не получится, сейчас же каникулы, и мы не обязаны вставать и ложиться по сигналу.

– Голова! – похвалила я брата, а Мстислав одобрительно похлопал его по плечу.

– Нет. Я не хочу, чтобы вы из-за меня рисковали своими местами в академии, – неожиданно уперся Яромир. – Вас могут отчислить!

– Глупости. – Виктор задрал подборок. – Не так уж и сложна задача. Кроме того… Дори всегда может броситься в ноги ректорше и вымолить нам прощение.

– Вот еще! – возмутилась я. – Не собираюсь я ни у кого валяться в ногах.

– Это я просто так сказал, – примирительно пояснил брат. – Никто не собирается попадаться. К тому же, у нас все отлажено. Каждый знает свою роль. Друган, ты можешь даже в сторонке посидеть, если так переживаешь и боишься напортачить.

– Я за вас переживаю, – возразил Яромир. – За Дори, – уже гораздо тише.

– За Дори и вовсе нечего переживать, она сама кому хочешь устроит неприятности, – удивился Мстислав неосведомленности Яромира. – Она у нас ого-го какая!

Пряча улыбку под шарфом, я, довольная похвалой, разгладила несуществующие складки на коленях и искоса бросила взгляд на Яромира. Парень не сводил с меня глаз.

– Что? – не поняла я.

Он замотал головой и отвернулся.

Единственная загвоздка оставалась – видеозапись с охранного пункта. За ней мы и отправились, вернувшись в академию.

Нам повезло, дежурил сегодня греот Лежбинский, малоподвижный, апатичный мужчина с грузной фигурой. Он мог часами смотреть любимые шоу по визору, не бросив ни единого взгляда на мониторы и не проверяя работу следящих устройств. Если на академию напали бы без особого шума и, что самое главное, не потревожив связь с вышкой развлекательного вещания, то греот Лежбинский даже не заметил бы. Поэтому задача по стиранию компрометирующего видео не казалась нам сложной. Достаточно было выманить охранника из комнаты с компьютерами и задержать, пока уничтожается запись.

– Греот Лежбинского беру на себя, – прошептала я и скосила глаза на парней, прильнувших, как и я к окну, чтобы удобнее было следить за мужчиной в комнате.

Охранник развалился в кресле, установленном в полулежачее положение, и мирно дремал под звуки очередного шоу передаваемого по визору.

– Давай, – одобрил Виктор и указал подбородком на соседнее окно, мол, иди.

– Будь осторожна, – попросил Яромир, с тоской провожая меня взглядом.

В ответ я изобразила колечко указательным и большим пальцем – все будет хорошо!

Парни продолжили следить за охранником, а я поползла к соседнему окну. За ним находилась кухонька для перекуса персонала, и сейчас она пустовала.

Достав из рюкзака складной ножик, я привычно просунула его в щель окна, оставленную для проветривания. Поворот. Крак! И створка бесшумно отворилась. Я перелезла через подоконник и осторожно прикрыла окно.

Теперь следовало выманить из комнаты наблюдения греот Лежбинского, чтобы позволить парням беспрепятственно порыться в компьютере и удалить ненужную нам видеозапись.

Я осмотрелась. Кажется, с прошлого моего здесь пребывания ничего не изменилось. Для начала включила чайник. Достала из ящика сухую заварку, а затем засунула руку поглубже – там хранился слабительный сбор. Я сама его составила еще в прошлом году и, воспользовавшись случаем в собственных коварных целях, припрятала здесь, чтобы никто не мог сказать, что в пункт охраны вломился чужак. Нет-нет, просто кто-то из своих принес слабительные травы и позабыл на полке, а потом они нечаянно попали в общую заварку.

Чайник вскипел, и я отключила его за долю секунды до того, как он подал сигнал. С любовью я ополоснула горячей водой кружку греот Лежбицкого и насыпала в заварочный отдел свой сбор. Чудесно! Теперь щедрую щепоть чая, к которому имел слабость охранник, и закрыть крышечкой.

Что тут на столе? Забытый чай греот Лежбицкого? Безобразие, нам он не нужен. Уничтожить! Добавить в него соли! И побольше. А вазочки поменять местами. Пусть выглядит так, будто мужчина сам перепутал соль и сахар. Бывает. Греот Лежбицкий вообще частенько рассеян.

А вот два завалявшихся кусочка сахара мне пригодятся.

Я дождалась, пока мой сбор заварится, и вернулась через окно обратно на улицу. Прежде чем закрыть створку, бросила кусочек сахара на кухонный стол. В тишине он звонко проскакал по пластиковой поверхности и ударился о стеклянную вазочку.

– Что там? – проворчал греот Лежбицкий, но на этом и все. Вставать ради непонятных шумов охраннику категорически не хотелось.

Немного выждав и убедившись, что реакции не будет, я снова бросила сахарок на стол, но в этот раз с силой и прицельно по чайной ложке. Та с грохотом свалилась на пол.

Мужчине явно не хотелось отрываться от шоу и мягкого удобного кресла, но работа обязывала, и он храбро пошел проверять кухонные звуки. К тому же, не зря на столе стоял остывший чай, греот вспомнил про свой напиток.

В кухне вспыхнул свет, отбросив на снег рядом со мной желтый квадрат. Я осторожно заглянула в окно. Мужчина осмотрелся и заметил свой остывший чай. Еще раз внимательно окинув взглядом комнату, он забрал кружку и вернулся к шоу.

Я скользнула к соседнему окну, где засели в ожидании сигнала парни. Греот Лежбицкий откинулся на спинку кресла и с блаженной улыбкой припал губами к кружке.

Веер капель из его рта оросил все вокруг.

Даже из-за стекла слышалась ругань разъяренного мужчины. Мы дружно присели и не высовывались не менее десяти минут – пока у охранника приступ подозрительности, глупо светиться.

К тому времени, как Виктор встал с корточек и заглянул в окно, греот Лежбицкий успел проверить каждый закоулок, убедиться, что чай он себе сделал столь невкусным сам, «вспомнить», что по рассеянности умудрился заварить напиток в еще в одной кружке и в завершение усесться в кресле с новой порцией.

Он медленно прихлебывал и причмокивал губами, а мы следили за каждым его глотком. Наконец, мужчина отставил на компьютерный стол пустую кружку, счастливо улыбнулся и… скривился. Обхватив руками толстое брюхо, он бросился прочь.

– Пора! – сообщила я. – Полчаса у вас точно есть.

– Не переживай, минут за пять управимся, – пообещал Виктор и принялся вскрывать окно. Рисовался, конечно, быстро нужную запись им не найти даже втроем, но время есть, и это главное.

Я же полезла в кухонное окно, чтобы самолично контролировать перемещения греот Лежбицкого и в случае необходимости принять удар на себя – привлечь внимание охранника.

К моему удивлению, парни управились за четыре минуты. Наверное, все-таки третий помощник сыграл роль.

– Готово, сматываемся, – прошипел Мстислав, заглянув в кухонное окно.

Повторять мне не требовалось. Мы дружно метнулись в сторону мужского общежития. За спиной я слышала топот, но оглядываться не смела, смотря только себе под ноги. Ночное освещение вокруг замка было экономным и тусклым, новогодние гирлянды давно погасли. Темень скрывала штрафников, вроде нас, от зоркого ока нечаянно выглянувших из окна преподавателей или ректора.

Пошел снег, очень вовремя, заметая наши следы в парке.

Мстислав первый подскочил к веревочной лестнице, но не полез, дождался меня и придержал ее, чтобы удобнее было подниматься. Я не мешкала. Привычно заработала руками и ногами. Действовала на автомате, поэтому чуть не запрыгнула в окно, не глядя. Остановил меня яркий свет, горевший в комнате «братишек».

Ректор! Грет Морал поджидала меня в засаде, удобно устроившись на кровати брата и что-то почитывая в своем планшете.

Интересно, как давно она здесь?

– Псс, шухер, – зашептала я и дала задний ход.

К сожалению, парни уже вереницей взбирались по лестнице следом за мной.

– Ты села мне на голову, – заметил спокойный голос Яромира.

– Ой, – только и смогла прокомментировать я недоразумение.

– Вы там чего застряли? – послышался взволнованный голос Мстислава.

– Здесь ректор, давай назад, – зашипела я. – Скорее, пока не спалились.

Для верности Яромир повторил мои слова. Парни зашептались, после чего лестница задергалась – «братишки» спрыгнули, освобождая путь отступления.

– Ммм, – не сдержал стон Яромир.

Что еще случилось?

– Чего шумишь? – шикнула я.

– Ты отдавила мне пальцы.

– Это ты еще с ней не танцевал, – хихикнул кто-то из «братишек», голос я не разобрала, поэтому предпочла пропустить мимо ушей.

– Прости. Давай поскорее. Как бы ректорша не подошла к окну, тогда нам всем конец.

Шлеп! И короткое: «А!»

– Я не просила прыгать, – чуть не плача прошептала я.

– Поздно, он уже убился, – мрачно ответили снизу.

– Придурки. – Я хотела плюнуть наугад, но вспомнила, что среди парней там теперь еще и Яромир. Причем пострадавший уже не в первый раз за вечер, и передумала.

Правильно сделала. Когда веревочная лестница закончилась, и я прыгнула вниз, меня поймал все тот же Яромир.

– А ты ловкий, – похвалил Мстислав.

– И сильный, – добавил Виктор. – Наша Дори хоть и мелкая росточком, а весит немало.

– Ну так и ест она за троих. Чего удивляться.