Гусары денег не берут. Неполная дура (страница 24)
В общем-то, Коростень не ошибся. Жизель не стала томить его отказами. И сразу же согласилась поехать к мужчине домой. Они провели вместе ночь, в меру страстную. И на следующее утро Коростень распрощался со своей новой знакомой, с трудом вспомнив ее имя. Но уже к полудню он обнаружил, что его рука, помимо его воли, выписывает на листе бумаги какие-то завитки. Присмотревшись, он понял, что написал имя Жизель не меньше тридцати раз, украшая его кокетливыми завитушками.
Особенно завитушки поразили Коростеня больше всего. Он же их ненавидел! В его доме царила идеальная симметрия, а если асимметрия и наблюдалась, то это была тщательно выверенная лучшим дизайнером асимметрия. И никаких завитушек! Даже в спальне, даже в самом укромном уголке квартиры. Никогда! Нигде! Ни за какие деньги!
В общем, Коростень крепился до вечера. А в десять часов понял, что бороться с завитушками бесполезно, и позвонил Жизели. С тех пор он буквально «подсел» на нее, как на наркотик. Утром после сладкой ночи он был уверен, что теперь свободен от своей привязанности. Потом уверенность начала слабеть. Целый день, начиная с полудня, он уговаривал себя, что прекрасно может обойтись без Жизели, ближе к вечеру начинал склоняться к мысли, что еще один разок погоды не сделает, а затем все равно звонил Жизели и назначал ей свидание.
– А потом у меня наконец открылись глаза. И я понял, что люблю эту девушку.
– И вы помчались к доктору?
– Ну да! Я же и обратился к нему с этой проблемой!
– Вы так недавно знаете доктора?
– Моя проблема заключалась в том, что я не был способен на более или даже менее длительные отношения с женщинами. Максимум два раза. И все! Больше я не мог с ней быть! Меня и домкратом на нее не поднять было.
Проблема была изложена грубовато, но зато доходчиво.
– Мне давно пора жениться, завести семью, детей. Ведь мне уже сорок пять лет!
– Вам? – невольно ахнула Кира. – Сорок пять?
Ее удивление было понятно. Коростень выглядел от силы на тридцать пять. Вот что с людьми делает развратный образ жизни. Есть чему позавидовать. А они с Лесей скоро совсем иссохнут и зачахнут.
– Мне сорок пять, у меня все есть, – бодрым тоном продолжал Коростень, – не хватало только семьи. И вот, когда я уже отчаялся и готов был послать доктора ко всем чертям, – оно свершилось. Я влюбился!
– О!
– Разумеется, я сразу же примчался к нему, чтобы поделиться своей радостью.
– Ну а он?
– Знаете, мне показалось, что он не до конца понял, что я ему говорю. Выглядел каким-то рассеянным.
– В самом деле? И даже не поздравил с успехом?
– Нет, конечно, поздравил! Но все равно мне показалось, что он не до конца осознает, как много он для меня сделал.
От Коростеня подруги уходили в самом мрачном настроении. Во-первых, было понятно, что благодарный влюбленный Коростень был бы последним человеком, который способен отравить доктора Пешкова. А во-вторых… во-вторых, для одиноких девушек всегда неприятно, когда один перспективный холостяк того и гляди перекочует в разряд женатых мужчин.
Но не успели подруги выйти на улицу, как к ним подскочили Валера с Борисом.
– Ну что? – затеребили они подруг. – Удалось вам поговорить с этим типом?
– Он доктора не убивал!
– А тот ему что-нибудь передавал?
Подруги изумленно воззрились на Валеру с Борей. Они уже и забыли, что те ищут нечто, что отдал кому-то из своих знакомых доктор.
– Ничего тот ему не передавал. И вообще, даже пообщаться им не удалось, доктор отговорился занятостью.
– Выходит, к этому шарлатану еще кто-то потом приперся! – с досадой воскликнул Валера. – Черт!
Леся тяжело вздохнула. Скорая женитьба перспективного Коростеня вывела ее из душевного равновесия, которое и так-то у нее в последнее время держалось только на силе воли.