Именно так обычно и происходило. Одарённый выбирал знакомую Сущность, которая тысячелетиями сотрудничала с Линией. Как правило, это всех устраивало. Это было в первую очередь безопасно. Потому что в названии «условно-нейтральные» не зря стояла приставка «условно». Любой Одарённый, либо человек «на Эссенсе» мог попытаться взаимодействовать с новой Сущностью. Однако некоторые из них могли по каким-то неведомым причинам стать враждебными. Беда была в том, что это случалось внезапно! Почему это случалось, никто не знал. А враждебным Сущностям нужна была Жизненная Сила человека. Нет, не так! Им нужна была ВСЯ Жизненная Сила человека. Вместе с его телом и разумом! Сущность могла полностью вселиться в тело человека, выжигая разум и калеча тело. По старой церковной терминологии такое существо называли демоном. И его можно было только уничтожить. Причём, как правило, с огромным трудом, неминуемыми потерями и огромными разрушениями.

Если условно-нейтральные Сущности были «овцами», то откровенно-враждебные Сущности являлись «волками». С ними невозможно было договориться, они сразу пытались завладеть человеком. Столкнуться с ними можно было везде. При контакте со «знакомой» условно-нейтральной Сущностью внезапно могла явиться враждебная. К примеру, некоторые неопытные навигаторы могли неверно оценить предложенный проводником Путь и на пути могли встретиться враждебные сущности. Считанные единицы людей переживали эту встречу, они и смогли рассказать, в чём дело. Обычно корабль пропадал вместе со всеми находящимися на борту. И появлялся очередной «зачумлённый корабль», такой термин ввела Инквизиция. Этот корабль, заселённый демонами, мог появиться в любом месте и немедленно напасть на всё людское. Будь то другой корабль, станция или даже планета. Превращённые в демонов люди становились страшными противниками! Их изменённые тела были сильнее, быстрее и крепче обычных человеческих тел. Многие из них, кроме этого, имели сверхспособности. Как правило, появление демонов закачивалось страшной резней.

Тысячелетия истончали ткань мироздания. Если раньше жертвой враждебных сущностей становились только Одарённые и люди «на Эссенсе», то по прошествии веков начали случаться Прорывы реальности в самых неожиданных местах. Этому способствовали многочисленные культы и просто недовольные сложившейся ситуацией простые люди, а иногда и сами Одарённые. Ведь сила Хаоса была так велика и притягательна!

И тогда была возрождена Инквизиция. Люди не стали «изобретать велосипед», а взяли и идею, и название из своего прошлого.

Инквизиция – от лат. inquīsītiō, в юридическом смысле – «розыски», «расследование», «исследование». Основной задачей древней Инквизиции являлось определение, является ли обвиняемый виновным в ереси. Современная Инквизиция выявляла и предупреждала всевозможные проявления Хаоса в нашей реальности. А в случае Прорыва принимала участие в его ликвидации.

Само слово «ересь» также было позаимствовано. Если раньше ересью было сознательное отклонение от считающегося кем-либо верным религиозного учения, предлагающее иной подход к религиозным догмам, то сейчас ересью считались всё то и все те, кто обращался к Хаосу. Вольно или невольно.

Инквизиторами могли быть исключительно Одарённые. Причём, не всякий Одарённый подходил на роль инквизитора. В зависимости от Ордена набирались Одарённые с определёнными наклонностями. А ещё у них не было «Теней». Считалось, что инквизитор должен полностью быть уверенным в себе, своих силах и своей неуязвимости, а ментальная связь с другим человеком оставляла лазейку для Хаоса.

С неба начал накрапывать лёгкий дождь, который постепенно становился всё сильнее, грозя перейти в настоящий ливень. Инквизитор поднял голову, подставляя лицо под струи воды и удовлетворённо зажмурился. Неделями пребывая в железном нутре корабля, осторожно пробирающегося через Подпространство, начинаешь невольно ценить простые радости типа летнего дождичка.

– Пойдём, Антон! – Хокус махнул в сторону развёрнутого неподалёку временного городка, половину палаток которого заняла медсанчасть, а остальное было складскими и бытовыми помещениями.

Я кивнул и молча пошёл следом. В голове у меня крутились миллионы вопросов, но я ждал, пока инквизитор заговорит сам. Было непонятно, как можно уничтожить самую ценную планету в Галактике. И, главное, зачем? Что ей могло угрожать?!! Она же и самая охраняемая после Земли! Как велика должна быть угроза, чтобы сам Император дал указание это сделать?!!

Под струями дождя мы неторопливо прошли к одной из палаток, над которой развевался красный флаг Инквизиции. Когда её успели развернуть, я понятия не имел, но палатка инквизитора, тем не менее, уже стояла. Перед тем как зайти внутрь, Хокус на секунду замер и бросил тревожный взгляд в сторону чёрной палатки со стягом Аренбергов над ней.

Устроившись внутри на простых раскладных стульях, мы продолжили разговор. Он длился довольно долго и затронул много больных тем.

– Антон, ты не понимаешь. – Инквизитор Хокус сокрушённо покачал головой. – Не будет никакого завтра. Не будет Инициации. Ничего не будет! Добычи Эссенса больше нет. А без него нет ни межзвёздных перелётов в прежнем количестве и по расписанию, ни сверх возможностей, к которым так привыкли знатные и богатые неодарённые.

– Не будет Инициации? Но почему? – я не мог в это поверить. Все эти годы учёбы, все унижения, которые я стерпел от высокорожденных снобов – всё это зря? Мир рухнул в один момент, и я просто не понимал, что мне делать дальше.

– Да, Антон, никакой Инициации. – старый инквизитор неловко похлопал меня по плечу, пытаясь успокоить. – Сейчас все запасы Эссенса посчитаны. Все Одарённые так или иначе известны. Думаю, никто сейчас не захочет вносить дополнительный раздражающий фактор в существующую картину мира. А новый инициированный Одарённый – это вполне себе неучтённый раздражающий фактор, уж поверь старому инквизитору. Нет, я уверен, что дети богатых семей известных Линий пройдут Инициацию втайне от Имперского Контроля, но ты сам понимаешь – это не твой вариант.

– А как же… – сказать, что я был сейчас в шоке, это ничего не сказать. Кто виноват и что делать? Примерно такой вопрос, если без крепких словечек, крутился сейчас у меня в голове.

Инквизитор потянулся ко мне и успокаивающе похлопал по плечу.

– Есть один вариант, но мне нужно его хорошо обдумать. Хотя это не самая большая твоя проблема именно сейчас. Да не только твоя, если честно. Эта наша общая проблема. Эсминец вот-вот улетит и как убраться с этой проклятой планеты, пока не понимает никто из командования.

– Ну, барон что-нибудь придумает, – уверенно сказал я, всё-таки вера в Одарённого была впитана с детдомовской бурдой, которая заменила молоко матери.

– Барон, – старый Хокус вздохнул, – у него сейчас голова забита совсем другим. Кончился Эссенс, а значит, Хаос уже где-то рядом.

– Но он же Одарённый! – возразил я осторожно. – Ему же не нужен Эссенс.

Инквизитор тяжело вздохнул.

– Ты многого не знаешь, мальчик мой. Всем Одарённым рано или поздно Эссенс становится необходим. Он продлевает им жизнь и восполняет силы. Организм стареет, и скорость восстановления Жизненных Сил падает так же, как и обмен веществ у любого возрастного человека. Барон уже долго находится на грани. По-хорошему, ему уже лет десять, как пора в отставку, но этот старый упрямец не хочет бросать свой полк. Он уже несколько лет не использовал Дар. Разум тоже стареет, малыш. И ему всё сложнее защитить себя, даже работая со знакомой Сущностью.

Он поднял на меня пронзительный взгляд своих голубых как небо глаз.

– Ты знаешь, почему Инициацию производят в восемнадцать лет?

– Душа достаточно окрепнет для сопротивления соблазнам Хаоса, и Одарённый будет готов принять Энергию Подпространства и соединить разум с Эфирным Двойником! – я выпалил, даже не задумываясь, аксиому с общего курса по управлению Энергиями.

– Молодец! – улыбнулся инквизитор. – А что случается с Одарённым в старости?

Я покопался в памяти, но ничего не нашёл. Мы такое не проходили.

– Не знаю! – честно ответил.

– Ты и не должен знать. – кивнул Хокус. – Это не то, чтобы тайна, но об этом не принято говорить. Наступает момент, когда Одарённый уже не может существовать без Эссенса. Всё зависит от всего, но это примерно наступает после ста-ста пятидесяти лет жизни. Ещё ранее пропускная способность Энергии Подпространства и запас Жизненной Силы также резко идут на спад. И вот тут наступает первая дилемма. Использовать сверхспособности в своём обычном режиме Одарённый уже не может, и он может либо сократить, иногда резко, активную деятельность, либо «подсесть» на Эссенс, чтобы держать себя в прежнем тонусе. Эссенс – штука дорогая, как ты знаешь, не многие себе могут это позволить, а к своему Дару человек со временем привыкает. Ведь он, как правило, слаб. Если Одарённый находится на службе Императора и, соответственно, на полном довольствии, то он тянет до последнего. Как наш барон. Но рано или поздно, даже при использовании Эссенса, наступает точка «невозврата». Сущность всё неохотней контактирует с человеком, его Жизненная Сила уже не устраивает в качестве платы, и тут может случиться, что угодно. Сущность может стать враждебной сама, либо пожилой Одарённый ошибётся со связью и впустит в себя чужую враждебную Сущность. Выход один – перестраховаться и полностью отказаться от применения сверхспособностей.

Он замолк и замер, уставившись в пол.

– А когда у барона наступила точка «невозврата»? – тихо спросил я.

Инквизитор снова на меня посмотрел.

– Всегда знал, что ты – смышлёный малый. Примерно три года назад.

– И что это значит? – попытался получить ещё информации.

– Что любое использование Дара может привезти к катастрофе.

– Мы поэтому и прибыли в этот полк? Чтобы вы могли за ним следить?

– Ещё одно очко в твою пользу. – кивнул Хокус. – Я кое-что должен барону, поэтому согласился на этот контракт.

– Но, если это всё так опасно, почему его просто принудительно не отправили в отставку? – я всё пытался нащупать логику поступков.

– Потому что он – хороший командир! И даже без своих сверхспособностей он очень эффективно руководит полком! И формально подписал официальный отказ от использования Дара. Так что сейчас, малыш, у меня дилемма. Мне придётся отдать полковника под трибунал, как нарушившего Присягу.

– Но он же помогал нам! И спас кучу народу! – у меня от возмущения перехватило дыхание. – Без него мы бы все там полегли!

Перешёл на крик, и инквизитор поднял руку, что заставило меня заткнуться.

– Вот поэтому я и назвал это «дилемма». С одной стороны, друг, с другой-долг. Хотя, как такового, выбора у меня, к сожалению, нет.

Внезапно, снаружи раздался дикий рёв, засвистели лазганы, взорвалась граната. Полог палатки откинулся, и внутрь ввалился личный охранник полковника. Правая рука отсутствовала, из разорванной плоти хлестала кровь.

– Барон… – прохрипел солдат, падая навзничь и теряя сознание. – Он изменяется…

Глава 4

– Солдат! – Инквизитор прыжком оказался возле упавшего в обморок телохранителя и жёстко ударил его по лицу. – Что конкретно произошло?

Глаза бойца снова стали осмысленными, он закашлялся, изо рта потекла кровь, но ответил, запинаясь:

– Полковник не приходил в сознание, бредил, говорил что-то на чужом языке… Иногда проскальзывали знакомые слова. Что-то про свет и голоса, которые зовут… А потом он начал меняться. Зубы выпали, выросли новые, нечеловеческие, кости искривились, конечности поменялись на что-то странное. А потом он начал убивать… Кернел послал меня за вами.

Рядовой всхлипнул и затих.

– Это всё-таки случилось! – Хокус быстро подошёл к стоящему в углу тяжёлому ящику и откинул крышку. Достал оттуда мощную цепь со знаком Ордена и надел на шею.

– Антон, оставайся здесь! – и быстро вышел наружу.