Капитан нетерпеливо взглянул в открытое море, а потом на ущелье. Отправившиеся за водой рабы что-то задерживались. Если кто-то заметил галиот, пока они вставали на якорь в бухте, то ловушка захлопнется быстро и сбежать будет невозможно. Риск возрастал с каждой секундой. Высокие скалы, обрамлявшие бухту, защищали корабль от вражеских взглядов, но не давали нужного обзора и капитану. Али-ага хорошо знал про эту Богом забытую Мальту, не только пустынную, но и опасную. Он совершал рейды в этом архипелаге дюжину раз. Обычно он высаживался на северном острове Гоцо, всегда плохо защищенном, но хорошо знал и южное побережье и сейчас выбрал его по причине изолированности, а также из-за того, что там находился малоизвестный источник пресной воды, труднодоступный, но зато расположенный в малонаселенном районе. Дозорный на башне погиб первым, еще до рассвета, остальных отправили убить всех жителей пещер, кого смогут найти. Двое дозорных стояли на возвышении и смотрели на море, но Али-ага решил отправить еще людей на скалы. Там были руины, с которых можно заметить приближение наземных патрулей или вражеских галер.

По его приказу двое мужчин взобрались на скалу, вооружившись пистолями и кинжалами. Восхождение было опасным, продвигались они медленно. Добравшись до вершины, они обернулись и осмотрели море. Один подал сигнал на корабль, что все чисто, отвернулся и вместе с товарищем пошел вглубь острова по направлению к руинам.

Первым их заметил Нико.

Он уже перестал искать сокровища, сидел и пытался обтесать один камешек другим, чтобы сделать из него пушечное ядро. Вытирая глаза от песка, он взглянул на скалы и тут же смертельно побледнел. Живот скрутило от ужаса и страха. Мария все еще копала, а потому он потянул сестру за рубашку, та сразу заметила панику в его взгляде и обернулась.

На скалы карабкался мужчина. Коренастый и бородатый, в штанах с низкой мошной и без рубашки. Он поднялся на ноги и помог забраться своему спутнику, сухопарому, темнокожему мавру в кожаном колете, который был ему великоват. Оба были в сандалиях. По тюрбанам сразу стало понятно, что это корсары из Северной Африки – работорговцы, являвшиеся в ночных кошмарах всем жителям Мальты и собиравшие больше жертв, чем болезни и голод вместе. Со времен карфагенян набеги работорговцев разоряли эти острова, но никто из них не мог сравниться с уроном, который наносили населению корсары с Варварийского берега Африки. В прошлом году гроза морей Тургут-реис налетел на Гоцо и увел с собой почти все население городка. Его люди пронеслись по островам, словно тень смерти. Они срубили деревья, отравили колодцы, сожгли дома, разрушили церкви, забили скот. Когда дым рассеялся, оказалось, что корабли Тургута увезли с собой пять тысяч душ.

Даже детей. Об этом Мария и Нико слышали тысячи раз.

Особенно детей.

Но Мария ни разу не слышала, чтобы они появлялись в этой части острова, где живет так мало людей, а скалы так высоки.

Но какая теперь разница – вот они, корсары, прямо здесь и прямо сейчас.

Один из них помахал рукой людям на корабле. Двое мужчин двинулись в сторону руин.

– Все хорошо, – тихо сказала она младшему брату с напускным спокойствием, чтобы не напугать его, ведь Нико был не таким крепким орешком, как она, а даже у нее внутри все свело от ужаса.

Она понимала, что в любой момент братишка может расплакаться. Ей надо быть сильной ради них обоих.

Они находились в большом внутреннем дворе, заросшем сорняками и окруженном каменной стеной. Со стороны моря в стене было три проема: два оконных и один дверной. Если они успеют пересечь открытое место и добраться до противоположной стороны стены, то смогут спрятаться за обломками колонн, а потом тихо ускользнуть через внутреннюю стену в руины, где полно мест, чтобы спрятаться. Может, им даже удастся вырваться и добежать до дозорной башни, где им поможет Бартоломео. Марии показалось странным, что он до сих пор не забил тревогу, ведь он тоже наверняка видел захватчиков. «Дурак, наверное, спит», – со злостью подумала она.

– Беги обратно к той стене! – скомандовала она брату. – Поторопись, но не шуми! Если будем вести себя тихо, они даже не узнают, что мы тут.

Они поползли задом, до крови обдирая ладони и колени об острые камешки. Нико влез прямо в чертополох, но от страха даже не заметил боли. Он полз, что-то бормоча себе под нос, молясь и ругая себя, что не остался дома заниматься выгребной ямой, как распорядился отец.

– Прости меня, Господи! – захныкал он.

– Бог не хочет, чтобы ты просил у Него прощения! – прошипела Мария. – Он хочет, чтобы ты поторопился!

Они уже почти добрались до той части руин, где был бы шанс спрятаться, но тут в проеме со стороны моря появилась голова в тюрбане. Мария схватила Нико за рубашку и прижала к земле. Они замерли, неподвижные, как сама смерть, пытаясь слиться с землей. Снизу Мария, к своему ужасу, увидела, что они подняли облако пыли, которое клубилось в косо падавших солнечных лучах. Теперь их точно выследят!

Корсар осмотрел двор, чувствуя, что тут кто-то есть, и жестом приказал спутнику вести себя тихо. Стены отбрасывали темные тени на траву и камни, поэтому детей ему было не видно. Тюрбан двигался медленно, взгляд у корсара был мрачный и подозрительный. Склонив голову набок, он внимательно прислушался: ничего, кроме отдаленного плеска волн о скалы далеко внизу. Беззвучно вынув кинжал из ножен, он задумчиво перекладывал его из одной руки в другую и ждал. Лезвие сверкало на солнце, корсар сжимал рукоятку, потом перебрасывал кинжал в другую руку, снова сжимал, никуда не спеша и терпеливо ожидая. Охотники и их будущие жертвы надолго замерли без движения на противоположных концах двора, прислушиваясь к шепоту волн.

Марии казалось, что их может выдать даже слишком громкий стук сердца. Одной рукой она держала за локоть Нико, который дрожал, как испуганный кролик. Она боялась посмотреть на него, даже чтобы успокоить. Боялась повернуть голову. Боялась дышать.

Движение тюрбана остановилось. Взгляд темных глаз устремился прямо на их укрытие. Корсар прищурился, как будто сомневаясь в том, что видит. Марии показалось, что его глаза обжигали ее, будто раскаленные угли. Ей пришлось собрать всю свою храбрость, чтобы не дернуться.

– Смотри, вон она! – проревел корсар, предупреждая своего спутника, что они тут не одни, и ринулся в проем.

– Бежим! – заорала Мария.

Дети вскочили на ноги и пулей вылетели в проем, из которого шел узкий коридор между древними известняковыми стенами. Мария крепко держала Нико за руку, тащила за собой и помогала подниматься на ноги, когда тот спотыкался.

Они свернули налево, потом направо, снова налево, уходя все глубже и глубже в лабиринт.

За спиной раздавался громкий топот корсаров. Мария добежала до узкого проема в каменной стене, грубо протолкнула туда Нико и последовала за ним. Упав, они сильно ударились и на четвереньках поползли к следующему проему. За много веков коридоры настолько заросли и покрылись грязью, что если раньше тут можно было ходить в полный рост, то сейчас приходилось практически ползти. Мария ударилась головой о дверной косяк, вскрикнула от боли и упала на колени. Нико остановился, чтобы помочь ей встать. Он оглянулся и увидел тюрбан – первый корсар смог пролезть следом за ними. Из глаз мальчика хлынули слезы. Опустившись на пол, он горько зарыдал, не в силах сдвинуться с места. Корсар протиснулся в коридор по пояс, а теперь, громко пыхтя, пытался пролезть и дальше.

Первой пришла в себя Мария.

– Вставай! – крикнула она, и они с Нико снова бросились бежать.

Она знала, что их единственная надежда – добраться до одного из подземных помещений, где можно спрятаться и на какое-то время затаиться. Они ползли на животе, пролезая через разломы, полуразрушенные стены и проемы, затянутые пыльной паутиной. Иногда где-то над ними виднелось небо, иногда они оставались в кромешной темноте под каменными глыбами. В одном из таких мест, почувствовав себя в относительной безопасности, они остановились. Какое-то время не было слышно ни звука, кроме их собственного сбивчивого дыхания, и Марии показалось, что спасение близко, но тут из темноты послышалось приглушенное сопение и тяжелое дыхание. Темнота не означала безопасность. Их преследователи не собирались сдаваться.

Спотыкаясь, брат с сестрой бежали и ползли все дальше и дальше вглубь лабиринта коридоров, до крови обдирая ладони и колени, и уже даже не пытались оставаться незамеченными и вести себя тихо. Найдя ущелье, они устремились вдоль него, залезли под каменную плиту, под которой когда-то был лестничный пролет, скатились по разрушенным ступеням и оказались еще в одном коридоре. Казалось, эти руины бесконечны.

Наконец они попали в место, где раньше никогда не бывали, нащупали в стене проем и вышли в другой зал. Высоко над ними виднелся наполовину обвалившийся потолок. Узкий солнечный луч тускло освещал пространство огромной крипты. В многочисленных нишах можно было разглядеть останки скелетов. Черепа зловеще таращились на детей пустыми темными глазницами, а рты будто бы издевательски посмеивались над их бедственным положением.

Пытаясь понять, можно ли как-то выбраться отсюда, Мария посмотрела на источник света. Она попробовала найти выступы, чтобы залезть наверх, но стена под отверстием в потолке оказалась совершенно гладкой, зацепиться было решительно не за что.

Выхода не было. Они попали в ловушку.

Мария опустилась на пол и быстро заползла в одну из ниш, отталкивая кости предыдущего жильца, чтобы освободить место для себя и брата. Она вжалась в стену, а Нико затолкала в самый дальний угол и закрыла своим телом. Нико все еще сотрясали рыдания, хотя он отчаянно пытался взять себя в руки и, чтобы успокоиться, уткнулся носом в плечо сестры.

Они услышали шаги – к залу приближались корсары, которые о чем-то негромко совещались между собой, видимо не понимая, куда исчезла их добыча. На какое-то время стало тихо, а потом в проломе, откуда только что пришли Мария с Нико, появилась голова. Мужчина тяжело дышал. Нико осторожно приоткрыл один глаз, но, увидев пирата, тут же выпучил глаза и тяжело задышал. Как Мария ни старалась его успокоить, вскоре по крипте разнеслись звуки сдавленных рыданий. Мария крепко прижала его к себе, и тут мужчина прошипел:

– Она тут!

Мария сильнее вжалась в стену, но Нико зарыдал еще громче.

– Она тут! – повторил мавр, который был поменьше ростом, и протиснулся в нишу.

Дети в ужасе задрожали, глядя, как ужасный человек приближается к ним. Они видели белки его глаз под складками тюрбана – блестящие, зловещие, неизбежные. Мавр потянулся к ним, Мария попыталась лягнуть его ногой, но он резко оттолкнул ее и схватил Нико за лодыжку. Тот завопил, но мавр вырвал его из рук сестры, а потом с силой схватил за ногу и ее. «Он может переломать мне кости», – подумала Мария.

Пыхтя от усилий, корсар с трудом потащил своих пленников по пыльному полу в сторону входа. Там, с другой стороны, его ожидал спутник, готовый помочь. Нико обмяк от страха, а вот Мария пиналась и вырывалась изо всех сил. Она схватила подвернувшуюся под руку кость и начала колотить ею мавра, но места, чтобы хорошо размахнуться, не было, поэтому у нее ничего не вышло. Мавр прижал Нико к полу и попытался ударить Марию. Первый раз он промахнулся, а вот второй удар попал прямо в цель и выбил девочке зуб. Оправившись от шока, она пришла в бешенство и яростно накинулась на обидчика. Отбросив кость, она расцарапала ему щеку и попыталась выцарапать глаза. Когда мавр снова набросился на нее, она впилась в его руку зубами и тут же ощутила во рту вкус крови. Враг зарычал от ярости и схватил ее за шею. Пальцы быстро нашли нужную точку, и Мария чуть не потеряла сознание от боли. Застонав, она перестала сопротивляться, и дальше он тащил ее за собой, держа за шею. Уже совсем скоро они оказались в залитой солнцем нише. Все трое тяжело дышали и были покрыты грязью, потом и кровью. Мавр осмотрел руку в том месте, где его укусила Мария: рваный полумесяц от зубов и ошметки кожи. Марии удалось прокусить ему руку до мышцы. В ярости он схватил ее сильнее, и в этот момент Нико вырвался и попытался убежать, но другой корсар, выше ростом и шире в плечах, поймал Нико за воротник. Мужчины потащили юных пленников на край развалин, довольные уловом, хотя добыча и оказала достойное сопротивление. За таких резвых детишек на рынке рабов можно было выручить неплохие деньжата.