Истинная ученица дракона (страница 11)
Отказала дракону? Это он про полёт? Но причём тут моя сила? Ничего не понимая, я попыталась высвободиться из его хватки. Попытка была провалена.
– Слушай меня внимательно. Ты должна верить только моему голосу, поняла? – дождавшись слабого кивка (потому что я поняла только то, что ничего не поняла), эн Гордин продолжил: – Не касайся источника, просто почувствуй его силу в себе. А потом иди на мой голос.
Я даже вздохнуть не успела, как он соскользнул пальцами с манжет на мои кисти, и я оказалась перед огненной стеной. Теперь я осознавала, что это и насколько опасно.
Тихую зовущую мелодию почти сразу нарушил низкий бархатный голос:
– Закрой глаза и открой сердце. Сила вокруг и сила в тебе. Ты управляешь ею, а не она тобой.
Я послушалась и сразу же ощутила, насколько плотной в этом месте была магия. Она наполняла меня как сосуд с каждым моим вдохом. И всё громче при этом становилась мелодия.
– Хватит, Аниела. Пора. Открывай глаза. Ищи меня и иди, – прозвучало где-то на окраине моего сознания. – Аниела, остановись, это опасно. Слышишь меня?
Голос был настойчив. Я же вроде знала, кому он принадлежит? И этот кто-то даже вызывал улыбку, но впереди меня ждала такая мощь.
Я сбросила наваждение, осознав, что имел в виду комендант, когда сказал верить только его голосу. Обернувшись, увидела горящие глаза, как в первый раз, в палате, и уверенным шагом пошла к ним.
Снова темнота, ощущение выныривания и судорожный вздох. И глаза. Яркие, живые, смотрящие в самую душу.
Ладонь коменданта лежала на моей щеке. Он большим пальцем аккуратно стёр скатившуюся слезинку. Эта недопустимая близость к нему казалась правильной, логичной. Мне совершенно не хотелось отстраняться.
– Ты молодец, – выдохнул эн Гордин. – Я горжусь тобой.
Я прикрыла глаза, слегка наклонила голову и прижалась к его немного шершавой сухой горячей ладони, как кошка, которая ластится. В следующий момент его вторая рука легла мне на талию, а губы ласково, но требовательно коснулись моих.
Глава 18
Для меня всё перестало существовать. Были только я, комендант и касание наших губ. Он целовал так, будто пробовал на вкус: верхнюю губу, нижнюю, потом ласково провёл по ним языком и окончательно завладел моим ртом.
Я, забыв обо всем, обвила его шею руками и неумело, неосознанно отвечала на поцелуй. Мой первый поцелуй. Комендант вёл, я следовала. Он требовал, я отдавала.
Когда он, шумно вздохнув, прервался и заглянул в глаза, на меня обрушилось понимание всего того, что произошло: я, комендант, поцелуй… Непозволительное поведение и нарушение дисциплины.
В глазах эна Гордина не было ни малейшего сожаления. Он выглядел абсолютно спокойным, будто всё то, что случилось, совсем не выходило за рамки дозволенного.
Я отошла на три шага и скользила по залу взглядом, лишь бы смотреть куда угодно, только не на него. Мысли путались, и чувства – тоже.
Хотя нет, вот в чувствах-то я как раз стала разбираться лучше. С ужасом я начала понимать, что влюбилась в коменданта. В дракона.
– Эн Гордин, прошу прощения. Это больше не повторится, – пробормотала я, осознавая, насколько глупо это звучит. – Я не знаю, что на меня нашло.
– Максимус, – перебил мои невнятные оправдания эн Гордин.
– Что? – не поняла я.
– Назови меня по имени, – тихо, настойчиво, даже жёстко потребовал комендант.
– Я… Не понимаю вас, – найдя в себе решимость, я подняла взгляд на эна Гордина.
– Ты – моя истинная.
Даже если бы на меня упал потолок, наверное, это не имело бы такого эффекта, как заявление коменданта. Как так могло быть? Как так могло “повезти” мне?
Я мгновенно оценила все свои чувства, которые, как я думала, испытывала к эн Гордину, и всё поняла: это всего лишь искусственная привязка. И все эти мои переглядки с ним, и мурашки из-за того же. Никакой настоящей влюбленности! Просто особая магия, что заставляет нас тянуться друг к другу.
С одной стороны – я испытала облегчение, а с другой… Наверное, я хотела хоть раз, как Дара, влюбиться, почувствовать, как это, когда от любви кружит голову. А получила “истинность”. И что мне теперь с этим делать?
– Вот ты где?! А я тебя обыскалась, – в тренировочный зал вплыла Берта, теперь уже в форме. Но всё с тем же неизменно глубоким декольте.
Комендант даже не посмотрел на неё. Даже когда она почти повисла на его руке. Он стоял и буравил меня взглядом.
– Спасибо, эн Гордин, я подумаю над вашими словами, – сказала я и быстро, пока он не успел меня остановить, выскользнула за дверь.
Последнее, что я услышала, был гнусавый голосок Берты: “Ну что ты возишься с этой несчастной? Мало того, слухи про вас ходят, что она на тебя вешается, а ты ею пользуешься. Так еще сегодня услышала, что она неадекватная. А ведь это она мне платье подожгла…”
***
В комнате я быстро скинула ботинки и форму и поспешила залезть в душ. Подруги сначала кинулись ко мне, но, видя моё раздражённое лицо, решили не приставать с вопросами, а дождаться, пока гроза пройдет. Только вот в том, что она пройдёт, я уверена не была.
Стоя под теплыми струйками, я кляла себя, что вообще в это вляпалась. Когда при мне упомянули, что два молодых дракона всех обыгрывают в кости, ставя на кон усилители, я ни минуты не сомневалась. Пошла в тот же день в город.
На нашем роду благословение от богини удачи Фервелы, мы никогда не проигрывали. Потому никогда и не играли в азартные игры, чтобы не было разговоров о нечестном выигрыше.
Но драконы-то об этом не знали, поэтому обвести их вокруг пальца было легко. А вот убежать – нет. Вот где благословение Фервелы было в тот момент, когда я влетела в коменданта?
Я прислонилась лбом к холодной стене и собиралась еще минут тридцать помокнуть. Не дали. В дверь постучали:
– Ани, выходи. В казарменной гостиной тебя ждут родители, – сказала из-за двери Эрика. – Они просили передать, что пока не поговорят с тобой, никуда не уедут.
Какая прелесть! Как будто до этого день был недостаточно ужасен. Память подкинула в список причин для самобичевания воспоминание о моем первом поцелуе. Даже от одного этого по телу пробежала легкая дрожь. Стоп! Это всё наваждение. Просто надо держаться подальше от эна Гордина, и всё.
– Да, уже иду! – я выключила воду и пошла искать в сундуке платье, за которое мама не захотела бы отправить меня на перевоспитание к тётушке в монастырь Фервелы.
Отец сидел, развалившись в кресле и поигрывая тростью с набалдашником в виде головы дракона. Как всегда в своей темно-серой тройке и идеально накрахмаленной сорочке, свежий запах которой я могла почувствовать даже за десять шагов.
Зайдя в зал, я сделала глубокий реверанс, как и полагалось перед лорд-ангелами. Мама, недовольно глядя на меня, поджала губы. Да, некогда мне было приводить платье в порядок. А бытовую магию нам тоже не преподавали: а зачем? У достойных ангелов всегда есть прислуга. Тут прислуги не было, вот я и надела как есть, мятое.
Мама пригладила свои идеально уложенные каштановые пряди, среди которых нет-нет, да и мелькали серебристые ниточки.
– Аниела, ты так мать в могилу сведешь, – обратился ко мне отец, даже не удостоив приветствием. – К нам залетал Геральд. Он сказал, что ты водишь дружбу с драконами. Это так?
Я понимала, что врать бесполезно. Он, если захочет – узнает. Но и вслух признаваться, что не просто вожу дружбу, а еще и умудрилась стать истинной парой для дракона, я не собиралась. Просто легонько кивнула.
Мама раздражённо смяла свою белоснежную юбку и подошла ко мне. Я стояла, не двигаясь и не поднимая глаз.
– Аниела! Столько лет воспитания и всё дракону под хвост! – она возмущенно раскрыла и закрыла веер. – Все приличные дочери лорд-ангелов в двадцать один давно замужем. А ты всё по академиям путешествуешь!
– Мама, я отсюда носа не высовываю! – попыталась я оправдаться.
– А надо не просто не высовывать, а уезжать отсюда. Иди собирай вещи!
– Нет. Меня никто не может отсюда просто так забрать, – вспомнив слова эна Гордина, ответила я.
Это было дерзко. Спорить с родителями на самом деле было резко противопоказано. Но моё терпение закончилось.
– Освальд, ну ты хоть ей скажи! – простонала мама и, приложив руку ко лбу, сделала вид, что ей плохо.
Папа внимательно всмотрелся в моё упрямое лицо, что-то оценивая про себя. Потом, видимо, сделал вывод, медленно поднялся, опершись на трость, и тихо, вкрадчиво сказал:
– Аниела Арно, вот тебе мое слово: через две недели в Академии будет большой бал. На нём Геральд объявит о вашей помолвке, а потом ты едешь домой, и вы венчаетесь. И чтобы ты не строила иллюзий: Его Величество уже дал на это благословение.
Глава 19
Первые несколько секунд до меня просто доходил смысл его слов. Потом я вспомнила слова Берты о том, что король приедет посмотреть на их пару. И я воспылала праведным гневом на нашего правителя, пусть боги даруют ему здоровья. И ума.
Ну с чего он взял, что может решать, кому и с кем жить? Ну… Нет, так-то он – король, и за своих подданных может многое решать. Но всё же я хотела бы со своим будущим разобраться сама.
– Папа, но ты же обещал! – попыталась возразить я. – Позволь хотя бы доучиться!
– Чему? Боевым заклинаниям? – гневно рявкнул папа. – Ректор совсем выжил из ума. Ангелов в сражения пускать! Я еще подниму этот вопрос на Совете лордов. Не думаю, что этот старик останется на своем месте надолго.
Я до боли в пальцах сжала кулаки. Ему хорошо рассуждать. Он всю жизнь прожил в своем особняке, ни разу настоящих ран не видел. А уж в бою не был и подавно. Папа даже не представляет, каково это, когда на тебя летит чудовище, а ты не можешь никак защититься от него.
Мама согласно кивнула и взяла папу под руку. Её когда-то выдали замуж без любви и согласия. Но мама никогда не жаловалась и всегда убеждала меня, что только так можно стать счастливой. Не верю.
– И да, Аниела, это не значит, что тебе позволено всё, что душе захочется, – добавил папа. – Как только я узнаю о твоём неподобающем поведении, заберу тебя сразу же.
Прощанием меня тоже не удостоили. Папа взял под руку маму, и они молча вышли из гостиной, оставив меня одну. Я со всей силы пнула попавшийся под ногу диван и взвыла от боли. Что за отвратительный день!
Пока я снимала форменные ботинки, которые ни за что не променяла бы на подаренные мамой узкие туфли, и накладывала легкое заклинание на ушибленный большой палец, в гостиную шумно ввалилась толпа кадетов с разных курсов. Не замечая меня, они шумно что-то обсуждали.
– Ты уверен, что этот хозяин таверны не выдаст нас? – спросил ангел, кажется, с первого курса. – Нам же потом эна Фердинанда крылья пообрезает!
– Не, малой, этот проверенный, – заверил его мой одногруппник. – Заваливаемся туда в сумерках, и всю ночь можем веселиться. Музыка на мне!
– Девчонки тоже уже в курсе, – прокричал кто-то из дальнего угла. – Главное, чтобы комендант не узнал, а то он все веселье нам попортит. И этой подстилке комендантской тоже не говорите.
– Кому? – уточнил первый.
– Как кому? Арно, конечно.
Я замерла, как была, разутая, с занесенной над пальцами рукой. Отлично. А говорят, мужчины не сплетничают. Как бы не так. Натянув и крепко зашнуровав ботинок, я встала и тем самым привлекла к себе внимание. Все взгляды моментально метнулись на меня. Тот, который говорил, практически уронил челюсть.
– Целитель должен подходить к информации критически, – громко сказала я вроде никому, а вроде и всем сразу. – И, по словам эны Фердинанды, заболевание по одному симптому не диагностируется. Если вы понимаете, о чём я. Всем доброй ночи.