– Теодор, если с моей дочерью что-нибудь случится, ты очень сильно об этом пожалеешь, – властно проговорила она.

– Мама! – попыталась было возразить Марси.

– Цыц, пигалица! Не с тобой говорю, а с твоим капитаном.

Я вновь посмотрел в карие глаза Мэри Кэролайн.

– И буду относиться к вашей дочери, как к своей, – ровным тоном произнёс я. – И, если понадобится, отдам за неё жизнь.

Несколько секунд мы смотрели друг на друга в полнейшей тишине, затем женщина медленно кивнула:

– Я запомню твои слова. И помогу тебе.

А после этого она раскисла и принялась бить Лагранджу в грудь кулачками:

– Саша! Твой сын страшный и невоспитанный! Фу таким быть! Фу! Это ты виноват, что он такой! Держись у меня! Ух!

Ей явно надо спустить пар. Надеюсь, не пробьёт грудину моему приёмному отцу.

– Старший помощник, за мной, – я перевёл взгляд на Марси. – Обрадуем команду.

* * *

Две недели пролетели незаметно. Мы с Починкко жили на территории верфи, поэтому с озлобленными горожанами почти не пересекались.

А те, в свою очередь, успели подуспокоиться – восстановительные работы на средства первых людей города, среди которых наибольший вклад внесли губернатор и Лаграндж, делали своё дело.

Но все понимали, что лучше нам наконец-то выйти в море. Благо, судно было наконец готово.

– Фух… – смахнул пот с лица Кевин Рассел – сейчас профессор Морской Академии, а в прошлом старший плотник-артефактор на моей любимой Лудестии.

– Очень содержательно, профессор, – усмехнулся я.

Мы стояли в чистовом доке и глядели на творение рук наших. Конечно, работали не только мы вдвоём – нам помогали плотники с верфи и даже некоторые горожане (из благодарных мне за спасения города) – таскали тяжести либо подкармливали работников. Разумеется, трудилась не покладая рук и вся моя команда – три офицера, Починкко, Джу, и двадцать матросов со спасённого брига. В ту ночь парни потеряли не только свой корабль, но и капитана со старшими офицерами, и многих товарищей. Некоторые из них решили пока что осесть на Буне.

Но самые отважные… или лучше сказать безбашенные, присоединились ко мне.

– Он… удивителен, – изрёк Кевин, не отрывая взгляда от тёмно-серого корпуса корабля. Такой оттенок он приобрёл из-за тёртого камня «дубового кремния», который я использовал для укрепления корпуса. Обычно этот оттенок нивелируют, добавляя другие присыпки… Но у нас был отличный повод сэкономить – тёмный цвет прекрасно маскирует множество сочленений и заплаток – ведь мы собирали своё судно сразу из трёх кораблей.

– Отличный получился баркас, – хмыкнул я.

– Баркас? – наконец посмотрел в мою сторону Кевин. – Слишком большой для баркаса.

– А ты можешь квалифицировать наш уникальный корабль как-то иначе, профессор? Нет? Значит я, как владелец, капитан и создатель, нарекаю его баркасом. Баркас «Франки-Штейн»! В честь артефактора из древних легенд, который пытался создать живой корабль, а затем сделал корабль из самого себя.

Я патетично поднял указательный палец вверх.

– Ха-ха, – схватившись за живот, засмеялся профессор. – Смешная шутка, капитан Лаграндж.

– Я нисколько не шутил, – ответил я.

Он прекратил смеяться и уставился на меня изумлённым глазами, а затем вновь залился хохотом.

А я просто смотрел на него и улыбался.

– Спасибо, – выдохнул Кевин спустя минуту. – Я отлично провёл время. Я… будто вернулся в прошлое и снова стал молодым. Будто вновь занимался Лудестией вместе с капитаном Джонсоном, – закончил он тихо.

Сжав кулаки, я прикрыл глаза.

Я не предлагаю присоединиться к себе тем, кто всё равно откажется.

Но…

В тот момент я проиграл своим чувствам и быстро сказал:

– Поплыли с нами, профессор. За Франки-Штейном нужен глаз да глаз. Вы нам очень пригодитесь. А мы будем очень рады, если вы присоединитесь. Я буду очень рад.

Наши взгляды встретились. Секунд десять Кевин боролся сам с собой, а затем отвёл взгляд.

– Я не могу… Я слишком стар для этого, капитан Лаграндж. У меня семья, дети… Я… Прошу, не искушайте меня! Когда-то я пообещал себе, что как офицер я буду выходить в море лишь на Лудестии. И я не хочу отказываться от своих слов.

– Вот как, – усмехнулся я. – Что ж, на том и порешили.

* * *

Пристань бурлила. С верхней палубы Франки-Штейна Марси видела, что проводить их в путь собралось едва ли не полгорода. Кто-то подбадривал, кто-то сыпал проклятьями, но равнодушным не остался никто.

А затем совершенно внезапно гвалт начал стихать. Через несколько секунд город будто бы и вовсе погрузился в тишину, нарушаемую лишь плеском волн да криками чаек.

И размеренным цоканьем каблуков о деревянную пристань.

Фигура капитана поражала одновременно величественностью и расслабленной беззаботностью. Он шёл, не обращая внимания ни на кого, держа в руках бутылку рома.

Его плечи и спину закрывал длинный потёртый плащ. Плащ красного цвета с погонами свободного капитана. Именно этот плащ носил на заре своей карьеры отец Марси – капитан Джонсон. Почему-то Марси считала вполне логичным, что её бабушка подарила этот плащ Тео.

Пшеничную голову капитана Лагранджа украшала тёмно-синяя треуголка – подарок от Лагранджа-старшего. Она дополняла образ. Сейчас человек, подошедший к корме пришвартованного Франки-Штейна, выглядел точь-в-точь как выглядел легендарный отец Марси. По крайней мере, очень похоже капитана Джонсона изображают на гравюрах. Если не считать отличия в цвете кожи и волос, конечно.

И зеваки, и команда с замиранием сердца смотрели на то, как капитан взмахнул рукой и швырнул в борт корабля бутылку.

Раздался грохот, будто выстрелили из импульсного пистоля.

Бутылка разлетелась вдребезги.

– У-А-А-А!!! – завопил народ.

Не поведя и бровью, капитан Лаграндж начал медленно подниматься на борт своего корабля.

– Что б ты сдох, грязный алти! – услышала краем уха Марси.

Быстро переведя взгляд, она увидела скрюченную старуху-нищенку, показывающую команде Франки-Штейна средние пальцы. Марси сразу узнала эту вредную, как голодная чайка, бабку – Матильду. Даже дель Ромберги слышали об этой портовой звезде.

– Умрите, алти!!! – перекрывала толпу старуха. – И все, кто с ними якшается! Сдохните! Пойдите на корм рыбам!

Не успела Марси подивиться силе голосовых связок этой бабки, как ситуация вновь изменилась.

Бац! И Матильде прилетает по роже огромной рыбиной. Где Тереза Джонсон взяла её, никого в тот момент не интересовало. Толпа вокруг пожилых женщин залилась весёлым смехом, злобно шипя, Матильда скрылась с глаз.

Ну а бабушка Марси, заметив её взгляд, сдержанно кивнула.

Марси улыбнулась. Шон толкнул её в бок, указывая на капитана.

Капитан Лаграндж уже был на шканцах. Крепко держа штурвал, он решительно поднял голову. От беззаботности не осталось и следа. Сейчас ему не терпелось сорваться с места.

– Команда! – заревел капитан Лаграндж. – По местам! Поднять якорь! Расправить паруса! Мы отправляемся!

Когда матросы побежали выполнять приказ, капитан гораздо тише добавил:

– Всем попутного ветра. Курс на горизонт.

Глава 2

– Ух ты! Так волнительно… – прошептала Марси, глядя на окружающий нас темно-зелёный туман Сумрака. – Кажется, можно потрогать его, и он будет мягким, как вата.

Наклонившись над планширем, девушка потянулась рукой вперёд, но, разумеется, схватить Сумрак у неё не вышло.

– Очень любопытные цвета, – задумчиво проговорил Шон. А затем, прикусив от напряжения губу, вернулся к рисованию.

Глядя на своих юных офицеров, матёрые матросы улыбались и похихикивали.

– Не дайте возрасту обмануть вас, – сухо проговорил Берг, глядя на матросов. – Эти ребята по праву считаются лучшими. Знаний и силы в них больше, чем в вас. И вообще, не забывайте, благодаря кому вы до сих пор живы.

– Да ладно вам, господин Берг, мы ж по-доброму.

– Ещё б вы по-злому, – пробурчал Берг. – Посмели бы по-злому, без ужина бы остались.

Закончив наставление, он пошёл в кубрик. До моего же слуха донёсся шёпот моряков:

– А капитан-то, похоже, не впечатлён видом…

– Разве? Гляди, как улыбается.

– По мне, он выглядит так, будто домой вернулся, вот и радуется.

Хмыкнув про себя, я задрал голову. На небольшом марсе стоял Починкко и глядел по сторонам через подзорную трубу. В нашей команде по остроте зрения и зрительному восприятию он стоял на втором месте после меня. Так что я быстро определился, кто чаще других будет марсовым.

– Ну что там, братишка? – крикнул я.

– Пока всё так же, брат, – оторвавшись от подзорной трубы, крикнул он.

– Это нормально. Минут через пять должны показаться знаки.

Опустив взгляд на приборную панель, расположенную возле штурвала, я велел Марси встать на моё место, а сам спустился в свою крохотную каюту. Чтобы свериться с картами Сумрака, растянутыми на столе. Вообще, обычно путешествуя в пределах одного Сумеречного моря, капитаны стараются не заходить в Глубокий Сумрак. Но я решил устроить своей команде небольшую экскурсию. Совсем на глубину мы не полезем, но немного в границы Глубокого Сумрака зайдём.

Это опаснее, но зато быстрее.

Взяв в руки судовой журнал, я чиркнул пару строк. Хотел отложить его в сторону, но чувства взяли верх. Якорь мне в бухту! Я, считай, год как очнулся! И весь этот год боролся с порывом завести судовой журнал. За прошлую жизнь привык вести записи.

Но что за судовой журнал без судна?

Дневник же заводить не стал – это что-то для леди.

Поэтому у меня был блокнот с записками.

Но теперь все эти переживания остались позади. Я с наслаждением вертел в руках талмуд в кожаном переплёте. Затем открыл первую страницу и пробежался глазами:

… Разрази меня гром! Наконец-то я выйду в море!

… Как и планировалось, обеспечение я спихнул на Марси и Берга. Шон тоже вызвался им с этим помочь.

… Берг, похоже, поддерживает отношения с вдовой Видоу. Иначе я не могу объяснить, почему именно через него она передала своё пожелание встретиться со мной.

… На встречу я взял с собой Берга.

… Вдова сказала, что хочет хоть чем-то отблагодарить нас за наш вклад в спасение острова и предложила выгодный фрахт.

… Я согласился и предложил вдове передать обсуждение деталей нашим помощникам. А ей не тратить на это время. Добавил, что Берг перед отплытием хотел бы с ней попрощаться.

… Просчитался. Мы с Бергом оба оказались втянуты в заседание книжного клуба. Освободились утром.

… Марси договорилась о деталях фрахта.

… Трюм забит. Курс на остров Шрайз.

Я закрыл журнал как раз в тот момент, когда корабль сильно тряхнуло. Затем ещё раз, а после он подпрыгнул на волнах.

Без этого в Сумраке никак, но стоит проверить своих ребятишек.

* * *

Тело бритоголового офицера в синем камзоле перелетело через один стол и рухнуло на другой.

Якорь им всем в глотки, поесть нормально не дадут!

Раздражённо выдохнув, я поднялся на ноги.

– Ты чего мелкий, а?! – изумлённо выпалил другой офицер – черноволосый, когда Шон пронёсся мимо него и напрыгнул на бритоголового.

– Получай-получай! – верещал Шон на весь ресторанный зал. – Извиняйся, сука!

– Это ты сейчас получишь! – рыкнул черноволосый, бросившись за Шоном.

– Не так быстро! – Марси оказалась между ними и подставила мужику подножку. Тот смог удержаться на ногах. Он развернулся, опалив девушку злобным взглядом.

– Ах ты мелкая сучка! – прорычал черноволосый, выбрав себе противницу.

Но не тут-то было – тяжёлый кулак Берга влетел ему в чан. Черноволосый попятился и рухнул на стол, за которым сидела другая компания.

Огромного верзилу за этим столом окатило из соусницы.